Наконец строители сообщили, что дом готов. Она поехала, проверила и удивилась, что когда-то считала его уютным.
Безопасное убежище, но нерадостное. Ничто в нем не радовало ее. Ничто не заставило удовлетворенно вздохнуть.
Только сад оставался ее гордостью и радостью.
Добрая Дженни поливала его, поэтому он совсем неплохо выглядел, хоть и показался ей маленьким и тесным. Привыкнув к просторам Эвелинга, она недоумевала, как им жить теперь в таком маленьком доме с таким крохотным садом.
В доме все следы пожара были уничтожены, даже запах дыма, забило едким запахом свежей краски. Оставалось застелить полы новыми коврами и заказать новую мебель. Скоро можно въезжать.
В горле встал ком. Она не хотела оставлять Мэтта, но понимала, что так продолжаться не может и ей надо проявить твердость. В конце концов, она знала, что делает.
Теперь остается пожинать последствия.
— А тебе нужно переезжать?
Они стояли в гостиной, глядя в окно на сад. Маленькая живая изгородь подросла, в середине лабиринта бил фонтан, и розы по краям выглядели после чистки гораздо лучше.
— Да, — бесстрастно ответила она. — Нужно.
— Мне будет не хватать тебя. Я привык проезжать мимо студии и махать тебе. Будет очень непривычно.
— Дом готов. Глупо оставаться здесь. — Джорджия повернулась к нему: — Ты был очень добр. Не знаю, как отблагодарить тебя за все, что ты сделал.
— Пойдем в спальню, — тихо попросил Мэтт. — Я так хочу крепко обнять тебя...
Она сглотнула, почувствовав то же желание.
— Пожалуйста, — добавил Мэтт хриплым голосом.
Она молча кивнула, он обнял ее и повел в комнату. Впервые их любовные утехи не были покойно-нежными. Их тела будто знали, что это в последний раз, и прижимались друг к другу с лихорадочным отчаянием. В конце Джорджия не смогла сдержать слез. Они скатились в волосы, попали в уши, и она сердито их вытирала.
— Ах, Джорджия, — пробормотал он, поцелуями осушая слезы снова и снова.
Наконец она спрятала голову у него на груди и разрыдалась.
— Дорогая, в чем дело? — нежно спросил он. Она села, обмотав себя простыней.
— Мне пора... — Голос ее прервался.
— Что с тобой, Джорджия? — Он натянул джинсы и сел рядом с нею.
Она глубоко вздохнула.
— Ничего. Мне очень нравится здесь, и я не хочу уезжать.
— Так оставайся. Ты здесь желанна, сама знаешь.
И я не хочу, чтобы ты уезжала.
Скажи, что любишь, предложи выйти за тебя замуж! — чуть не крикнула она.
Он молчал.
В том-то и дело. Ей нужна независимость, но нужен и Мэтт. Однако ему она не нужна. Ее общество нравится ему, но он не любит ее.
Джорджия молча оделась и пошла в кухню, потом во двор. Все вещи уложены в машину, она в последний раз взглянула на каретный сарай и уже собиралась уезжать, когда выскочил Мэрфи и прижал свою большую голову к ее ноге.
— Ах, Мэрфи, я буду скучать по тебе. — Она опять чуть не расплакалась.
— Мы оба будем скучать по тебе, — сказал Мэтт, стоя у крыльца. В его глазах уже не было смеха, и ей показалось, что ему трудно говорить.
— Ну все. Поеду. Нужно распаковать вещи перед тем, как забирать детей из школы. До свидания, Мэтт, и спасибо за все.
— Не за что, — ответил он хрипло, подходя к ней, обнял ее и поцеловал. Поцелуй осужденного человека, чем-то потрясенного, подумалось ей, когда он внезапно отпустил ее и отвернулся. — Пошли, Мэрфи.
Он шагал по парку, рядом бежал Мэрфи, а Джорджия смотрела им вслед, пока все в глазах не расплылось от слез.
— Черт бы тебя побрал, — тихо произнесла она, смахивая слезы и залезая в машину. В последний раз выехав на дорожку, она повернула налево, через мост и повезла свое разбитое сердце в Хенфилд.
В доме было так много нового: и полы, и стены, и крыша, и мебель, — что находиться в нем было странно, как если бы они вошли в чью-то жизнь. Дети освоились довольно быстро, но Джорджия вечер за вечером смотрела в окно на звезды и думала о Мэтте.
Через несколько дней после их переезда она получила от него письмо, в которое был вложен другой конверт, с лондонской маркой. В письме сообщалось, что трое из приезжавших тогда гостей заказали по сверхлегкому самолету. Мэрфи скоро станет отцом, к неудовольствию владельца суки, так не захочет ли она щенка помеси волкодава и ньюфаундленда?
При мысли об огромной и неуклюжей собаке Джорджия едва сдержала смех, который быстро превратился в слезы сожаления, что она не увидит щенков.
Потому что, конечно, не увидит. Будет держаться дальше от Мэтта и пошлет Терри и Мика осмотреть павильон и сделать подробные технические чертежи. Сад с регулярными клумбами был закончен; осталось лишь посадить розы вдоль бордюра будущей осенью, но это сделает мистер Ходжес.
Нет, ей не нужно возвращаться. Она положила письмо, борясь с желанием прижать его к груди, как викторианская девица в приступе меланхолии, и раскрыла другой конверт. Оттуда вывалились фотографии замечательно ярких кустов и многолетних растений. Все цвело и выглядело именно так, как она задумывала когда-то.
Очевидно, Клодия Реймонд хорошо ухаживала за своим садом. Джорджия вынула письмо и тщательно, с удовольствием прочитала каждое слово.
Моя дорогая Джорджия,
Очень рада, что познакомилась с вами. Мы с Генри посоветовались и просим вас оказать нам любезность перепланировать наш лондонский сад. Конечно, он намного скромнее, чем ваш и Мэтта, но мы проводим в нем много времени и были бы благодарны, если бы вы хотя бы приехали и рассказали, что можно с ним сделать. Мой номер телефона написан наверху — позвоните мне, пожалуйста. С уважением,
Джиллиан Гривз.
Она тут же позвонила, и они договорилась о встрече на следующий день. Времени у нее было в обрез, но, чем мучиться бессонницей в этом доме по ночам, лучше куда-нибудь съездить. К тому же ей понравилась Джиллиан Гривз.
Джорджия поехала ранним поездом, попросив Дженни, чтобы та отвезла детей в школу и забрала в конце дня. У дома в Свис-Коттедж она появилась сразу после десяти.
Миссис Гривз обрадованно встретила ее и провела в красивый дом, уставленный антиквариатом и чудесными маленькими безделушками, которые, должно быть, стоили целое состояние.
— Давайте возьмем кофе и пойдем в сад. Генри не будет целый день, так что мы совсем одни. Великолепно!
Джорджия рассмеялась вместе с хозяйкой, но про себя не согласилась. Ей надоело быть одной, она мечтала, чтобы с нею был Мэтт. На месте Джиллиан Гривз она бы наслаждалась каждой минутой в обществе Генри!
— Ну вот, пожалуйста, — сообщила дама, открыв дверь черного хода и введя Джорджию в маленький садик. — Боюсь, он крошечный и вряд ли здесь можно много сделать, но место солнечное, и так приятно посидеть среди птиц и цветов!
— О да. — Джорджия поразилась тишине и покою, царившим здесь среди суеты огромного города, раскинувшегося сразу за входной дверью.
— Мы живем за городом, когда можем, но из-за работы Генри приходится больше бывать здесь. Жаль, но это так. Со сливками?
Она протянула Джорджии чашку ароматного кофе, и Джорджия, наслаждаясь им, стала смотреть вокруг, намечая возможные изменения.
— Единственное, о чем просит Генри, — это оставить дерево, можно?
— Безусловно, — согласилась Джорджия. — Оно первое в моем списке того, что должно остаться! Итак, что вам нужно? Цвет? Запах? Деревенский сад, архитектурный, структурный, геометрический, ультрасовременный? Расскажите мне, каким вы его видите.
Хозяйка оказалась разумным человеком и подумала обо всем заранее.
Джорджия сделала записи, взяла пачку фотографий, предложила несколько с ходу появившихся идей и первые наброски и съела изумительный ленч, приготовленный хозяйкой.
Джиллиан Гривз отложила один, нет... два наброска, которые ей понравились, и стала рассматривать последний.
— Мне нравится эта водная вставка, — это ведь вода, верно? Думаю, с водой будет выглядеть замечательно, и, конечно, она будет приглушать шум машин. — Она хмыкнула, отдала Джорджии наброски и улыбнулась. — Мы вдвоем придумаем что-нибудь очень красивое, правда? Это так увлекательно. Очень рада, что познакомилась с вами.
Вдалеке зазвенел дверной звонок, и она вскочила.
— Ах, как хорошо. Вовремя. Побудьте здесь. Через несколько минут в сад вошла Клодия Реймонд и обняла Джорджию.
— Дорогая, как поживаете? Получили фотографии?
— Да, получила, спасибо. Вы действительно хорошо ухаживаете за садом.
— Ну, он сам за собой ухаживает. Не могу передать вам, как с ним легко. Итак, расскажите мне, чем вы сейчас занимаетесь? Знаю, что ваш муж умер. Я расстроилась, когда услышала об этом.
Джорджия пожала плечами:
— Это было давно.
— Ему не нравилось, что вы работаете, правда?
— Нет, не нравилось, — кивнула она, удивляясь такой сдержанной формулировке. — Как бы то ни было, после его смерти я переехала в Суффолк, закончила еще один курс в садоводческом колледже и продолжала работать. Вот, пожалуй, и все.
— А дети? Их, кажется, двое у вас?
— Да, мальчик и девочка. У них все хорошо, спасибо.
— Джиллиан рассказала мне, что в вашей жизни есть замечательный мужчина в роскошном доме... — Клодия лукаво улыбнулась.
Джорджия смешалась.
— Хм. Не совсем так. На самом деле я там не живу.
Джиллиан Гривз охнула и в ужасе прижала руку ко рту.
— Но я подумала, что вы живете там! Ах, дорогая, извините, но... он так смотрел на вас... прошу прощения.
Джорджия натянуто улыбнулась.
— Нет, вы совершенно правы. Между нами что-то было, пока я жила у Мэтта в коттедже. У меня в доме случился пожар. Вот и все.
— А вы и Мэтт?..
Она покачала головой.
— Наши отношения закончились. Увы, нельзя получить все, что хочешь.
— Ах, Джорджия, мне очень жаль. Что ж, жизнь идет вперед. Уверена, появится и другой мужчина. Вы такая хорошенькая и такая талантливая.