раскольничьим путём. Горе-православные Святой Руси и не догадываются, что в своё
время откололись от Византийской кафедры точно так же, как в 90-х годах от них
отделилась "филаретовская" украинская церковь. Нашими предками был даже
изобретён "самопальный" чин для поставления митрополита - через новую, повторную
хиротонию (сейчас об этом тщательно умалчивают, а между тем это идёт вразрез с
14-м апостольским правилом). Б.Успенский сообщает по этому поводу следующее: "С
учреждением патриаршества в России была принята особая хиротония патриарха; это
специфически русский обычай, которого нет ни в одной другой православной церкви.
Эта традиция восходит, по-видимому, к поставлению митрополита Ионы, которое, как
известно, произошло без санкции Константинополя и фактически положила начало
автокефалии русской церкви. . . Поставление Ионы было делом отнюдь не бесспорным
с канонической точки зрения, поскольку Иона - вопреки принятой практике - был
поставлен не патриархом, а епископами. . . Впоследствии Максим Грек заявлял, что
"непотребно есть поставлятися митрополиту на Руси своими епископы" и отказывался
на этом основании признавать автокефалию русской церкви. . ." И далее: на Руси
"вопреки каноническим правилам митрополиты назначали себе преемника. . . По
словам Никона, патриарх Иов был рукоположен трижды; он указывает далее, что
дважды были рукоположены патриархи Гермоген, Филарет и Иоасаф, и если считать,
что их поставление в патриархи недействительно, то следовало бы отрешить от сана
всех архиереев, которых они посвятили, то есть практически всю русскую церковь"
("Царь и Патриарх". Избранные труды, М. 1996, т. 1 стр. 185 - 204). Видите: не
один, не два, и не три раза нарушались канонические правила в Русской церкви. .
.
Отсюда получаем, что благодати у Русской Церкви - ничуть не более, чем у
"филаретовцев". Занятно, что греки (те самые, которые в Афинах и
Константинополе) именно так и считают, просто вслух об этом не говорят. Кстати:
у "филаретовцев" ведь тоже есть каноническое преемство, не так ли? Но чем же мы
тогда лучше их? Однако спросите-ка у наших верующих, ощущают ли они благодать?
Что же тогда получается, что все они - в глубокой прелести? Ну уж нет, дудки,
оставьте такие вещи для вашего автора. . . Впрочем, автор тоже признаёт наличие
благодати у русской церкви. Лично ощущал-с. Ну так ведь и "филаретовцы" тоже её
ощущают. И прочие тому подобные до-халкидонские конфессии. . .
"Не здоровые имеют нужду во враче, но больные" (Мф., 9, 12. Для того,
чтобы наше отношение к другим (прежде всего - иноверным) соответствовало
учению Христа, мы должны считать всех здоровыми, а себя - "больными". Любить -
не в убогом понимании любви современных христиан, но так, чтобы чувствовать себя
со всеми единым развивающимся целым - можно лишь в том случае, если не
оцениваешь всех с точки зрения наличия благодати, - их, так сказать,
"правильности". Искусственная проблема благодати и не менее искусственная
проблема спасения, взятые воедино, автоматически делят людей на "своих" и
"чужих", "правильных" и "неправильных", "избранных" и "профанных". Едва только
данная конфессия начинает делить всех по этому животному признаку - "своих" и
"чужих", как она сразу же становится замкнутой, изолированной от всех иных
системой - со всеми вытекающими. Тем самым она противопоставляет себя другим,
делает единство с ними невозможным. И если в христианстве расколом считается
"обособление от состава церковного общества верующих" (определение из
"Православной богословской энциклопедии"), то само христианство, поддерживая
упомянутое деление, также является раскольником - но теперь по отношению ко
всему человечеству; оно раскалывает это последнее, так как лишь христианство
могло бы его объединить.
Но считать (даже, скорее, ощущать) себя хорошим, а остальных - плохими, есть
не что иное, как классическое бабство. Типа, "одна я хорошая". . . Да, да, чёрт
вас возьми - возможно, что насчёт спасения я могу оказаться и неправ. Тем не
менее, в соединении с благодатью (то есть с пониманием благодати, её
специфической у нас интерпретацией) это воистину гремучая смесь.
Понятие благодати было совершенно неправомерно соединено с понятием
"спасения". Именно этот "диполь" и стал наиболее разобщающим в христианстве. С
ним единство христианского мира стало принципиально невозможным. Ибо теперь
всегда может возникнуть подленькая мыслишка: а есть ли благодать у таких-то и
таких-то? Да и спасутся ли они? А с кем быть, чтобы гарантированно спастись?
Отсюда начинается перетряхивание чужого грязного белья: да вот эти с безбожной
властью сотрудничали - у них благодати стопудово нет. А другие - вообще
раскольники, у них такой дух - как пить дать не спасутся. А третьи. . . О том,
что при этом было потеряно самое главное - любовь и единство - говорить не
приходится.
"Бог совсем, совсем не то, что о Нём думают". Перефразируя это высказывание
Николая Бердяева, можно заявить, что и благодать - совсем не то, что думают о
ней. Благодать полностью автономна и посылается. . . кому надо, тому она и
посылается. Не нам об этом судить. Ибо, в-пятых, начиная рассуждать об этом, мы
впадаем не только в осуждение, но и в самовозвеличивание: вот, мол, у нас-то всё
в ажуре, а они, заблудшие, гибнут. . . Типа, мы тысячелетиями стойко храним эту
"правильную веру" - так пусть они сами к нам примкнут. И докажите мне, таковое
отношение - не самовозвеличивание, но объективный анализ.
Единство христианского человечества "рассматривалось" Христом как
необходимейшая предпосылка для продолжения дела Творца. Скажу точнее: как
необходимое условие для понимания того, в чём же состоит это
_м_у_ж_с_к_о_е__д_е_л_о_. Оно было залогом дальнейшего развития человечества как
своего рода "соборного Адама", который должен был, будучи единым, понять Творца,
и продолжить Его дело.
Но о необходимости сохранения единства тут же все позабыли. Ещё ученики
Христа предавались жарким выяснениям, кто из них "круче": "И когда (Иисус) был в
доме, спросил их: о чём дорогою вы рассуждали между собою? Они же молчали;
потому, что дорогою рассуждали между собою, кто больше" (Мк. 9, 33). И ещё:
"Пришла же им мысль: кто бы из них был больше?" (Лк. 9, 46). В один прекрасный
день пара учеников втихомолку начала проситься сесть на самых почётных местах -
справа и слева от Христа (Мк. 10, 41). Остальные ученики, услышав это, "начали
негодовать", отчего Иисусу пришлось урезонивать их: "Кто хочет быть первым между
вами, да будет всем рабом" (Мк. 10, 44). Натурально, сама фраза эта доказывает,
что никакой "изначальной братской любви" между апостолами не было. А ведь это
были ближайшие ученики Христа, 24 часа в сутки находившиеся рядом с Ним,
трапезничающие за одним столом, спящие под одной крышей, и купавшиеся, так
сказать, в волнах Его благодати - что нам, грешным, и не снилось. Так почему же
благодатное присутствие Сына Божия не избавило Его учеников и последователей от
мелочных амбиций, от всевозможных заблуждений, и даже - от полного недопонимания
как отдельных слов, так и даже целых притч Христа? Почему благодать в самой
непосредственной её форме не "преодолела чин их естества"? Стоит ли после этого
преувеличивать воздействие храмовой благодати как своего рода "динамического
фактора"? Что тогда можно сказать о прочей новоначальной христианской черни? Той
убогой толпе, наполняющей храмы и предопределяющей менталитет всей Церкви (так
как менталитет любого сообщества определяют по большей части женщины). . .
Ещё примеры приводить? Могу-с. . . Например, учеников Христа угораздило
начать выяснять это даже на самой последней с Ним трапезе, после слов Христа о
том, что Его предадут, что Его вот-вот "повяжут": "Был же и спор между ними, кто
из них должен почитаться большим" (Лк. 22, 24). Нашли, блин, время. . .
Итак, с самого начала христианство пошло по пути мелких амбиций и выяснений
отношений. Об этом почему-то не любят распространятся придворные церковные
историки, рисуя нам убедительнейшую по своей благостности картину всеобщей
апостольской любви, благородного нестяжания, длительных ночных бдений. . . И всё
время хочется этих историков спросить: господа, а зачем вы это делаете? Кому от
вашей лжи хорошо? Кто от этого выигрывает? Чьим интересам служит такая история?
Точно ли Церкви Христовой в целом? А может, только иерархии? Тут поневоле
вспоминаешь "Легенду о Великом Инквизиторе". Кстати: а ведь не-придворных
историков на свете и нет. . .
"Созижду Церковь мою..." Мессия употреблял выражение не "Церковь" (этого
понятия тогда и в помине не было), но "кагал". Спрашивается: какого хрена
используется неверный перевод? И можно привести аналогичных примеров искажения
текста чуть не десяток. Например, в нашем Евангелии Иисус требует "не гневаться
напрасно" (Мф. 5, 22). Между тем в древних рукописях идёт совсем другое - вместо
"не гневайтесь напрасно" там было "не гневайтесь никогда". Но византийская
поповская контра, понимая, что не гневаться вообще невозможно, подменила этот
текст. Так-то относятся они к слову Божьему! Русские их коллеги, впрочем, ничуть
не лучше. Одно "лукавство" змея чего стоит! А ежели к самому Евангелию такое
отношение - то чего же можно ожидать от них в других вопросах веры? Ведь