– Допустим, – Ника слушала очень сосредоточенно, пытаясь представить себе всё, о чём говорит хранительница, – но пока это всё мне непонятно и удивительно.
– Конечно, удивительно, – хмыкнул Альбус – жила себе, жила, школа – дом, школа – дом, а тут – бац! – звёзды, хранители, непроявленная реальность.
– Да уж, – согласилась Ника.
– Итак, – продолжила хранительница, – идеи живут в Нави. И задача хранителей – помочь им перейти в мир Яви, найти здесь материальное воплощение.
– Звучит трудноосуществимо, – заметила Ника.
– Оно не только звучит так, – подтвердил Герман.
– Да, это действительно непросто, – сказала Таисия, – и самое ответственное в этом деле – найти человека, способного воплотить конкретную идею в Яви.
– Да… – кивнул Герман. – А иной раз, вроде всё идёт как по маслу, быстро находишь человека, способного воплотить идею, радуешься! А он оказывается не готов, не хватает ему чего-то. И тогда хлопот у хранителей прибавляется.
– А что вы делаете, если человеку чего-то не хватает? – Нике было ужасно интересно. – Ждёте, когда он станет готов? Так можно очень долго ждать…
– Почему же «ждём», – сказала Таисия, – помогаем ему дорасти до идеи.
– А как это? – не поняла девочка.
– Сейчас всё узнаешь, – ответила хранительница и остановилась прямо посреди коридора.
Казалось, что у тайного коридора нет конца, но, очевидно, в этом и не было никакой необходимости. Повернувшись лицом к стеллажам справа, Таисия опять нажала на еле заметный рычаг, и перед ними появилась ещё одна комната.
– Ух ты, – восхитилась Ника, – много их тут у вас, потайных дверей?
– Достаточно, – улыбнулась Таисия и провела всех внутрь.
Они оказались в большом помещении, но места в нём было катастрофически мало. Всё из-за машины огромных размеров, которая занимала собой чуть ли не всю комнату. Здоровенная шарообразная махина стояла прямо по центру и была полностью покрыта золотом. А ещё она безостановочно дрожала, пыхтела и тренькала. Справа на ней располагалась панель управления, а слева выходили три золотые трубы, каждая из которых подозрительно напоминала собой тубу[1]. Из труб с характерным шипением то и дело вырывался пар.
– Выглядит ваш агрегат, конечно, внушительно, но не очень современно, – заметила Ника.
– А ты думала, хранители работают на сверхмощных компьютерах? – спросила Таисия. – Нет, дорогая, вот на этом и работаем, а что делать!
– Что делать, что делать – поставить сверхмощный компьютер! – улыбнулась Ника.
– Не так всё просто, – вздохнул Герман.
– Бюджета не хватает? – спросила девочка.
– Дело не в бюджете, – покачала головой хранительница, – не изобрели ещё компьютер, который делал бы то, что делает этот старичок. – И она нежно похлопала золотую махину по круглому боку.
– А что он делает? – спросила Ника.
– Он помогает нам находить нужных людей, – пояснила Таисия, – созвучных с идеей, которая ждёт своего воплощения. Но это не всё, – она подняла вверх указательный палец, – ещё с помощью этой машины мы помогаем людям «дорасти» до идей, которые их ждут.
Только сейчас Ника заметила, что под всеми трубами имелись небольшие таблички, на каждой было что-то написано. Приглядевшись к верхней табличке, Ника прочитала: «Вспышки озарений». На средней было написано «Интуитивные предчувствия», а на нижней что-то совсем странное – «Хулиганство и баловство».
– Хулиганство и баловство? – девочка удивлённо вскинула брови.
– А как же! – кивнула Таисия. – Самые важные ингредиенты!
– Ингредиенты для чего? – все происходящее казалось Нике ужасно странным и каким-то нереальным.
– Я иногда забываю, что ты ещё совсем ничего не знаешь, – понимающе вздохнула хранительница, после чего пояснила: – Чтобы воплотить идею в мире Яви, человеку необходимы три компонента – озарение, интуиция и баловство.
– А иногда – хулиганство, – серьёзно добавил Герман.
– Верно, – согласилась Таисия, – без этих компонентов ничего не выйдет. А с помощью машины мы добавляем людям то, чего им не хватает, чтобы они побыстрее стали готовы к реализации идей. Таким образом, можно даже сказать, мы двигаем Вселенную, не даём прогрессу стоять на месте.
– Это здорово! – кивнула Ника. – Но всё же, почему баловство? Чем оно может помочь?
– Всё очень просто, – сказал Герман, – идеи могут воплощать только те, кто не растерял своё детское умение баловаться и хулиганить. Лишь тот, кто в душе по-прежнему ребёнок, сумеет быть достаточно смелым, чтобы решиться на озорство и позволить себе отступить от правил.
– Кажется, теперь я поняла. – слова Германа впечатлили Нику.
– Ну, на сегодня всё. – Таисия сказала это так внезапно, что девочка даже вздрогнула. – Ступай домой переваривать информацию. А завтра я жду тебя в это же время, на твой первый полноценный урок. Будешь учиться ловить вспышки озарений.
– Ловить вспышки?.. – Ника удивлённо на неё посмотрела.
– Завтра ты всё узнаешь. Завтра. – хранительница многозначительно улыбнулась и направилась к выходу.
Глава III. Вспышки озарений
– Слушай, Альбус, – по пути домой Ника безостановочно думала обо всём, что она только что узнала, – я вот чего не пойму…
– М-м-м? – промурлыкал кот.
– А ты-то здесь при чём?
– В смысле?! – Крайне возмущенный Альбус даже остановился и вздыбил шерсть на спине.
– Ну, я имею в виду, что ты, конечно, разговариваешь на другой частоте и всё такое… – попыталась разъяснить девочка, – но ты же не хранитель!
Кот с недоумением посмотрел на неё.
– Почему тогда ты посвящён в дела м-м-м… библиотеки?
– Ах, ты про это. – кот вильнул хвостом и пошёл дальше. – Всё просто. Дело в том, что кошки существа совершенно особенные, как ты наверняка знаешь.
– Особенней некуда, – улыбнулась Ника.
– Вот именно, да, – кивнул Альбус, – а особенные мы потому, что мы живём сразу в двух мирах, понимаешь? И в мире Яви, и в мире Нави. Поэтому и обо всех хранительских делишках мы знаем.
– Ах, вот оно что… – протянула Ника, после чего надолго задумалась.
Очнулась она уже у самого дома. И сразу же вспомнила, что сейчас ей предстоит как-то объяснять родителям, где она была и почему не пришла домой сразу после школы.
– А что тут объяснять? – кот направился к двери. – Ты была в библиотеке.
И вправду. Это оправдание было таким логичным и естественным, что у родителей не возникло бы никаких подозрений. К тому же в этом не было ни капли лжи – она действительно была в библиотеке. Воспрянув духом, Ника двинулась вслед за котом.
– Мам, пап, привет! – крикнула она с порога. – Смотрите, кого я встретила по пути домой! – она указала на Альбуса, который уже уселся посреди коридора и принялся себя вылизывать.
– Ну и гулящий же кот нам достался! – из кухни выглянула мама. – Сегодня вы оба припозднились!
– Я в библиотеку заходила, мам, – сказала Ника, – и завтра мне нужно будет заглянуть туда снова. На часик. А вот где носило нашего Альбуса, я не знаю.
– Это останется тайной для всех нас, – подал голос папа.
Всё прошло как по нотам. Родители ничего не заподозрили. И это было хорошо, потому что казалось немыслимым объяснить им про звёзды, татуировку и прочее.
В голове булькала каша, а в рюкзаке ждала домашка на завтра. Как с ней справиться, Ника не представляла. Думать она могла только о том, что всё, что она знала о мире до этого, – жалкая верхушка айсберга и на самом деле всё куда глубже и сложнее.
Засыпала она тем вечером тоже с трудом. Мысли в голове роились, роились, роились, и не было им покоя. Поэтому наутро Ника чувствовала себя разбитой, а выглядела – помятой. Она придирчиво осмотрела себя в зеркале, поджала губы и в который раз мысленно пообещала, что когда вырастет, купит цветные линзы, а веснушки выведет… раз и навсегда! Ну или почти навсегда. Наспех собравшись, девочка отправилась в школу. Этот день, как и предыдущий, не предвещал ничего хорошего. Опять будет то же, что и всегда. Задира Соколова и влюблённый болван Курицын. И хоть Коля был её лучшим другом, в последнее время он раздражал её едва ли не сильнее Стеши. Утешало одно – после школы она отправится в библиотеку, где вновь будет постигать тайну того, как этот мир работает на самом деле.
– О-па, Романова!
Стеша налетела на Нику, едва та успела зайти в здание школы. В любой другой день девочка, пожалуй, ответила бы ей таким же «О-па, Соколова!», но сегодня ей совсем не хотелось тратить силы на эту выскочку, а потому она промолчала и просто прошла мимо. Что, разумеется, никак не могло устроить королеву класса.
– Ты чего не здороваешься, когда я с тобой разговариваю, а? – крикнула Стеша ей в спину.
– Иди лесом, Соколова, – не обернувшись, кинула Ника и направилась прямиком в класс.
Коля уже сидел за партой, смотрел в окно и, судя по виду, сочинял очередную поэму.
– Стихи сочиняешь, Коль? – спросила Ника, усевшись на место. – Вдохновение снизошло?
– Ещё какое! Это будет нечто легендарное! Даже – не побоюсь этого слова – гениальное! Мне кажется, – Коля понизил голос, – если я опубликую где-нибудь этот стих, меня тут же заметят и без промедления примут в Союз поэтов России. Я стану знаменитым, Ника! Дети будут учить в школах не Пушкина, а меня!
– Конечно-конечно, куда уж Пушкину за тобой угнаться.
– Рад, что теперь ты это понимаешь! – с благодарностью сказал Коля.
Ника покачала головой, поражаясь наивности своего друга. Друга… И опять ей до жути захотелось обо всём ему рассказать. Это же Колька! Вместе с детского сада! Он всегда знал обо всех её тайнах, пока между ними не пробежала эта белобрысая кошка Стеша.
– Коль. – Ника нерешительно на него посмотрела, гадая, сможет он её выслушать, как раньше, или нет. Но по его отстранённому виду быстро поняла – не сможет.
И хорошо, что она не начала ему ничего рассказывать, потому что в следующую секунду в класс