– Дух зимы, госпожа Замкус, – это дракон по имени Озимус, – начал Кусь, взяв в лапки хвост, чтобы успокоиться. – Он такой большой, что занял бы собой всю Дождевую улицу! Своей силой Озимус способен повалить каменный дом точно обычную кеглю. У него длинные и острые когти, которыми он под корень срезает толстенные деревья. На его шерсти столько снега, что Озимус укрывает им весь город.
– Что же с того, – госпожа Замкус топнула ногой. Ей не терпелось вернуться к решению важных вопросов. – Дух как дух. Моствилль в его услугах больше не нуждается.
Хвост Куся распушился от её слов, но чурфыльк быстро успокоился и продолжил:
– Озимус любит свою работу так же, как Ива любит свою, а вы, госпожа Замкус, свою. Даже если вы поселите в Лоскутном доме бюро по управлению погодой, Озимус всё равно прилетит и засыплет город снегом. Но если вы, госпожа Замкус, выгоните нас, то Озимус прилетит и, не увидев Ивы, устроит на улицах настоящий кавардак. Ива ему очень понравилась, понимаете? Так понравилась, что он даже отправил вместе с ней своего помощника. – Кусь указал на Громушку. Птенец как раз выбрался Арисе на плечо.
– Это обычная птичка, – госпожа Замкус хотела взять Громушку в руки, но Ариса сделала два шага назад.
– Осторожнее, госпожа Замкус, – сказала она. – Это не просто птенец. Это птенец грома. Если ему что-то не понравится, он взорвётся.
– И вы принесли его в город?! – охнула госпожа Замкус.
– На то была воля духа зимы, – спокойно подтвердил Кусь.
Все перевели взгляд на госпожу Замкус. Кошки тёрлись о её ноги. Тик-тик-тик – отсчитывали секунды часы мистера Шторма. Сам он тоже оживился – подошёл к трюмо, готовый в любую секунду приподнять его по команде главы города.
– Говоришь, этот дух занял бы целую улицу? – Госпожа Замкус подперла кулаком подбородок, а между бровей у неё появилась глубокая морщинка. – Большой дракон – большие проблемы. Моствиллю это ни к чему.
Ива затаила дыхание. Голова закружилась, ноги стали ватными. Неужели получилось?! Неужели Кусь, её маленький домашний чурфыльк, сумел убедить самого несговорчивого человека города?!
– Значит, мы можем остаться? – осторожно спросил Кусь.
– Мистер Шторм, – спросила госпожа Замкус, – бюро уладит вопрос с драконом?
Мистер Шторм подошёл к Берте и чуть поклонился, явно собираясь пройти на кухню. Девочка его пропустила.
– Он хочет нам что-то показать? – спросила миссис Сальто и вместе со всеми заглянула в дверной проём.
Мистер Шторм стоял у шкафа с сотней выдвижных ящиков и натирал ладони мукой.
– Неужели получится? – прошептала Ариса.
Мистер Шторм присел, взялся за бок шкафа и что есть сил рванул его вверх. Раздался звук. Такой, будто только что надутый шарик выпустили из рук. Громушка весело зачирикал. Следом расхохоталась Берта. За ней Ариса, и даже миссис Сальто не удержалась и хихикнула в кулачок. Шкаф по-прежнему стоял на полу, а мистер Шторм покраснел так, что слился с бордовыми обоями.
– Полагаю, что нет, – заключила госпожа Замкус и поспешила обратно в гостиную. – В любом случае я буду присматривать за тобой, Ива. Читай письма горожан, следи за цветом листьев и больше не лазай по деревьям в день Перехода – он слишком короток, чтобы тратить время на баловство. Помни, если с зимой возникнут сложности, ты всегда можешь обратиться ко мне за помощью. Твой Дедушка был частым гостем в поместье Замкус.
– Да-да, спасибо, – поблагодарила Ива, а про себя подумала: «Сами справимся».
– Идёмте, мистер Шторм. – Госпожа Замкус просеменила в прихожую и взяла с вешалки пальто. – Если завтра снег растает, мне придётся искать укротителя драконов, а тебе, Ива, – собирать вещи!
Но ни завтра, ни на следующий день, ни через неделю и даже через три месяца снег не растаял. Он пролежал до конца мая, как и положено снегу в Моствилле. Но в тот момент Ива этого не знала. Вместе со всеми она дождалась, когда дверь за госпожой Замкус и мистером Штормом закроется, и только тогда вздохнула с облегчением. Берта с миссис Сальто хлопнули в ладоши и рассмеялись:
– Прощайте, госпожа Замкус!
– Прощайте, мистер Шторм!
Ива сняла коньки и ступила на ковёр.
– Озимус не поднялся бы из озера без проводника и не прилетел бы в Моствилль, – сказала она Кусю. – Он бы не стал устраивать здесь кавардак… Мистер Шторм мог спокойно осыпать улицы искусственным снегом.
– Госпоже Замкус об этом знать не обязательно, – прищурился чурфыльк. – В целом я сказал правду. Ты привела в город зиму и понравилась дракону.
Ариса подставила Кусю ладони и перенесла его на диван.
– Я думала, ты выставишь когти, увеличишься в пятьдесят раз и распушишься, как истинный монстрикус, – сказала она.
– Хвост я не сдержал, – согласился Кусь, поглаживая пышный хвост. – А в остальном… Я же домашний чурфыльк и вопросы решаю словами. Ты сама говорила, что драться не выход.
– Мудрый монстри… мудрый домашний чурфыльк. – Ариса почесала Кусю затылок.
Чурфыльк блаженно закрыл глаза и добавил:
– Но это не значит, что в случае крайней необходимости я не превращусь в громадного дракона. Вот!
Берта и миссис Сальто крепко обняли Иву, а потом наперебой стали её поздравлять. Поблагодарив друзей в десятый раз, Ива без сил упала на диван рядом с Арисой и вытянула ноги.
– Завтра жду на вечеринку с ночёвкой! – объявила Берта. – Вас обеих. – Она указала на девочек и, подхватив миссис Сальто под руку, пошла в прихожую.
Кусь заворчал, что Громушке негде спать – весь дом заполонили кошки. Он снял птенца с плеча Арисы и, собрав в круг всех кошек, заявил, что громы очень опасны для их усов и хвостов. Кошки выслушали чурфылька и решили не проверять, насколько взрывоопасные у птенчика крылья. Кусь повёл Громушку на второй этаж, где в комнате Дедушки на стене висели оленьи рога.
– Вместо дерева тебе будут, – объяснял он по дороге. – А вместо гнезда, так и быть, шапку свою дам. Но только пока ты маленький. И чур без фейерверков в доме!
Громушка звонко чирикал и прыгал следом по лестнице. Когда щебет и ворчание стихли, в гостиной вновь наступила тишина. Только угли в камине потрескивали да за окном вдалеке почему-то кукарекал Граф.
– Не думала, что Кусь с Громушкой поладят, – сказала Ива, снимая перчатки. – Они же такие разные…
– А я в них верила, – улыбнулась Ариса.
Ива чувствовала, как внутри один за другим появляются вопросы, но произнести их вслух почему-то не получалось.
Ариса сняла очки и стала протирать стёкла краем кофты.
– Однажды мне попалась газета, – начала она тихо. – А в ней был рассказ о твоём Дедушке… Писали, что он живёт в Лоскутном доме вместе с внучкой и каждый год приводит в Моствилль зиму. Мне стало интересно, какая она – эта зима. В Вильмосте снега вообще не бывает. Я написала твоему Дедушке, назадавала кучу вопросов, а он ответил. Так мы начали переписываться, и я почти поверила, что он и мой Дедушка. Не по-настоящему, конечно, но… Будь у меня Дедушка, мы бы так и общались. Наверное… Прости, что обманула… Надо было сказать правду, но я думала, что тогда ты не захочешь со мной дружить.
– Дедушка пригласил тебя не просто так, – сказала Ива. – Если он так написал – значит правда этого хотел.
– Письмо, которое я тебе дала, было последним. О дедушкиной смерти я тоже узнала из газеты… – Ариса надела очки, и глаза её снова стали похожи на два огромных озера. – Сначала я долго плакала, а потом решила, что хочу узнать о Дедушке побольше, увидеть зиму, познакомиться с тобой.
Ива встала и прошла к камину. Там на полосатом ковре госпожа Замкус оставила ящик с часами. Ива села возле огня и аккуратно вынула железный механизм. Кошки им явно заинтересовались – стали обнюхивать и тереться о него мордочками.
– Знаешь, раньше я тоже думала, что дедушкины часы следят за тем, чтобы всё было правильно. – Ива крутанула маленькую шестерёнку. – Каждый день начинался с их звона. Дедушка варил кофе, мы завтракали, решали задачки, наблюдали за погодой, обедали, обходили лес, ужинали, а потом часы снова звонили, и мы ложились спать. Дни походили друг на друга, и даже если мы с Дедушкой ссорились, я знала, что утром всё равно запахнет кофе. А потом Дедушка умер, и вскоре часы встали.
Богатка забралась Иве на колени и замурлыкала.
– Я очень хотела их починить, – продолжила Ива. – Чтобы всё снова стало как раньше. Но как раньше уже не будет, потому что часы – это часы. В Моствилле верят, будто они волшебные, но Дедушка ни разу о таком не говорил. Он просто любил их и следил, чтобы они ходили.
Ариса взглянула на чемодан и подумала, что утром снова соберёт его в дорогу. Она очень хотела остаться, но после того, как Ива узнала правду… Захочет ли она дружить с самозванкой? Учить её встречать зиму, вместе печь пироги, читать сказки? Арисе стало грустно, но в то же время она радовалась, что хоть и недолго, но была частью маленькой семьи Лоскутного дома.
– Ты и без часов справилась, – улыбнулась она Иве.
– Справилась, – кивнула Ива. – Потому что у меня есть миссис Сальто, Берта, Кусь, ну и… кузина. Можно, я всё равно буду тебя так называть?
26Ещё одно письмо
Утром, пока все спали, Ива выскользнула из постели, достала из шкафа картину и поднялась на третий этаж. Даже через перчатку она ощущала холод дверной ручки. Дедушка никогда не ругался, если Ива вбегала к нему без стука, но теперь… когда Дедушки больше нет, ей стало неловко.
– Всё хорошо, – подбодрила она себя и, досчитав до пятнадцати, нажала на ручку.
Дверь скрипнула. Сквозь шторы на спинку стула падал узкий солнечный лучик, а в нём золотыми искрами светилась пыль. В воздухе сладко пахло хвоей. Это на большом столе у окна до сих пор стояла баночка с сосновыми иголками. Дедушке нравился запах леса…
Ива сделала два робких шага вперёд, прижимая картину к груди – островом к сердцу. Она отодвинула атласную штору, и солнце, нырнув в кабинет, на мгновение ослепило девочку. Открыв глаза, Ива заметила, что со стены на неё всё с той же хитрой улыбкой смотрит Том Вееро, путешественник и учёный. Это он написал книгу о Солнцените, как и многие другие в дедушкиной библиотеке.