Панкрам, дрожа, медленно отступал. Остолбеневшие солдаты сломя голову бросились наутёк. К ним не замедлили присоединиться клерки, купцы и прочая толпившаяся в зале публика.
– Корабль! – рявкнула Клара. – Немедленно! Или…
Панкрам быстро-быстро закивал.
– Бригантина Максуда вполне подойдёт, – заявила чародейка. – Ну, капитан Панкрам, идём. Пока я не переменила своего решения.
Панкрам не решился ни бежать, ни сопротивляться. Он покорно сопроводил Клару на пирс, но корабля Максуда там уже не было. Точнее, был, но от берега его уже отделяло никак не меньше двух сотен футов воды. Похоже, шкиперу пришлось рубить якорные канаты, чтобы отойти от берега с такой быстротой. Матросы суетились на вантах, ставя паруса: бригантину оттаскивали четыре гребных буксира.
– Стой! – завопил Панкрам, отчаянно размахивая руками.
– Мне сгодится и другая, – невозмутимо заметила волшебница.
…Не прошло и десяти минут, а отряд Клары уже стоял на палубе вполне приличной каравеллы, направлявшейся с попутным грузом именно в Салладор. Капитан уже успел выправить все бумаги и ничего не знал о случившемся в портовой конторе.
Вскоре очертания Ордоса скрылись за кормой. Парусник вышел в открытое море и, поймав попутный ветер, повернул на восток.
Глава 11Аррасская воля
Сперва Фесс ожидал погони каждый миг, каждый час. Ему не верилось, что вот так просто удалось оторваться от святых братьев, и отсутствие чужих парусов на горизонте воспринималось не иначе как очередная уловка преподобного отца нашего, несгибаемого Этлау. Однако часы складывались в дни и ночь сменялась рассветом, рассвет в свой черёд – закатом, а каравелла по-прежнему ходко и невозбранно бежала по синей морской глади – на юг, юг, прямо и только на юг.
«Из Арраса выдачи нет…»
И вот наконец серая мгла впереди расступилась, вместо панорамы бесконечных, лижущих горизонт валов заклубились тёмно-зелёные опустившиеся наземь облака приморских лесов. Кинт Ближний вынырнул из-за туманных завес внезапно, словно рассчитывая удивить или даже напугать неосторожного путника.
– Точно вышли, господин, – подошёл к некроманту Фабио. – Вон он, Аррас, прямо по носу. И часа не пройдёт, как в гавани будем.
– А что ты потом делать станешь? – не удержался Фесс от вопроса.
– Как «что делать стану»? – даже удивился бывший пират. – С твоим, господин, золотом мне всюду дорога открыта будет. Поищу дружков… по старым временам. А там… глядишь, снова на простор выйдем. – Глаза Фабио сверкнули, руки сжали эфес абордажной сабли, которой он уже успел опоясаться.
«Вот так и случается всегда, – подумал некромант. – Ещё один пират в море – на погибель мирным кораблям… высокую цену платит Эвиал за твою свободу, Фесс!..»
Времени всё меньше и меньше. Тебе надо вырваться из этой гонки. Они – все вместе, не исключая и гоняющихся за Мечами масок, – должны на время потерять его из виду. И Аррас, откуда «выдачи нет», – наверное, самое лучшее место для этого.
Белокаменные волноломы Арраса, словно бросая вызов морю, выдвинулись далеко от берега. Неожиданно стряхнув туманную пелену, засверкал золотом и белым мрамором громадный маяк в виде поднявшего факел колосса. Корабли проплывали в бухту между широко расставленными ногами гиганта. Как и положено, у входа в гавань Фесс увидел несколько лёгких боевых галер, с берега нацеливались многочисленные катапульты, баллисты и требушеты.
Сам порт кишмя кишел кораблями всех видов и размеров. Куда там аграннскому или даже аркинскому! Пирсы протянулись на несколько лиг, и корабли стояли плотно, ошвартовавшись борт о борт. За лесом мачт невозможно было разглядеть берег, гладь бухты бороздили десятки лодок и маленьких парусников. Свободного места нигде не видать; и недаром к бортам входивших в бухту кораблей одна за другой подваливали бойкие лодочки, хозяева которых наперебой предлагали доставить важных пассажиров на берег.
– Выпусти этих… – махнул Фесс рукой, имея в виду экипаж «Красотки». – Нам тут больше делать нечего.
Фабио коротко кивнул.
Не прошло и минуты, а Фесс, Эйтери, Север, Фейруз и Фабио уже плыли в вёрткой, неустойчивой, но зато очень подвижной посудине. Лодочник налегал на вёсла, виртуозно втискиваясь в едва заметные щели между медленно двигавшимися парусниками.
Когда наконец они оказались на твёрдой земле, то невольно остановились, задрав головы, да так и забыв их опустить.
Город поднимался вверх по зелёным склонам горы многочисленными белыми и оранжевыми террасами. С мраморных плит вниз свисали бесчисленные плети гибких плющей, дикого винограда, южной лазаницы и тому подобного. Вдоль террас теснились дома, нарядные и опрятные, украшенные колоннами и портиками, и никак не походили на жилища бедноты. Через заросшие сплошной и буйной зеленью овражки были переброшены изящные арочные мосты (Фесс немедленно подумал, что рассекающие город зелёные ложбины – идеальное место для воров, и мимоходом даже пожалел аррасских обывателей).
Высоко же над бухтой и зеленоватой морской гладью, над буйством цветущих джунглей, по-хозяйски расположившихся в самом городе, на вершине горы Фесс увидел розовые стены дворца под причудливыми золотистыми куполами.
– Ну, Неясыть, – вдруг заговорила Эйтери. – Пора нам прощаться. Мы своё дело сделали. С эшафота тебя вытащили, в безопасное место доставили. Дальше тебе одному идти написано. Нам с Севером домой надо поворачивать. Подгорному Племени без нас солоно может прийтись. На корабль попутный сядем, до Эгеста доберёмся. А там видно будет. Понимаешь меня?
Тёмные глаза гномы смотрели сурово и взыскующе. Фесс почувствовал, как к щекам приливает кровь. Маленькая волшебница была целиком и полностью права. Его спасли, вытащили в самый последний момент – именно потому, что Эйтери верит: именно ему, Фессу, некроманту Неясыти, на роду написано остановить Западную… Сущность, как именовал её Этлау. Интересно, неужели догадался, что та Тьма вовсе даже и не Тьма?
– Да, конечно, – сказал Фесс, протягивая руку. – Спасибо тебе за всё, Сотворяющая. Постараюсь… оправдать твоё доверие, да простятся мне эти казённые слова. Я… попросил бы тебя остаться. Но я знаю, что моё общество, как бы это сказать, гибельно для всех, кто встречается мне на пути и старается мне помочь. Поэтому я благодарю Истинную Тьму, что вы все живы и с вами ничего не случилось, пока мы держали путь сюда. – Он неловко развёл руками, борясь с желанием обнять гномью чародейку. – Я… наверное, я пойду. Будем надеяться, мы встретимся ещё под этим солнцем… в более благополучное время.
Север сердито фыркнул.
– Оставь, – строго сказала ему гнома. – Мы не могли тащить некроманта в наши пещеры. Ты сам понимаешь. Я готова рискнуть сто раз своей собственной шкурой, да и твоею тоже, но не всем моим народом. Спасибо, что понимаешь это, Неясыть.
– А я никуда не пойду! – звонким фальцетом вдруг крикнул Фейруз. – Я Великого Мастера теперь ни за что не брошу! Куда он – туда и я! И баста!
– Мальчик, да кто ж тебя отговаривает, – хмыкнула Эйтери. – Делай, что хочешь, только если другим от этого плохо не станет. На вот, возьми – как самый рассудительный. Немного у нас золота осталось, так что поделим по-братски. Нам ещё за провоз домой платить.
– А чего вам дома делать, уважаемая госпожа чародейка? – вкрадчиво осведомился Фабио. – Я сказал уже – у меня тут дружки есть. Зачем нам вообще расставаться? Пойдём к ним, все вместе… соберём ватагу…
– Нет, спасибо, – холодно отрезала Эйтери и так взглянула на пирата, что тот враз осёкся. – Мне домой надо, а не на морях злодействовать. Да и тебе, Фабио, душегубством заниматься не пристало. Ты нам помог, всё верно, а то бы я…
Старый разбойник пожал плечами.
– Да мне-то что? Как хотите. Мне ваше золотишко нравится, так что говорите, что вздумается. Ладно, коль так – прощевайте. Ежели вас на море моя галера остановит, так и быть, по старой дружбе только ограблю, а за борт не скину. – Он расхохотался собственной грубой шутке, повернулся и, не прощаясь, зашагал прочь, что-то беззаботно насвистывая. Север выразительно взялся за рукоять топора.
– Не погань чести своей, гноме, – сурово остановила его Эйтери. – Он, конечно, негодяй… но нам он всё-таки помог. Пусть уходит. Если суждено, то ещё встретимся, и тогда… – Она не менее выразительно тряхнула сумкой с остатками эликсиров. – Ну а нет, значит, повезло ему, да и я рук не замараю.
Когда они наконец расстались, Фесс и Фейруз долго смотрели вслед двум удалявшимся фигурам. Север и Эйтери шагали не оглядываясь, и сердце некроманта полнилось странной и щемящей грустью – он чувствовал, что больше их никогда не увидит, или увидит, но отнюдь не как друзей, что, пожалуй, даже ещё горше.
А вокруг них кипела жизнь, смуглокожие аррасцы спешили по своим делам, вопили уличные разносчики, нахваливая товар, зеленщики толкали перед собой тележки с разложенными фруктами, травами и какими-то соблазнительно пахнущими жареными кореньями. Почтенные иноземные купцы в сопровождении подобающей свиты неспешно направлялись куда-то вверх по нешироким уютным улочкам, и навстречу им приветливо улыбались весёлые девчонки с подведёнными сурьмой бровями и накрашенными мочками ушей, что, очевидно, считалось здесь признаком высокой моды.
Фейруз долго переминался с ноги на ногу, не решаясь нарушить затянувшегося Фессова молчания. Наконец некромант со вздохом отвел взгляд от того места, где пропали в толпе Север и Эйтери.
– А ты почему остался? – повернулся он к мальчишке.
– Я теперь от Великого Мастера – ни на шаг, – упрямо заявил Фейруз.
– Ни на шаг… – проворчал Фесс. – Второй раз тебе так не повезёт, мальчик. Серые не отступятся. Рано или поздно…
– Тогда, наверное, Великому Мастеру понадобится моя помощь, – бестрепетно заявил Фейруз.
– Дурак, – не сдержался Фесс. – Тебя убьют, а я уже достаточно потерял друзей, чтобы позволять ещё кому-то гибнуть из-за меня.
Фейруз вздохнул – виновато, но непреклонно.