— Так кресты вообще не действуют на ваш народ? — спрашивал Шон.
— Нет, — ответил Арланд. — Не существует никакой волшебной силы, отталкивающей нас.
— Тогда почему?
— Нам запрещено убивать существ в момент молитвы или обращения к богам. Ну, мы технически можем, но тогда придется платить штраф и очищать себя, а никому не хочется провести недели в молитвах и омовениях в святых горных источниках. Вода там только чуть теплее льда. Когда один из вас держит крест, тяжело сказать, молитесь вы, обращаетесь к богу или просто машете им. Так что разумной стратегией будет отпрянуть.
— Как насчет чеснока?
— Это от грабителей могил, — ответила я ему. — Когда они выкапывали тела, носили вязи из чеснока, чтобы не давиться от отвращения.
— Святая вода? — спросил Шон.
— Очаровательный метод, появился еще в Византии, — сказал Арланд. — Ваши церкви хранили много золота, так что для охраны от неугодных личностей священники всегда носили с собой гашеную известь в порошке. Мы уверены, что там были еще ингредиенты, но известь точно была. Они кидали ее в лицо, а потом лили святой водой. Вода реагирует с известью, запускает реакцию и становится очень едкой. Но нет, я опускал руку в вашу благословленную воду ранее и сам по себе, абсолютно ничего не происходит.
— А где вы достали святую воду? — поинтересовалась я
— Кузен привез как сувенир. Сделал на спор. Логично, конечно, я знал, что она не расплавит мне кожу, но никогда нельзя быть уверенным.
Я представила себе кучку вампиров-подростков, стоящих у чаши.
— Ты потрогай.
— Нет, ты потрогай.
Конечно, он опустил туда руку.
Зазвенел мой таймер.
— Пришло время? — спросил Шон
Я кивнула и погладила Чудовище в последний раз.
— Охраняй дом. Оставайся внутри.
Чудовище мягко заскулила. Я тоже не хотела уходить, но выбора не было.
Мы вышли. Шон нес по ножу в каждой руке. Арланд держал свой молот. У меня была метла. Солнце село, но закат все еще растворял фиолетовое небо в бледно-желтом цвете с запада. Вошла луна, яркая, огромная, словно серебряная монета в небесах. Запах травы и слабый аромат горящих дров от костра завертелись вокруг меня. Слабый шум от наших шагов, отдаленный собачий лай, сирена где-то вдалеке…Мир внезапно показался таким пронзительным. На мне были джинсы в этот летний техасский вечер, и все же я мерзла.
Я правда не хотела умирать.
— Страх — это хорошо, — сказал мне Шон.
— Слишком много страха — плохо, — заметил Арланд. — Не волнуйтесь. Я буду рядом.
Шон положил свою руку на мою, остановив меня и позволяя Арланду уйти вперед на пару шагов. Он наклонился ко мне и тихо произнес:
— Не рассчитывай ни на кого из нас. Если что-то пойдет не так, разворачивайся и убегай в отель, пусть он разорвет этого ублюдка на кусочки, если он побежит за тобой. Я оставил номер своих родителей у тебя на кухонном столе. Позвони им, если что-то случится. Они помогут.
Две мысли пришли в голову одновременно. Одна говорила: "Если я заманю дахаку на землю отеля, мне не понадобится оружие", а вторая сказала: "Он переживает и поэтому делает это для тебя". Эта последняя ударила по страху предстоящей смерти, и сама напугала меня до чертиков.
Ни за что на свете, я не могла влюбиться в Шона Эванса. Список его недостатков был длиной в целую милю: заносчивый, нестабильный, властный, оборотень…который спас меня от смерти на парковке супермаркета и который целовался как…Я заткнула свои мысли и заставила губы двигаться.
— Спасибо.
Шон кивнул.
Мы дошли до края поля. Жемчужины Ананси проросли и проклюнулись сквозь почву, поднявшись на несколько дюймов над землей словно шляпки огромных грибов, готовых взорваться. Каждая из них была размером с небольшую покрышку, но так как большая их часть была скрыта под землей, то было сложно сказать. Я надеялась, что они созрели. Иногда были отклонения из-за разницы температур. Единственным способом узнать было разломать одну, но после этого, в земной атмосфере они долго не жили.
Шон уставился на жемчужины.
Арланд поднял брови.
— Ты уверена? — спросил меня Шон.
— Да. Мой отец использовал их раньше.
Шон и Арланд вышли на поле. Хотя технически это была моя собственность, отель еще не был настолько силен, чтобы завладеть ей. Земли кончались на краю поля. Я вздохнула и последовала за мужчинами. Защитная мантия магии стекла с меня. Я почувствовала себя обнаженной.
Арланд вытащил свой герб. Его пальцы кружили по его поверхности.
— Готово. Он передает сигнал тому, кого я считаю предателем. Скоро появится дахака.
— Будем надеяться, что ты прав, — заметила я.
Прошла минута. Еще одна. Время замедлилось. Забавно, как долго может длиться минута. Если ты читаешь книгу, время летит. Но если задержать дыхание, оно движется медленней улитки.
— Что, если он не покажется? — спросила я.
— Покажется, — отозвался Шон. — Он хочет получить свои деньги.
— И как только он нас увидит, начнется заварушка, — сказал Арланд.
Мы стояли плечом к плечу.
— Может, стоить установить ловушки? — спросила я.
— Он слишком подвижен, — ответил Арланд. — Будет избегать того, что мы поставили, а мы сами можем угодить в них в бою. Кроме того, мы и есть ловушка.
Они с Шоном установили энергетический подрыватель несколько часов назад. По словам Арланда, он отрубит все энергетические орудия дахаки, а дахака, очевидно, не озаботился пулевыми орудиями.
Шон поднял лицо к луне и вдохнул. Уши его дернулись.
— Посетитель. Около двух миль отсюда. — Он взглянул на меня. — Дина, помни, следуй плану, неважно, как сложно это будет. Это отличный план, и он сработает.
Дрожь пробежала по его спине, словно пламя по бикфордову шнуру. Кожа разорвалась. Туман окутал его. На долгую секунду его лицо оставалось человеческим, а затем взорвалось, кости увеличились, плоть растянулась.
Его спина выросла, покрывшись плотными, твердыми мышцами. Он поднял свои массивные руки, покрытые серой шерстью, и вытянул их. Броня вырвалась из пор, окутывая тело темной упругой тканью. Армированные пластины закрыли живот. Гибкая темнота покрыла огромную шею. Он стянул одежду, срывая ее, словно вспомнив о ней в последний момент.
Броня покрывала его, темная как смоль, но, в отличие от глянцевой смолы, она поглощала лунный свет. Чернота покрутилась вихрем, посветлела, и на поверхности появился серо-синий узор, так сливаясь с травой и деревьями, что Шон казался почти невидимым.
— Попытайся удержать его на одном месте, — прорычал Шон-волк.
— О себе позаботься, — откликнулся Арланд.
Шон кивнул, промчался по полю и запрыгнул на дерево. Его броня сдвинулась, приспосабливаясь, и он пропал из поля зрения.
Низкий, шипящий рык, словно дюжиной голосов одновременно, прокатился над деревьями. Приближались охотники.
— Как мы и репетировали, — сказал Арланд и прошел к краю поля.
— Помню, — откликнулась я.
Бледные глаза вспыхнули на другом конце пастбища. Тонкие тени промчались сквозь деревья.
— Не бойся, — сказал Арланд.
Один говорит бойся, другой — не бойся. Прекрасно.
Первый охотник выпрыгнул на лунный свет, уродливое, чужеродное существо. Он пытливо принюхался и взглянул на меня.
Арланд стоял, не шелохнувшись.
Еще охотники присоединились к первому, появляясь из сумерек. Ух ты. Не ожидала так много. Меня тряхануло.
Охотник-лидер неуверенно наклонил голову. За ордой поднялась темная тень, высокая и над двух ногах.
Охотники были хищниками. Как собаки, как кошки, как медведи, они реагировали на подобное поведение. Это была инстинктивная реакция и мы на нее рассчитывали.
Я развернулась и побежала.
Рычание позади подняло мне волосы на затылке дыбом, приводя меня в безумие. Я метнулась через поле. Шум за мной нарастал. Они преследовали меня.
Я проскочила через границу гостиницы, разворачивая магию перед собой широким веером. Верхушки жемчужин Ананси проклюнулись в унисон.
Я развернулась, и метла в моей руке превратилась в алебарду.
Больше половины охотников промчалось по полю прерывистой волной, не обратив внимания на Арланда. Остальные задержались на краю.
Дахака вышел из тени деревьев. Если он сейчас подзовет их, все кончено. Арланд с Шоном так не считали, ему хотелось, чтобы они поймали меня до того, как я добегу в отель и обращу его защиту против них.
Красные линии зажгли броню Арланда. Кровавый топор завертелся, готовясь к удару.
Дахака зарычал, оставшиеся охотники вторили ему.
Арланд рыкнул в ответ, вызывая на жестокую битву.
Охотники почти догнали меня.
Верхушки жемчужин пульсировали. Только бы созрели, только бы созрели…
Арланд медленно двигался, набирая скорость.
Первый охотник пересек границу. Я позволила ему.
Он прыгнул на меня. Я махнула алебардой и резанула его по ребрам. Брызнула белая кровь. Охотники завыли в унисон. Вот именно. Давайте поближе.
Раненый охотник завертелся и упал, тут же корни деревьев обвили его тело и шею.
За толпой охотников дахака выпрыгнул из деревьев и напал на Арланда.
Охотники окружили меня. Я ударила первого, потом второго, кружась с алебардой, затягивая время. Когти порезали мне ногу. Кто-то пырнул в спину. Сейчас.
Земля просела под охотниками, засасывая их. Продержится она лишь несколько секунд. Но этого должно быть достаточно.
Верхушки жемчужин Ананси лопнули. Пауки размером с мой кулак, со светящимися спинками ярко-зеленого цвета, вывалились из яиц. Они поглотили охотников. Их челюсти протыкали плоть, вливая смертельный яд. Охотники визжали в унисон, когда их ткани начали разлагаться.
На поле сошлись Арланд и дахака. Пришелец возвышался над головой Арланда почти на целый фут. Арланд был быстр, но дахака еще быстрее. Он рычал, вертелся туда-сюда, нанося удары коротким голубым лезвием. Удары сыпались на вампира, но тот держался. Охотники атаковали его, прыгали, но их когти съезжали с его брони.