кими. И когда тебе улыбается скромный мальчик, когда он оставляет тебе маленькие подарки, кажется, что ты влюблена.
– Вы были в Египте с Кимбаллом Роузом.
Медея кивнула:
– Поиски Камбиза. Когда мне предложили поехать, я тут же согласилась. Как и десятки других студентов. Так мы оказались в западной пустыне, воплощая свою мечту! Днем копали, а ночью спали в палатках. Я никогда в жизни не видела столько звезд, столько прекрасных звезд. – Она помолчала. – В таком месте любой может влюбиться. А я была обычной девчонкой из Индио, готовой наконец-то начать жить. И тут появился Брэдли, сын самого Кимбалла Роуза. Умный, тихий и скромный. В застенчивых мужчинах есть нечто, из-за чего их считают безобидными.
– Но он таким не был.
– Я не знала, кем он был на самом деле. Сначала я многого не понимала, а потом было поздно.
– Кем он оказался?
– Чудовищем. – Медея подняла голову во тьме. – Сперва я этого не замечала. Я видела только мальчика, который смотрел на меня с обожанием и говорил со мной о том, что мы оба больше всего любили. Он стал преподносить мне маленькие подарки. Мы вместе работали на раскопе. Вместе ели. В один прекрасный момент начали вместе спать. – Она замолчала. – Вот тогда-то и начались перемены.
– Какие?
– Создавалось ощущение, будто он больше не считает меня самостоятельной личностью. Словно я стала его частью. Будто бы он поглотил, впитал меня. Я шла в другой конец лагеря – он следовал за мной. Я говорила с кем-нибудь, а ему обязательно нужно было знать, о чем мы беседовали. Стоило мне просто посмотреть на другого мужчину, и он расстраивался. Он постоянно наблюдал за мной, шпионил.
«Эта история стара как мир, – думала Джейн, – она миллионы раз случалась с другими влюбленными. Эта история слишком часто заканчивается приездом детективов на место кровавого преступления».
Медее просто повезло – ей удалось остаться в живых.
Однако сбежать по-настоящему она не сумела.
– Это Джемма однажды отвела меня в сторону и объяснила очевидное, – продолжала Медея.
– Джемма Хамертон?
Медея кивнула:
– На этих раскопках Джемма проходила последипломную практику. Она была на несколько лет старше и в сто раз умнее меня. Она поняла, что происходит, и сказала, что я должна отстоять свои права. А если он не отступится, нужно послать его ко всем чертям. О, Джемма прекрасно умела это делать – защищать свои права. Но тогда я не сумела быть сильной, не смогла вырваться.
– Что же произошло?
– Джемма пошла к Кимбаллу и попросила его умерить пыл сына. Видимо, Брэдли узнал, о чем они говорили, и тут же заявил, чтобы я больше не смела говорить с Джеммой.
– Надеюсь, вы послали его куда следует.
– Должна была послать, – тихо отозвалась Медея. – Но мне не хватило характера. Теперь в это трудно поверить. Когда я думаю о том, какой была тогда, я себя не узнаю. Я не знаю ту девочку – абсолютно затравленную жертву, которая не могла постоять за себя.
– И как же вы в конце концов сбежали от него?
– Это случилось из-за того, что он сделал с Джеммой. Однажды ночью, когда она спала, вход в ее палатку зашили. Затем палатку облили бензином и подожгли. Я сама разрезала ткань и вытащила Джемму наружу.
– Брэдли и вправду пытался убить ее?
– Никто не смог бы это доказать, но я знала точно. Именно тогда я наконец поняла, на что он способен. Я села в самолет и полетела домой.
– Но на этом история не закончилась.
– Нет, не закончилась. – Поднявшись, Медея снова подошла к окну. – Все только начиналось.
Глаза Джейн наконец-то приспособились к темноте, и она ясно увидела, как бледная женская рука сжимает штору. Заметила, как напряглись плечи женщины, когда мимо окна по улице медленно проползла машина со светящимися фарами и двинулась дальше.
– Я была беременна, – тихо проговорила Медея.
Джейн в изумлении уставилась на нее:
– Джозефина – дочь Брэдли?
– Да. – Медея обернулась к Джейн. – Но она никогда не должна узнать об этом.
– Она сказала, что ее отец – французский археолог.
– Я всю жизнь обманывала ее. Говорила, что ее отец был хорошим человеком, погибшим еще до ее рождения. Я не знаю, верила она мне или нет, но я придерживалась именно этой легенды.
– А как насчет другой истории, которую вы ей рассказывали? О причине постоянных переездов и смены имен? Она считает, что вы скрывались от полиции.
Медея пожала плечами:
– Это ведь многое объясняет, верно?
– Но это неправда.
– Мне нужно было назвать какую-нибудь причину, но такую, чтобы не испугать ее. Лучше уж бегать от полиции, чем от чудовища.
«Особенно если это чудовище – твой собственный отец», – пронеслось в голове Джейн.
– Вас преследовали, но зачем же было бегать? Почему просто-напросто не обратиться в полицию?
– Думаете, я не пыталась? Через несколько месяцев после моего возвращения домой на территории колледжа появился Брэдли. Он сказал, что мы родственные души. Что мы друг другу подходим. Я сказала, что больше не хочу его видеть. Он стал ходить за мной, каждый день присылал мне эти гребаные цветы. Я выкидывала букеты, ходила в полицию и даже добилась его ареста. Но потом его папаша прислал своих адвокатов, чтобы те разобрались с проблемой. Если твой папа Кимбалл Роуз, ты становишься неприкосновенным. – Она умолкла. – А потом стало еще хуже. Гораздо хуже.
– Что же произошло?
– Однажды Брэдли явился ко мне со своим старым другом. И этот человек напугал меня куда больше, чем Брэдли.
– Джимми Отто.
Казалось, Медея вздрогнула, услышав это имя.
– Брэдли мог сойти за нормального, тихого такого человека. А Джимми… Достаточно было только посмотреть ему в глаза, чтобы понять: он другой. Его глаза были черные, как у акулы. Стоило ему пристально взглянуть на тебя, и ты понимала: он думает, что бы такое сотворить с тобой. Он тоже помешался на мне. Так что теперь меня преследовали оба. Я видела, как Джимми глазеет на меня в библиотеке. Или как Брэдли подглядывает в мое окно. Они затеяли парную психологическую игру, пытались сломить меня. Сделать из меня сумасшедшую.
Джейн поглядела на Фроста.
– Уже тогда они охотились вместе, – заключила Риццоли.
– В конце концов я бросила университет, – продолжала Медея. – В то время я была на восьмом месяце беременности, да к тому же умирала моя бабушка. Я уехала в Индио и родила ребенка. Спустя несколько недель в городе появились Брэдли и Джимми. Я подала иск, суд вынес запретительный приказ, и я добилась их ареста. В тот момент я собиралась засадить их раз и навсегда. Мне нужно было защитить ребенка, и эта история должна была закончиться.
– Но она не закончилась. Вы струхнули и отказались от обвинений в адрес Брэдли.
– Не совсем так.
– Что значит – «не совсем так»? Вы ведь отказались от обвинений.
– Я заключила сделку с дьяволом. С Кимбаллом Роузом. Он не хотел, чтобы у сына была судимость. А я хотела уберечь дочь. Поэтому я отказалась от обвинений, и Кимбалл выписал мне чек на крупную сумму. Достаточно крупную, чтобы оплатить новую жизнь и новые имена для меня и моей дочери.
Джейн покачала головой:
– Вы забрали деньги и пустились в бега? Сумма, наверное, была ломовая.
– Дело было не в деньгах. Кимбалл давил на меня, используя мою дочь. Он грозил забрать ее у меня, если я не приму его предложение. Он дед ребенка, и армия его адвокатов одолела бы меня. У меня не было выбора, поэтому я взяла деньги и отказалась от обвинений. Я сделала это только ради нее, именно из-за нее я продолжила бегство. Только чтобы она не попала в ту семью. Чтобы никто не смог причинить ей боль. Вы ведь понимаете это, верно? Что мать готова на все ради безопасности своего ребенка?
Джейн кивнула. Она прекрасно понимала это.
Медея вернулась к креслу и, вздохнув, снова села в него.
– Я думала: если я обеспечу дочке безопасность, она никогда не узнает, каково это, когда за тобой охотятся. Она выросла смелой и умной. Боевой женщиной. Я очень хотела, чтобы она была такой. Она ведь и должна была вырасти умной. И смелой. Дочка ничего не знала, и ей нечего было бояться. – Медея умолкла. – До истории в Сан-Диего.
– До выстрела в ее комнате.
Медея кивнула:
– В ту ночь она поняла, что никогда больше не сможет быть бесстрашной. На следующий день мы собрали вещи и уехали в Мексику. Осели в Кабо-Сан-Лукасе, где прожили четыре года. Нам было хорошо там – мы оказались в безопасности. – Медея вздохнула. – Но девочки имеют обыкновение расти. Когда им исполняется восемнадцать, они хотят жить по-своему. Тари захотела поступить в колледж, чтобы изучать археологию. Какова мать, такова и дочь. – Она грустно усмехнулась.
– И вы отпустили ее?
– Джемма пообещала присматривать за ней, и я решила, что это безопасно. У нее было новое имя, новые документы. Я не думала, что Джимми когда-нибудь найдет ее.
Воцарилось долгое молчание – Джейн обдумывала только что услышанные слова Медеи.
– Джимми? Но Джимми Отто мертв.
Медея подняла голову:
– Что?
– Вы должны были знать об этом. Вы ведь сами застрелили его в Сан-Диего.
– Нет.
– Вы убили его выстрелом в затылок. Вытащили труп на улицу и закопали его.
– Это неправда. Это был не Джимми.
– Кого же тогда вы похоронили на заднем дворе?
– Брэдли Роуза.
– Брэдли Роуза? – поразилась Джейн. – Полиция Сан-Диего сообщила нам совсем другое.
– Думаете, я не способна узнать отца своего ребенка? – спросила Медея. – В комнату к моей дочери той ночью влез не Джимми, а Брэдли. О, я уверена: Джимми прятался где-то поблизости и, возможно, выстрел спугнул его. Но я знала, что он вернется. Я знала, что нам нужно срочно бежать. Поэтому мы собрали вещи и уехали на следующее же утро.
– На опознании было установлено, что это труп Джимми, – заметил Фрост.
– Кто его опознал?
– Его сестра.
– Видимо, она ошиблась. Потому что я знаю точно: это был не Джимми.