Захар Прилепин (псевдоним Евгения Николаевича Прилепина) родился в 1975 году в Рязанской области, живет в Нижнем Новгороде. Окончил филологический факультет Нижегородского государственного университета. Параллельно с учебой служил в ОМОНе и участвовал в боевых действиях в Чечне. Публикуется с 2003 года, первая книга (роман «Патологии») вышла в 2005 году. Прилепин неоднократно получал престижные награды: премию «Ясная Поляна» в 2007 году (за роман «Санькя»), премию «Национальный бестселлер» в 2008 году (за роман в рассказах «Грех»), премию «Большая книга» в 2014 году (за роман «Обитель»), а в 2017 году ему вручили премию правительства РФ в области культуры. Захар Прилепин – не только писатель, но и поэт, литературный критик, музыкант и публицист. Он известен своей активной гражданской позицией, что нашло отражение в текстах, написанных для Тотального диктанта 2012 года. В них Прилепин поднимает вопрос о том, почему многие россияне остаются равнодушными к проблемам, возникающим в стране. Свое отношение писатель обозначает четко: «Мне – не всё равно».
Дина Ильинична Рубина родилась в 1953 году в Ташкенте, жила в Москве, а в 1990 году переехала в Израиль. В 16 лет написала первый рассказ, который был сразу опубликован в журнале «Юность», в 24 года стала самым молодым членом Союза писателей Узбекской ССР. К настоящему моменту Дина Рубина – автор 30 сборников повестей и рассказов, а также 11 романов, самые известные из которых – «Почерк Леонардо», «Белая голубка Кордовы», «Синдром Петрушки» и цикл «Русская канарейка». В 2007 году писательница получила третью премию «Большой книги» за роман о Ташкенте «На солнечной стороне улицы». Темой для текстов Тотального диктанта 2013 года Рубина выбрала интернет. По ее словам, возникновение интернета – такой же переломный момент для культуры, как появление языка и изобретение книги. В трех текстах Рубина пытается понять, не превращается ли это благое открытие в зло.
Алексей Викторович Иванов родился в 1969 году в Горьком (сейчас – Нижний Новгород). Окончил школу в Перми, университет – в Екатеринбурге, перейдя с факультета журналистики на факультет истории искусств Уральского государственного университета. Работал учителем, сторожем и гидом, сейчас зарабатывает только литературной деятельностью. Город, в котором живет, не называет, и, по его собственному признанию, живет там, где работает. Долгое время писал «в стол». Регулярно публиковаться начал с 2003 года, когда вышел его роман «Сердце Пармы» о покорении в XV веке языческой Перми христианской Москвой. За следующую книгу, «Золото бунта», об Урале XVIII века и горной реке Чусовая, писатель получил приз читательских симпатий премии «Большая книга». В 2017 году Иванов стал лауреатом премии правительства РФ в области культуры. К 2018 году у Алексея Иванова вышло 11 романов, несколько книг в жанре нон-фикшен об истории Урала и документальный фильм «Хребет России» об Уральских горах. В 2014 году для Тотального диктанта Иванов написал тексты о поезде Чусовская – Тагил, который он назвал «поездом своего детства».
Евгений Германович Водолазкин родился в 1964 году в Киеве. Окончил филологический факультет Киевского национального университета, после чего поступил в аспирантуру Пушкинского Дома в Петербурге, в Отдел древнерусской литературы, где работает и сейчас. Первая книга Водолазкина вышла в 2005 году, но настоящую известность как писатель он обрел в 2013 году, когда его роман «Лавр» был отмечен литературными премиями «Ясная Поляна» и «Большая книга». Научная деятельность Водолазкина существенно влияет на его творчество: главный герой «Лавра» – средневековый врач, а язык романа стилизован под древнерусский. В 2015 году Евгений Водолазкин представил участникам акции Тотальный диктант отрывки из романа «Авиатор», вышедшего в «Редакции Елены Шубиной» год спустя. Из ключевых для Водолазкина тем в «Авиаторе» сохранилась главная – тема времени. Этот роман повествует о жизни Иннокентия Платонова – человека, который пережил эксперимент по замораживанию и смог перенестись из начала XX века в его конец.
Андрей Алексеевич Усачёв родился в 1958 году в Москве. Учился в Московском институте электронной техники и на филологическом факультете Тверского государственного университета. Пишет для детей с 1985 года, а его первая книга вышла в 1991 году. Одним из самых знаменитых героев Усачёва является умная собачка Соня, о жизни которой сняты два мультфильма. Андрей Усачёв также работал на телевидении, писал сценарии и тексты песен для детских передач («Кварьете Веселая квампания» и др.). За 30 лет творческой жизни писателя его книги были изданы и переизданы более 300 раз. Усачёв стал первым детским автором, которому предложили представить тексты на Тотальном диктанте. В результате в 2016 году участники акции писали под диктовку его рассказы под общим названием «Этот древний-древний-древний мир» – об истории театра, письменности и Олимпийских игр. Больше юмористических миниатюр на эту тему можно найти в одноименной книге Усачёва, вышедшей в 2016 году в издательстве «Время».
Леонид Абрамович Юзефович родился в 1947 году в Москве, но вырос на Урале, в Перми. Окончил филологический факультет Пермского государственного университета, затем служил в армии в Забайкалье. Долгое время Юзефович работал школьным учителем истории. Сейчас писатель живет в Петербурге. Его творческая биография началась в 1977 году, а читательскую популярность Леонид Юзефович получил благодаря романам «Самодержец пустыни», «Князь ветра», «Казароза», «Журавли и карлики». Юзефович – двукратный лауреат премий «Большая книга» и «Национальный бестселлер». Его последний на сегодняшний день роман «Зимняя дорога» – о противостоянии белогвардейца Анатолия Пепеляева и анархиста Ивана Строда – получил в 2016 году обе эти премии. В 2017 году специально для Тотального диктанта Леонид Юзефович написал тексты о трех реках и трех городах, ставших ему родными. Это Пермь, стоящая на Каме, Улан-Удэ, стоящий на Селенге, и Петербург – город на Неве.
Гузель Шамилевна Яхина родилась в 1977 году в Казани. Окончила факультет иностранных языков Казанского государственного педагогического института, семестр проучилась в Боннском университете Фридриха Вильхельмса, выиграв стипендию. С 1999 года живет в Москве, где изучала сценарное дело в Московской школе кино. Первый роман Яхиной «Зулейха открывает глаза» вышел в 2015 году в «Редакции Елены Шубиной» и стал самым громким дебютом в русской литературе за последние несколько лет. Роман получил две престижные премии – «Ясную Поляну» и «Большую книгу» – и уже переведен на 20 языков. Это история о раскулаченной татарке Зулейхе, отправленной по этапу в Сибирь. Историческую тему Поволжья в XX веке Яхина продолжает во втором романе – «Дети мои», отрывки из которого были прочитаны на Тотальном диктанте в 2018 году. Книга рассказывает о судьбе Немецкой автономии на Волге. Ее главным героем стал немного застенчивый учитель Якоб Иванович Бах, способный сочинять сказки, меняющие реальность.
Приложения
I. Демодиктанты
С 2013 года в конце января – начале февраля в Новосибирске ежегодно проходит Международная научно-практическая конференция Тотального диктанта, которая собирает координаторов и членов экспертных комиссий ТД со всей страны и из-за рубежа. Участников конференции 2015 года ожидал сюрприз: им было предложено написать диктант по тексту Екатерины Валеевой, победителя конкурса сочинений «Как я писал Тотальный диктант». В дальнейшем такие демодиктанты стали важной частью работы конференции: на мастер-классе по их проверке филологи учатся работать с комментариями, заранее разработанными членами Экспертного совета.
Екатерина Валеева. 2015. Тотальный диктант, диктант моей юности…
Вереница пустых окошек и линий на бланке – нетронутом и безымянном, от него пахло свежей бумагой и почему-то гуашью.
Текст решительно разбегался от заголовка и дальше много слов подряд дробно колотил по дремучим мозгам. В пот бросало от синтаксических конструкций: то гоголевское междометие выставит свою богохульную голову, то мостами перекинутся тире вокруг вставной конструкции, то в середине предложения, словно пара закатившихся монет, блеснет двоеточие. Весь окружающий мир за окном мог внезапно упасть вниз – это начиналось долгое-долгое приложение, издырявленное запятыми.
Тогда, в 2009 году, всё было по-другому: и людей меньше, и я моложе, и текст сложнее. И лишь через пять лет я поняла, как меняется диктант, когда его пишут не только в НГУ.
Диктаторы забрасывали нас бессоюзными сложными предложениями и прямой речью, витиеватой, будто кованая чугунная решетка в Летнем саду, а наивные, неискушенные участники, опасаясь получить плохую оценку, шепотом спрашивали соседей: «“Полглобуса” с дефисом пишется?»
А те, ничуть не смущаясь и даже не улыбаясь, отвечали: «Ясное дело! А “пол-литра” – без».
И мы, взрослые уже люди, шли навстречу чудесным приключениям – туда, где беспощадные проверяющие, неприступная орфография, взывающая к знанию исторического контекста, и непроходимая пунктуация; и с нами о наболевшем – о судьбе нашей страны, нашего языка, нашей планеты – говорили лучшие современные писатели. Перед нами распахивался гостеприимный и приветливый мир, жизнь уходила вдаль, в слепящую бесконечность, будущее казалось прекрасным, и мы мчались туда под скрип и шорох шариковых ручек…
И теперь будущее стало настоящим – не прекрасным, а таким, каким, по-видимому, и должно быть. Я живу в нем и всё лучше узнаю свой родной язык, и он мне всё ближе, но, увы, я всё хуже помню правила, которые учила когда-то, – это очень-очень грустно. Тотальный диктант заканчивается, не успев начаться, но мы-то знаем, что он с нами навсегда.
Тотальный диктант, диктант моей юности…
Галина Юзефович. 2017. Великий диктатор
Когда я шла диктовать Tотальный диктант два года назад, единственное, что меня волновало по-настоящему, – это возможность прочесть фрагмент из еще не опубликованного романа Евгения Водолазкина. В остальном же особого веселья я не ждала: с детства мне казалось, что диктант – штука скучная, отрада унылых троечников.
Весело, однако, стало почти сразу. Вместе со мной к диктовке готовился певец Дима Билан: он пропевал водолазкинский текст своим хорошо поставленным голосом, и эхо разносилось под сводами, а волонтеры отгоняли от дверей поклонниц. Насладившись, я вошла в аудиторию и поняла, что попала в гуманитарный рай. За столами сидели очень разные люди, и общим у них было только одно: никто из них не походил на унылого троечника. Пришли симпатичные девочки-подростки, пара чопорных старушек, группка веселых бородатых хипстеров и очень серьезный мужчина с бесстрастным на вид охранником. Охранник немного помялся, но вскоре тоже попросил бланк и начал писать.
Многие из собравшихся знали Водолазкина, кое-к то знал меня, и почти все знали правила постановки тире. После диктанта старушки заспорили с девчонками, как пишется «вполоборота», охранник обсуждал с хипстерами смысл смайликов, а серьезный мужчина подошел ко мне и оказался знатоком современной поэзии. Им (нет, нам всем!) было исключительно интересно и весело вместе. Нам было о чем поговорить – мы говорили и не могли наговориться о том самом русском языке, которым привычно пользуемся и которого почти не замечаем.
Гузель Яхина. 2018. Деревянные дома
Деревянная Казань… Дома здесь невысокие, в один и два этажа. Фасады – бревенчатые, дощатые, иногда крашенные краской, а чаще некрашеные. Окна одеты в наличники и всегда немного перекошены. Лестницы – скрипучи, как и двери, и ставни, и створки притулившихся рядом резных палисадников. Водосточные трубы убраны жестяным кружевом. Чердачные оконца причудливы – круглы, овальны, восьмигранны; иногда вместо них светлеют под крышами циферблаты, на которых давно уже нет стрелок.
В этом городе я выросла. Тогда казалось, что время не портит его: приятно шелушится под пальцами краска на стенах, уютны растущие с каждым годом трещины в бревнах, весело краснеет на чугунных решетках ржавчина, вкусной пылью пахнут подвалы. Казань учила любви – к старому, ветхому, непрочному. Учила тому, что красота остается, даже если ее покрывают со временем трещины и морщины; что цвета и краски блекнут, исчезают, а основа – никогда; что оттенок неба не зависит от кривизны окна, в которое это небо наблюдают; что обычный водоскатный жёлоб может стать самой прекрасной деталью здания, а часы вовсе не обязаны иметь стрелки.
Сегодня этого города нет: деревянная Казань растворилась в стекле и бетоне, утонула в асфальте, ушла под гранит. И только в памяти проступает иногда сквозь гладкие фасады многоэтажных корпусов – то, прежнее: бревенчатое, изначальное. Два города – реальный и исчезнувший – живут параллельно: один – для гостей и туристов, второй – для своих. Для тех, кто помнит.
Каждый раз, приезжая в незнакомый город, я с надеждой иду по его улицам, ищу старые кварталы, утопленные в тротуар по самые окна домики – чтобы вновь почувствовать себя в детстве.