Я не знала, что привело Грейси в столицу Южной Иллиосии. Ехать через всю страну, в первый день Полярной войны, будучи северянкой – чистое самоубийство. Да и она сама это понимала: страх, подстёгивающий осторожность, ожидание опасности, рыскающей почти на каждом шагу. Хорошо, что хотя бы для меня это сон, а не явь.
Наконец, обойдя автомобиль, во мраке ночи оказавшийся не просто чёрным, а выжженным подчистую, нежданное путешествие привело её к подъезду неизвестного дома. Одного из тех, что обычно безликими надгробиями возвышаются в центрах каждой уважающей себя столицы. Выждав какое-то время, моя спутница набрала на замке короткий код и в сопровождении едкого скрежета железной двери вошла внутрь. Сердце у неё бешено колотилось – наверное, ещё сильнее, чем у меня, тогда, с Айной. Только теперь до меня дошло, кого она так долго искала.
– Кайл? – дверь под номером «08» отворилась почти сразу же. Но вот голос хозяина дома, равно как и его лицо, как назло не показывались. – Кайл, это я! Впусти меня…
– Грейси… Ты, как всегда, в самое неподходящее время…
Но он всё же открыл дверь перед своей бывшей невестой.
Невероятно. С момента их последней встречи прошло всего-ничего, однако даже в свете тусклой вечерней лампы мне удалось увидеть, насколько Кайл изменился. Да как будто это был уже и не Кайл! Взрослый, волевой и беспринципный парень, способный одним взглядом подавить вокруг себя любое неповиновение. Ни за что бы не захотела находиться рядом с таким дольше положенного…
Моя спутница прошла в гостиную и, не зная, как ей поступить дальше, села на краешек обитого кожей кресла. Невыразительно-чёрного, безвкусного, как и вся остальная мебель в помещении. Удручающая обстановка – и это не считая поведения самого хозяина, вставшего спиной к гостье и рассматривавшего что-то сквозь небольшое оконце.
Молчание длилось долго, дольше положенного. Увы, но шли мы сюда далеко не за этим.
– Так и будешь молчать? – спросила наконец Грейси.
Быстро и тихо – мне даже показалось, что Кайл её не услышит.
– Если ты знаешь, что говорить, говори. Я же не знаю.
– …Очень честно с твоей стороны, – девушка нервно сглотнула и остановила навязчивую дрожь возле запястья. – Ты мне не звонил. И очень давно. Почему?
Тяжкий выдох – теперь уже со стороны собеседника. Кайл развернулся взглянув на свою «любимую», хотел было что-то сказать, но потом… Как будто в его глазах только что погасла искра. Затухла, так и не успев зажечься в полную силу.
– У меня было полно других дел. Ты ведь знаешь, что у нас сегодня началось.
– Знаю. Война. На улице о ней говорит каждый первый. Неужели это всё, о чём ты думаешь каждый день?
– Да, – Кайл быстрым шагом прошёл вперёд, невольно заставив меня понервничать. Но остановился буквально в метре от кресла. – Да, Грейс. Думаю, обдумываю и делаю. Каждый божий день! Сегодня состоялся Пленум, на котором я заявил о необходимости действовать. Во благо всех нас. Правительство всецело поддержало мой план. Ты скоро поймёшь: всё это к лучшему. Мы не будем сидеть сложа руки!
– Ты ведёшь себя так, будто перед тобой не твоя невеста, а сборище офицеров… Неужели нельзя хоть раз забыть обо всей этой чертовщине и поговорить как обычные люди! Как близкие люди – если для тебя это ещё хоть что-то значит…
– Хех, – Кайл сел рядом, демонстративно сделав вид, будто проникся её словами. – И о чём нам с тобой говорить? О переносе свадьбы? О том, успокоился ли я после смерти своего отца?.. Ты считаешь, что это сейчас важнее всего???
– Нет. Это ты считаешь, что война для тебя важнее меня! Господи, Кайл! Взгляни на себя со стороны! Хоть на минуту. Ты всегда был противником насилия, помогал всем, кто попадал в беду. Что с тобой стало? Что ВООБЩЕ с тобой произошло???
– Моя жизнь изменилась, Грейс. И мои приоритеты. Только и всего.
Он встал, не обращая внимания на девушку, и снова двинулся к треклятому окну.
– В конечном итоге ты обязана мне жизнью. Это ведь не я прыгнул тогда с моста в холодную реку! Если бы меня не оказалось рядом, тебя бы здесь и не было. Так что, прошу тебя, сделай взгляд попроще и довольствуйся тем, что имеешь.
– Как… – нет, она не смогла стерпеть его слова. Они стали для неё пределом. – Как ты смеешь мне это говорить! Укорять в том, что я… ты меня… Ты понятия не имеешь, чего мне это стоило! И через что я прошла!
Грейси сорвалась, словно загоревшись ярким пламенем. Её обиды, которые она сдерживала, день ото дня оправдывая своего жениха, вырвались на волю. «Как всегда, в самое неподходящее время», – именно так и сказал Кайл.
– Ты клялся, что всегда будешь меня защищать! Обещал быть рядом!.. Да… да меня за последние несколько дней пару раз чуть не прирезали! А ты пропадаешь вдали и… даже не пытаешься сейчас оправдываться!
Слёзы – в который раз они потекли из её глаз. Только теперь не холодные и слабые, а жгучие, пылающие жаром, до краёв наполненные разрывающейся внутри болью.
Но Кайл как будто этого не видел. Человек, который любил эту девушку, сейчас не замечал этой боли вовсе. Её слёзы лишь злили его.
– И что? Ты вообще понимаешь, насколько твои проблемы меркнут на фоне моих? Ты живёшь лишь собой! И тебе плевать на судьбы остальных!
– А тебе плевать на меня! Я не знаю, как ты докатился до этого…
– Довольно, Грейс! Ты не представляешь, какой стала моя жизнь! Насколько мне трудно держать всё и всех пол контролем! А тут появляешься ты и начинаешь ныть о своих мелких неурядицах. После того, как сама забыла обо мне. Вообще.
– Не я отменила свадьбу… – процедила она сквозь зубы, вытирая рукавом свои раскрасневшиеся глаза.
И в этот момент пика достиг Кайл. Вышел из себя, резким движением руки замахнулся на девушку – но остановился. Вместо рукоприкладства парень лишь взглянул ей в глаза, гневно и жестоко, сорвал со своей шеи какой-то чёрный кулон и бросил на пол, тут же растоптав.
– Проваливай отсюда, – выдавил он и развернулся, снова уставившись в окно. Делая вид, будто что-то там выискивает. Хотя мы обе прекрасно видели, насколько наиграно он это делал.
Грейси не понимала, что случилось с Кайлом. Не могла поверить – словно перед ней сейчас стоял абсолютно другой человек. Да как мог тот, кто когда-то спас её от смерти, наплевать на её жизнь и выгнать из собственного дома? Как такое возможно?
– Как такое возможно?.. Как?.. Как ты можешь…
Сил на слёзы не осталось – она ушла. Не убежала, не хлопнула дверью. Просто вышла из его дома, в который она больше никогда не вернётся, и двинулась своей дорогой. Куда-то в темноту…
В этот момент я перестала ощущать то, что чувствовала Грейси. Готова поклясться – она знала, что я рядом, и не хотела открывать мне свои переживания. Шла в толпу, словно желая затеряться там – ото всех и от меня. Люди, с восторгом приветствующие начало самого чёрного периода своей истории, вынырнули из ниоткуда, окружив и Грейси, и её спутницу. Мгновение, промелькнувшее вперемешку с дюжинами искажённых перекошенных лиц, и ей удалось затеряться среди этой пелены. Среди криков, воплей, слоганов, завываний и окриков безумной массы.
Мне же стало не по себе. Впервые в этом сне я осталась одна – да ещё в плену этих безликих «монстров». Голоса вокруг слились в один сплошной душераздирающий шум, острыми, длиннющими когтями вгрызающийся прямо мне в мозг. И, сходя от этого мерзкого гула с ума, на самом пике я услышала ещё один звук – раскатом грома раздавшийся прямо над чёрным небом давно разрушенного бомбёжками Монгиса. Громкий звук взрыва…
…Настолько громкий, что я проснулась. Раскрыла глаза и резко вскочила, в холодном поту сбрасывая с себя одеяло.
Этот жуткий гром пробил меня до самых глубин… Мне казалось, я до сих пор чувствовала его, где-то неподалёку. Его холодную всепоглощающую пустоту… На секунду я даже подумала, что слышала взрыв наяву – настолько тот показался мне реальным. Но, оглядевшись, я поняла, что наконец-то вернулась к себе – в свой родной мир.
Да уж. Ещё пара таких ночей, и сердце хрупкой работницы НТС точно не выдержит. Вытерев лоб, волосы, промокшие насквозь, и даже плечи, я уже было собралась вставать, когда – к своему самому что ни на есть искреннему удивлению – обнаружила в своей кровати ещё кого-то помимо меня. Секундный ступор, шок, так и не соизволивший достигнуть своего апогея, и события прошлого вечера мигом перезапустили моё заспанное сознание. Родители. Скитания по морозным улицам. Оливер.
Точно, Оливер! Именно он, и никто другой, лежал рядом со мной, едва заметно посапывая в бесформенном нагромождении из одеяла и синих джинсовых брюк. Моих, кстати.
Да… И о чём я только думала? Точно не о предпосылках начала Полярной войны. И ведь даже не заметила, что проснулась почти голой, да ещё и в чужой комнате! Минус девяносто процентов к моей самооценке… Что ж – по крайней мере, это был мой выбор. И не самый худший, если вспомнить о сопутствующей мне природной дурости.
– Оливер, – я толкнула его в плечо, легонько, но тот лишь перевернулся на другой бок и скрылся в одеяле полностью.
Вот и утро… Торчу в незнакомой квартире, голая, только что переместившись из прошлого полувековой давности, а мой парень даже не соизволил проснуться и поинтересоваться настроением своей… «женщины». А ведь на часах почти десять! Десять…
– Десять!!! Вот чёрт!
Да я практически опоздала на свою работу! И ведь осознала я сей важный факт только сейчас, включив свет в ближайшем плафоне и взглянув на практически незаметные среди плакатов настенные часы. Осознала и не стала медлить: быстро встала, прикрывшись одеялом настолько, насколько позволяла его площадь (хотя какой в этом был теперь смысл, я не знала), мигом кинулась в ванную и тут же приступила к программе «Превращение лягушки в принцессу за пять минут». Волосы, глаза, зубы, всё остальное – я даже не задумалась, проснулся ли Оливер от моей беготни или нет. Всё, что меня волновало сейчас, – насколько сильно начальница отчитает свою нерадивую работницу. А это теперь зависело лишь от меня самой.