Мной овладела паника. Не думая, что станет с конями и поклажей, я сбросила куртку и башмаки и прыгнула с края обрыва в воду.
Нырнув поглубже, я открыла глаза. Элота нигде не было. Вокруг колыхались водоросли.
Я ухватилась за них, чтобы подольше продержаться под водой.
Гроздья ракушек прочно укрепились на камнях. Я вгляделась в песок на дне и увидела изломанную рукоять меча.
Вокруг носились стайки пугливых рыбок. Тонкими серебряными нитями мелькали они в волнах совсем близко от меня.
А немного дальше темнела заросшая ракушками и водорослями часть стены.
Рядом с доспехами, сломанными мечами – отголосками былых жизней, турниров, побед, счастливых и несчастных судеб, ушедших в прошлое, – потоками маленьких рыбок искрилась, струилась жизнь. В старинном шлеме копошился маленький крабик.
Но я чужая среди дышащих под водой рыбок и крабов. Мне нужен воздух! Воздух! Воздух! Я испуганно рванулась вверх.
– Ты что, с ума сошла?!
Я увидела над водой рассерженное лицо Элота.
– Я тебя спасала!
– Оставила оружие, коней! А фириаль куда дела?
– Он со мной. А ты нашёл второй?
Вместо ответа Элот поднял над водой руку с фириалем.
Тот отбрасывал на воду алые отблески, точно маленькое закатное солнце.
– Ура! А как ты его нашёл, Элот?
– Расскажу потом. Посмотри туда! – он указал рукой на небо.
Я взглянула по направлению его руки. Тяжёлая свинцовая туча надвигалась с севера.
– Ты сможешь доплыть до бухты?
– Должна, – неуверенно ответила я, перевернувшись на спину и покачиваясь на волнах.
Мне ещё не приходилось плавать так далеко. Хотя втайне я гордилась тем, что однажды переплыла горную речку в Тармангаре. Вода была ледяная, несмотря на лето. Заплыв едва не стоил мне жизни. Я не рассказывала об этом взрослым.
Плавать на спине лучше всего, и можно отдыхать в воде, если никуда не спешишь. Но мы спешили.
– Когда доплывём, сама пойдёшь на утёс за конями, – буркнул Элот, таща меня за капюшон.
– Дай мне фириаль! Тебе удобней будет грести! И потом, я же Хранительница фириалей.
– Почаще бы ты об этом вспоминала, Хранительница, – сказал Элот и передал мне фириаль. – Ох уж этот Эрик, оставил мне подарочек…
Я опустила фириаль в сумку и крепко её завязала. А на ворчание друга отвечать не стала. Это ведь даже и не обидно, когда тебя подарком называют.
– Вот нас и догнало Ненастье, – сказал Элот, опять тревожно оглядываясь на тучу.
Мы гребли, что было сил. Но гроза всё-таки настигла нас недалеко от берега. Волны вновь и вновь относили меня и Элота на глубину. Мы гребли, гребли, гребли среди рёва волн и темноты, озаряемой вспышками молний, но, казалось, не двигались с места.
Я оглянулась и увидела, что на нас надвигается огромная волна.
Элот крикнул мне:
– Скорее ныряй!
Я повиновалась. Мы плыли под водой, чувствуя, что волна проходит над нами. Мы вынырнули и коснулись ногами дна. Волна откатывала от берега, унося с собой камни и песок.
– Бежим! – заорала я.
И, схватившись за руки, мы побежали к берегу по ускользающей из-под наших ног гальке. А сзади, догоняя нас, надвигалась новая волна с гребнем пены наверху.
Элот крепче сжал мою ладонь и ещё быстрее рванулся к берегу, почти таща меня за собой. Волна рухнула на берег позади, лишь слегка зацепив нас своим языком.
Мы, обессиленные, лежали несколько минут на песке под проливным дождём. Грохот волн сливался с раскатами грома. Вдруг среди этого грохота мы различили знакомое ржание.
– Андигор, – сначала прошептала, потом закричала я.
– Андигор!
И тут же увидела, как конь несётся ко мне, волоча за собой на уздечке обломанный сук дерева.
– Как хорошо, что он оказался таким же непослушным, как и его хозяйка! – сказал Элот.
Андигор приблизился к нам и уткнулся мокрым носом в моё плечо.
Элот сказал:
– Ева, я поскачу за Аском, а ты укройся вон там в сосновом лесу и жди меня.
Я, проваливаясь в мокрый песок, побрела к сосновому лесу. Села прямо на землю, прислонилась к шершавому стволу.
Элот не заставил себя долго ждать. Он вернулся с нашей поклажей на Аске, ведя моего Андигора на поводу.
– Сегодня к ночи мы должны добраться до Миротарна.
Я равнодушно кивнула. Меня уже не интересовало, где мы будем к ночи.
Мне казалось, наша история окончена, и можно отдохнуть. Выспаться. В тепле. Как будто мы уже выполнили самое главное, ради чего нас отправили в путь. А ведь мы только-только начали…
Я еле забралась в седло.
– Не спи! Может, тебя к Андигору привязать? А то свалишься.
– Угу, – сказала я. Ничего умнее в голову не пришло.
Меня то знобило, то бросало в жар. Мокрая одежда облепила тело. А дождь всё лил и лил. Хотелось пить, но, когда я отхлебнула из фляги, каждый глоток отозвался страшной болью в горле. Я не хотела говорить об этом Элоту. И так чувствовала себя виноватой.
Элот всё торопил коня, мне только и оставалось, что скакать за ним вслед. Но силы мои были уже на исходе, и я думала лишь о том, как бы не выпасть из седла.
Мы скакали по берегу реки Катр, которая сворачивала на юго-восток к Миротарну и впадала в море Тарн. После нескольких часов скачки мы выбрались из полосы дождя.
– Мы снова обогнали Ненастье, Ева! Смотри, впереди Миротарн! – крикнул мой спутник.
Я подняла тяжёлую голову и увидела острые шпили городских башен.
Глава 5. Рыжик
У ворот города нас остановили стражники:
– Кто вы такие? Зачем прибыли в Миротарн? – спросил один.
– Мы рыцари из Тармангарского замка. Нам нужен отдых и запас провизии, – ответил Элот.
– Не всем доверяют в наше время, – сказал стражник. – Много рыскает вокруг прислужников Армарагды.
Он обернулся ко второму стражнику и сказал:
– Пригляди за ними, я доложу начальнику стражи.
Мы спешились и встали у стены, сложенной в давние времена. От неё веяло прохладой. Я прижалась к ней лбом. На миг мне стало легче. А потом я медленно сползла по стене вниз.
Словно сквозь пелену я услышала отдалённый голос Элота:
– Ева, что с тобой?
Я почувствовала, как сильные руки подхватили меня, и провалилась в забытьё.
Очнулась я в небольшой тёплой комнате. Кроме моей кровати, в ней стояла ещё одна, застеленная чистыми простынями из грубого полотна.
Напротив меня сидел и дремал, поникнув рыжей головой, юный оруженосец. Одет он был почти как я, только герб на одежде отличался от моего.
Я люблю рыжих. У нас в Тармангаре верят, что утром повстречать рыжего – к счастью. А у этого паренька рыжины хватило бы на троих. Про таких говорят: «Три мешка веснушек».
Я спросила, приподнявшись:
– Где Элот?
И не узнала своего голоса. Он был сиплым и грубым, и больше я уже ничего не осмелилась спросить. Медно-красные вихры вздрогнули, оруженосец обрадованно посмотрел на меня:
– У правителя!
Я попыталась подняться. Но он жестом остановил меня:
– Лежи! Ты ещё не совсем здоров.
Я поняла, что он принимает меня за мальчика.
Рыжик убежал куда-то и вскоре принёс глиняную миску с горячим, дымящимся отваром. Мамины отвары от простуды пахли мятой и шалфеем, а от этого разило каким-то мокрым веником. В миске плавали волокнистые лоскутья – древесная кора, что ли?
Рыжик зачерпнул непроцеженный отвар большущей деревянной ложкой. Я помотала головой – не надо, мол! – да куда там. Пришлось и проглотить полную ложку снадобья, и прожевать кусочек мягкой проваренной коры. Вкус был непривычный – острый, обжигающий. Но отвар помог. Сразу стало не так больно глотать.
А я думала, только женщины бывают хорошими травницами. Ну и дела! Мне бы ни за что не сварить такое целебное зелье! Надо будет попросить рецепт, если это, конечно, не секрет.
– Я в соседней комнате живу, – объяснил Рыжик. – Есть хочешь?
Я покачала головой. Желудок был пуст, но хотелось только пить. И всё-таки Рыжик покормил меня яблоком, разрезая его на ломтики.
– Ты ведь из Тармангара? Я ещё вчера хотел с тобой поговорить, но ты всё время спал. А ты в бою бывал?
– Меня чуть не затянуло в замок Тени, – сипло прошептала я. – Это считается?
Оказалось, что считается.
– Как ты выжил? – допытывался Рыжик, явно завидуя мне.
– А меня вытащил Элот. Не веришь – его спроси. На аркане выволок.
– Везёт…
Ничего себе везение. Я хотела, чтобы он рассказал о себе что-нибудь. Он помолчал, потом сказал:
– Да вроде и нечего рассказывать. Учусь, тренируюсь. Теперь вот верхом езжу. Каждый день.
Я езжу верхом с пяти лет. Странно, что он об этом заговорил. Ещё бы сказал, что дышит каждый день.
Рыжик был весёлый, и в то же время чувствовалась в нём неприкаянность – будто он сто лет ни с кем вот так запросто не болтал. Странно, в Миротарне столько людей и ребят, наверное, много, а вот одиноко человеку. Почему?
Новый товарищ где-то раздобыл для меня плошку мёда. Он точно решил поставить меня на ноги уже к нынешнему вечеру. Наверное, о девчонке он бы так заботиться не стал, решила я. Глупости, конечно. По нему сразу видно – он бы никого не бросил в беде. Даже девчонку.
Но дружить с девочкой – совсем другое дело. Ладно, пусть наши мальчишки-оруженосцы дразнят и задирают меня, это я как-нибудь переживу. А надо, так и сдачи дам. Но Рыжик… Не хочу, чтоб он смотрел на меня так же, как они. Разве плохо, если я с ним подружусь? Ой… Я совсем забыла спросить его имя.
– Тебя как зовут?
– Ральф. А тебя?
Я, поколебавшись секунду, ответила:
– Эвин! – И произнесла ещё раз тут же придуманное имя, чтобы не забыть. – Меня зовут Эвин.
Скрипнула дверь, и на пороге показался Элот с кувшином в руке.
Не давая ему открыть рта, я повторила в третий раз, отчётливо выговаривая каждое слово:
– Меня зовут Эвин. Ты приходи. Я буду рад.
И Ральф, и Элот посмотрели на меня удивлённо.
– Я вижу, тебе уже получше, Эвин, – сказал, делая ударение на последнем слове, Элот.