у-у-у менты тр-е-е-е-буют. Укрыться не-е-е-где, ступить не-е-е-куда!
Благомысл кивнул и бросил короткий взгляд на Яра. Да уж…
Наивно было ждать иного: Хотеней тянет руки к Холмам. Подбирается всё ближе и ближе: хочет взять Рубежные земли в кольцо, затравить нечисть и… выманить Хозяйку. Его войска повсюду, куда ни плюнь.
Яромир стиснул кулак, и костяшки хрустнули.
От же, сучий сын! Хасанайоно, мать его, достойный из достойных! Злобный выродок.
«Не получишь ты Холмов, паскуда ущербная! И Снеженики не получишь. Пока я живу и дышу!»
— Молви, Гордеюшка, другую весть! — попросил Благомысл.
Коза не заставила долго ждать.
— Небе-е-е-е-сные схватили Хаврошу, — сокрушенно мекнула она и понурилась. — На рассве-е-е-те сожгут.
Яромир нахмурился. Он хорошо помнил талантливую юницу по школе магиков.
— Это, по-твоему, добрая весть⁈ — рыкнул он.
— Ополоуме-е-ел, баламошка? — коза боднула его в бедро. — Война грядёт! Не-е-ету боле добрых весте-е-ей!
Сбитый с толку, Яр нахмурился сильнее.
— Но… ты сказала…
— А ты и пове-е-е-ерил!
— Это наш с Гордеюшкой сигнал особый, — со вздохом признался Благомысл. — Означает, плохо всё очень. Не выручить нам Хавроши, мой мальчик… а жаль: девчушка она талантливая и смекалистая. Мечтала боевую волшбу освоить… Эх!
Яромир украдкой переглянулся с Марием. Тот кивнул.
— Где они? — Ледорез опоясался ножнами.
— Кто?
— Где Небесные держат Хаврошу?
— В Предгорьях, на постоялом дворе-е-е-е, — сообщила коза. — Ежели двинуть на север к Безымя-я-я-янке да перебраться через мо-о-осто-ок…
— Не объясняй, — оборвал Яромир. — Не заплутаю.
Он сразу сообразил, о какой корчме речь, и это встревожило ещё сильнее. Яр оседлал жеребца, крепче затянул подпругу и сунул ногу в стремя.
— Сидите здесь и не высовывайтесь.
* * *
Всё изменилось. Баня сгорела дотла, а новая пристройка стояла пустая, разорённая, и пялилась на Яромира тёмными глазницами окон. Дверь покосилась — кто-то вышиб её так, что слетела с петель. Колокольчик больше не звенел: болтался у притолоки, искалеченный, с оборванными язычками. В дощатый пол въелись бурые пятна, подозрительно напоминающие кровь и блевотину. Запустение, мрак и безнадёга просочились в каждую щель некогда хлебосольной харчевни.
Угрюмый корчмарь стоял, уперевшись в столешницу, и исподлобья глядел на единственных посетителей — бравых воинов в синих плащах, которые с азартом что-то обсуждали.
Яромир вошёл незамеченным: хозяин заведения слишком глубоко погрузился в раздумья, а Небесные стражи чересчур увлеклись ядрёным гоблинским шнапсом.
— Пива. — Ледорез положил на столешницу филина. За него можно было купить всю корчму вместе с годовыми запасами пойла и самим хозяином в придачу. Даже на корову осталось бы. А то и на две!
Пару мгновений корчмарь созерцал монету, потом поднял озадаченный взгляд и охнул.
— Т-ты?.. — Он заметил на плечах Яромира синий плащ и спал с лица. — Ты… с ними?..
Яромир прижал палец к губам. Сделал страшные глаза. Корчмарь вроде как понял. Кивнул. Наполнил кружку, выждал и долил после отстоя пены.
Ледорез в три глотка махнул половину, крякнул и подался вперёд.
— Где девочка? — спросил тихо-тихо.
— В верхних комнатах, — так же тихо ответил корчмарь.
— А твои?
Глаза хозяина предательски заблестели. Губы дрогнули.
— В острог увезли, -сказал он и спешно отвернулся.
Яромир бросил взгляд на Мария. Покойник матюгнулся и помрачнел. Тоже, видать, не имел представления, на кой ляд Всезрящему Оку понадобилась баба с дитёнком, отроковица и юнец-нескладёха. Однако гадать не пришлось: корчмарь поведал всё сам.
— Меня обвинили, будто Хозяйкиных прихвостней привечаю, — дрогнувшим голосом вымолвил он. — А я никогда… Ни в жисть! Ни единого разу!
Марий посмотрел с укором. Яромир холодно отзеркалил взор. Толку… Кто знал, что так выйдет? Никто.
— И вот… — продолжил хозяин. Ледорез только теперь заметил, как сильно бедолага исхудал. — Ночью вломились, схватили жинку и деток. Сказали, будут в темнице держать, покамест не докажу Хотенею Пресветлому свою верность.
— И как? — спросил Яр, одним глотком добивая пиво. — Доказал?
— До сей поры доказываю, — с ненавистью зыркнув на синих, выцедил корчмарь. — За всё время ни медяка не заплатили, упыри треклятые. Вынесли всё, что к полу не приколочено, корову увели, пьют, аки кони, а жрут, как саранча. Тьфу!
Яромир наклонился и оказался с хозяином нос к носу.
— Чёрный ход есть?
— Есть, — кивнул корчмарь. — В погребе.
— Куда ведёт?
— К оврагу.
— Слушай и запоминай, — Яр понизил голос. — Сейчас, чего б я не велел, спускайся в погреб и дуй к оврагу. Жди там. Свои дела порешаю, опосля твоих вытащу и к тебе приведу. Уяснил? Али ещё хочешь верность подоказывать?
— Уяснил, — тихо, но твёрдо отозвался корчмарь.
— Вот и славно. — Ледорез сполз с табурета и сыто-пьяно гаркнул: — Э-э! Жадный ты боров! Тащи молочного порося да соленьев или всё здесь к херам разнесу!
Бравые ребята отвлеклись от шнапса, разом вскинули головы и все как один уставились на Яромира. Корчмарь послушно юркнул в подпол.
— От же, гнида! — Яр выразительно харкнул ему вслед.
— Ты откель такой нарядный? — отмер наконец один из синих.
— Знамо, — приосанился Ледорез. — Из стольного граду!
— Чем докажешь?
— И всё-то им доказывать нужно, — с ехидцей прошипел Марий. Благо, стражи его не видели и не слышали.
— «Чем докажешь»? — хохотнул Яр и вполне натурально покачнулся. — Давно ли кто за пиво с поросём филина выкладывал?
Он снял с пояса мошну и швырнул на стол. Монеты бодро звякнули.
— Ишь, ты!.. — округлил глаза один из синих.
— А то!
— Прибери золото, — посоветовал тот, кто заговорил первым. Похоже, старший. — Здесь для своих всё задаром. Это наша корчма.
— О, как! Добре. — Яр повесил кошель обратно и без спроса уселся на лавку.
— А кого в Златоборе знаешь? — старший (на то, видимо, и старший) не спешил ослаблять вожжу. — С кем службу водил?
— С Пыньком, — не моргнув глазом, заявил Яромир. — Болтун и пропойца, но затейник, каких поискать. И всякую ведьму на раз распознает! Минувшей луной мы с ним семерых к крестам приколотили, а одной рыжей даже титьки отрезали.
Старший оттаял. Не полностью, чисто на полвершка, но всё-таки.
— Верно, — сказал он. — Знавал я Пынька и про отрезанные титьки слыхивал… А здесь ты зачем?
— Батька прислал.
Новое Горынино прозвище подействовало, как удар грома. Синие разом перестали жевать и выпрямились, будто проглотили по аршину. Крут, видать, глава ордена Всезрящего Ока!
— Неужто сам?
— Собственной персоной, — небрежно ответствовал Яр, плеснул себе шнапса и выпил. Закусывать не стал. Занюхивать тоже.
— И чего же Батьке надобно?
— Девку вы тут взяли мелкую… — начал Яромир.
— Ага-ага! — подорвался один из синих. — Она в лесу магичила, а мы её и…
Старший взглядом заставил парня заткнуться.
— Нужна Батьке та девка. — Ледорез подхватил с миски солёный огурец и с хрустом надкусил. — За ней прислал.
— На кой ляд ему девка? — нахмурился старший.
— От же… — мыкнул Яр. — Ясно, на кой. Девка эта со школы Магиков, не знал?
— Впервые слышу.
— Во-о-от. — Яромир расправился с огурцом и взялся за следующий. — А если б знал, вопросов бы не возникло. Побеседовать с ней Батька хочет.
— Побеседовать?
— Ну да, — кивнул Яр. — Лично расспросить о бурсаках, которые дёру дали. Девка на дыбе полсвечи повисит да всё выложит. Всех сдаст. А мы и накроем по горячему следу.
Синие переглянулись, и Яр пустил в ход решающий козырь.
— А вам за усердие премию, — он снова взялся за кошель. Развязал тесёмки. — Каждому по филину.
Монеты легли на стол. Яр выкладывал по одной, гулко отщёлкивая, и внимательно следил за лицами, глазами и руками. Мало ли…
— Ступай наверх. — Старший сунул «премию» за пазуху. Остальные последовали его примеру. Взамен на стол брякнулась связка ключей. — Там твоя девка.
Глава 47
Маленькая девочка. Маленькая девочка с большой магической силой. Экая погань. Сколько же можно?..
Яр на мгновение замер у двери. Повёл плечом. Сжал и разжал кулаки.
— Угомонись, — сказал Марий, встав за спиной. — Сипуха никогда не была ни девочкой, ни человеком, и тебе хорошо это известно. А там, за дверью, перепуганный вусмерть ребёнок, которого намеревались сжечь заживо. Так что бери себя в руки, иди и спасай!
«И в самом-то деле…», — подумал Яр, отпер дверь, шагнул и… едва успел отскочить в сторону: сноп чёрных искр оставил ожёг на дощатой стене.
— Не тронь! — взвизгнула «беззащитная» пленница и забилась в угол. Как удалось ей пустить снаряд — оставалось загадкой: руки девочки туго стягивала бечёвка. — Не подходи!
— Тихо, не вопи! — шикнул Яр и шагнул вперёд, чтобы лунный луч упал на рожу. — Я это. Узнаёшь?
Девочка — худенькая, глазастая, с тонкой, точно крысиный хвост, русой коской — прищурилась, всматриваясь.
— Обалдуй, что разнёс учебную залу? — проговорила с лёгким сомнением и шмыгнула красным от долгих рыданий носом.
— Так вот, каким ты ей заполнился! — хохотнул Марий, и Яр смерил товарища хмурым взглядом.
— Допустим.
— А чего Небовым стражем обряжен?
— Это морок, — не мудрствуя лукаво, солгал Яромир. — Вставай. Я тебя выведу.
— А не соврёшь? — девочка сильнее забилась в свой угол и, кажется, задрожала. — Не обманешь?
Уговаривать Яр был не в духе.
— Иди со мной, ежели хочешь жить, а нет — так оставайся.
— Я пойду! — девчушка с трудом поднялась на ноги. Протянула ручонки. — Развяжешь?
— Не сейчас.
— Почему?
— Удальцов внизу облапошить надобно. Сдюжишь?
— Сдюжу!
— А не забоишься?
Девочка помрачнела.