[225]. Следует отметить успехи правительства «Новых лейбористов», которые часто игнорируются левыми критиками: заметные улучшения в здравоохранении и образовании, введение минимальной заработной платы, сокращение детской бедности, программа SureStart для детей дошкольного возраста из неблагополучных семей[226]. Однако бóльшая часть политической программы Блэра, похоже, говорит об отказе от ценностей коммунитаризма, которые защищала оппозиция, и о продолжении нового неолиберального консенсуса относительно эффективности рынка и автономии индивида, который пришел на смену более раннему социал-демократическому консенсусу, сформировавшемуся в 1945–1951 годах.
Символом программы модернизации Блэра и обвинений его в отказе от социализма стала успешная кампания по изменению 4‐й статьи устава Лейбористской партии, проведенная им в 1995 году в качестве партийного лидера. В результате ее Блэр успешно реализовал ревизионистские намерения Гейтскелла и Кросланда. Планы по замене статьи разработал Джон Смит, однако после этого он прожил недолго и не успел осуществить их на практике[227]. Новая 4-я статья заменила приверженность «общей собственности на средства производства, распределения и обмена» декларацией о том, что
Лейбористская партия – демократическая социалистическая партия. Она считает, что нашими общими усилиями мы достигаем большего, чем в одиночку, чтобы создавать для каждого из нас средства для реализации нашего истинного потенциала, а для всех нас – общество, в котором власть, богатство и возможности принадлежат многим, а не меньшинству, где права, которыми мы пользуемся, отражают обязанности, которые мы должны исполнять, и где мы живем вместе, свободно, в духе солидарности, терпимости и уважения[228].
Критики считали эти формулировки расплывчатыми и говорили, что партия, не приверженная коллективизму, уже не является социалистической или демократической. Однако вне зависимости от того, справедливы их утверждения или нет, необходимо отметить, что новая 4-я статья не соответствует духу неолиберализма, в котором часто обвиняют «Новых лейбористов». Акцент на обществе и на том, что права связаны с обязанностями, выражает коммунитаризм, который Блэр черпал из своей веры, а фраза «многие, а не меньшинство» легла в основу предвыборного лозунга Джереми Корбина во время избирательной кампании 2017 года.
Христианская вера, утверждал Блэр, дает не конкретный набор мер, а «принципы жизни, неподвластные времени», что позволяет нам проводить различие «между ценностями как таковыми и их применением»[229]. Такой взгляд объясняет, как Блэр смог отказаться от приверженности коллективной собственности, но при этом считать себя христианским социалистом и продолжать говорить о христианских социалистических ценностях: «Единая Британия, где ваш попавший в опасность ребенок – мой ребенок; ваш больной и страдающий родитель – мой родитель; ваш безработный или беспомощный друг – мой друг; ваш сосед – мой сосед». Действительно ли эти ценности отражались в политике Новых лейбористов во время их правления или они были просто риторическим прикрытием, которое позволило партии провести ребрендинг, чтобы дальше придерживаться неолиберального консенсуса тэтчеровской эпохи, – дискуссионный вопрос.
Два лика христианского социализма
В конце жизни Дональд Сопер по-прежнему выступал против любых попыток отменить или заменить 4‐ю статью, повторяя свой довод о том, что приверженность коллективной собственности – это учение Христа в применении к социально-экономическим вопросам[230]. Так, Сопер критиковал «Новых лейбористов» и «третий путь» Блэра, вдохновленный Гидденсом, за, как он выражался, «сюсюканье с капитализмом», утверждая, что если бы Лейбористская партия не стремилась к социализму, она оказалась бы «пустой тратой времени»[231]. Однако Христианское социалистическое движение уже не было единым в этом вопросе. Оно вступило в Лейбористскую партию в 1988 году и на выборах партийных лидеров «подавляющим большинством» проголосовало за Джона Смита и Тони Блэра. На общем собрании 1995 года примерно три четверти членов Христианского социалистического движения проголосовали за принятие новой 4‐й статьи Блэра[232]. Похоже, что движение уже не относится в полном своем составе к левой фракции партии – хотя и не является надежным союзником новолейбористской правой фракции. В сентябре 2016 года, на следующий день после переизбрания Джереми Корбина на пост лидера на партийной конференции в Ливерпуле, на службе, проходившей в церкви святого Иакова по случаю конференции движения «Христиане слева», он описал «фундаментальные постулаты христианства» как «социальную справедливость», «совместное пользование» и «сострадание» – и получил восторженные поздравления[233].
Два этих лика христианского социализма – более умеренный и реформистский, с одной стороны, и более радикальный, с другой, – заметны и за пределами Христианского социалистического движения. Следует помнить, что ни «Христиане слева» сейчас, ни Христианское социалистическое движение прежде не представляли всех христианских левых. Например, в первые десятилетия существования Христианского социалистического движения в нем доминировали англикане и методисты, а радикально настроенные католики – многие из них были студентами Кембриджского университета – образовали группу Slant, которая просуществовала с 1964 по 1970 год. Ее члены стремились разработать теологию новой левой Церкви с опорой на марксизм, социальное учение католицизма и первые зачатки теологии освобождения в Латинской Америке (см. главы 3 и 6). Видный член Slant философ Терри Иглтон (р. 1943) утверждал, что ответом на указанное Марксом отчуждение, производимое при капиталистической системе, является община, которая обретается в единстве с Христом[234]. Другая группа, на которую оказала влияние теология освобождения, – это базирующаяся в Шеффилде Группа городской теологии методистского священника Джона Винсента (р. 1929). Всякая теология, утверждает Винсент, «начинается с положения бедных». Библия показывает «Бога, который не благоволит властям, который на протяжении всего Писания постоянно воюет либо с царями, либо со священниками, либо с авторитетами и который затем появляется в облике Иисуса Христа, тщетно едущего на своем осле в Иерусалим, выражая этим крестьянское восстание в Галилее»[235].
Группа городской теологии была одной из организаций, вошедших в COSPEC в 1980 году. Вместе с ней туда вступила группа Jubilee – англокатолическое социалистическое движение в духе Стюарта Хедлама или Конрада Ноэля[236]. Один из ведущих сооснователей Jubilee Кеннет Лич (р. 1939) описывал ее как «свободную структуру, с помощью которой левые католики англиканской традиции могут обдумывать различные вопросы, поддерживать друг друга и помогать распространять идеи»[237]. Другим ключевым членом Jubilee был впоследствии ставший архиепископом Кентерберийским Роуэн Уильямс (р. 1950), который в 1975 году выступил соавтором манифеста группы (официально текст, впрочем, так и не был принят). Манифест осуждал «институционализированный эгоизм всех форм капитализма, включая советскую коллективизированную его форму», и призывал христиан «выступить вместе с угнетенными, вместе с движением за освобождение во всем мире»[238]. Более свежим примером является аналитический центр христианских левых Ekklesia, основанный в 2002 году Саймоном Барроу (р. 1971), который прежде, в 1987–1990 годах, был координатором COSPEC, и Джонатаном Бартли (р. 1971), одним из лидеров Партии зеленых Англии и Уэльса в 2016–2021 годах. Ekklesia стремится «оказывать поддержку самым бедным и уязвимым слоям населения», «устранять социальную и экономическую несправедливость и неравенство», а также продвигать «Зеленый новый курс», который включает «радикальные меры по декарбонизации экономики посредством крупных инвестиций в возобновляемые источники энергии»[239].
Если подобные группы выражают более радикальный лик христианского социализма, то более умеренное – и даже, более того, консервативное – направление, вероятно, никто не представляет лучше бывшего члена парламента от лейбористов Фрэнка Филда (р. 1942). Филд занял в отношении Лейбористской партии позицию, по выражению Криса Брайанта, «решительно правосоциалистической критики» и заявил, что вместо прямой оппозиции капитализму свободного рынка «лейбористы должны принять рынок и тратить все свои силы на осуждение неприемлемых его сторон – в частности, его неспособности справиться с безработицей и его умения карать бедных и наименее могущественных»[240]. Филд известен своей критикой государства всеобщего благосостояния: по его мнению, вместо того чтобы поощрять моральное совершенствование, оно порождает зависимость. Как он утверждает, «основным следствием социального обеспечения в настоящее время является культивирование праздности, безделья и нечестности», что приводит к «блокированию того самого процесса, к которому мы должны стремиться, – то есть усиления естественных стремлений человека, склоняющих его к отказу от социального пособия»[241]