Джарик выругался:
— Если ты так боишься честно заработанного серебра, отдай его однорукому нищему с полосатой кошкой.
Чиновник выпустил его рукав.
— Это какому же? Тому, которого арестовали за то, что он ударил гвардейца?
Джарик вздрогнул и сжал кулаки; начальник гавани попятился и натолкнулся на стол, на котором зазвенели монеты.
— Арестовали?
Неужели всех друзей Джарика будут преследовать несчастья? Нищий, который сбил Брита с ног, скорее всего спас жизнь Таэн.
Известие об аресте однорукого застало Джарика врасплох, но его растерянность быстро перешла в гнев.
— Тогда заплати за него штраф этим серебром! — крикнул он начальнику порта. — А остаток отдай ему вместе с моими извинениями за то, что он угодил в тюрьму!
Чиновник набрал в грудь воздуха, чтобы возразить, но юноша уже выскочил за дверь, оставив на полу лужицы воды, а на столе — грозящую большими неприятностями кучку серебра.
Выругавшись, начальник позвал дежурившего в доке охранника, вручил ему деньги Джарика и приказал отправиться в городскую тюрьму, чтобы освободить однорукого хозяина кошки.
По черепичным крышам Ландфаста стекали потоки дождя. Джарик шагал сквозь ливень, низко опустив голову и не сознавая, куда идет. Он просто всеми силами старался не думать о кожаном мешочке с охранными заклинаниями, который болтался у него на шее, напоминая о неумолимой судьбе. Но юноша при всем желании не мог избавиться от мысли о том, что, каким бы ни оказалось его будущее, он все равно потеряет черноволосую колдунью, пленившую его сердце.
Джарик шагал по лужам до тех пор, пока не оказался возле «Докерской пивной».
Распахнув дверь и переступив через порог, он увидел, что в зале полно пестрого портового люда. Оставляя мокрые следы на и без того влажном кирпичном полу, Джарик прошел между компанией играющих в кости моряков и двумя торговцами, спорившими с капитаном о плате за фрахт. Мальчик-слуга разжигал огонь в очаге, и докеры дразнили его за то, что он такой худой, заставляя краснеть.
Когда-то точно так же дразнили и самого Джарика…
Не осознавая, как сильно он изменился с тех пор, юноша поспешил к бару, на ходу подсчитывая свои деньги. На все оставшиеся монеты, кроме двух медяков, он купил кувшин с вином и уселся за столом в дальнем углу.
Когда Джарик был тощим подмастерьем писца в замке Морбрит, неразбавленное вино быстро заставляло его засыпать. Теперь же, в продымленной таверне Ландфаста, это зелье подействовало далеко не сразу.
Джарик сидел, ссутулившись, за столом, и слушал, как вокруг спорят о ценах на шелк и шерсть, рассуждают об опасностях доставки грузов по воде, угощают слушателей бесконечными матросскими байками.
Дождь, неумолимый как рок, продолжал барабанить по черепичной крыше, день клонился к вечеру.
Кувшин с вином постепенно пустел, и Джарик все более отсутствующим взглядом смотрел на входящих в таверну и покидающих ее посетителей. Он и глазом не моргнул, когда в зал ворвался однорукий нищий, которого только что выпустили из тюрьмы. Нищий радостно кинул на стойку деньги, и полосатая кошка, спрыгнув с его плеча, стала игриво гонять лапой одну из монет. Бродяга заказал пиво и для себя, и для своей любимицы, заставив посетителей расхохотаться.
Джарик положил подбородок на кулаки. Рыжая служанка остановилась рядом, пытаясь кокетничать с ним, но он только закрыл глаза. Гладкая кожа девушки снова напомнила ему о Таэн. Служанка отправилась заигрывать с другими посетителями, а вино наконец оказало на юношу привычное действие, заставив погрузиться в сон, похожий на смерть.
Джарика разбудил резкий окрик, потом его затрясли за плечо, и, открыв глаза, он увидел над собой громилу в кожаной куртке.
— Вставай, матросня! Мы закрываемся. Это тебе не гостиница и не ночлежка!
— Я не матрос, — пробормотал Джарик.
Он попытался выпрямиться, застонал и сжал ладонями гудящую голову.
— А мне-то какое дело, кто ты! — отрезал громила и, схватив юношу за рубашку, рывком поставил на ноги. — Пошел вон!
Джарик споткнулся и чуть не упал. От его одежды разило вином, его мутило.
Он неуверенно заковылял в сторону туалета, но вышибала без лишних слов схватил Джарика за шиворот, протащил через весь зал и выкинул на улицу. Юноша споткнулся и упал лицом вниз в грязную лужу. Приподнялся, дрожа, услышал, как рядом шумно захлопнулась дверь, и снова упал. Потом его вырвало, а когда тошнота прошла, Джарик сел, прислонившись к крыльцу таверны, и огляделся.
Дождь прекратился; на фоне звездного неба чернели башни Ландфаста.
Джарик, дрожа, вытер грязное лицо, кое-как поднялся и двинулся к докам, где была пришвартована «Каллинде».
Улочка между таверной и береговыми пакгаузами показалась ему черным бездонным провалом. У Джарика все еще кружилась голова, поэтому шел он медленно, придерживаясь рукой за стены. Под его ногами хлюпала грязь и вылитые прямо на улицу помои, он слышал, как в подвалах возятся и пищат крысы. Его снова замутило, и он присел на корточки, потом хотел опуститься на четвереньки, но вместо мокрой мостовой коснулся холодного тела лежащего ничком человека.
Джарик вскрикнул и отдернул руку, сразу забыв о тошноте. Потом пошарил в темноте и нащупал жилистую руку и рукав. Вдруг у его колен вынырнуло что-то теплое и пушистое; юноша резко отпрянул, потерял равновесие и сел на камни, а в следующий миг ему на колени вспрыгнул маленький зверек и с мяуканьем потерся о его грудь.
Узнав кошку нищего, Джарик облегченно вздохнул, но его облегчение тут же сменилось беспокойством. Он оттолкнул кошку и наклонился над лежащим на мостовой человеком. В конце переулка замерцал свет фонаря, и юноше удалось разглядеть неподвижное тело, прилипший к камням мокрый пустой рукав и изукрашенное синяками лицо.
— Нет, — прошептал Джарик.
Не требовалось большого воображения, чтобы догадаться, что тут произошло: нищий явился в таверну, соря серебром, рассказывая, что молодой фехтовальщик заплатил за него штраф, и во всеуслышание похваляясь своим богатством. И как только он покинул таверну, на него напали грабители, забрали деньги, избили и оставили в переулке умирать.
Джарик прикоснулся к холодной щеке мертвеца. На губах нищего больше не было лукавой, чуть усталой улыбки.
Джарик наклонил голову, у него больно сжалось сердце.
— Нет, — повторил он.
Вот и еще один его друг мертв.
Юноша невольно вспомнил Таэн, вспомнил судьбу, которую предсказали девушке ллондели, и его захлестнула паника. Много раз он видел смерть в видениях, но впервые в жизни столкнулся с ней наяву. Эти холодные руки… Такими же будут руки Таэн, когда Маэлгрим ударит ее ножом!
Кошка, одиноко сидящая в переулке… Он сам, оглушенный потерей…
— Нет!
Крик Джарика пронесся над ночными улицами.
Его страх и горе были такими острыми, что шанс вызвать в будущем катастрофу вроде той, что постигла Тьерл Эннет, уже не казался ему невыносимо ужасным.
Джарик не услышал звука приближающихся шагов и позвякивания кольчуги. Он плакал, понимая, что пришел конец его попыткам избежать проклятой судьбы, потому что любые его несчастья — ничто по сравнению со смертью, угрожающей Таэн.
Внезапно кошка бросилась наутек, в лицо юноше ударил свет фонаря, и властный голос спросил:
— Что здесь такое?
Джарик открыл глаза, прищурился — и в тот же миг в горло его уперлось острие меча.
— Ну-ка, вор, отвечай, быстро! — велел гвардеец. — Ты убил его, чтобы ограбить?
— Нет!
Джарик поднял руки, показывая, что в них нет оружия.
— Обыщи меня, — с трудом проговорил он, потому что клинок все сильнее давил на его горло. — Ты увидишь, что денег у меня нет!
Гвардеец сплюнул; не отводя меча, схватил юношу за плечо и поднял на ноги.
— А может, я тебя слишком рано поймал и ты просто не успел обшарить его карманы?
Джарика снова затошнило.
— Ну так обыщи нас обоих! Он был моим другом…
Гвардеец толкнул Джарика к стене и поднял фонарь повыше, чтобы осмотреть убитого. Мерцающее пламя осветило широко открытые невидящие глаза и кровь на челюсти нищего. Джарик отвернулся.
Гвардеец фыркнул.
— Вот так друг! Да это же старый Недж! Он и сам был вором, разве не знаешь? Руку ему отрезал палач по приговору суда. — Он отпустил Джарика и раздраженно сунул меч в ножны. — Кор побери его вшивый труп. Придется теперь отсюда его убрать, пока не завонял. — Воин брезгливо толкнул тело ногой. — И давно он умер, не знаешь?
— Не знаю.
Джарик потер запястья и гневно посмотрел на гвардейца.
Ни один человек, каким бы преступником он ни был, не заслуживал того, чтобы умереть неоплаканным! Но неумолимая логика подсказала Джарику следующую мысль: если он не пройдет Круг Огня, Анскиере тоже погибнет, его труп останется глубоко под ледовыми скалами и ни один друг не пожалеет о нем.
И вдруг нищий зашевелился и тихо захрапел, заставив гвардейца отскочить с удивленной бранью.
— Кор, да этот кретин просто напился! А потом шлепнулся посреди улицы и разбил свою глупую голову!
Джарик чуть не вскрикнул от облегчения.
Он не погубил нищего!
То, что он оказался неповинен в смерти этого человека, сняло с плеч юноши огромный груз и в то же время заставило отринуть сомнения в собственных силах. Судьба дала ему второй шанс, и он не собирался отказаться от такого подарка. Он отправится к ваэре. Никакие неудачи и потери, никакие беды не могут быть страшнее гибели близких. Если он сможет спасти Таэн, значит, ему придется рискнуть стать таким же безумным, каким был его отец.
— Ну, иди своей дорогой, — коротко велел гвардеец.
Джарик вскинул голову, его волосы блеснули золотом в свете фонаря.
— Минутку! — сказал он, с вызовом распустил завязки у горла, снял свою льняную рубашку и укрыл ею нищего. — Вор или нет, он мой друг. Дай ему поспать спокойно.
Смерив напоследок гвардейца взглядом, наследник Повелителя огня Ивейна повернулся и зашагал прочь, к стоявшей в доках «Каллинде».