Ника оторвалась от компьютера и посмотрела в немигающие глаза кота, который всё это время внимательно за ней наблюдал.
– Срываешься на ни в чём не повинном выдуманном человеке? – поинтересовался он.
– Да, наверное, ты прав, – Ника с сомнением посмотрела на монитор, – она не заслужила такого отношения. Пожалуй, перепишу этот кусок текста. Завтра. Сейчас я уже устала. Но, ты знаешь, – тут её взгляд просветлел, – мне вроде стало легче.
– Уверен, тебе стало бы ещё легче, если бы героиня, которую ты мучила, была как две капли похожа на Стешу. – Альбус перестал гипнотизировать хозяйку и принялся топтаться у неё на коленках.
– Не стану этого отрицать, – ответила Ника.
На другой день Ника шла в школу не лелея надежд относительно их дружбы с Колей. Она давно заметила такую закономерность – когда ничего не ждёшь, ничто не может тебя разочаровать, огорчить или ранить.
Зайдя в класс, Ника сразу же заметила что-то странное. Кругом был какой-то переполох. Присмотревшись, она быстро поняла, в чём дело. Стеша. Она стояла у доски и высмеивала очередную жертву. Класс гудел, гоготал и всячески поддерживал спонтанный стендап «королевы».
Усевшись за парту, Ника прислушалась и наконец разобралась, что происходит. Стеша на весь класс читала стихотворение. То самое. Которое написал Колька.
– Друзья! – именно так обратилась к классу Соколова, хотя из её уст органичнее бы звучало слово «подданные». – А это? Вы только послушайте! «Но время пройдёт и мы встретимся вновь! Опять зародится то чувство – любовь!» И дальше, дальше! Самое душещипательное! Я на этом месте уже просто рыдала… от смеха! «Но счастье едва ли сумею познать! Мне суждено лишь любить, – она сделала театральную паузу, – и страдать!» – а на этом месте Стеша изобразила безутешные рыдания.
Класс ликовал. Кто-то трясся в беззвучном хохоте. Кто-то гоготал на всю школу и прилегающие окрестности. Кто-то хватался за бока, а кто-то даже плакал от смеха и бил ладонью по парте. Весело было всем, кроме Кольки, разумеется. Ника посмотрела на него с сочувствием. Влюблённый поэт умирал со стыда.
– Курицын, – обратилась к нему Соколова, – ты меня, конечно, от души позабавил! Вот уж спасибо! Делись своим творчеством с нами чаще!
Эх, сейчас бы встать и как треснуть этой королевишне рюкзаком по голове! Да Колька не друг ей больше, не будет она за него заступаться. Но Нике всё равно было его ужасно жалко! Хотелось его поддержать. А Петушкова что? Ну сидит он с ней за одной партой, а она вместе со всеми над ним посмеивается. И ведь она, Ника, предупреждала его, что всё будет именно так! Может, и вправду Таисия затмила ему сознание какой-нибудь дурацкой идеей?
Девочка украдкой взглянула на Колю. Тот сидел, опустив плечи, и красными у него были даже уши. Возможно, если она разберётся с Таисией, то спасёт и Кольку, и их с ним дружбу?..
Уроки закончились, но Коля так и не подошёл к ней за поддержкой, хотя было видно, как ему плохо. Навязываться Ника не стала. Всё же, это он от неё отсел.
«Скорее бы каникулы», – думала она.
Дождавшись конца занятий, Ника уныло побрела к выходу из школы, но тут навстречу вышла Раиса Александровна. Девочка остановилась и вопросительно посмотрела на учительницу, однако та ничего не сказала, лишь бросила на Нику какой-то странный взгляд и едва заметно кивнула. Девочка так и не поняла, что это могло значить. «Помни, о чём мы с тобой говорили»? «Я тебя поддерживаю»? Или просто «здравствуй»? В любом случае, что бы ни значил этот кивок, он совершенно точно не означал «жду тебя на дополнительное занятие после уроков», и это было очень хорошо, потому что находиться ещё целый час в этих стенах у Ники не было совершенно никакого желания.
Вернувшись домой, она принялась с тревогой смотреть на часы, ожидая прихода родителей. Что скажет она им про обсерваторию? Как объяснит?
– Альбус, мне кажется, нет ни единого шанса, что меня отпустят одну так поздно. – Ника вздохнула и посмотрела в разноцветные глаза друга.
– Шанс всегда есть, моя дорогая, – кот прижмурился и лизнул лапу, – тем более раз Таисия сказала тебе, что ты можешь об этом не беспокоиться, значит, ты и вправду можешь об этом не беспокоиться.
– Легко тебе говорить, – покачала головой Ника, – тебя мама отпускает гулять, когда тебе только вздумается.
– Ну… – протянул Альбус. – По ночам я не так уж и часто гуляю, прошу заметить. В тёмное время суток предпочитаю быть в тёплой кроватке, ты же знаешь.
– Уж я-то знаю, – улыбнулась девочка.
В замке щёлкнуло. В сердце ёкнуло. Мама. Сейчас запретит ей выходить из дома так поздно. А ей до ужаса хочется попасть на совет! Её первый совет хранителей! Но разве объяснишь это маме?
– Милая, ты дома? – окликнула её мама.
– Да, мам, привет! – Ника медленно вышла из комнаты и посмотрела на маму, пока не решаясь озвучить свою просьбу.
– Никусь, я тут Таисию встретила, – мама вдруг сама заговорила о том, что так сейчас волновало девочку, – говорит, у вас с классом сегодня ночной поход в обсерваторию? На звёзды смотреть будете? Это так здорово! Вас на автобусе забирают? Всё равно напиши мне, как доберёшься. Договорились?
– Хорошо, мам, – пообещала Ника.
– Хотела бы и я поехать вместе с вами, но, думается мне, ты мне этого не простишь, – засмеялась мама, – обязательно расскажи потом, что ты там узнала!
И, повязав вокруг талии фартук, она отправилась на кухню готовить ужин.
– Вот видишь, – кот потёрся о ногу девочки, – дело в шляпе!
Ника стояла и не верила своим ушам. Так просто?! Да Таисия настоящая волшебница! Но она всё равно на неё злится. Никто не смеет подсовывать Кольке глупые идеи!
Ближе к полуночи Ника с Альбусом вышли из дома и направились в сторону парка – именно там располагалось достояние их района, обсерватория. Это небольшое белое здание с винтовой кованой лестницей снаружи и сферическим серебряным куполом наверху раньше было частью дворянской усадьбы и теперь числилось памятником архитектуры. Хранительница их уже поджидала.
– Вы вовремя! – сказала Таисия. – Остальные уже собрались. Сегодня все решили прийти пораньше.
Они стали подниматься по лестнице, а хранительница всё говорила и говорила. Было ощущение, что она волнуется.
– Вы только вдумайтесь! В этих стенах изучают такие невероятные вещи, как небесная механика, звёздная динамика, астрометрия, эволюция звёзд и даже… внегалактическая астрономия! До того как стать хранительницей, я увлекалась астрономией и до сих пор ею очарована… Поэтому каждый раз иду сюда как на праздник! – Таисия замерла перед дверью. – Ну что ж, пришли. Ника, ты готова познакомиться с остальными хранителями?
Ника готова не была, но чувствовала, что здесь как с устным экзаменом по английскому – нужно просто зайти и сдать его! Хранительница толкнула дверь. Их встретила гипсовая статуя античной богини. Богиня держала в руках небесный шар, а голова её была увенчана короной из звёзд. Ника быстро догадалась, что это муза астрономии – Урания. Девочка перевела взгляд на стены, украшенные созвездиями. В глубине помещения располагался массивный овальный стол. Только сейчас Ника заметила, что за столом сидят люди. Германа и Кузьму она узнала сразу. Но ещё там были двое пожилых мужчин и две женщины, которых она не знала. Девочка с волнением посмотрела на Альбуса – тот её чувств не разделял. Кот активировал режим охотника и крадучись двигался в сторону случайной жертвы. Похоже, паучка. До Ники ему не было совершенно никакого дела. И это в тот момент, когда ей так нужна его поддержка!
– Дорогие коллеги, прошу любить и жаловать! – Таисия вышла вперёд. – Новая хранительница!
Ника с неопределённой улыбкой уставилась на хранителей. Те смотрели на неё оценивающе, словно она собачка на выставке.
– Её зовут Ника, – дальше рассказывала про новенькую Таисия, – и она подаёт большие надежды. Ника стала хранительницей всего несколько дней назад, но пристроила уже две идеи!
Незнакомые хранители одобрительно закивали.
– Кузьму и Германа ты знаешь, – обратилась хранительница уже к Нике, – представлю тебе остальных. Мисс Беатрис из Англии. – Таисия указала на пожилую даму лет семидесяти, обильно обвешанную бусами. – Мадам Софи – наша коллега из Франции. – хранительница указала на даму помоложе, без бус, но зато в кокетливой шляпке с сеточкой.
– А это, – продолжила Таисия, – наши самые опытные и мудрые хранители. Герр Гюнтер и Рахул-сахиб. Гюнтер родом из Германии, а Рахул – из Индии. Но ты не волнуйся, все они отлично знают русский язык.
Ника внимательно посмотрела на пожилых мужчин. Особенно выделялся Рахул-сахиб. И не потому, что на его голове красовался тюрбан. А потому, что был он такой старый, что девочка была уверена – ему уже давно перевалило за девяносто, если не за сто. Среди людей такого почтенного возраста Ника выглядела белой вороной. Однако, несмотря на всё её смятение, от внимания не ускользнуло то, что хранителей было всего восемь.
– Хранителей восемь, – заметила она вслух.
– Что? – не поняла Таисия.
– Хранителей всего восемь, – повторила Ника, – а вы говорили, что их девять. Кто-то опаздывает?
В этот момент повисло молчание, которое иначе как «неловким» и назвать никак нельзя. Наконец, Таисия сказала:
– Ты знаешь, долго рассказывать. Я потом как-нибудь поведаю тебе эту историю. А сейчас давайте начнём совет.
«Раиса Александровна», – про себя подумала Ника и почувствовала, как всё тело напряглось от того, что совсем рядом с ней происходит что-то ужасно нехорошее.
– Mes amis[2], – теперь заговорила мадам Софи. – Друзья! Давайте начнём наше собрание. Поделимся, у кого какие успехи в этом месяце. Рахул, mon cher[3], начнём с вас! Вы самый опытный из нас!
– Софи, плутовка, – шутливо заворчал Рахул-сахиб, – решила начать с меня, чтобы на моём фоне выглядеть лучше, да? Тхик хай