О, его я прекрасно помнил… Неприятный момент в моей биографии. Хотя (говоря начистоту) сам типчик не показался мне свирепым бандюгой – лицо слишком простое и открытое.
– Где я могу его найти? Вы знаете адрес?
– Увы, нет – у меня лишь его телефон. Если только в зоопарке… Или, например, можете зайти к его лучшему другу. Он часто с ним видится. Мастерская «Феникс». Его зовут Элиос Ливингстон – хороший человек. Занимается починкой часов и прочих механизмов.
Это уже кое-что! Даже более чем; записав адрес в свой блокнот, я вежливо отказался от чая миссис Чаттерджи, который она уже начала для меня заваривать, и попрощался с хозяевами дома.
Примечательная семья. И всё-таки интересно, чем таким болеет их дочь, если им так тяжело об этом говорить.
Мастерская «Феникс» располагалась почти в центре Агелидинга – точно к югу от Часовой башни. И почему я не слышал о ней раньше? Миновав главный городской мост, я наткнулся на неё тут же; чему и был несказанно рад. Оставалось лишь узнать, работает ли она в такой поздний час.
Поставив машину в какой-то подворотне с парой мусорных баков, примыкающей к… заграждению зоопарка (?), я вышел на улицу Времени и глянул сквозь стеклянную витрину в глубины мастерской. Основной зал погрузился в темноту около часа назад – об этом поведала табличка на двери. Однако я сумел заметить слабый свет, медленно пробивавшийся из примыкающего коридора. Значит, будем стучать.
На десятый удар по металлической резьбе, единственному, что не растрескается и не развалится под таким нажимом, мне наконец открыли.
– Вы что, не умеете читать? На табличке же написано: «До девяти», – вполголоса произнёс мужчина, на миг обескураживший меня своим видом.
Не каждый день увидишь человека лет тридцати с длиннющими белыми волосами и в халате, перепачканным каким-то чёрным маслом и металлической стружкой.
– Там этого нет – только «Работаем без выходных».
Мужчина взглянул на дверь и, удивившись, добавил:
– Наверное, хулиганы украли. Что вам нужно?
Я не стал упоминать, что сорвал эту самую табличку и выбросил в мусорный бак двумя минутами ранее; с важным видом зашёл внутрь и, когда хозяин включил свет, представился.
– Детектив Дейв Флемминг, практикант убойного отдела. Заехал задать пару вопросов. Вы ведь Элиос Ливингстон, верно?
Интересная фамилия, как у какого-то древнего географа-путешественника. Да и внешность примечательная. Оставалось лишь понять, каков он на самом деле.
– Да-да, это я. Здесь в такой поздний час больше никого быть не может. Вы сказали, убойного? Кого-то убили?
Произнёс он это совершенно спокойно, без эмоций. Однако я догадался, почему: на лицо были все признаки переутомления. Трудится после рабочего дня, может, даже пропустил обед и ужин. Незавидная участь.
– Нет, я здесь не по этому. Ищу знакомую девушку. Она пропала сегодня. Шейна Андерсен, знаете такую?
Я прошёл по холлу мастерской, рассматривая всевозможные часы, механизмы и шестерёнки. «Захламлённое место», – так бы сказали многие, включая моего дядю. Впрочем, мне оно понравилось; даже захотелось наведываться в эту мастерскую почаще. Хех, купить часы, сразу сломать их и принести сюда.
– Знаю конечно. Она была у меня несколько раз. Приносила раненую сову – филина с подбитым крылом.
– Сову? – удивлённо переспросил я. – А откуда у неё взялась сова?
Я остановился возле старинных часов с золотым циферблатом, половина деталей от которых лежала на столе напротив. Странное чувство – никогда не интересовался антиквариатом, а тут вдруг захотелось приобрети что-нибудь этакое. Атмосферное местечко всё-таки. Именно поэтому надо поскорей сосредоточиться.
– Сказала, что принесла её из леса Вайтл. На неё напали волки.
Ого… Девчонка преподносит сюрприз за сюрпризом.
– Заинтересовались часами? – спросил Элиос. – Можете приобрести. Хозяин, продавший их мне, так и не перезвонил. Они не такие дорогие, как кажутся. Надёжные, элегантные и безопасные.
– Нет, спасибо, – игнорируя деловую хватку мастера и силу маркетинга, я обошёл-таки всё помещение и подумал было зайти в соседнее, когда оттуда на меня было совершено беспрецедентное, жестокое и неожиданное нападение.
Вышеупомянутая сова, оказывается, до сих пор жила с мистером Ливингстоном. Сказал бы он раньше, я бы ещё остерёгся блуждать тут самовольно, но сейчас: огромная светло-бурая птица пушечным ядром просвистела прямо из комнаты, крыльями ударила меня по лицу, сделала круг по комнате и тут же нанесла ещё один ощутимый удар. Я не успел очухаться, когда она иллиоской бомбой спикировала с потолка и вцепилась в моё плечо. Стряхнуть её, понятное дело, не удалось; птица только и делала, что клевала мне пальцы и время от времени обращала внимание на незащищённые уши.
– Заберите, заберите её, быстрее! – к своему стыду, я спасовал и позвал на помощь; вскоре Элиос снял пернатого демона с моей дублёнки. В которой, наверное, я уже не смогу появляться в людных местах…
– Не волнуйтесь, Снежинка безобидна. Если б могла прокусить вам палец или ухо, уже бы сделала.
– Да, спасибо за пояснение, – сова всё ещё пыталась ринуться ко мне, вращая головой то в одну, то в другую сторону, пока мистер Ливингстон наконец не унёс её.
– Надеюсь, вы не будете расценивать это как нападение на сотрудника полиции? – с лёгкой улыбкой сказал он, когда вернулся назад и закрыл за собой дверь.
Ему ещё и весело! Тоже мне, святоша-альтруист с садистскими наклонностями…
– У меня возник вопрос… пока я отбивался от вашей гарпии, – смахнув перо, застрявшее у меня в волосах, я присел на один из столов (стульев не было). – Почему Шейна решила принести сову именно к вам?
– Я умею за ними присматривать, много лет назад занимался этим почти профессионально.
– Она знала вас раньше, раз решила обратиться сюда?
– Нет, нас познакомил мой лучший друг Ник Эндрюс.
Вот это уже крайне интересно! Вездесущее имя я слышу уже не в первый раз. Зацепка или нет – понять пока сложно, но из всего, что я на данный момент узнал, это самое примечательное.
– Как я могу с ним связаться?
Элиос замешкался. Нет, обыкновенный человек бы не заметил ничего необычного, но я сумел: хозяин мастерской мимолётом взглянул на свою правую руку и потёр перстень, имевший весьма примечательную форму совы. Секундное действие, но я успел его запомнить.
– Он работает в зоопарке, можете сходить туда завтра. Спросите у руководства, где его найти. А, вот: ещё он подрабатывает в магазине «Берег Сур-Гана». Если что, могу дать телефон хозяина – Филиппа Чаттерджи.
– А номер самого Ника у вас есть?
Элиос казался крайне доброжелательным. Абсолютно спокоен, открыт, рассудителен. Образ «человека крайне нетрадиционных взглядов» развеялся уже при первых его словах: думаю, странный вид был связан с религией. Член духовного общества, какого-нибудь ортодоксального течения или секты – особенно с этим кольцом в виде совы. Кажется, я уже где-то раньше такие видел…
Однако как только речь зашла о Нике, он стал осторожнее. Как бы сказал мой руководитель практики, начал темнить.
– Нет, увы. Только телефон зоопарка.
Элиос Ливингстон врал. Зря я представился детективом… Но времени жалеть об этом не было – надо было возвращать ситуацию под свой контроль.
– Мистер Ливингстон. Я понимаю, вы не хотите говорить об этом человеке. Не знаю, почему. И, что самое главное, мне это не важно. Всё, чего я хочу – найти Шейну Андерсен. Я понятия не имею, как это сделать и что с ней случилось. Но девушка пропала. Я был последним, с кем она говорила; и все, к кому я обращался, не знают ровным счётом ничего. Как бы Вы поступили, если бы оказались на моём месте?..
На лице Элиоса проявилось сомнение. Он обдумывал мои слова, а не пропускал мимо ушей – и это уже большой плюс. Я продолжил:
– Если Вы знаете Шейну хотя бы настолько, насколько я, то должны понимать. Она смелая, умная и крайне упорная девушка. Несмотря на всю её колкость и язвительность, к ней привязываешься. Но она даже не представляет, какие опасности порой могут поджидать в нашем мире. На каждом углу, иногда даже в собственном доме. И я собираюсь сделать всё, чтобы помочь ей. Пока ещё не слишком поздно.
Мастер молча бросил взгляд на часы, вновь потёр кольцо и наконец произнёс:
– Знаете, я ведь переехал сюда ещё в детстве. Обучался в церковном училище Оленьей Упряжи. Но что Упряжь по сравнению с крупным городом? Столько людей, столько возможностей, вопросов, на которые нужно искать ответы…
– Вы не стали священником? – спросил я, когда моя догадка насчёт «религии» подтвердилась.
– Хотел, но хобби победило, – он оглядел свой магазин. – Всё оказалось не таким однозначным, как я думал вначале. Порой человеку доступно увидеть лишь одну грань жизни. Только часто мы убеждаем себя, что других граней просто нет. Сколько же надо усилий приложить, чтобы увидеть полную картину…
– Это называется объективным мнением. Только к чему вы это говорите?
– Просто с людьми так же. Взять к примеру Шейну: вы сами говорили, насколько неоднозначна эта хрупкая девушка. Другие люди точно такие же, – мистер Ливингстон подошёл к столу, на котором, среди прочего хлама, стояла небольшая рамка с чьим-то женским портретом (который я, к своему разочарованию, не заметил вначале), и достал из ящика блокнот. – Вот его адрес. Телефон не работает уже неделю. Быть может, он и вправду что-то знает.
Наконец-то. Радуясь за свой успех, я забрал листок, положил в карман и поблагодарил мужчину за помощь; ради этого можно было и послушать его философское откровение. Попрощавшись, я ещё разок пробежался взглядом по деталям и запчастям, валяющимся на столах и, прочитав на том самом неприметном портрете скромную гравировку «Марта Ливингстон», напоследок спросил:
– А почему вы сказали, что часы «безопасные»?
– Ну, сломанные часы вряд ли могут кому-нибудь навредить, – туманно ответил Элиос.
– А работающие?