вают? – Не понял ворон. – Они не провели ритуалы и не установили наличие колебаний? Как можно только подозревать в таком деле?
- Я и сам не знаю. – Вздохнул я. – Как доберемся до их резиденции, все вопросы нам прояснят.
Самое удивительное, я даже не кривил душой. Прочитанное мной сообщение от одного из колдунов семьи Селезневых ясности не прибавило. Я даже немного растерялся, не совсем понимая, как носители дара сами не смогли разобраться в происходящем. С одной стороны, если бы они встретили тварь, превосходящую по уровню опасности их возможности, это еще понятно, но так… что здесь у них происходит, если они отправляют такие туманные послания в столицу?
А ведь Селезневы - это в целом не самая маленькая семья, в которой, по моим сведеньям, как минимум пять носителей дара и несколько десятков отроков. Собственно, Торьевск - достаточно крупный город, с населением больше ста тысяч человек. Более того, в городе проживают сразу четыре колдовских семьи, разделившие территорию города и прилегающие окрестности между собой. Три семьи были относительно небольшие, я даже не помнил их название. Сами Селезневы являются крупнейшими из этой четверки, не только взявшие под контроль центр города и самые его лакомые районы, но и обладали весьма немалым богатством.
Не малую роль в их состоянии и известности семьи далеко за пределами региона сыграл ни кто иной, как глава семьи Григорий Селезнев. Колдуном он был, мягко скажем, посредственным, говорят даже едва смог переступить низшую черту посвящения. И прославился он, разумеется, не своими колдовскими способностями, а песнями. Его хит «Ведьмочка-колдунья» звучал чуть ли не в каждом доме колдовских семей. Причем, как в России, так и за рубежом. Сам глава семьи в городе почти не появлялся, пропадая в бесконечных турне по всему миру, записывая бесчисленные альбомы со слащавыми, слезными песенками, которые, тем не менее, становились, к моему глубочайшему удивлению, международными хитами.
Семьей же, как и всеми делами в городе, заведовал некий Артём Селезнев, временно исполняющий обязанности главы семьи. Именно с ним вскоре мне и предстояло встретиться в родовом поместье семьи, куда меня пригласили, стоило мне только отправить сообщение о своем согласии прибыть в город.
- Мерзкий городишко. – Каркнул ворон. – Сам глянь не улицы, а помойка: машины на тротуарах, около домов уличные торговцы, сплошная вонь кала и мочи из подворотен.
- Я вот подобного и близко не заметил. Чудесный городишко. А ты, мой пернатый друг, попросту злишься, из-за того, что пропустил битву тех двух колдунов.
- Вот лгать-то зачем? – Тут же взмахнул крыльями в возмущении ворон. – Меня и близко это не задело. Но… одним глазком глянуть на битву двух чародеев иностранных школ было бы весьма интересно и познавательно.
- Ааа, вспомнил. Вчера, перед поездом я отказался купить тебе пачку солёных крекеров. – Хлопнул себя по лбу я.
- Я гордая птица и из-за жалких крекеров… - Начал было ворон.
- Ты наглый, старый и вредный манипулятор. Обидчивый пернатый пройдоха, способный устроить скандал из-за отсутствия твоего любимого вафельного печенья на праздничном столе. Или ты думаешь, я забыл разнос, устроенный тобой повару на мой двенадцатый день рождения? Смирись, друг, денег у меня оставалось на один билет на автобус до вокзала. А искать банкомат в той глуши можно было вечность.
- Ничего, ножками бы прошелся.
- Не проблема. Но и я от тебя буду требовать ответную услугу. Метнись во Владивосток, купи там мой любимый ежевичный пирог и притарабань его сюда.
Ответ птицы назвать цензурным было нельзя при всем желании. От него исходили волны злости и нетерпения, смешанные со страхом и досадой. Каким бы вредным и склочным не был фамильяр, меня он любил, воспитывая, словно нянька с самого детства. Узнав о переплете, в который мы попали с Никсом, ворон едва не кусал себе крылья от досады. Так что в последние дни, после восстановления тела, Себастьян провел в душнейшем из своих птичьих настроений, огрызаясь на каждое слово и воспринимая окружающий мир сквозь линзу темных оттенков.
- Не переживай так, времени прогуляться по городу у нас навалом. Если дело окажется не в моей компетенции, забьем на все и пару дней устроим себе отдых, включающий в себя посещение местных ресторанов и экскурсии по местным достопримечательностям.
Стоя на пустой автобусной остановке и общаясь с фамильяром, я как раз дождался нужного мне автобуса и уже даже поставил ногу на первую ступень, когда по спине у меня пробежали мурашки, а волосы на затылке встали дыбом.
- Заходи, оглобля. Застыл он на пороге. Ты ехать то будешь? – Сварливо поинтересовалась у меня с сидения одна из немногочисленных пассажирок.
Качнув головой и улыбнувшись недовольной пенсионерке, я сделал шаг назад, оставшись на остановке, провожая взглядом уезжающий автобус.
- Почувствовал?
- Трудно не ощутить такие колебания. – Щелкнул клювом ворон. – Судя по всему, тварь слабенькая, но достаточно злобная, чтобы испускать в таком обширном радиусе серьезные эманации. Ищи место, где можно провести ритуал и определить ее местоположение.
- Не учи отца детей делать! – Отмахнулся я.
Правда, быстро найти нужное место не получилось. Местные дворы были заполнены детскими площадками с мамашами и детьми. Старушки на лавочках у подъездов сидели на своем боевом дежурстве, провожая меня подозрительными взглядами. Одна даже увязалась следом, сжимая в обеих руках свою котомку. А осознав, что я ее заметил, разразилась целой тирадой с криками и проклятиями в сторону «наркоманов» и «алкоголиков» шастающих по чужим дворам. На силу удалось от нее отвязаться, сиганув через высокий забор и перебежав на другую сторону пустыря.
Увы, и на самом пустыре места не нашлось. Здесь как раз обосновалась группа пяьнчуг, устроивших себе застолье, состоящее из трех бутылок водки и банки солёных огурцов.
- Алёёёша, иди к нам, Тюха сегодня расщедрилась. Выплатила двойную зарплату.
Алёша, или я, которого с кем-то спутали, проигнорировал щедрое приглашение, пройдя мимо. Следующие десять минут мне катастрофически не везло - ни одного безлюдного подходящего места в округе. То полиция проедет, то вездесущие матери с колясками, то прохожие будут буравить меня любопытными взглядами. Мне все это так надоело, что я попросил Себастьяна слетать и найти тихий безлюдный уголок. Правда, пришлось пообещать выдать вечером этому троглодиту сразу три пачки его любимого печенья. Проблема была в том, что найти его не просто, далеко не в каждом магазине продается именно это лакомство.
Место все же нашлось. И нашел его я, а не упорхнувший в неизвестность ворон. В гаражном кооперативе, между двумя каменными стенами, расположилась вполне удобная площадка, где я и разложил нужные ингредиенты, сперва, изучив колебания пространства, после чего начертил символ познания, добавив к нему щепотку смешенной со спиртом соли. Как оказалось, в своих поисках, блуждая по району, я совершенно случайно добрался до того самого места, где притаилась тварь. Этим местом оказалось старое, давно заброшенное двухэтажное здание, состоящее из двух корпусов, соединенных между собой пешеходной перемычкой. Судя по всему, раньше здесь собирались детские кружки и проводились занятия. По крайней мере, я так предположил, судя по многочисленным, выцветшим плакатам, висящих на фасаде здания.
- Печенье вечером все равно с тебя. – Недовольно каркнул приземлившийся Себастьян.
- Угу.
- Какая тварь?
- Первый уровень опасности. Судя по колебаниям - Опальс в спящей стадии.
- Туалетный вредитель? Серьезно? – Ворон буквально исходил недовольством. – Ты сорвался на поиски твари ради туалетного вредителя, да еще находящегося в состоянии спячки?
- А ты думаешь, я об этом знал, когда почувствовал присутствие твари завесы? В городе четыре семьи колдунов и никто не удосужился убить эту тварь?
- Как по мне, так носители дара попросту не хотели тратить свое время на уничтожение, по сути, не слишком опасной для человека мерзости. В отличие от тебя, разумеется. Делать ведь тебе нечего, кроме как изничтожать туалетного вредителя вместо того, чтобы, наконец, добраться до резиденции Селезневых и узнать суть их просьбы.
Отмахнувшись от фамильяра, я направился к зданию. Время, потраченного на поиски твари, мне, конечно же, было жалко, но раз уж я здесь, стоит закончить начатое.
Опальс, как его называли в колдовских бестиариях, или попросту туалетный вредитель была не только тварью минимального, первого уровня опасности, но и так же не представляла для человека особой угрозы. После прохождения завесы эта тварь находила первый попавшийся туалет, обустраивая там себе берлогу. Как только его тело сливалось с помещением, вредитель начинал… вредить. Он не нападал на людей, не ранил и не убивал. Он даже жизненную энергию не тянул. В большинстве своем все его действия сводились к мелкому вредительству. Подбегает, например, человек к туалету, ну прям невтерпеж, а туалет сломан. Или сидит на унитазе, а туалетной бумаги нет. Вроде вот секунду назад висела, а теперь и след простыл. Или, наоборот, из туалета внезапно бьет струя смрадной канализационной водицы, прямо в ж…. В общем не самая приятная тварь, подпитывающая себя человеческими эмоциями негативного окраса.
На дверях висел здоровый амбарный замок, вскрыть который труда бы не составило, но я решил не мудрствовать и просто влезть в окно. Стекла, и даже осколков, уже давно не осталось. Себастьян влетел в помещение вслед за мной, недовольно оглядевшись по сторонам и, так и не определившись куда сесть, опустился на мое плечо. Внутри здания царила стандартная для таких мест атмосфера. Полная разруха, сорванные обои, висящие рваными, словно окаменелыми ломтями, мусор вперемешку со старым тряпьем, надевать которое поостереглись бы и бомжи. У стен была грудой свалена переломанная мебель, столы, стулья, парочка рассыпавшихся от времени шкафов, с сорванными дверцами и обломанными полками.