Это… было… выше моего понимания… Как мог… высокий мужик… преступник… который угрожал мне расправой… убежать?…
Я стояла, не шелохнувшись, и всё ещё тяжело дышала. Словно продолжая чувствовать рядом чьё-то присутствие. Но мне самой надо было отойти от шока. От глубочайшего потрясения. Да-да, конечно! Я должна была радоваться, что на негодяя вдруг напал приступ беспричинной паники, но поверьте, мне было не до веселья. Какое там веселье!!!
Взяв верхнюю одежду, я выскользнула в коридор, убедилась, что там никого нет, и вышла на улицу. Всё, чего требовал организм от своей хозяйки – забыть последние полчаса раз и навсегда. Ссоры, ругани, страхи и, что самое главное, несуразный кошмар из гардеробной. И думать не хочу, что бы он значил – этого не было! И всё.
У киоска я купила газету – если что и может отвлечь человека от собственных проблем, то только проблемы других людей. За последнее время я стала часто читать печатную прессу. Держать себя в курсе событий крайне полезно, особенно если там пишут действительно важные вещи.
«Новости Агелидинга», конечно, считались лучшим изданием в столице, но просто-таки кишели «официальщиной». Политика, экономика, погода… Всё самое лучшее печатали «События-А». Вот там-то я и узнавала, как обстоят дела в городе на самом деле. Коммунисты Агровакии меня мало интересовали, а вот старики, появляющиеся из ниоткуда – очень даже. Прочитать об исчезновениях, убийствах, серийном маньяке, на след которого так и не напали – самое действенное средство избавиться от утреннего эмоционального шока.
Этим я и занималась, едва ли замечая вокруг себя что-то ещё. Простояла на остановке добрых двадцать минут, села в автобус, уже и не помня, какого он был цвета, и поехала на улицу Зари, впервые за долгое время решив навестить свою подругу. Почему так внезапно? Я и сама толком не могу сказать – может, статья о переполненных больницах навеяла старые воспоминания. А может, её образ просто всплыл в памяти сам собой: в конце концов, не хотелось проводить остаток этого дня в одиночестве.
Пока я сидела на заднем сиденье своего «крайне малобюджетного автомобиля», газета, страница за страницей, постепенно раскрывала мне свои тайны. Так, я узнала, что количество пожилых пациентов в больницах города превысило прошлогоднее в пятнадцать раз (!), за последнюю неделю в своих домах пропали более двадцати человек, а позавчера… нашли ещё один труп. Прямо на улице Мира. Нда… И куда смотрят власти? Неужели всё это до сих пор можно списывать на выдумки и несущественные глупости? Я понимаю, выборы на носу, но ребята! Одумайтесь – наш мир катится в тартарары, прямо в подземный нордумский океан! А вы сидите и палец о палец не можете ударить!
Статья на развороте прямо-таки подтверждала мои мысли!
Апокалипсис, который мы пропустили
Сто пятьдесят пропавших без вести. Более двадцати пяти нераскрытых убийств, жестокости которых может позавидовать любой триллер. Хаос, на который мы сознательно закрываем глаза… Правительство молчит, полиция бездействует, а люди – не знают. Не ведают, что грядёт настоящий конец света! Мы забыли заветы нашей религии, погрязли в самом страшном смертном грехе – безразличии. И оно погубит нас, если вовремя не взяться за ум. Взгляните вокруг! Вы ещё можете изменить свою жизнь! «Дом мессирианского братства» поможет вам вырваться из бесконечного круга темноты. Вместе – только так мы сможем сражаться за право верить в Господа и Мессию.
Наш адрес: г. Агелидинг, Западная улица, д. 66. Телефон: 54-666-437.
Да уж… С таким же успехом можно было бы объявить Второе пришествие Мессии открытым… Ну, впрочем это не так уж и далеко от истины. Хотя, на мой взгляд, праведному пророку до нас уже давно нет никакого дела – я бы на его месте точно бы забила на весь этот земной кошмар и оставалась бы на небесах до конца времён. А этот конец наверняка очень скоро наступит…
Далее в газете следовала политическая статья (куда же без этого) под лозунгом «Тим Бредбери – успех и победа», и я не стала её читать. Вышла из автобуса у самого больничного комплекса и бросила ненужную макулатуру в мусорный бак, чтобы лишний раз не расстраивать себя перспективами оказаться под властью бандита и негодяя. Хватит с нас и Похитителя Времени…
Агелидингский Онкологический Клинический диспансер – сколько я здесь не была? Вечность, не меньше. Что вообще мешает мне навещать подругу изо дня в день, поддерживая её и не давая загнуться от отчаянья самой себе? Любовь к одиночеству, может, гордость? Нет, увольте. Логика тут бессильна. А вот человеческая глупость – бесконечна.
К счастью, приёмные часы пока что не закончились. Женщина на проходной, получив мою подпись, спокойно рассказала, куда нужно идти, и вскоре я уже стояла возле новой палаты моей забытой подруги – теперь уже на другом этаже.
– Айна? – я вошла внутрь, однако почти сразу поняла, что там никого нет.
Лишь две кровати, одна из которых была заправлена – как минимум несколько дней назад. Другая всё ещё намекала на признаки жизни: рядом с ней, на тумбочке, лежало несколько книг, а заодно пара-тройка бумажек, с рисунками и карандашными записями. Думаю, Айна не расстроится, если я гляну их краем глаза. Тем более что до её дневника я уже дорвалась.
«Путешествие Ричарда Смоуга» – хорошая история; закладка, вставленная в потемневшие от частого чтения страницы, почти добралась до конца книги. Значит, скоро ей потребуется ещё одна история. А вот, кстати, и она. Джордж Кэрри. «Часовая башня». У бабушки на чердаке лежит такая – и, кажется, я уже об этом вспоминала. Интересно узнать, о чём она…
– Шейна? – едва слышно прозвучало за моей спиной, и, повернув голову, я наконец-то встретилась со своей лучшей подругой.
– Привет, Айн.
Она пришла в палату в светлой пижаме, с чёрной косынкой, покрывавшей голову, и небольшой сумочкой в руках. Кажется, с лекарствами.
– Ты любишь устраивать сюрпризы, – положив свою ношу на тумбочку, она села рядом и, на миг встретившись с моим взглядом, добавила. – Я очень рада тебя видеть.
Эти слова – всё, что я хотела услышать. После беготни, катастроф и перестрелок мне просто нужно было побыть с кем-то. Излить душу. И Айна, несмотря на все наши недомолвки, была таким человеком – до сих пор самым близким в моей жизни.
– О чём эта книжка? – решила я поддержать разговор, зайдя со стороны.
– Об отшельнике, почти всю жизнь прожившем в Часовой башне Агелидинга. Интересная история – Кэрри написал её в середине 79-ого века, когда нашему городу было меньше ста лет. Башня уже стояла – и своей громадой заметно выделялась на фоне разрастающейся будущей столицы. А тогдашней столицей, как ты знаешь, был Оргениум.
– Да, до самой Полярной войны. Айн… Мне так хочется выговориться тебе. За эти дни столько случилось…
Подруга молча кивнула, давая таким образом понять, что готова слушать. И, собравшись с силами, я поведала ей о событиях этих недель. О похищении, о Дейве, об Оливере, бросившем меня, и наконец, о нападении в гардеробе, всего-навсего час назад. И пусть вышло не так откровенно, как хотелось бы, но Айна слушала, и я была этому рада.
– Как бы то ни было – жизнь у тебя насыщенная, – улыбнулась она, чуть-чуть, и взглянула в окно больничной палаты. – В итоге ты выходишь победителем из её ловушек – это главное.
– Если бы. Знаешь, как я испугалась, когда бандюга прижал меня в темноте! А после того, как этот кадр убежал с дикими криками, я вообще теперь могу ждать от жизни чего угодно… – подруга даже немного засмеялась. – А ты тут как? Что говорят врачи? Только без недомолвок – я человек адекватный, не убегаю от честных девиц с ужасом на лице и могу спокойно на всё реагировать.
Судя по всему, Айна не хотела говорить о своём здоровье, даже в таком ключе. Но подавать виду не стала.
– Говорят, нужна операция. Опухоль развивается не так быстро, но лучше сделать её сейчас, чем потом. Такие… процедуры чреваты последствиями, но это лучше, чем бездействие. Я смирилась.
– А как та девочка? Кажется, Лола? Ты говорила, что она хотела со мной встретиться. Она сейчас у себя дома?
– Она умерла.
Внезапный укол, словно холодным лезвием. Прямо в сердце.
– Прости… Я не знала. Когда это случилось?..
– Три дня назад, – подруга положила книжки на тумбочку и, натужно вздохнув, подняла несколько рисунков. – Я была здесь, сидела с ней в последние минуты. Жаль, что ты не навестила её ещё раз.
Это было как удар. Да. Жаль. «Прости, у меня были другие дела – работа, игры, свидания…» Какие же мы, люди, порой глупцы… Господи.
– Вот её последние рисунки.
Я взяла в руки несколько листочков бумаги и рассмотрела их. Всё та же рыжая девушка на фоне башни с часами, наверное, я сама, сухой лес, снег в котором уже растаял, а почки так и не пробились. И наконец – сочная весенняя зелень и железнодорожный вокзал, от которого стремглав уходит пара поездов. Вот всё, что осталось от маленькой девочки…
– Айна, прости. Я очень хотела приехать, правда. Но… не знаю, как объяснить. Не могла найти времени. И да, я знаю, что это не оправдание, но…
– Не переживай, Шейна. И не надо просить прощения, тем более у меня. Ты снова здесь – и это правильно… Мне её не хватает. Одной тут и правда очень одиноко, – после недолгого молчания подруга подняла с тумбочки ещё один лист, на этот раз с карандашным текстом. – Послушай. Я написала это стихотворение вчера – в память о Лоле. Ты первая, кому я его читаю.
Пора стояла, как сейчас,
И дети все играли громко,
А в коридоре в этот час
Сидела тихая девчонка.
Она играть хотела так!
И пробежаться по аллее…
Но ей сказали: «Это рак,
И надо действовать быстрее».
Её отец приободрил,