Юрчик, отклонившись и тем самым смягчив удар, бьет в ответ, но промахивается.
— Да ты, оказывается, малый промах, — усмехается Заратустра и смотрит на Клеопатру. — И что в тебе нашла эта красивая девушка?
— Отчего вы хамите, молодой человек? — укоризненно качает она головой.
— От скуки, красавица, от скуки, — вздыхает Заратустра-два, не обращая на Юрчика ни малейшего внимания. Молодому копу это не нравится. Медленно сместившись поближе к Заратустре, Юрчик наносит неожиданный сильный удар — и вновь промахивается!
Однако… Дело не в отменной реакции Заратустры (хотя и ее не стоит списывать со счетов), дело в его скафе и в полосе пропускания линии, через которую он выходит в вирт. И то, и другое лучше, чем у копов, а ведь у нас все должно быть по последнему слову техники.
Юрчик, наверное, вышел из себя. Взгляд его метнулся по бару, остановился на Заратустре… Не будь этот бар скрытым, Юрчик давно бы застрелил Заратустру из пальца или взглядом. Но по неписаному правилу в скрытых барах оружие не применяют — ведь на «Бум-м-м» может примчаться полиция; и тогда скрытый бар неминуемо закроют. А в этом не заинтересованы ни бармен, ни посетители, ни полиция. Симбиоз, благодаря которому существуют скрытые бары, таков: мы используем их в своих целях, но не обнаруживаем себя; посетители тоже приходят сюда без оружия. Юрчик прекрасно знает об этом; все, что ему остается, — это устроить полноценную драку. Но вряд ли это понравится бармену. Он внесет Юрчика в список персон нон-грата, и бар «Икар» будет закрыт для честолюбивого копа навсегда — точнее, для его теперешнего виртела.
Итак, что сделает Юрчик?
Взгляд молодого копа перемещается на его правую руку, поверх нее я вижу руку Клеопатры. Она, как прекрасная дама средневековья, удерживает благородных рыцарей от бессмысленного кровопролития.
— Пожалуйста, оставьте нас в покое! — предлагает Клео Заратустре. Спокойно так, словно в магазине просит показать вон ту шляпку.
— Я смогу вас еще раз увидеть? — покорно склоняет он голову.
— Только если будете хорошо себя вести, — улыбается Клеопатра.
— Вряд ли это у меня получится, но я попробую, — кланяется Заратустра. Взмахнув руками, он взлетает над башней и застывает рядом со своим двойником. Оба, синхронно взмахнув руками, устремляются вверх, превращаются в пятнышки, потом точки, а вскоре и вовсе растворяются в небе. Все посетители бара как завороженные не спускают с них глаз.
Еще одно нарушение Хартии. Они ушли не через официальные кабинки телепортов, а, можно сказать, через стратосферу вирта.
На этом волнующем эпизоде запись кончается.
Ну что же, Юрчик поработал неплохо. Если закладка сработала, Заратустру уже сегодня можно будет брать в реале — оснований для судебного преследования предостаточно.
— Юра, зайдите ко мне, — вызываю я Смирнова через наручный терком.
— Сейчас, — мгновенно отзывается он. Видно, ждет похвалы. Ну что же, он ее заслужил.
— Закладка сработала? — спрашиваю я, едва Юрчик переступает порог кабины.
— Нет.
— Значит, у них появилась защита. Жаль.
— Но я поставил в баре сторожок на личину Заратустры. Система поиска его, естественно, не отлавливает, может, сторожок поможет.
— Молодец. Вряд ли он еще раз появится в этом баре, но все равно…
— Почему вряд ли?
— Задача Заратустры сейчас — как можно больше шляться по вирту, пропагандируя свои бредовые идеи, по возможности избегая тех мест, где он уже был и где его могут арестовать копы.
— По-моему, он запал на Клеопатру. Так что какие-то шансы все-таки есть.
— Будем надеяться. Держи меня в курсе.
— Конечно, шериф!
Глава 12
Еще у человечества нет цели.
Но скажите же мне, братья мои: если человечеству недостает еще цели, то, быть может, недостает еще и его самого?
…Любящий отец пытался наставить сына на путь истинный, но мальчик не хотел его слушать. Ибо человек, достигший высокого положения в старом мире, ничему не может научить отрока, готовящегося жить в мире новом… И эта история кончилась бы так же печально, как кончаются все повествования о непослушных детях, если бы однажды…
Как у всякого нормального шерифа, у меня в вирте есть осведомители. Эта практика веками проверялась в реале, доказала свою эффективность и была незамедлительно перенесена в вирт почти сразу после учреждения Винтерпола.
Делают осведомители благородное дело — помогают хранить вирт, — но у обывателей их вторая профессия почему-то вызывает чувство брезгливости. Меня это не волнует. Главное — чтобы вовремя поступала свежая информация. А с какими именно на данный момент предрассудками приходится бороться осведомителям в своих — эфемерных — душах, это их дело.
Серьезность требований новоявленного Террориста вынуждает меня задействовать почти всю сеть. Причем делать это приходится самолично осведомителя, как и жену, нельзя Доверять никому.
Но прежде чем наведаться к одному из осведомителей, я телепортируюсь в справочное бюро. Как и большинство виртлян, обычно я обращаюсь к одному и тому же консультанту. И как у всякого нормального мужчины, мой консультант обворожительная блондинка двадцати с небольшим лет.
— Чем могу быть полезной? — поднимает она голову от книги, едва я выхожу из кабинки телепорта в ее гостиной.
— Мне нужна информация о Заратустре.
— Вам известны его фамилия, адрес, возраст? — задает поисковая машина наводящие вопросы.
— Это или известное историческое лицо, или литературный персонаж. Возможно, это даже герой какого-нибудь мифа. Нужна информация по всем трем указанным мною направлениям.
— Пожалуйста. Заратустра, он же Заратуштра, в другой транскрипции Зороастр — пророк и реформатор древне-иранской религии. Жил в восточном Иране ориентировочно во второй половине пятого и первой половине шестого века до нашей эры. Основатель зороастризма.
Взглянув на меня и убедившись, что уровень изложения вполне соответствует уровню восприятия, консультант очень правдоподобно поправляет прическу и, обворожительно улыбнувшись, продолжает:
— Учение Заратустры противостояло прежней религиозной практике. Осудив кровавые жертвоприношения и использование хаомы, он предложил радикальное изменение пантеона богов, который превратился в монотеистический и дуалистический. Новая религия после определенной эволюции получила название зороастризма. Это что касается исторического лица. Литературный персонаж…
— Подождите. Что такое хаома?
— Хаома — галлюциногенный напиток, используемый в древнеиранской (дозороастрийской) религии для религиозных обрядов. Осужден Заратустрой.
— То есть, можно сказать, он был одним из первых борцов с наркотиками? — усмехаюсь я.
Консультант задумывается — видно, ищет соответствующую фразу в тысячах книг и статей, доступных ее мощнейшему электронному мозгу.
— Отмените запрос, я пошутил, — прерываю я мучительный поиск. — Что еще характерно для Заратустры?
— Реформа Заратустры была направлена против оргиастических культов, доминировавших в военных союзах, и была, по сути, пуританской реформой нравов. Важнейшая особенность зороастризма — синтез монотеизма и ярко выраженного дуализма, представления о противоборстве доброго и злого начал. Зороастризм предписывает поклонение огню, который рассматривается как очищающая сила. Зороастрийцы верят в бессмертие души, загробный мир и конец света…
— Достаточно, — прерываю я консультанта. — А что у нас с литературными героями?
— Самый известный из них — герой книги Фридриха Ницше «Так говорил Заратустра». Книга цитировалась бесчисленное число раз.
— Что о ней пишут?
— Непосредственная предыстория этой книги — своего рода ницшевской Библии, по отношению к которой все до и после написанные им сочинения должны были котироваться…
— Что еще?
— Заратустра учит вас божественной неудовлетворенности, стремлению к звездам. И я абсолютно согласен с ним: пока у вас нет стремления к звездам, вы не можете расти, вы не можете стать самим собой; вы не можете исчерпать свой потенциал во всей полноте. Поэтому прислушайтесь к его словам не просто как к словам, но как к зернам…
— Дальше.
— Ницше сознавал себя пророком и провозвестником грядущей великой и мошной жизни; поставить человечеству эту цель и уговорить человечество устремиться к ней — вот его задача…
— Дальше.
— «Сверхчеловек» есть нечто доселе не бывшее, это надо твердо помнить для ясного понимания всей концепции Ницше: Заратустра, а тем более сам Ницше, не типы «сверхчеловека», но лишь пророки и провозвестники его…
— Достаточно. Мне нужна копия книги «Так говорил Заратустра».
— Куда вам ее переслать?
— На наручный терком.
— Секундочку… Пожалуйста!
Консультант прикасается своим комом к моему, и я откланиваюсь.
Скорее всего именно ницшевский герой вдохновил вирт-хулиганов на сомнительные подвиги. Думаю, знакомства с полученной книгой будет достаточно для того, чтобы понять, чего на самом деле хотят Кропоткин, Заратустра и Террорист.
С консультантом можно не церемониться — это лишь интерфейс поисковой машины, работающей в режиме диалога. Но, следуя неписаной традиции, я вежливо прощаюсь и лишь после этого захожу в кабинку телепорта.
Один из самых надежных моих поставщиков информации держит в вирте форум «Глобальные проблемы человечества». Попался он на незаконном сбыте кирас — программ, защищающих виртлян от «пуль», и наганов — программ, позволяющих убивать виртела. Средства убийства себе подобных и средства защиты от первых пользуются большой популярностью у обывателей еще со времен неолита; неудивительно, что и в вирте незаконная торговля наганами и кирасами держит первое место. Лишь виртаин, и то ненадолго, смог нарушить эту традицию.