бления и постоянного экономического роста[365]. Папа также отрицает, что к необходимому решению экологического кризиса можно прийти через освобождение рыночных сил от регулирования; напротив, для защиты «наследия всего человечества» от эксплуатации следует дать больше полномочий международным институтам[366]. Конечной целью, по словам Франциска, должно стать сохранение «нашего общего дома» и обеспечение «устойчивого и целостного развития»[367]. В этой энциклике Франциск делает экологизм ключевой заботой католического социального учения, прибавляя официальный голос римского католицизма к все еще развивающемуся ответу христианства на высказанный в 1967 году Линном Уайтом – младшим тезис о том, что христианство способствовало разрушению окружающей среды (см. главу 5), и устанавливая связь между экологизмом и теориями развития и эксплуатации, развившимися внутри теологии освобождения (см. главу 7).
Сегодня теология освобождения влияет на социальное учение Католической церкви, но изначально последнее подготовило почву для первого. Именно папа Лев XIII в энциклике «Rerum novarum» заявил: «Однако, если речь идет об охране частных прав, следует особенно печься о неимущих и беспомощных»[368]. В этот основополагающий текст католического социального учения вписан «выбор в пользу бедных», который является основной концепцией теологии освобождения Густаво Гутьерреса (см. главу 6). В нем мы можем увидеть значение социального учения Католической церкви. Это значение можно увидеть и в том, что при всей своей двусмысленности папские энциклики позволили католикам придерживаться немарксистских форм социализма (будь то этический или духовный социализм, ревизионистская социал-демократия, демократический социализм или в особенности левая христианская демократия). Корт утверждает, что Франкфуртская декларация Социалистического Интернационала 1951 года (официально известная как «Цели и задачи демократического социализма») полностью соответствует «Rerum novarum» и «Quadragesimo Anno», несмотря на заявленную папой оппозицию социализму. Декларация излагает видение децентрализованного, демократического социализма, которое допускает государственную собственность и планирование, но не привязано к государству и вместо этого склоняется к передаче собственности и контроля в руки самих рабочих[369]. Тот же аргумент можно применить и к принятой СДПГ в 1959 году Бад-Годесбергской резолюции, которая отдалила партию от марксизма и обязала ее придерживаться социал-демократической программы. Более того, резолюция дезавуировала исторический антиклерикализм СДПГ и признала «христианскую этику» одним из источников демократического социализма[370]. По мнению Корта, если сравнивать, с одной стороны, Франкфурт и Бад-Годесберг, а с другой – социальное учение Католической церкви, между социализмом и христианством «нет существенной разницы»[371].
Международная лига религиозных социалистов
В 1926 году немецкие христианские социалисты, включая последователей Германа Куттера и Леонгарда Рагаца, образовали новую Ассоциацию религиозных социалистов во главе с лютеранским пастором Эрвином Эккертом (1893–1972). Эккерт последовал примеру Блюмхардта и вступил в СДПГ, что к тому времени уже допускалось лютеранской церковью. Однако затем Эккерт счел СДПГ слишком умеренной и вступил в Коммунистическую партию Германии (КПГ), за что был лишен пасторского сана[372]. После 1933 года нацисты распустили ассоциацию; многие из ее ведущих членов продолжили деятельность в антинацистской Исповедующей церкви, а в 1945 году ассоциация была образована заново[373]. Также в 1926 году состоялась первая международная конференция религиозных социалистов, проходившая в Нидерландах и организованная Рагацом, Виллемом Баннингом (1888–1971) и Карлом Меннике (1887–1958). Баннинг был голландским реформатским пастором, ключевой фигурой в Социал-демократической рабочей партии Нидерландов, а в 1945 году стал одним из основателей новой Партии труда (Partij van de Arbeid). Также Баннинг был председателем кооперативного сообщества «Вудбрукерс», которое было основано квакерами, ранее учившимися в Вудбрукском квакерском учебном центре в Бирмингеме (Великобритания). Именно в этой группе Меннике, реформатский теолог немецкого происхождения, открыл для себя религиозный социализм[374]. На этой и последующих конференциях была основана Международная лига религиозных социалистов (МЛРС), к которой присоединилась Немецкая ассоциация религиозных социалистов.
Международная лига религиозных социалистов имела не только нидерландские, немецкие и швейцарские, но во многом и скандинавские истоки. Христианские социалисты были активными членами Шведской демократической партии с XIX века, а в 1929 году образовали Шведскую христианскую социал-демократическую ассоциацию (известную также как движение «Братство»), тоже аффилированную с лигой. К 1980‐м годам группы христианских социалистов действовали во всех скандинавских социал-демократических партиях[375]. Это говорит о том, что МЛРС, как и европейский религиозный социализм в своей массе, придерживается «социал-демократической идеологии, которая считает необходимым участие в парламентской политике, поддерживает активное участие государства в сферах образования, здравоохранения и социальной поддержки и полагает, что капитализм свободного рынка следует ограничивать морально»[376]. Гюнтер Эвальд (1939–2015), спикер немецкой ассоциации и член Конгресса евангелической церкви, так описал свое видение:
Новое общественное устройство, в котором к людям больше не будут относиться как к объектам, общество, отличное как от западного капитализма, так и от восточного коммунизма. Методы и цели производства должны опираться на демократические структуры экономической жизни и на концепцию человека не просто как потребителя максимального количества материальных благ, но как цельной человеческой личности. По этой причине мы отдаем предпочтение кооперативной форме производства[377].
Эверт Свенссон (р. 1925), депутат от Шведской социал-демократической рабочей партии, председатель движения «Братство» в 1968–1986 годах и президент Международной лиги религиозных социалистов в 1983–2003 годах, пошел еще дальше, признав необходимость работать вместе с рынком, а не против него: «Мы рассматриваем рыночную систему как инструмент достижения равенства, свободы и филантропических целей. В то же время мы понимаем, что рынок должен служить благополучию человечества»[378].
Именно социал-демократы Швеции дали импульс к тому, чтобы Международная лига религиозных социалистов, которая на протяжении первых шестидесяти лет своего существования была преимущественно центрально- и североевропейским движением, стала действительно глобальной организацией. На конференции, состоявшейся в Боммерсвике в 1983 году, выступили докладчики со всего мира, включая Японию, Италию, Танзанию, Бразилию и Никарагуа. Конференция была посвящена необходимости ядерного разоружения и решению проблемы экономического неравенства между Севером и Югом. Также она выразила поддержку освободительным движениям в Африке, таким как Организация народов Юго-Западной Африки в Намибии, и утверждала, что церкви всего мира имеют моральное обязательство бойкотировать южноафриканский режим апартеида (см. главу 7), поскольку, как заключили участники конференции, «мы верим, что Бог присутствует в тех освободительных движениях, которые помогают угнетенным народам достичь свободы и человеческого достоинства»[379]. Через три года Международная лига религиозных социалистов провела первую конференцию за пределами Европы, в Никарагуа. На протяжении 1980‐х и 1990‐х годов «были установлены важные связи между религиозными социалистами Восточной и Западной Европы, Европы и Латинской Америки, Европы и Ближнего Востока. МЛРС предоставила этим активистам платформу для развития идей и помогла создать трансграничные сети солидарности и поддержки»[380].
В 1991 году, после конференции «Новая Европа: вызовы для христиан и социал-демократов», Международная лига религиозных социалистов заявила, что распад СССР должен не вести к победе неолиберализма и фундаментализма свободного рынка, а, наоборот, дать демократическому социализму шанс вновь утвердиться в качестве жизнеспособной альтернативы капиталистической системе[381]. Вышло иначе: в 1990‐х годах и в новом столетии даже сама социал-демократия оказалась под влиянием «третьего пути» Тони Блэра (см. главу 2) или «Нового центра» (Die Neue Mitte) Герхарда Шрёдера в СДПГ – концепции социал-демократии, которая, кажется, ближе к идее свободного рынка, доминировавшей в западной политике в десятилетия, предшествовавшие падению Берлинской стены[382]. В этом контексте МЛРС сосредоточилась на попытках оживить левые политические силы. К примеру, в рамках этого курса религиозные социалисты Финляндии и Швеции старались привлечь к себе растущее мусульманское сообщество Европы, чтобы укрепить левых и противостоять исламскому фундаментализму[383]