Семья снова собралась в гостиной Ларксфелла. Ферн отсутствовала, и Алекс подозревал, что она еще не была готова снова столкнуться со всем кланом Уинтеров, когда явно затевалось что-то формальное.
Послеобеденный чай был подан, и Элси только что закончила нарезать посыпанный сахаром фруктовый кекс.
– Это все, мэм?
– Спасибо, Элси, – сказала Сесили.
Брэмсон стоял в дальнем конце комнаты, далеко от камина, но достаточно близко, чтобы быть глазами и ушами семьи, которая была смыслом жизни Сесили Уинтер… как было всегда.
– Итак, мама, что такого произошло, что ты так спешно собрала нас, заставив меня примчаться из Лондона? – спросил Руперт, добавляя ложку сахара в чай.
– Да еще в такой холод в понедельник, – добавил Дуги.
– Да, действительно, мама, – вставила Шарлотта. – Мы с Джулианом надеялись провести несколько дней вместе.
– Мне очень жаль, мои дорогие, но у нас есть довольно неожиданные новости, которыми мы хотим с вами поделиться.
За ее словами последовал стон.
– О нет, – сказала Шарлотта. – Не надо больше плохих новостей, пожалуйста.
– Это хорошая новость, по правде говоря, – вставил Алекс, бросив успокаивающий взгляд на Пен, которая сидела так же тихо, как стоял Брэмсон.
– Вы решили выплатить нам новые дивиденды или что, Лекс? Говори, – потребовал Руперт.
Алекс усмехнулся.
– Нет, старик. Мы попросили вас всех собраться здесь сегодня, чтобы объявить, что весной следующего года я женюсь.
Все с грохотом поставили чашки на блюдца, открыли рты и ахнули, а затем заговорили все разом.
– Ты только недавно вернулся! Как ты можешь уже объявлять о помолвке? – взвизгнула Шарлотта.
– Ура! Это отвлекает внимание от меня! – пошутил Руперт.
Дуги сначала застонал, а затем сказал:
– Ты, должно быть, шутишь!
– Дорогие мои, пожалуйста, – попросила мать. – У меня от вас голова заболит.
– Кто эта счастливица, брат? – Руперт подмигнул Пен.
– Ну, видите ли… Вы все знаете ее достаточно хорошо.
– Боже мой! – воскликнул Дуги. – Пен, может, ты прольешь свет на это? Боюсь, Алекс умышленно юлит.
Алекс заметил, что Пен не стушевалась, когда все члены семьи Уинтер вдруг уставились на нее.
– На самом деле, Дуги, могу. Я знаю эту очень счастливую девушку очень хорошо, – сказала она, не сумев скрыть самодовольства. – Это я.
Позже, когда первое потрясение прошло и вопросы сменились на поздравления, Руперт ушел, а Дуги вскоре последовал его примеру.
Алекс проводил среднего брата до двери.
– Никаких проблем с тем, что она дальняя родственница?
Дуги покачал головой.
– Наоборот, это укрепит семейные узы, но, если честно, Лекс, я-то думал, что ты просто по-братски сопровождал Пен на всякие мероприятия. Мы все так думали. Не то чтобы ты был… э… сентиментален. – Алекс вздохнул, услышав этот мягкий упрек. Брат усмехнулся. – Ты полон сюрпризов, Лекс. Но это самый лучший из них. Ты уверен, не так ли?
– Пен – замечательная девушка.
– Звучит невероятно романтично, – ответил Дуги, не в силах скрыть сарказма. – Сам не знаю, почему это так меня удивляет. Мне всегда было известно, что Пен отчаянно влюблена в тебя, но я думал, что она это переросла.
– Так и есть. Полагаю, что влюбленность превратилась в любовь.
– Да, но я не слышу любви в твоем голосе.
– Просто будь благодарен, что она есть у вас с Ферн, и не суди других. Я делаю все возможное, Дуги.
Брэмсон подмигнул, когда Алекс вернулся в гостиную, и он понятия не имел, что это значит. Алекс надеялся, что это одобрение.
– Ну, я рад, что это закончилось, – сказал он, наливая себе свежую чашку чая.
– Нужно подождать, пока пройдет шок, Лекс, – успокоила его Шарлотта. – Это странно, не буду вам врать, но я думаю, что вы очень хорошо подходите друг другу, и надеюсь, что вы очень счастливы, – добавила она, взяв Пен за руку.
– Хорошо сказано, Шарли, – сказала Сесили. – Мальчики привыкнут. Руперт может теперь официально называться повесой семьи Уинтер, а Дуги просто слегка ревнует. Ты завидная партия, Пен, дорогая. Тут двух мнений быть не может. Алексу очень повезло.
– Так… твое платье! – воскликнула Шарли. – О твоем платье будет говорить весь юг.
– Боюсь, так и будет, – призналась она. – Единственный ребенок, единственная дочь – это большое событие, Лекс. Мне жаль, тетя Сесили. Я знаю, что вы предпочитаете более скромные церемонии.
– Ерунда, дорогая. Это будет главный день в вашей жизни, и твоя мать имеет полное право отпраздновать его так пышно, как ей вздумается.
– Пен, я не думаю, что готов к пышной светской свадьбе… – начал Лекс.
– Тебе, вероятно, придется с этим смириться, – извиняющимся тоном сказала Пен. – Я дала тебе возможность жениться на мне прямо на пирсе в Брайтоне, но ты ею не воспользовался. Так что стисни зубы и терпи. Обещаю, что после свадьбы я больше не буду мучить тебя пышными церемониями… даже в честь крещения наших детей, которое я буду счастлива провести в часовне Уинтеров.
– Не так быстро, – предупредила Шарли. – Я хочу знать все о твоем платье. Белое, конечно.
– Я думаю, скорее, цвета слоновой кости, по правде говоря, – сказала Пен.
– Я видела в воскресной газете, что Дом Эйнсворт выпустил смелую новую коллекцию для следующей весны, – заметила Сесили.
– О, я тоже их видела. Очень интересные, – продолжала Шарли. – Ты должна туда съездить.
Пен пожала плечами.
– Даже не подумаю. Вы знаете, что я буду главной подружкой невесты на свадьбе Николы Финч?
Алекс умирал со скуки и бросил умоляющий взгляд Брэмсону, чтобы тот его спас.
– Я отказываюсь говорить о подружках невесты и свадебных финтифлюшках.
– Финтифлюшках? Я не ослышалась, дорогой? – поддразнила его мать.
– Э… господин Алекс, простите, могу я поговорить с вами? – сказал Брэмсон, поняв намек. – Простите, что перебиваю.
– Конечно, – с благодарностью отозвался Алекс, допивая чай. – Извини, мама. Я ненадолго.
Женщины едва заметили его уход.
– Продолжай, – сказала его сестра, стремясь услышать дальше.
– Боже, Шарли, – сказала Сесили. – Ты никогда не интересовалась платьями, не говоря уже о свадебных нарядах. Нам случайно не стоит ожидать услышать свадебные колокола в честь вас с Джулианом в ближайшее время?
Шарли покраснела, и Пен взвизгнула.
– Правда?
– Вы с Алексом меня опередили, – призналась она.
– О, дорогая! – сказала Сесили, протягивая руку к дочери. – Как чудесно. Я очень рада за тебя.
– Должна признаться, что Джулиан немного спешит, поэтому я очень довольна тем, что вы двое преградили нам путь. Я смогу немного сбросить обороты. Но я хочу сказать ему «да», и папе очень нравился Джулиан, правда же?
Мать кивнула.
– Совершенно верно. И мне тоже. Я одобряю без оговорок, поэтому, когда будешь готова, принимай предложение своего прекрасного молодого человека.
– Спасибо. Я собиралась поговорить с Лексом об этом в ближайшее время. Во всяком случае, Пен, не думай, что вы мне помешали, наоборот, дали необходимое время. Но я хочу послушать, какие у тебя есть идеи насчет платья. Ты мне поможешь?
– Только если ты будешь моей подружкой невесты. Я хочу Уинтеров с обеих сторон!
Шарли усмехнулась.
– С удовольствием.
– Ну, так вот, мы с Николой сначала нашли удивительный новый салон под названием «Валентайн», который открылся в Челси. Мало того что этот салон ужасно смелый, его владелица – Иден Валентайн – просто потрясающая, и у нее очень оригинальные эскизы. Все, что мы видим в американских или французских журналах, она уже сделала, только лучше.
На слушательниц это произвело впечатление.
– Тогда почему сейчас она заказала платье в Доме Эйнсворт? – спросила Сесили.
– Понятия не имею, но я обращусь к Иден Валентайн. Мне кажется, она делает потрясающие вещи, и на ее модели даже мешок будет выглядеть эффектно. Я, безусловно, хочу, чтобы меня одели они.
– Молодец, Пен. Тогда я тоже, – сказала Шарли. – Звучит захватывающе.
– Поскольку мы не дали тебе провести несколько дней с Джулианом, может, поедем со мной в Лондон и встретимся с ней?
– Да, вы обе. Давайте-ка в Лондон. Если хотите, Шарли, можете остановиться в квартире в Белгравии.
– Отлично, мама. Это ведь недалеко от салона, да?
– Конечно, – сказала Пен. – Я могу позвонить прямо сейчас и назначить встречу.
Алекс вернулся.
– Надеюсь, вы уже закончили об атласе и кружевах?
– Только что, – сказала Пен. – Ты можешь отвезти нас завтра в Лондон, Лекс?
– Почему бы и нет. В любом случае мне нужно заехать к своему портному. Пора заказать весенний гардероб.
– И светло-серый костюм для свадьбы, дорогой, – напомнила Пен.
Хотя они были близки как сестры, Иди и Мадлен решили жить раздельно, хотя и выходило дороже. Иди предложила поискать квартиру с тремя спальнями, но Мадлен хватило ума указать, что такое решение быстро перестанет казаться Иди удачным.
– Я поздно ложусь, курю, пью шампанское, когда могу себе это позволить, и мне нравится развлекать мужчин, когда у меня есть соответствующее настроение. И очень громко включаю джаз на граммофоне, пока мы наслаждаемся друг другом. Мне нравится ходить по дому в халате, а еще лучше – голой. – Она лениво улыбнулась подруге. – Я слишком долго жила одна, cherie. Я люблю тебя, люблю Томми, но живу по своим собственным правилам, которые не подходят для воспитания ребенка.
Таким образом, Мадлен переехала в съемную квартиру на Турло-сквер в Южном Кенсингтоне, а Иди купила крошечную двухкомнатную квартиру на Флад-стрит в Челси. Ей было очень удобно добираться до салона, она могла дойти по Кингз-роуд по набережной, а в конце улицы находился ресторан «Куперз Армз», где они с Мадлен могли поужинать, если слишком уставали, чтобы готовить. А если Иди начинала скучать по своему саду в Эппинге, она могла провести часок в Физик-Гарден в конце улицы, где Томми всегда любил играть.