Сколько он так пролежал, не знал, но в итоге, повернувшись на спину, выпрямился и расслабился. Закрыв глаза, сконцентрировался внутри себя, успокоил разум и вскоре уснул.
* * *
Ларкариан носился по малому залу приемов взад и вперед, он был вне себя. Герман сидел возле стола и ждал, когда отец успокоится.
Отведя Черныша в стойло, он убрал вещи Дани, аккуратно собрав в бумажный кулек серую пыль, что нашел внутри одежды.
Ларкариан не находил себе места. Жгучая боль от произошедшего рвала его душу. Трудно было сосредоточиться, успокоить чувства, они бушевали, выводя его из равновесия.
Только сейчас он до конца осознал, как любит этого мальчика! Какие сильные чувства испытывает к своему сыну!
Вот только надо заканчивать метаться по замку и пугать народ своим грозным видом.
Хранитель резко остановился посреди зала и сильно сжал кулаки. Глубоко вздохнув, резко выдохнул.
– Герман, – он повернулся к сыну, – не стоит меня утешать, слова бесполезны. Меня не будет пять дней. Начну проверять все доступные мне миры, подключу имеющиеся силы, пусть ищут следы Даниила. Задействую всех, где это возможно. Он тяжело вздохнул. Но вначале съезжу к королю, объясню, что в нашем мире искать мальчика бесполезно. Его здесь просто нет, а то, зная его величество, он наверняка поднял не только тайную канцелярию, столичную гвардию, но и все войска. Успокою, пока не наделал глупостей.
– Хорошо, отец, – подтвердил Герман и кивнул на бумажный кулек, лежащий на столе. Я нашел на одежде Даниила серый порошок, он в пакете.
– Я видел его, когда осматривал вещи на месте похищения. Кристаллы неизвестной структуры. В них прослеживается аура тьмы. Он зло зарычал и сжал кулаки. Почему нет отца, когда он так нужен!
Герман поднялся и направился на выход.
– И вот еще что, – окликнул его Ларкариан, сын остановился и повернулся к нему.
– Распорядись, чтобы убирали этот зал. Пусть по центру поставят большой круглый стол на четырнадцать человек. Развесь все штандарты наших родов и после никого сюда не пускай.
– Созовешь синклит? – удивился сын, сообразив, о чем идет речь.
– Пока не знаю, но пусть все будет готово, – задумчиво произнес он.
– Сделаю, отец, – подтвердил Герман.
– Тогда я пошел. Ларкариан исчез и тут же появился в кабинете его величества.
Король вздрогнул от неожиданности, но, увидев, что это Ларкариан, вскочил с места, подойдя к нему, схватил за плечи.
– Ну что? Лицо его было осунувшимся, он переживал не на шутку.
– Пока ничего, – печально ответил хранитель.
Король опустил руки и тяжело вздохнул.
– Рик просто с ума сходит. Ничего не ест, у парня истерика. Даже не предполагал, насколько сильно он привязался к Даниилу. Я уже… хотел отчитаться король о своих действиях, но Ларкариан перебил его.
– Искать не стоит, это бесполезно. Даня не в нашем мире.
– Даже так! Его высочество от злости дернул руками.
– Извини, мне пора. Не успел король что-то сказать, как Ларкариан исчез.
Пять долгих, тяжелых дней пролетели как один. Хранитель проносился над мирами, исследуя тонкие энергетические поля, магические потоки, астральные слои, искал малейшую зацепку, но ничего, абсолютно ничего не находил. В каждом мире у него имелись свои посвященные, те, кто ведал о нем.
Хватало лишь передать образ мальчика и произнести несколько слов: «Мой сын похищен», как мгновенно приходили в действие большие силы. Его люди знали, как и кого подключать к поискам. Но результата не было, хотя некоторые из них были сильными магами, другие – правителями обширных земель и имели огромное влияние.
Ровно через пять дней Ларкариан вернулся в замок, появившись в малом зале для приемов. Он уже был украшен, по центру стоял круглый массивный деревянный стол, сделанный на заказ в кратчайшие сроки. Возле него размещены четырнадцать стульев с высокими спинками. Каждый был украшен соответствующим гербом хранителя.
Ларкариан задумчиво посмотрел на них и куда-то ушел. Вскоре он вернулся, неся перед собой за две ручки большую резную шкатулку. Она была практически черной, материал, из которого сделана, уже трудно определить, настолько выглядела древней.
Хранитель поставил ее в центре стола и провел сверху рукой. Затем коснулся крышки в нескольких местах, и сама шкатулка исчезла. На столе лежала большая, толстая и объемная семиконечная звезда.
Ее центр украшал кроваво-красный драгоценный камень. В каждом луче находились камни поменьше, разного цвета, соответствующие роду драконов.
Ларкариан что-то прошептал, нагнулся вперед и медленно провел над ней рукой.
Вокруг звезды появился круг и вспыхнул голубым светом. Вскоре он исчез, а внутри лучей звезды возникло множество мелких символов, которые мерцали бледно-красным светом.
Ларкариан задумчиво посмотрел на нее. Все было готово, осталось лишь нажать на центральный камень. Произойдет активация экстренного сбора. Останется только ждать, все обязаны явиться, независимо от того, где находятся и что делают.
В зал вошел Герман и, подойдя к отцу, посмотрел на звезду.
– Ты все-таки решился, – произнес он.
– Иного выбора нет, – печально ответил отец.
– Ты уверен, что они поймут и признают твои действия правомочными? Ты мне сам рассказывал, Синклит еще никто не собирал. Могут и возмутиться, неприятности последуют весьма серьезные, вплоть до изгнания. Подумай, отец, ведь вы не общались тысячи лет. Те немногие моменты, когда с кем-то встречался, это не общение. – Герман был не на шутку встревожен.
То, что собирался сделать отец, крайне серьезно. Древние законы должны быть соблюдены, иначе суд, где главы родов решат, что делать с виновным, нарушившим устои предков.
– У меня нет иного пути. Мой поиск ничего не дал. Возможно, совместными усилиями удастся отыскать след, – пояснил Ларкариан. – Ради Даниила я пойду на все! Уходи, – добавил он. – Никого из посторонних здесь быть не должно.
– Я понимаю. – Герман вздохнул и быстро вышел из зала.
Ларкариан с минуту постоял и взмахнул руками. По помещению прокатились магические волны, воздух заколебался, но быстро стих. Полог непроницаемости был установлен, никто ничего не сможет услышать, все готово.
Хранитель протянул руку, пальцы нервно тряслись, но, преодолевая себя, он вдавил центральный камень на звезде. Он вспыхнул багровым светом, в действие пришла древняя магия. Вслед за ним стали пульсировать остальные камни, каждый своим цветом.
Ларкариан медленно присел на стул. Откинувшись на спинку, глубоко вздохнул. Назад пути уже нет, осталось только ждать.
Не прошло и пяти минут, как первым в зале, недалеко от стола, появился его отец. Яволод был одет в дорогие царские одежды, поражавшие своей роскошью.
В его облачение входило распашное длинное одеяние без воротника, расширенное книзу и имевшее широкие недлинные рукава. Оно не было застегнуто, а по бортам, подолу и краям рукавов красовались золотые орнаменты.
Пошит он был из темно-синей ткани алтабаса и аксамита. В руке отец сжимал массивный резной посох. Не хватало только короны, вместо нее на голове надета шапочка в виде тюбетейки.
Его длинная густая борода с небольшой сединой опускалась ниже груди. Возраст он себе выбрал в районе шестидесяти лет.
В этом облачении отец еще больше походил на одного царя древней Руси, и звали того Иван Грозный. Ларкариан даже общался с ним. Когда первый раз увидел на троне, сильно удивился сходством.
Яволод ударил посохом в пол.
– Кто посмел? – проревел он. Затем увидел сына, который сидел и смотрел на него, сложив руки на груди.
Глаза отца от удивления расширились.
– Как? Почему? Что произошло? – он затряс головой, ничего не понимая.
– Не шуми. Ты не у себя во дворце, – окинув его скептическим взглядом, произнес сын.
Отец нахмурился и осмотрел себя.
– Я не во дворце живу, – бросил он и, найдя взглядом стул с изображением своего герба, гордо прошествовал и величаво присел. Положив одну руку на подлокотник, второй продолжал удерживать посох, поставив его подле себя.
– Надеюсь, ты осознаешь, что сотворил, и у тебя найдутся достаточные основания объяснить произошедшее. – Произнес он, не поворачивая головы, продолжая смотреть перед собой.
– Соберутся все, изложу причину. Потом решайте, мне уже все равно, – безразлично ответил Ларкариан.
Отец резко повернул голову и бросил на него суровый взгляд.
– Ты понимаешь, чем это может закончиться для нас обоих? – сердито поинтересовался он.
– А где ты находился, когда был мне так нужен? – зло произнес сын, повышая голос.
Отец одернул полу своей одежды и отвернулся, ничего не сказав. Ни привета, ни ответа, столько лет не виделись, а он даже не поздоровался со своим сыном.
Следующим появился Именанд Лирийского рода, самый молодой из поколения хранителей, со своим отцом Сивояром. Оглядев присутствующих, они поклонились Яволоду, как старейшему из всех родов, и молча присели на приготовленные для них места.
После них возникли почти одновременно отец и сын Борийского рода, и вскоре прибыл Зорийский род, за ними последовали Варийский, Торийский, и последним появился в зале Морийский род.
Все молча сидели за столом и ждали. Некоторые были в домашней одежде, кое-кто в костюмах разного фасона. Лица у всех напряженные, хранители часто поглядывали на Яволода, который восседал на стуле словно на троне, с гордо поднятым невозмутимым лицом.
Ларкариан медленно поднялся.
– Приветствую вас, братья, хранители миров, – он вежливо поклонился. Те в ответ дружно кивнули.
– Прискорбное и трагическое событие заставило меня собрать Синклит, – продолжил Ларкариан, – Я принимаю всю полноту ответственности за содеянное, это мое личное решение, отец здесь ни при чем.
Тот бросил быстрый взгляд на сына.
– По праву старейшего я требую полноты объяснений! – Яволод ударил посохом в пол, как того диктовали правила. – Изложи причину великого собрания! – Присутствующие внимательно посмотрели на Ларкариана.