Отец засмеялся.
– Проведи пальцем по браслету в обратном направлении.
Даня быстро провел, поглядывая в зеркало. Теперь он смотрел на свое отражение.
Он вновь изменил внешность. Попробовав несколько раз, изумленно посмотрел на отца.
– Но как?
Отец вновь засмеялся.
– Эта вещица изменяет тебя внешне до неузнаваемости и маскирует твою ауру. Я применил древнюю магию. Она не создает иллюзию, а накладывает новый образ. Он материален, можешь потрогать, – отец кивнул в зеркало.
Даня как раз замер, внимательно разглядывал незнакомое лицо. Было непривычно, немного страшно. Смотришь на себя, а там другой человек, даже цвет глаз иной. Даниил провел пальцами по лицу, ощущения были настоящими, это не иллюзия. Вернув свой настоящий облик, вопросительно уставился на отца.
– Ты слишком приметный, вот и решил создать артефакт. Если куда-то пойдешь, лучше, чтобы был незаметен. Ни один маг не сможет увидеть подмену, не говоря о простых людях. Назовись иным именем, и ты другой человек, – пояснил отец.
– Спасибо! – Даня обнял отца.
– Браслет с руки не снять, – добавил он. – Если нажать с двух сторон, то он исчезнет, станет невидим.
Даня нажал, и он действительно исчез. Но если провести рукой по этому месту, то браслет ощущается.
– Просто помни, что он есть, и пользуйся. Не забывай, что на людях тебе пока самим собой лучше не появляться.
Даниил кивнул.
– Так, может, я в школу смогу пойти? – воодушевился он.
Отец задумался. Распознать его никто не сможет, это древняя магия, мгновенная материализация иного образа.
– Нет, иначе как объяснить, что в середине учебного года появился новый ученик, да и Рик тебя не узнает, а раскрывать себя даже перед ним не стоит.
Даниил погрустнел, но отец прав.
Прошло несколько дней. До обеда Даня учился, затем занимался с Германом на полигоне, после медитировал. Вечером с ним беседовал отец, многое рассказывая о хранителях, на ночь Даниил еще успевал почитать.
Наступил выходной день. Плотно позавтракав, Даня решил посмотреть рисунки в одной занимательной книжке по истории, но не успел.
В этот момент внизу, в зале, появился Кирилл и следом за ним сердитый отец.
– Кирилл, стой, немедленно вернись, – выкрикнул он вслед убегающему мальчику.
– Отстань, папа, – прокричал Кир, не оборачиваясь.
– Кирилл, как ты с отцом разговариваешь! – пронесся по залу возмущенный возглас отца, но было поздно, сын исчез за дверью.
Именанд всплеснул руками и направился к Ларкариану. Войдя в его кабинет, поздоровался и, усевшись в кресло, тяжело вздохнул.
– Что происходит с моим сыном? – поинтересовался он.
– В каком смысле? – не понял Ларкариан.
– Кирилл мне нагрубил! – возмущенно проворчал Именанд. – Я ему велел заниматься, а он заявил, что не будет! Я говорю, что это значит? Даже опешил от его ответа. Мальчик насупился и выдал, что хочет к Дане. Я ему говорю, закончи занятия, потом пойдешь. Он надулся, сдвинул брови, подбоченился и, топнув ногой, исчез. Я за ним, требую вернуться, а он мне: «Отстань, папа». Вот я тебя и спрашиваю, что происходит, и где у тебя вино? – Именанд обвел взглядом кабинет, увидел на столике графин, подойдя, налил бокал и тут же его осушил.
Ларкариан усмехнулся и покачал головой.
– Чего ты улыбаешься? – не понял Именнанд, вновь усевшись в кресло.
– Если бы знал наверняка, что происходит с детьми, а то лишь одни догадки, – пояснил он.
– У меня даже их нет, – Именанд развел руками.
Ларкариан поведал о разговоре с отцом на счет ребят.
– Может, вы и правы, – произнес задумчиво отец Кирилла. – И как же быть?
Ларкариан слегка пожал плечами.
– Не мешать им общаться. Пусть чаще видятся, если станем запрещать, только хуже сделаем. -
Именанд задумался.
– Другого ничего не остается. Коль они тянутся друг к другу, тогда ты прав, не стоит возводить преграды.
Тем временем его сын с криком «Данька!» влетел в его комнату. Вдвоем они были недолго, и вот уже помещение наполнилось веселым смехом и гомоном радостных ребят.
В этот раз, прежде чем идти в другой мир, они подготовились основательно.
Набрали на кухне целую корзину еды и разных напитков. Даня заранее приготовил ковер, свернув его рулоном, чтобы постелить на песке. Во дворе взяли дров, на берегу не осталось ничего, что может гореть, прошлый раз все сожгли.
Даниил сбегал к отцу и предупредил, что идут на море, на обед их ждать не стоит, еды взяли, вернуться вечером.
Немного подумав, отец согласно кивнул.
Вскоре, расстелив ковер, они разложили на нем яства и бутылки с напитками.
Кирилл посмотрел в сторону моря, затем на ребят.
– Искупаемся? – Не дожидаясь их согласия, он скинул с себя одежду и голышом бросился в воду. Ребята, раздевшись, последовали за ним.
Дети развлекались от души, по всей округе разносились визг и крики!
Наигравшись, они вылезли на берег и разлеглись на песке.
– Надо бы ополоснуться, вода в море слишком соленая, – произнес довольный Дак, жмурясь от яркого солнца.
Первым к водопаду побежал Кирилл, следом остальные.
Вскоре они вернулись и не торопясь оделись.
– Ну что, пацаны, полетаем! – радостно провозгласил Сева. Ребята закивали, заулыбались и дружно посмотрели на Даню, он еще не мог оборачиваться драконом.
– Да летите, я за вами понаблюдаю, – махнул он рукой.
– Я первый! – закричал Кирилл и побежал в сторону, на ходу становясь дракончиком. Вот только споткнулся и вместо того, чтобы взмыть в облака, уткнулся головой в песок, распластавшись на нем. Кир обернулся человеком и, сидя, начал отплевываться, да еще высунув язык, пытался рукой его очистить от песка.
Все повалились от смеха.
– Ну чего вы? – не понял Кирилл, поглядывая на дергающихся в припадках смеха ребят.
– А ты представь себе, – едва выговорил Дема, – маленький дракончик с гордым видом разбегается и вместо того, чтобы взлететь, ныряет в песок! – Он вновь покатился от смеха.
Кирилл задумался и задорно засмеялся.
Наконец успокоившись, ребята взмыли в небо. Кирилл старался не отставать, но пока не особо уверенно летал, все-таки опыта было маловато.
Даниил улегся на ковер и наблюдал за ними, время от времени хихикая.
Вначале ребята выписывали разные пируэты, потом стали гоняться друг за другом, затем плеваться струйками огня, уворачиваясь и атакуя друг друга. Навредить они себе тем самым не могли, драконы мало восприимчивы к огню, но каждый все равно уворачивался.
Кирилл и в этот раз отличился. Извернувшись в воздухе, да так, что едва не грохнулся на землю, полыхнул огоньком и попал сразу по двоим, подпалив хвосты Даку и Милану. Затем, чтобы не получить в ответ, метнулся к земле и, обернувшись человеком, показал им язык.
Ребята тоже приземлились и с серьезным и грозным видом пошли в его сторону.
Кир ойкнул и спрятался за Даниилом.
– Я не специально! – выкрикнул он из-за его спины.
– Зато нарочно, – произнес Милан.
Они подошли вплотную, постояли, посмотрели на Кира, а потом прыснули от смеха. Кирилл скорчил хитрую довольную гримасу и засмеялся.
Почувствовав голод, ребята расселись на ковре. Наевшись, отошли немного в сторону и разложили костер, усевшись возле него.
– Давай, Кирилл, рассказывай о себе, – напомнил ему Милан.
– У меня печальная история. – Кир задумчиво уставился на огонь. – Я родом из купеческой семьи. Родители имели торговый флот, перевозили различные грузы в заморские страны. Жили мы в том же мире, что и Именанд Сивояр Лирийского, мой нынешний отец. Назывался тот мир Дайтара.
Когда мне было восемь лет, Именанд побывал в нашем доме, поговорил с родителями, предложил в будущем стать учеником. Они были не против, это почет и уважение для семьи. Именанд повесил мне на шею охранный амулет, чтобы со мной чего не случилось, и отбыл. А через месяц у нас случилась беда. – Кир опустил голову и печально вздохнул.
– Мама отправилась на корабле в другой город, и они попали в шторм, корабль разбился о скалы, все погибли. Вот только отец горевал недолго, как оказалось, у него давно была другая женщина, а на моей маме он женился лишь из-за наследства и связей ее семьи в торговле.
Вскоре он привел ее в наш дом, тогда я и узнал, что у меня теперь будет три брата. Одному уже было четырнадцать лет, второму двенадцать, а третьему восемь. Отец имел две семьи, только мало кто об этом догадывался. Тогда я понял, почему он так часто куда-то пропадал, по делам торговли.
Мачеха меня тут же невзлюбила, по сути, я оказался лишним. – Кир замолчал, вновь уставившись на огонь.
Все понимали, что воспоминания не из приятных, поэтому никто его не торопил и ни о чем не спрашивал.
– Так называемые братья часто устраивали мне всякие каверзы, – продолжил Кирилл. – Подставляли перед отцом, но он меня не наказывал, побаивался мага.
Как-то отец с мачехой уехали по делам на несколько дней, вечером я лег в постель и почти уснул. Ребята ворвались ко мне в комнату и полусонного в одних трусах вывели на улицу, а ведь на дворе уже осень, шли дожди и было холодно. Меня затолкали в старый сарай и заперли там. С крыши отовсюду капала вода, я скорчился на полу, трясясь от холода, а утром выпустили.
Они надеялись, что простыну и, тяжело заболев, сдохну, но ничего не вышло. Подобное повторялось несколько раз. Похоже, меня спасал медальон. Жаловаться отцу было бесполезно, я пытался, но он лишь отмахивался и серчал. Говорил, чтобы не придумывал всякой ерунды и не очернял братьев.
Остальное не стану вспоминать, пацаны часто издевались надо мной. – Кирилл поежился.
Ребята помрачнели, Сева подбросил дров в костер.
– Через год мы всей семьей плыли на корабле, – Кир шмыгнул носом, – на большую ярмарку. Я находился на палубе, любуясь на море, было тепло, светило солнце. Ребята стояли возле левого борта и, смотря вниз, начали кричать, что возле корабля плывет большая пестрая рыба. Начали меня звать, восхищаясь ее красотой, размахивались руками. Я не удержал. Подойдя, глянул за борт, но там никого не было. Они стали указывать, что она возле борта. Я нагнулся, и кто-то в этот момент, подхватив меня за ноги, сбросил с корабля.