– Тобби сказал, что ты не любишь зиму.
– Но это неправда! – возмутилась Ива.
– Знаю, – кивнула Ариса. – Ты её любишь. – И отвернувшись, тихо добавила: – И так сильно, что она занимает всё место и в твоей голове, и в твоём сердце. Всё-всё.
Мир по-прежнему был полон звуков: плескались волны, кричали чайки, ветер шелестел листьями берёз, но Иве повисшая вдруг тишина давила на плечи точно походный рюкзак. У Дедушки был такой для хождения по горам. В детстве Ива пряталась в нём, когда играла с Бертой в прятки. Берта говорила, что тот, кто поднимет этот рюкзак, – самый сильный человек на свете. И вот спустя пять лет Ива чувствует себя таким человеком, но ощущение это ей совсем не нравится.
Кусь втянул носом воздух и сообщил, что с дальнего берега пахнет Озимусом. Можно было обойти озеро по ракушечнику, но Ива предложила взять лодку, лежащую вверх дном рядом с упавшей берёзой, – так быстрее. Ариса не спорила.
Вместе они перевернули лодку и подтащили её к воде. Задачка оказалась непростой. Лодка, хоть и выглядела маленькой, весила не меньше мешка картошки. Ива вызвалась грести. Громушка сначала весело чирикал, а потом плеск воды сморил его. Ариса переложила птенца в капюшон и принялась вглядываться в озёрное дно. Чем ближе лодка подплывала к противоположному берегу, тем гуще становился у чурфылька хвост. Это беспокоило Иву, но ещё больше она переживала из-за слов Арисы.
«Как это в моём сердце нет места никому и ничему, кроме зимы?! – думала Ива. – Глупости! Там и Дедушка, и Берта, и Кусь. Там шарф с оленями и Солнценита. Там столько всего! Ариса просто не знает, а говорить я ей всё равно не буду. Зачем? Она посмотрит, как правильно встречать зиму, и уедет. Увидимся с ней через месяц, или через два, или…» Ива гребла и чувствовала, как в груди разгорается костерок. «В моём сердце так много всего… И думаю я тоже не только о зиме. Ещё, например, о кошках. Да, я постоянно думаю, достаточно ли дров в камине, чтобы кошки не замёрзли. А ещё я думаю о Тобби… Как там его коллекция камней?» Вспомнив о Тобби, Ива поёжилась. Теперь Тобби уже не тот мальчишка, с которым она изучала лесные тропинки. Может, он больше не собирает камни… Они не разговаривали уже три месяца, если не считать той встречи у поместья госпожи Замкус.
Нет, они не ссорились. Просто Ива не пригласила Тобби на день рождения, а он всё равно принёс ей подарок. Постучался в дверь в разгар праздника и протянул коробку её любимых ирисок. Ива так удивилась, увидев его на пороге, что смогла выговорить лишь «спасибо». Тобби тогда улыбнулся и ушёл. Ива закрыла дверь и подумала, что нужно бы позвать его тоже. Но было уже поздно. Ива вернулась к гостям – в тот раз к ней приехали двоюродные тёти – и весь вечер слушала о том, как быстро растут дети…
– Что тебе сказал Тобби? – решилась узнать Ива в надежде, что поймёт, каким теперь стал её бывший друг.
Ариса несколько секунд молчала, а потом, не поворачиваясь, ответила:
– Сказал, что ты терпеть не можешь зиму, поэтому и встретить её у тебя не получится.
– Ясно, – потупилась Ива и перестала грести.
– Глупец! – фыркнул Кусь. – Что он там понимает… Уф! Вот вернёмся, и я ему… – голос чурфылька заглушил громкий всплеск.
– Что это с ними? – испугалась Ариса.
Ива посмотрела в небо. Чайки кружили у дальнего берега и поочерёдно пикировали за рыбой. Но, коснувшись лапами воды, проваливались под воду и больше не всплывали. Озеро проглатывало птиц одну за другой, а когда от стаи ничего не осталось, поверхность его стала похожей на зеркало.
– Ой-ой-ой, – залепетал Кусь. – Не нравится мне это. Ой как не нравится…
– Такое раньше было? – спросила Ариса. – Когда ты ходил с Дедушкой встречать зиму.
– Я всего раз ходил с Дедушкой, – признался Кусь. – И всю дорогу туда и обратно сидел у него в нагрудном кармане. Так что я только запахи запомнил.
– Я думала, ты знаешь дорогу, – нахмурилась Ива.
– По запахам! – подтвердил Кусь. – С остальным сами разбирайтесь.
Девочки переглянулись. Оставаться в лодке посреди замершего озера им совершенно не хотелось. В животе у Ивы заурчало, сердце забилось быстрее, а ладошки вспотели. Ариса забрала у Ивы одно весло, и вместе они принялись грести что было сил. Чем ближе был берег, тем гуще становилась озёрная вода. Лодка шла тяжело. Девочки наваливались на вёсла всем телом и шумно выдыхали после каждого гребка.
– Ещё разок! – подбадривала Ариса шёпотом. Говорить в полный голос почему-то было страшно. – Давай же – и-и-и… Вух! Ещё раз. И-и-и… Вух! И-и-и…
За спиной у них ветер по-прежнему гнул берёзы, но впереди… рыжие сосны стояли абсолютно неподвижно. Над ними не кружили птицы, по их веткам не прыгали белки, у стволов не росла трава. Ива с Арисой постарались подплыть к берегу как можно ближе, чтобы, выбираясь, не коснуться воды. Ариса первая поднялась на нос лодки и, сильно оттолкнувшись, прыгнула на чёрный песок. Спросить, почему он чёрный, а вокруг ни одной ракушки, она не решилась. Ариса была отважной внучкой проводника зимы, которая проделала долгий и опасный путь из Вильмоста в Моствилль, но даже ей в тот момент захотелось втянуть голову в плечи и двигаться на цыпочках как можно тише.
– Кусь, куда дальше? – спросила Ива, выбравшись на берег вслед за Арисой.
– Куда-куда… – раздалось из рюкзака. – Идите вперёд, а я буду говорить, усиливается запах или нет.
Ива поправила шарф, мысленно проговорила тайну для Озимуса и пошла дальше. Ни порыва ветра, ни пения птиц, ни шуршания травы под ногами. Они шли в абсолютной тишине, слушая лишь своё прерывистое дыхание да свистящее сопение Громушки. Птенец мирно спал в капюшоне Арисы и совсем не беспокоился о том, не прячется ли кто за толстыми стволами сосен.
– Здесь наверняка водятся тихомуты, – прошептала Ариса. – Помнишь, я читала про монстров, которые едят звуки? Они любят забираться на вершины деревьев и оттуда наблюдать за своей добычей. Попадёмся – и навсегда потеряем голос.
Девочки одновременно посмотрели вверх. Сосны уходили макушками высоко в небо. Сквозь пышную хвою сложно было разглядеть притаившихся там тихомутов, но Иве показалось, что за ней кто-то следит. За спиной что-то щёлкнуло.
– Ты тоже это слышала? – Ива обернулась, но никого не увидела.
– Как будто щепку переломили. – Ариса подняла с земли толстую ветку и выставила её перед собой.
Сердца у девочек забились так быстро, как никогда. Ива с Арисой повернулись спиной друг к другу и стали вглядываться в сосны. В берёзовой роще виднелись небесные просветы, а этот лес казался сплошной тёмной стеной.
Щелчок раздался вновь, и девочки, подпрыгнув от неожиданности, закрутили головами.
– Ива, слева, – прошептала Ариса, крепче сжимая палку.
– Нет, справа, – дрожащим голосом ответила Ива. Палки у неё не было. Под ногами лишь хрустели тонкие веточки да шуршали хвойные иголки. В драке они бы не помогли, разве что бросить противнику в глаза, чтобы выиграть время. Так делали герои в приключенческих книгах, правда, вместо иголок они использовали песок. Ива пожалела, что не зачерпнула горсть на берегу.
– Слышишь что-нибудь? – спросила Ариса, и щелчок раздался в третий раз.
Ива выдохнула.
– Опускай меч, – сказала она и сняла со спины рюкзак.
– Это могут быть тихомуты! – Ариса приняла боевую стойку.
– Скорее уж громкофырки. – Ива расстегнула молнию – и перед девочками предстал Кусь.
В лапках он держал кедровую шишку и с довольной мордочкой жевал орешки.
– Чего? – насупился он. – На вас я не взял. Самим надо было о перекусе думать!
Ариса рассмеялась. Ива сначала рассердилась на чурфылька, а потом заливистый смех Арисы и возмущённая мордочка Куся вперемешку с осознанием того, как забавно девочки выглядели со стороны минуту назад, взяли своё. Так в тихом сосновом лесу впервые за год раздался звук. Красивее его рыжие сосны ещё ничего не слышали.
– Хватит уже хохотать. – Кусь отложил шишку и упёр лапки в бока. – Я вам не клоун на воскресной ярмарке. Я грозный домашний чурфыльк. Вот!
– Мы не над тобой смеёмся, – сквозь слёзы проговорила Ариса. – Мы над собой!
– Ну и над тобой тоже, – улыбнулась Ива. – Совсем чуть-чуть. Просто щёки у тебя, когда я открыла рюкзак, были как у настоящего хомяка.
Кусь фыркнул.
– Прости нас. – Ива почесала чурфылька за ухом. – Посмеялись, и хватит.
– Вот именно, – махнул хвостом Кусь. – К тому же Озимусом тут вовсе не пахнет.
– Как не пахнет? – удивилась Ариса. – Мы уже полчаса по лесу бродим.
– Не пахнет, и всё, – заявил чурфыльк. – У озера запах был сильным, а чем дальше мы уходили, тем он становился слабее. Сейчас совсем не пахнет. Нисколечко!
– Значит, надо вернуться и попробовать снова. – Ива водрузила на спину рюкзак.
На этот раз Кусь уселся ей на шапку и всю дорогу до озера сосредоточенно принюхивался. Когда девочки снова вышли к озеру, он спрыгнул на песок и подошёл к воде.
– Не знаю, как такое возможно, но Озимусом пахнет отсюда.
– Отсюда – это от воды? – уточнила Ариса. – То есть его нора – на дне озера?
– Дедушка говорил о тропинках и огромном холме, – припомнила Ива.
– Будете спорить с моим носом? – обиделся Кусь. – Говорю, пахнет от озера, – значит пахнет от озера.
Ива сняла перчатки, куртку и направилась к воде.
– Стой! – Ариса схватила её за локоть и оттащила от озера. – Помнишь, что случилось с чайками? Эта вода заколдована. Нельзя её трогать!
Перед глазами у Ивы возникла картина ныряющих за рыбой чаек. Что с ними? Почему, коснувшись воды, они не взмыли обратно в небо? С Ивой случится то же самое? Она войдёт в воду, а дно притянет её как магнитом? Или на проводников эта магия не действует? Но даже если Ива и проплывёт до середины озера – как ей найти там Озимуса? Нырять до тех пор, пока не увидит его нору? А что потом? Хватит ли Иве воздуха, чтобы добраться до свирепого духа зимы? И как она под водой откроет Озимусу свою тайну, чтобы он её не съел?