Полина подошла к окну:
– Как всегда, нараспашку… Я прикрою?
– Только не полностью. Ты же знаешь, не выношу, когда душно. – Старик взял из шкафа бумаги и сел за стол. – Давайте устраивайтесь поближе…
Сергей Дуло не знал, куда девать чемодан, и, усевшись рядом с Полиной, поставил его на свободное сиденье.
– Итак, друзья, должен сказать следующее: не ожидал, что мне доведется соприкоснуться с такими удивительными фактами, – начал профессор.
– Вы прочли статью Николая Троицкого? – Полина выглядела притихшей.
– Да. Бедный Николаша, погибнуть на пороге открытия… – Виссарион Иосифович вздохнул, поднял очки и вытер ладонью глаза. – Простите, к старости стал сентиментальным.
– Скажите, вы нашли в статье что-нибудь, относящееся к нашему делу? – спросил Дуло.
– Все! В ней все относится к вашему делу! – Ученый разложил бумаги. – Извольте меня выслушать и вы все поймете сами. Начну с того, что для написания этой статьи Николай использовал дневник Стеллецкого, который был оставлен Игнатием Яковлевичем его отцу.
– Николай Троицкий отдал вам только статью?
– Увы, наброски и ничего больше. – Старик окинул взглядом разложенные листы. – Этот замечательный научный труд пролежал на антресолях больше тридцати лет! Тогда мне казалось, что все потеряло смысл.
– Прошу вас, начнем, – сказал Сергей Дуло.
– Не будем спешить, – профессор поправил очки. – Сблизи, мамочка, оно все виднее… Начну с того, речь идет о легендарной библиотеке Ивана Грозного.
– Так я и знала… – выдохнула Полина.
– Здесь весьма достоверно пересказана история ее поисков, однако на основании найденных документов предложена новая, невероятно интересная гипотеза.
Сергей Дуло упрямо склонил голову.
– Боюсь, для того, чтобы понять, необходим небольшой экскурс в историю. Я не слишком подготовлен в этом вопросе.
– Тогда начну излагать с самого начала… Загадка исчезновения либереи – одна из величайших тайн человечества, которая будоражит умы многих людей и в нашей стране, и за рубежом. И не потому, что нашедший станет обладателем сокровища, которое оценивается в сотни миллионов долларов. Измерить деньгами подобное собрание человеческой мудрости невозможно. – Профессор встал и принялся расхаживать по комнате. – В какую сумму, по-вашему, оценивается Священный Грааль? Возможно ли мерить килограммами золото инков? – Он улыбнулся. – Ну, это только риторика, ни то, ни другое еще не найдено. О чем это я… Ах да! Вам известно, что основную, возможно, самую ценную составляющую знаменитой библиотеки, привезла бабка Ивана Грозного Зоя Палеолог в качестве приданого, когда выходила замуж за деда его, Ивана III.
Это были книги из Константинополя, который захватили турки. Самыми известными библиотеками павшей столицы Византии были царская, патриаршая и публичная. В патриаршей библиотеке хранилась духовная литература, в публичной – общедоступная для всех горожан, а в царской находилось все самое ценное. Отец Зои Палеолог, Фома, младший брат последнего византийского басилевса, вывез из Константинополя часть этой самой царской библиотеки. По разным сведениям, там были редкие даже для того времени экземпляры рукописей – греческие пергамины, латинские хронографы, древнеегипетские манускрипты, ярлыки от монгольских ханов, собрания древних географических карт империи Чингисхана, а также книги и рукописи из еще более знаменитой Александрийской библиотеки.
– Представляю, о каких раритетах идет речь, – воодушевилась Полина. – Я читала, что один из основателей Александрийской либереи выкупил библиотеку Аристотеля.
– Вернемся в Москву, в одна тысяча четыреста семьдесят второй год, – продолжил Виссарион Иосифович. – Зоя Палеолог привозит библиотеку. Книги, для обеспечения сохранности, помещаются в подземные хранилища, в те времена Москва горела по два раза в год. К исходу пятнадцатого века либерея пополняется богатейшими собраниями книг, вывезенных из Новгорода, Твери, Владимира, Суздаля и Пскова. Подобная библиографическая активность была связана с гонениями на еретиков. Книги отбирались у опальных князей, бояр, купцов и монастырей.
– Возможно, именно в это время туда попали отреченные книги новгородских еретиков, – предположила Полина.
Профессор легкомысленно хохотнул:
– Думаю, если бы нам удалось покопаться в царских хранилищах, мы сумели бы отыскать пару книг с собственноручными пометками Захарии Скара. Итак, в начале шестнадцатого века по приказу Ивана III библиотека была спрятана подальше от людских глаз. Как мы уже говорили, скорей всего это было связано с угрозой распространения ереси.
После смерти Ивана III его сын, великий московский князь Василий III, решает составить опись библиотеки. Однако многие книги, привезенные его матерью, были написаны на неведомых языках, и прочитать их никто не мог. Поэтому Василий III обращается к константинопольскому патриарху с просьбой прислать ему искусного переводчика.
Напомню, Константинополем владели турки, но христианская религия не была под запретом. В марте 1518 года в Москву приезжает афонский монах Максим Грек и переводит Толковую Псалтырь, Евангелие от Матфея и Иоанна… Интересный факт: переводил он с греческого на латынь, и только потом его помощники перелагали тексты на церковнославянский.
Вскоре Максима обвинили в ереси и заточили в монастырь, а библиотеку опять спрятали под каменными сводами Московского Кремля.
Профессор встал из-за стола и, как обычно, начал ходить туда-сюда по комнате, продолжая рассказывать.
– И вот спустя тридцать лет Иван IV, он же Грозный, вместе с женой и сыном отправляется на богомолье в далекий Кириллов монастырь. Заночевав по дороге в Троице-Сергиевой обители, царь имеет беседу с преподобным Максимом Греком, который был уже глубоким старцем. По преданию, тот рассказал государю, где укрыта библиотека его предков. Кстати, существует легенда, что он же предостерег Ивана от поездки на богомолье, сообщив, что в дороге тот потеряет сына. Так и вышло – царевич Дмитрий погиб в возрасте восьми месяцев.
Старик остановился, подняв указательный палец, как бы подчеркивая сказанное.
– По возвращении в Москву Иван Грозный находит библиотеку в белокаменных подклетях Благовещенского собора. В 1556 году по совету своих дьяков он приглашает пастора Иоганна Веттермана из Дерпта для перевода латинских и греческих книг. Но пастор отказывается из опасения, что придется заниматься этой работой всю жизнь, и, тайно составив опись библиотеки, покидает Москву. Нужно отметить, что сам Иван Грозный был изрядным библиофилом. Он рассылал гонцов по всему миру, чтобы те покупали редкие книги и рукописи. В семидесятых годах шестнадцатого века, еще при жизни Грозного, следы либереи теряются.
Прошло сто лет. В 1682 году царевна Софья, опальная сестра Петра I, послала в подземный Кремль дьяка Большой Казны Василия Макарьева, который прошел по подземному ходу от Тайницкой до угловой Арсенальной башни. По пути он видел две палаты, на дверях которых висели тяжелые замки и печати. Сквозь решетчатые оконца дьяк разглядел, что оба помещения до сводов заставлены сундуками.
Услыхав об этой находке, царевна Софья приказала не ходить больше в тайник и о палатах никому не рассказывать.
Следующие поиски палат с сундуками предпринимаются в 1718 году московским пономарем Кононом Осиповым. Он спускается в подземный ход под Тайницкой башней, однако ветхие своды подземной галереи не позволили ему пройти дальше. Тем не менее через несколько лет его донесение о тайнике дошло до Петра I. Конон Осипов утверждал, что о подземном ходе, ведущем к хранилищу, ему перед смертью поведал дьяк Василий Макарьев.
Профессор взял в руки листок и прочитал отрывок из донесения:
– «Под землей в Кремле тайники и палаты великие, полны сундуков до сводов, а двери у тех палат железные, на них замки превеликие да печати на проволоке свинцовые». Несмотря на то что он не говорил напрямую о книгах, сторонники версии существования либереи посчитали, что речь идет именно о ней.
Движимый идеей пополнения Кунсткамеры, Петр I повелевает Осипову найти этот ход. Однако из-за скорой смерти царя-реформатора работы в Кремле прекратились. Кстати, хочу поделиться с вами одним наблюдением.
Профессор посмотрел на Полину, а потом на Сергея.
– Любой, кто хоть раз коснулся этой темы – был ли он напрямую занят поисками библиотеки или просто писал об этом, – становится одержимым. То же произошло и с тем пономарем: через десять лет он снова обращается в Сенат с утверждением, что ему удалось отыскать вход в тайник, но он не смог попасть внутрь – проход оказался замурован. Разрешения пробить ход он так и не получил…
Минул еще один век. И вот в 1819 году профессор Дабелов обнаруживает в архиве опись книг библиотеки. Она была сделана мелкими, нечеткими буквами, некрасивыми желтыми чернилами на такой же пожелтевшей бумаге. Все листы, составляющие опись, были разными, бумага – испачкана потеками свечи. Исследователи сошлись на мнении, что список составлялся втайне, как будто писали в неудобном месте на том, что попалось под руку. В 1894 году директор Исторического музея князь Щербатов, имея надежду отыскать либерею, вскрывал полы в Благовещенском соборе, Грановитой палате, спускался под землю в Тайницкой и Боровицкой башнях, однако ничего не нашел. Работы были прекращены в связи со смертью Александра III.
– Как только кто-то из исследователей приближался к цели, обязательно кто-нибудь умирал, – заметил Сергей Дуло.
– И вы совершенно правы! – воскликнул профессор. – То же самое случилось с наиболее известным изыскателем библиотеки Игнатием Яковлевичем Стеллецким. Конец его поискам положило убийство Кирова.
– Действительно, странные совпадения, – сказала Полина. – Прежде я не задумывалась над этим.
– У молодого человека чутье на криминальные происшествия.
– О да… – улыбнувшись, сказал следователь.
– Чтобы не мучить вас пространными историческими выкладками, позволю себе рассказать еще вот что. В Кремле неоднократно открывались подземные каменные своды, погреба, остатки древних построек. Например, недалеко от того места, где стоит Царь-пушка, от дождей образовался провал и открылся древний белокаменный погреб. Причем в нем бы