Мы шли на главную площадь города, и в потерянных, встревоженных глазах прохожих читали один вопрос: «Что теперь будет?»
– Мы должны выступить на собрании, – сказал Элот. – Но готовься к тому, что нас не услышат. Жители Эмминин-Трана забыли, что их город – часть Пятиморья. Хоть бы они вспомнили об этом сейчас…
На главной площади мы увидели прекрасный увядающий цветок, внутри которого лежал потускневший фириаль, отражая хмурое, тяжёлое небо.
Рядом стоял худощавый, медно-смуглый человек, чем-то похожий на птицу. Его чёрные волосы были стянуты красным шнуром. Плащ на его плечах был сплетён из тёмных волокон, похожих на сухую траву. Такие плащи, по древнему обычаю, носили сивали.
Худой сиваль не кричал, но каким-то образом его негромкий выразительный голос перекрыл гул толпы.
– Жители Эмминин-Трана! Вы все помните предсказание: до тех пор, пока цветок Эмминин не завянет, пока хранится в нём Лазурный фириаль, благополучие и радость не оставят наш город. Понимаю, как вы встревожены, видя погибающим наш прекрасный цветок. Но мы не дадим ему погибнуть! Учёные мудрецы нашего города решили поставить над Эмминином стеклянный купол. Его уже заканчивают делать наши мастера. Через несколько часов он будет готов. До тех пор, пока погода не исправится, этот купол будет охранять наш волшебный цветок!
В это время Элот вышел вперёд:
– Погода не исправится сама по себе, – сказал он. – Это заклятие Чародея из Карна. Мы посланы, чтобы разрушить его, но для этого нам на время нужен Лазурный фириаль…
Из толпы раздались крики:
– Они хотят завладеть нашим фириалем!
– Шпионы!
– Воры!
– Надо схватить их!
Сиваль поднял руку, но крики не смолкли.
– Не для того мы покинули Родину и сразили Мэдиригра, не для того мы мчались сюда без отдыха, чтобы выслушивать от вас позорные оскорбления! – крикнула я в толпу, вынырнув из-за плеча Элота и размахивая шарфом Тармангара.
– Откуда ты, комарик? – засмеялся кто-то в толпе.
– Жители Эмминин-Трана! – раздался голос сиваля. – Я побеседую с этими странниками и завтра утром доложу Совету всё, что узнаю. В любом случае – решение за вами.
Сопровождаемые городской стражей, мы последовали за сивалем в его дом. Жилищем сиваля оказался кирпичный домик с плоской крышей, зажатый между гончарной лавкой и портняжной мастерской. У дверей сиваль отпустил стражу.
– Значит, стража вам нужна, чтобы водить нас под конвоем? – не выдержала я.
– Меня зовут Аалэр, – сказал сиваль. – Не смотри на меня исподлобья, девочка. Вы не пленники, а гости в моём доме.
Наших коней Аалэр с моей помощью расседлал, покормил и привязал к невысокому деревцу под навесом. Конюшни у него не было.
– Почему вы не заставили толпу замолчать? – спросила я.
– Свободного человека нельзя заставить, – ответил Аалэр. – Ему можно только объяснить. Я объясняю людям, что – благо, а что – зло, но выбор – за ними.
Мы с Аалэром проговорили до позднего вечера. Мы с Элотом спрашивали, Аалэр отвечал. Или просил нас самих подумать и дать ответ – для чего нужна свобода, бывают ли плохие люди, что важнее – душа одного человека или благополучие всего города. Очень интересный был разговор. Жаль, что его нельзя пересказать здесь: понадобилась бы отдельная книга.
Аалэр угостил нас хлебом с пряными травами, салатом, заправленным каким-то горьковатым маслом, и горячим медовым напитком. Семьи у него не было, зато было множество книг. И две кошки, которые, громко мурлыча, тёрлись о мои колени и просили вкусненького. Мне было хорошо и немного дремотно…
Вдруг я обнаружила, что всё ещё говорю с Аалэром, рассказываю ему и о нашем путешествии, и о себе. Я испугалась и бросила взгляд на Элота. Он выглядел таким же озадаченным. И тоже успел рассказать о себе почти всё, только об Элиноре не проболтался.
– Как вы это сделали? – спросил Элот. – Зачем?
– Я сиваль. Я не могу допрашивать людей. Но мне следовало убедиться, что вы именно те, кем кажетесь. Простите меня, друзья. Я отвечаю за свой город… Теперь я поверил вам. Завтра на Совете я буду говорить в вашу пользу.
Аалэр указал нам на деревянные рамы с перегородками, прислонённые к стене.
Вы, должно быть, не привыкли к таким постелям. Я вам помогу.
Втроём мы установили и застелили складные кровати, и Аалэр ушёл к себе, унося на руках полосатую кошку.
Утром мы отправились на Совет сивалей, где Элот ещё раз подробно рассказал о нашей миссии.
– Мы сделаем стеклянный купол над Эмминином. Но мы не сможем воздвигнуть купол над нашим городом. Мы не сможем накрыть куполом всё Пятиморье. Мы не сможем отделиться от других народов, от их горя и радостей, – сказал на Совете Аалэр.
Остальные сивали одобрительно кивали.
Один лишь Дагнар – Хранитель Эмминина – противился общему мнению.
Он говорил, глядя то на Аалэра, то на осталь-ных сивалей, но только не на нас:
– Уважаемые члены Совета! Мои сограждане, мои братья! Неужели вы допустите, чтобы посланцы из чужой страны забрали нашу святыню? Или вы забыли предсказание? Эмминин-Тран живёт, пока владеет фириалем! Или вы ослепли и не видите, что эти двое посланы погубить наш город? Прикрываясь словами о «нашем благе» и «благе всего Пятиморья», они хотят отнять у города фириаль. Не допустим чужаков к нашей реликвии!
Совет всё же решил отдать нам Лазурный фириаль при условии, что большинство жителей города будет согласно.
Дагнар, услышав мнение Совета, сжал пальцы так, что побелели костяшки. Все стали расходиться. А он сидел, глядя в одну точку, отгородившись от всех своими думами.
В полдень жители города собрались на главной площади, несмотря на проливной дождь и холодный ветер. За ночь над Эмминином воздвигли стеклянный купол, и его лепестки приподнялись и ожили.
Аалэр произнёс свою речь.
Он говорил просто, ясно и убедительно.
Я думала, что Дагнар не выдержит и перебьёт его, но Хранитель Эмминина, кажется, вообще не пришёл на собрание. По крайней мере, на помосте я его не видела.
На площади наступило молчание. Мы вглядывались в лица горожан.
Они стояли, опустив руки, сжимая в одной руке чёрный, в другой – белый платок. Началось голосование, все стали поднимать руки с платками вверх. С нашего возвышения нам показалось, что площадь превратилась в белое море с несколькими отдельными чёрными островками.
Элот обнял меня за плечи и, сорвав с головы мокрую рыбацкую шапку, радостно взмахнул ею в воздухе. Аалэр вошёл под стеклянный купол. И вышел. Без фириаля.
– Фириаль исчез! – сказал он.
Элот так и застыл с шапкой в руке. Его волосы и лицо щедро поливал дождь.
– Не может быть! Не может быть! – шептала я.
Аалэр нахмурился, между бровей пролегла резкая складка.
– Где Хранитель Эмминина? Где Дагнар? – спросил он.
– До голосования он всё время находился рядом с куполом, – донеслось из толпы горожан.
– Разыскать его немедленно и привести ко мне, – приказал сиваль страже.
Мы были дома у Аалэра, когда к нему привели Дагнара.
Его отыскали на чердаке старой Башни Четырёх Ветров, где он собирался спрятать фириаль.
Дагнар стоял прямо и не отводил взгляд от лица сиваля.
– Мы доверяли тебе, Дагнар. Мы поручили тебе хранить Эмминин. Но это не значит, что можно против воли народа идти на преступление. Зачем ты сделал это?
– Я хотел спасти Эмминин-Тран, – сухо ответил тот. – Вы обрекаете нас на верную гибель. Пусть против воли народа – я спас бы Эмминин и фириаль. Вы верите этим незнакомцам и не верите мне, но вы ещё вспомните мои слова.
Сиваль хотел что-то сказать, но промолчал и опустил голову.
Дагнара увели, и я слышала, как он продолжал кричать:
– Вы ещё вспомните мои слова! Вы увидите, что я был прав!
– Что с ним теперь будет? – спросила я.
– По нашим законам, если краденое вернули в целости, то вора отпускают на свободу. Его ждёт наказание стыдом. О его поступке объявят всему городу. Люди будут думать о нём: вот идёт вор, вот вор заходит к себе домой. Между человеком и остальным городом возникает невидимая стена. Это тяжёлое наказание, Ева… Я хотел бы верить, что оно не сломит его дух.
Тем временем один из стражников, приведших Дагнара, передал сивалю маленький холщовый мешочек. Аалэр подошёл к Элоту, раскрыл мешочек, и гладкий прозрачный шар опустился в большую кожаную перчатку Элота. При этом в глубине волшебного камня снова загорелся лазурный свет.
– Мы вернём его сразу после того, как разрушим заклятие Чародея из Карна. Мы сделаем всё, чтобы Эмминин-Тран снова стал цветущим городом! – сказал Элот, обращаясь к Аалэру.
И тут я выпалила:
– А Дагнар не вор!
– Что?
– Дагнар не вор, – повторила я уже спокойнее и твёрже.
– Девочка права, – спокойно заметил Элот, глядя в глаза Аалэру. – Дагнар делал только то, чему его учили с детства: заботился о родном городе. Ему и в голову не пришло думать обо всём Пятиморье – о мире за стенами вашего города.
Аалэр не смутился и не разгневался:
– Я передам Дагнару ваши слова. Передам, что вы его защищали.
Аалэр отослал стражу, чтобы мы остались втроём.
– Я хотел бы вместе с вами узнать, куда лежит ваш путь дальше. Может быть, я смогу вам помочь.
Фириаль в наших ладонях засиял ещё сильнее.
Мы трое увидели громадную башню маяка, возвышавшуюся над каким-то городом. На башне сиял в лучах предзакатного солнца золотой полумесяц.
– Это город Полумесяц, – сказал Аалэр. – Там живут прекрасные зодчие и мастера. Завтра в город Полумесяц отправляется наш корабль за стеклом для теплиц. Мы решили сохранить как можно больше цветов. Всё наше стекло мы покупали там. Вы можете доплыть до Полумесяца на нашем корабле, – предложил нам сиваль.
Мы с радостью согласились и стали готовиться в путь.
На следующий день, когда краешек солнца выглянул из-за горизонта, мы взошли на корабль, на борту которого красовалась надпись: «Направляемый ветром».