– Роза сказала, что в дом вошли двое полицейских. Это ведь связано с Брэдли, верно?
Женщина, шаркая, вошла в комнату, и взгляд ее запавших глаз остановился на гостях. Несмотря на то что ее лицо подтянули пластические хирурги, возраст Синтии был виден по ссутулившейся спине и опущенным плечам. Но самым заметным его признаком были тонкие седые волосы, едва покрывавшие практически лысую голову. Пусть Кимбалл Роуз был очень богат, однако свою жену на молодую модель он все-таки не променял. Ни деньги, ни социальное положение этой семьи не меняли очевидного факта – Синтия Роуз была серьезно больна.
Несмотря на свою слабость, Синтия опиралась на трость и упрямо не сводила глаз с двух детективов.
– Вы знаете, где сейчас мой Брэдли? – осведомилась она.
– Нет, мэм, – ответила Джейн. – Мы надеялись, что нам расскажете об этом вы.
– Я провожу тебя в твою комнату, – сказал Кимбалл, подхватывая жену под руку.
Она сердито высвободилась, по-прежнему глядя на Джейн.
– Почему вы разыскиваете его?
– Синтия, к тебе это не имеет никакого отношения, – проговорил Кимбалл.
– Ко мне это имеет самое прямое отношение, – огрызнулась она. – Ты должен был сказать мне, что они приехали сюда. Почему ты постоянно что-то скрываешь от меня, Кимбалл? Я имею полное право знать все о своем мальчике!
Судя по всему, после этой вспышки Синтии стало тяжело дышать, потому что она шатаясь подошла к ближайшему креслу и упала в него. Там она и застыла, словно превратилась в один из экспонатов, в очередной ритуальный предмет, которых в этом мрачном помещении находилось огромное множество.
– Они приехали, чтобы снова расспросить о той девушке, – пояснил Кимбалл. – О той, что исчезла в Нью-Мексико. Вот и все.
– Но ведь это случилось так давно, – пробормотала Синтия.
– Ее тело обнаружили совсем недавно, – сообщила Джейн. – В Бостоне. Нам нужно побеседовать с вашим сыном по этому поводу, но мы не знаем, где он.
Синтия еще сильнее ссутулилась в кресле.
– Я этого тоже не знаю, – прошептала она.
– Разве он не пишет вам?
– Иногда. Порой присылает письма из каких-то странных мест. Изредка электронное сообщение, дабы я поняла, что он помнит обо мне. И любит меня. Но… не приезжает.
– Почему же, госпожа Роуз?
Женщина подняла голову и посмотрела на Кимбалла:
– Возможно, вам стоит спросить у моего мужа.
– Брэдли никогда не был особенно близок с нами, – сказал он.
– Был, пока ты не отправил его куда-то далеко.
– Это не имеет никакого отношения к…
– Он не хотел уезжать. Ты заставил его.
– Вы заставили его уехать? Куда? – поинтересовалась Джейн.
– Это не относится к делу, – заявил Кимбалл.
– Я виню себя в том, что не воспротивилась тебе, – призналась Синтия.
– Куда вы отправили его? – снова спросила Джейн.
– Расскажи ей, – потребовала Синтия. – Расскажи ей, как ты отослал его прочь.
Кимбалл глубоко вздохнул:
– Когда ему исполнилось шестнадцать, мы отправили его в школу-интернат в Мэн. Он не хотел ехать, но это затевалось для его же блага.
– В школу? – Синтия горько рассмеялась. – Это была психиатрическая клиника!
Джейн перевела взгляд на Кимбалла:
– Это правда, господин Роуз?
– Нет! Нам порекомендовали это место. В своем роде оно лучшее в стране. Должен сказать вам, что и цена об этом свидетельствовала. Я делал все возможное, чтобы Брэдли было хорошо. Все, что делал бы любой нормальный отец. Это заведение называли лечебным поселком. Место, куда направляли мальчиков, чтобы они справлялись с… проблемами.
– Мы ни в коем случае не должны были этого делать, – сокрушалась Синтия. – Ты ни в коем случае не должен был…
– У нас не было выбора. Ему нужно было уехать.
– Ему было бы гораздо лучше здесь, со мной. А не там, в лесу, в колонии.
– В колонии? – фыркнул Кимбалл. – Это больше похоже на загородный клуб. – Он обернулся к Джейн. – Там у них собственное озеро. Дорожки для прогулок и лыжня. Черт, если у меня когда-нибудь съедет крыша, я с радостью отправлюсь в такое место.
– Именно это и случилось с Брэдли, господин Роуз? – спросил Фрост. – У него съехала крыша?
– Не говорите о нем так, будто он помешанный, – запротестовала Синтия. – Он не такой.
– Тогда почему же он оказался там, госпожа Роуз?
– Потому что мы решили… Кимбалл решил…
– Мы посчитали, что там его научат держать себя в руках, – закончил за нее супруг. – Вот и все. Многим мальчишкам необходима твердая рука. Он пробыл там два года и стал приличным, работящим юношей. Я очень гордился им, когда мы вместе поехали в Египет.
– Он обиделся на тебя, Кимбалл, – возразила его жена. – Он мне сам сказал.
– Что ж, иногда родителям приходится принимать непростые решения. Но все же надо было встряхнуть его немного, направить на верный путь.
– А теперь он далеко. Только меня, меня одну ты этим и наказал, и все из-за своего чудесного решения. – Синтия опустила голову и заплакала.
Все молчали. В комнате слышались лишь потрескивание огня и тихое всхлипывание Синтии – звуки безжалостной неизбывной боли.
Звонок мобильного телефона Джейн грубо нарушил обстановку. Она тут же отключила сигнал и, удалившись от камина, приняла звонок.
На том конце линии оказался детектив Кроу.
– У меня для тебя сюрприз, – начал он; его радостный голос резко контрастировал с горем, окутавшим комнату.
– Какой? – тихо спросила она.
– ФБР нашло ее пальчики в своей базе.
– Джозефины?
– Ну да, или как там ее. Мы сняли отпечатки в ее квартире и пробили их по базе АСРОП[12].
– Они совпали?
– Теперь мы знаем, почему девчонка в бегах. Оказывается, ее пальчики совпадают с неизвестными отпечатками, снятыми на месте преступления в Сан-Диего двенадцать лет назад.
– Что за преступление?
– Убийство.
– Убитый – тридцатишестилетний белый мужчина по имени Джимми Отто, – сообщил детектив Кроу. – Его тело обнаружили в Сан-Диего: одна собачка раскопала чудесное лакомство – человеческий палец. Увидев, чтó Бобик принес домой, хозяин психанул и позвонил по девять-один-один. Пес привел полицейских к трупу, который зарыли в неглубокую могилу на заднем дворе одного из соседских домов. Убитый был мертв несколько дней, так что живая природа уже добралась до его конечностей, и снять пальчики не получилось. На теле не нашлось бумажника, но тот, кто унес документы покойника, не заметил электронный ключ, который убитый засунул в карман своих джинсов. Ключ принадлежал местной гостинице «Холидей Инн», где этот гость зарегистрировался под именем Джеймс Отто.
– Гостиничный ключ? – удивилась Джейн. – Значит, убитый жил не в Сан-Диего?
– Нет. Он проживал здесь, в Массачусетсе, вместе со своей сестрой. Кэрри Отто прилетела в Сан-Диего и опознала одежду брата. А также то, что от него осталось.
Джейн надорвала пакетик адвила и, сунув в рот две таблетки, запила их еле теплым кофе.
Накануне Риццоли с Фростом вернулись в Бостон только в два часа ночи, и поспать удалось немного, в числе прочего из-за годовалой Реджины, которая несколько раз будила мамочку, желая удостовериться, что та и вправду снова дома.
Сегодня утром Джейн проснулась с нечеловеческой головной болью. Превратности этого дела только усиливали недомогание, а от света флуоресцентных ламп, висевших в конференц-зале, ныли даже глазные яблоки.
– Ну как, вы пока улавливаете, что я говорю? – поинтересовался Кроу, посмотрев на Джейн и Фроста – судя по виду, тот был измучен не меньше своей напарницы.
– Да, – пробормотала она. – Так что показало вскрытие?
– Причина смерти – единственный выстрел в затылок. Оружие так и не обнаружили.
– И на чьем же заднем дворе его захоронили?
– Дом сдавался в аренду, – ответил Кроу. – Там жили мать-одиночка и ее четырнадцатилетняя дочь, которые к тому моменту уже собрали вещички и исчезли. Полиция опрыскала дом люминолом, и комната девочки засветилась, словно Вегас. На полу и плинтусах было полно следов крови. Джимми Отто убили именно там. В спальне девочки.
– И это случилось двенадцать лет назад?
– Джозефине было лет четырнадцать, – заметил Фрост.
Кроу кинул.
– Только вот звали ее тогда не Джозефина, а Сьюзан Кук. – Он усмехнулся. – И знаете что? Настоящая Сьюзан Кук умерла в младенчестве. В Сиракьюсе, штат Нью-Йорк.
– Что, еще одно вымышленное имя? – поразилась Джейн.
– Аналогичная история с мамашей, у той тоже фальшивое имя – Лидия Ньюхаус. Если верить отчету полицейского управления Сан-Диего, мать и дочь арендовали дом в течение трех лет и ни с кем не общались. На момент убийства дочь окончила восьмой класс Средней школы Уильяма Говарда Тафта. По оценкам учителей, очень умна, ее результаты были намного выше уровня этого класса.
– А мать?
– Лидия Ньюхаус – или как там ее настоящее имя – работала в Музее человека в Парке Бальбоа.
– В каком качестве?
– В качестве продавщицы в сувенирном магазине. А еще водила экскурсии на общественных началах. Больше всего работников музея потрясало то, как хорошо она разбиралась в археологии. Хоть она и объявила, что официального образования не получала.
Джейн нахмурилась:
– Мы снова вернулись к археологии.
– Да. Мы вечно крутимся вокруг этой темы, верно? – отозвался Кроу. – Археология у них в крови. У матери. И у дочери.
– А мы точно знаем, что они причастны к убийству Джимми Отто? – спросил Фрост.
– Ну, их поведение свидетельствует о том, что это именно так. Они спешно уехали из города, но лишь после того, как вымыли пол, вытерли стены и похоронили этого типа за домом. Черт возьми, по мне, так это указывает на их вину. Они ошиблись лишь в том, что зарыли труп не слишком глубоко, и соседская собака довольно быстро его учуяла.
– А я скажу, что они молодцы, – вставил Трипп. – Этот тип заслужил такой конец.