Мэр кивнул головой и заспешил к машине.
– Он меня уже два часа терроризирует. – Робертсон устало провел рукой по лицу.
– Что мешало его деликатно послать? – подал голос Кейдан.
– Отсутствие остроумия как у Арли, – рассмеялся Робертсон и похлопал меня по плечу. – Ты меня выручил.
Я усмехнулся и обвел взглядом улицу:
– Где проводим операцию?
– Семь отрядов я расположил в центре города. На две точки, где рестилеров видели в последний раз, пойдем мы с тобой. Стражи, которые патрулировали город, уничтожили двоих. Нам осталось семь-десять рестилеров. Возьми своих ребят, и пусть стражи оцепят как можно большую территорию. – Робертсон что-то напечатал в телефоне. – Координаты я тебе отправил.
– Есть что-нибудь, о чем я должен знать? – Я скрестил руки на груди и выжидающе посмотрел на Робертсона.
– Если ты о тех шероховатостях, то…
– Это второстепенный вопрос. Меня мало волнуют дела ректората. Ты знаешь, о чем я.
Робертсон оглянулся и, наклонившись ближе, тихо произнес:
– Мы сами не в курсе произошедшего, Арли. Две недели назад это можно было посчитать неприятной случайностью. Но вчера портал возник у Центрального парка, откуда свидетели и заметили первый поток рестилеров, которые атаковали город. Итог – трое погибших и двое в коме. Мы усилили на той точке стражу, но больше портал не открывался. И теперь Лос-Анджелес – новая опасная зона.
– Какова вероятность, что теперь портал будет открываться здесь каждый день?
– Мы не можем сказать с уверенностью. Даже Совет не дал точных указаний. Устраним рестилеров, а если это повторится, усилим стражу.
– Усильте стражу. Назначьте несколько отрядов, чтобы патрулировали Лос-Анджелес.
– Я не могу.
Я начал закипать.
– Ты ждешь, когда погибнет больше гражданских? Неужели произошедшего вчера недостаточно?
– Это указание твоего отца, Арли.
– К черту моего отца! – Я сжал кулаки, буравя взглядом Робертсона. – Отдай приказ. Ты ведь можешь это сделать.
– Только если мне дадут разрешение. Вопрос пока рассматривается в нижней палате.
– Это абсурд.
– Понимаю твое негодование. Я сам не в восторге. Но ты знаешь, что я связан по рукам и ногам. Единственное, что нам остается, – устранить рестилеров, находящихся в городе. Дальше будем действовать по ситуации.
Я попытался успокоиться. Я мог поговорить с отцом, но что это даст? Ничего. Он сделает вид, что внимательно слушает и хочет понять мою точку зрения. Затем напомнит, что я еще студент и руковожу «кучкой детей» и, значит, не могу принимать решения в таких серьезных вопросах. Я должен молча выполнять его приказы. Как всегда. Но была слабая надежда, что на этот раз отец прислушается ко мне. Возможно, стоит попробовать. Но Робертсон прав, сначала нужно устранить главную проблему.
– Хорошо. Тогда мы можем выезжать?
– Конечно.
Робертсон дал знак своим парням садиться в машины:
– Я на связи.
Дорога до назначенного места – переулка с заброшенными домами – заняла минут пятнадцать. Переулок освещался единственным фонарем, со скрипом качавшимся на ветру.
– Кейдан, приготовьте инвентарь и отправляйтесь по местам. По одному человеку на точке.
Кейдан отправился изучать переулок. С ним пошли трое стражей. Я огляделся. Рестилеры любили такие укромные места. Они никогда не попадались на открытой местности.
– Сильвия, Крис, на крышу. Мы с Осборном и Энди берем на себя тупики.
Сильвия, как ментальная эйдетистка, могла замечать рестилеров на дальнем расстоянии и улавливать их перемещения. Она передавала координаты Крис, которая телепатически сообщала нам информацию. Самым сложным в нашей работе было ожидание. Иногда оно длилось пару минут, иногда пару часов, а иногда всю ночь.
– Не свети мне в глаза! – Осборн зашипел на Энди, пока мы осматривали переулок.
– И почему эти твари не высовываются днем?
Энди посветил фонариком в мусорный контейнер. Куда рестилеры пропадали днем, было загадкой. Некоторые считали, что они прятались в темных местах от света, и это очень походило на правду. Я присел на корточки у стены и попытался сосредоточиться. Прохладный ветер взлохматил челку. Смахнув ее с лица, я с раздражением откинул голову назад, утыкаясь затылком в холодный кирпич. Глаза щипало от недосыпа, и я прикрыл их. Осборн и Энди препирались из-за какой-то ерунды, мешая мне сконцентрироваться.
– Заткнитесь оба, – процедил я сквозь зубы, открывая глаза.
– Гитлер сегодня не в духе, – прошептал Энди, склонившись к Осборну.
– Обычно он такой, когда контактирует с Мелиссой, – ответил Осборн.
– О, неужели пчелка и сегодня ужалила тебя?
Я закатил глаза. Энди и Осборн с трудом сдерживали смех.
– Ну же, признавайся, куда она тебя сегодня ударила? – Энди уселся рядом, и луч фонарика ослепил меня.
Энди наигранно застонал, когда я дал ему подзатыльник.
– Умолкни.
– Слушай, мне непонятно, почему ты с ней еще не замутил? Она же огонь!
– Для тебя каждая девушка воплощение красоты.
– Ты точно потерял зрение, – не унимался Энди. – Или боишься, что она снова оставит след на твоем слащавом личике?
– Заткнись, или я заклею тебе рот скотчем и привяжу к тому столбу. Какого черта ты вообще тогда устроил? – уставился я на него.
После того как Стив отчитал нас за использование способностей на неодаренных, я отправился в ректорат. Слишком многое навалилось, и я так и не узнал, из-за чего поссорились Энди с Мелиссой. Позже это перестало меня интересовать. Но теперь я почему-то вспомнил об этом.
– Было же весело, правда?
– Она заступилась за однокурсника, с которым поспорил Энди, – ответил Осборн.
Не удивляюсь.
– Я думал, ты приударишь за ней. А ты оказался гораздо глупее, – рассмеялся Энди.
У меня не было времени подумать об этом. Моя голова была забита другим. Безусловно, Мелисса невероятно хороша. И я бы не стал лгать, будто она меня не привлекает. Но это было не физическое влечение. То, что я чувствовал, когда Мелисса смотрела на меня жгучим взглядом, то, как она разговаривала со мной, как сражалась, желая победить… Это было притягательное и в то же время тревожное ощущение, так что я терялся.
– Хочешь, чтобы у Амели случился сердечный приступ?
Осборн прервал мои фантазии и театрально схватился за сердце. И надо было все испортить напоминанием об Амели?
– Как будто это меня волнует, – сморщил я нос.
– Ах ты, бесчувственный поганец! – округлил он глаза, а Энди рассмеялся.
– Зато честный, – усмехнулся я.
Я знал, что парни шутят, они не воспринимали Амели всерьез, так же как и я. Но каждый раз, когда речь заходила о какой-нибудь девушке, они любили поддразнивать меня. Все знали, что Амели не имеет для меня никакого значения. Она сама это знала. Поэтому каждый раз, когда я развлекался с ней, я не испытывал угрызений совести. Я использовал ее так же, как она использовала меня. Да, она помогала мне забыть об охоте, которая каждый раз могла стать последней, забыть об отце, для которого была важна только его работа. Хотя Амели обычно не создавала проблем, бывали моменты, когда она жутко раздражала, играя перед остальными роль заботливой девушки.
Пронизывающий ветер заставил меня опомниться. Я напрягся и пригляделся, поднимая руку, чтобы все утихли. Осборн и Энди тоже ощутили приближение рестилеров. Через минуту здесь появятся гости. Я дал знак Осборну и Энди переместиться на свои точки.
Достав из ножен лонферр, крепко сжал рукоять. Я почувствовал себя увереннее. Охота доставляла мне удовольствие. В такие моменты все вставало на свои места. А я любил, когда все было под контролем.
– На углу справа, Арли, – мысленно услышал я голос Крис.
Внезапный порыв ветра снова взлохматил волосы. Я развернулся в тот момент, когда рестилер бросился в мою сторону. Рывок влево, и я покатился по асфальту, едва успев увернуться. Энди отбивался от второго рестилера. Третий направлялся к Осборну, который встал в боевую стойку.
Рестилер не мог приблизиться ко мне, ему мешала Печать защиты, которую я выиграл в Турнире теней в прошлом году. Он парил вокруг, всматривался, пытаясь найти незащищенный участок. Быстро опустив ментальные стены, я скрыл от чудовища эмоции. Вот и все.
Я перекатился и встал позади рестилера. Взмах лонферром, и его тело начало растворяться в воздухе. Не успел я отдышаться, как заметил еще двух рестилеров.
– Еще трое движутся с соседней улицы.
Нужно сменить позицию. Я сорвался с места и оказался в тупике, где наткнулся на другого рестилера. Я заглушил удивление, но монстр успел почувствовать его. Дымчатая тень устремилась ко мне и, ползя вдоль руки, начала опутывать меня, выискивая незащищенный участок. Я отскочил в сторону, собираясь развернуться и рассечь рестилера, но почти попал в объятия другого. Пытаясь увернуться, я потерял равновесие, встретившись лицом с асфальтом, и быстро перекатился.
– Арли, еще один направляется к тебе!
Я позволил дымчатым щупальцам приблизиться и, когда тень находилась в дюйме от меня, рассек ее острым лезвием. Я вскочил, и лезвие второго лонферра вошло в рестилера, зависшего позади. Разворот, и оба монстра рассыпались в прах.
Оттолкнувшись от стены, я рассек лонферром вновь прибывшего. Тени замелькали на крыше. Энди и Осборн вступили в бой.
– Какого черта…
Рестилеры не могли подниматься так высоко. Я забрался по пожарной лестнице и побежал по крыше. Снизу раздался крик. Сильвия лежала на земле, шаря руками в поисках лонферра, а к ней приближались три тени. Она не должна была покидать пост.
– Энди! – закричал я, уклоняясь от подплывшего ко мне рестилера и разрезая его лезвием.
Энди взмахнул лонферром и посмотрел вниз. Потом перевел взгляд на крышу противоположного здания, так что она задрожала и кусок карниза откололся и полетел на рестилеров. Это спугнуло их, но они снова устремились к Сильвии.
– Я задержу их. Беги!