Павел утверждал, что ему поручена миссия к язычникам, а Петру – к обрезанным (Гал 2:7). Свою деятельность Павел развернул в диаспоре, ибо палестинские общины находились под началом Иакова. Ведущая роль Иакова видна на апостольском соборе и по пиетету, выказанному ему Павлом во время двух визитов в Иерусалим. Семейные связи Иакова подчеркивает и Иосиф Флавий, говоря о нем как о «брате Иисуса, именуемого Христом». Согласно Иосифу, Иаков был побит камнями по приказу первосвященника Анана, сына Анана, в 62 году (событие, о котором Деяния апостолов не упоминают). Честнейшие граждане Иерусалима нашли поступок Анана столь возмутительным, что обвинили первосвященника перед царем Агриппой II и Альбином, новым прокуратором, добившись даже смещения Анана ( Иудейские древности , 20.200–201). Судя по этому отрывку, Иаков, брат Иисуса, и возможно, иудеохристианская община в целом, еще не воспринимались иудейскими руководителями в 62 году как полные аутсайдеры.
Евсевий Кесарийский (около 260–339 годы), со ссылкой на историка Егезиппа (II век), именует Иакова «Праведником» и сообщает, что осада Иерусалима Веспасианом рассматривалась некоторыми как небесное возмездие за преступление Анана против брата Господня ( Церковная история , 2.23.19). Раннехристианское предание наводит на мысль, что Иаков стал лидером палестинской христианской общины во многом благодаря своей семейной связи с Иисусом. По тому же принципу следующим главой церкви-матери избрали Симеона, сына Клеопы, который был двоюродным братом Иакова (и Иисуса). Еще тринадцать епископов Иерусалимских происходили из «обрезанных», и эта череда закончилась в 135 году, после поражения второго антиримского восстания ( Церковная история , 4.5.3–4). Если следовать христианскому автору Юлию Африкану (около 160 – около 240 года), которого также цитирует Евсевий, потомки семьи Иисуса в Назарете и Кохабе гордились своей генеалогией и их называли «деспосинами», то есть «людьми Господа» ( Церковная история , 1.7.14). Отсюда создается впечатление, что иерусалимскую церковь и иудеохристианство первоначально возглавляли члены семьи Иисуса, и они сохранились как институт до Адриана, а кое-где – до III–IV века.
О Павловом христианстве речь пойдет далее, а пока заметим, что общее руководство общинами Павел держал в своих руках, но, будучи дальновидным и практичным организатором, передавал решение повседневных вопросов доверенным лицам. Чуть в более поздний период (скорее всего, уже после смерти Павла), как видно из Пастырских посланий (1–2 Тим, Тит), для руководства церквами были созданы специальные должности.
Напоследок следует затронуть вопрос о месте Иисуса в учении первоначального иудеохристианства. (О ситуации в Павловых и Иоанновых общинах мы поговорим в следующих двух главах.) Опираясь большей частью на Деяния апостолов, можно заметить, что непосредственные ученики Иисуса наградили его множеством титулов. Однако, как ни странно, титул «Сын Божий», столь частый в евангелиях, не используется в речах Петра и в Деяниях появляется лишь дважды (в обращении Павла к иудеям после дамасского происшествия и в проповеди Павла в Антиохии Писидийской, где к воскресению Иисуса почему-то применен стих Пс 2:7: «Ты сын Мой; Я ныне родил тебя» – Деян 13:33).
Иисус именуется «Служителем» или «святым Служителем Божиим» (Деян 3:26; 4:27, 30). Это самый низкий из титулов, применявшихся к нему, который быстро исчезнет из христианского употребления. Иисус также назван «Вождем» ( arch gos ) и «Праведником» (Деян 7:52; 22:14). Ничего особенно уникального в данных наименованиях нет. Один раз об Иисусе сказано как о пророке, подобном Моисею (Деян 3:22). Самое первое и яркое определение Иисуса в Деяниях содержится в иерусалимской речи Петра на Пятидесятницу: «Муж, засвидетельствованный от Бога силами, чудесами и знамениями» (Деян 2:22) – типичный харизматический пророк! Как тут не вспомнить слова Иосифа Флавия, что Иисус был «мудрецом и совершителем удивительных дел» (см. главу 2).
В Деяниях есть лишь два отрывка с потенциально более высоким смыслом. Оба они содержатся в рассказе о мученичестве Стефана. Первый случай – видение, в котором Иисус стоит «одесную Бога» (Деян 7:55). Однако этот образ связан с вознесением Иисуса на небеса и не означает божественного статуса. Енох и Илия в Библии, Моисей и пророк Исайя в послебиблейской иудейской традиции также удостоились вознесения: первые два избежали смерти, с Моисеем и Исайей это произошло после смерти. Второй отрывок, способный навести на мысль о божественности Иисуса, содержится в молитве умирающего Стефана: «Господи Иисусе! Прими дух мой» (Деян 7:59). Ведь, как правило, иудеи обращали молитвы именно к Богу. Однако просьба Стефана сродни просьбе покаявшегося разбойника на Голгофе, который просил невинного и праведного Иисуса: «Помяни меня… когда придешь в Царство» (Лк 23:42). Усматривать в этих словах веру в божественность Иисуса глубоко ошибочно.
В целом, все титулы Иисуса в Деяниях апостолов предполагают, что он человек Божий, человек высокого духовного достоинства, но не божественное существо.
Следует также заметить, что хотя Евангелие от Луки и Деяния приписываются одному автору, Деяния не сообщают о чудесном зачатии и рождении Иисуса.
На образ Иисуса в Деяниях проливают свет предания, сохранившиеся у иудеохристиан под названием «эбиониты» («нищие») или назареи (последователи Иисуса из Назарета). Эти предания дошли до нас в святоотеческой литературе.1 Главные источники таковы: Ириней Лионский (около 130 – около 200 года), Ориген (около 185 – около 254 года), Евсевий Кесарийский (около 260 – около 340 года) и Иероним (около 342–420 год). Иудеохристиане оказались между двух огней. Как сказал св. Иероним св. Августину, «они хотят быть иудеями и христианами, но и не иудеи, и не христиане» ( dum volunt et Iudaei esse et Christiani, nec Iudaeai sunt, nec Christiani ; Письмо 89).
Более снисходительный взгляд, который мы находим у отцов Церкви, состоит в том, что эбионитыназареи – еврейские последователи Иисуса, которые соблюдали Закон Моисеев, но верили в чудесное рождение Мессии. Эбиониты ригористического толка отвергали девственное зачатие и божественность Христа и даже послания Павла, считая последнего отступником. По свидетельству Евсевия, они полагали подлинным лишь арамейское Евангелие от евреев (ныне утраченное). Некоторые христианские авторы иронически обыгрывали название «эбиониты», называя «нищим» (скудным) их понимание Христа. В Ветхом Завете же слово «нищие» использовалось в положительном смысле, и благочестивые кумраниты называли себя «эвйоним», то есть «нищими» (1QpHab 12:3, 6, 10).
Подведем итоги. Первоначальное христианство как в своей палестинской харизматической форме, так и в своей языческой миссионерской форме представляло собой традиционный иудаизм, соединенный с верой в мессианство распятого и воскресшего Иисуса и горячим ожиданием славного и не слишком далекого возвращения Иисуса с небес.
Глава 4 Христианство Павла
Служение Павла среди иудеев и язычников
Чтобы понять характер Павловой церкви, важно понять ее истоки. Как Павел, иудей из Тарса, мыслил свою роль избранного посланника Иисуса Христа? Деяния апостолов (главы 9–28) и автобиографические отрывки в Павловых посланиях (Гал 1:13–2:14; 2 Кор 11: 21–29) дают разную и подчас противоречивую информацию. Согласно Деяниям, Павел происходил из города Тарса в Киликии (Южная Турция), куда иногда возвращался; был иудеем и имел с рождения римское гражданство.1 Сообщается, что он учился в Иерусалиме «при ногах Гамалиила», знаменитого раввинистического наставника первой половины I века н. э. (Деян 9:30; 11:25; 22:3, 25–28). Хотя вcе это правдоподобно, несколько странно, что Павел не о чем таком не пишет в посланиях, – а ведь упоминания о хорошем иудейском образовании и завидном римском юридическом статусе помогли бы в общении с еврейскими и языческими чиновниками.
Далее, согласно Деяниям, Павел проповедовал как иудеям, так и язычникам. Его проповедь иудеям Дамаска чуть не стоила ему жизни (Деян 9:20–25). В Антиохии Писидийской, Иконии, Берее, Коринфе и Риме он обращался к иудеям не очень успешно. В целом руководители синагоги вели себя с ним жестко, считая его смутьяном и угрозой миру в общинах. Зато язычники, сочувствовавшие иудаизму и даже не имевшие ранее отношения к иудаизму, относились к его учению с большим интересом.
Павел считал, что Бог избрал его возвестить благую весть чужеземным народам, сделал «служителем Иисуса Христа у язычников», дав «совершать священнодействие благовествования Божия» (Рим 15:16). Он называл себя «учителем язычников», апостолом, которому «вверено благовестие для необрезанных» (Гал 1:16; 2:7; 1 Тим 2:7). Напротив, миссия к иудеям – задача Петра, которому поручено «благовестие для обрезанных» (Гал 2:7). Хотя Павел не считал проповедь иудеям своей прямой обязанностью, угадывается его желание привести их ко Христу. Он благовествовал языческому миру, но ждал, что Бог явит милость и спасение детям Авраама: «Ибо не хочу оставить вас, братия, в неведении о тайне сей… что ожесточение произошло в Израиле отчасти, до времени, пока войдет полное число язычников; и так весь Израиль спасется» (Рим 11:25–26).
Согласно Деяниям апостолов, приходя в очередной город за пределами Святой Земли, Павел обычно начинал свою проповедь с синагог, где его слушали местные иудеи и богобоязненные язычники. Однажды он даже сказал, что призван служить всем, как язычникам, так и иудеям:
Для Иудеев я был как иудей, чтобы приобрести иудеев… для чуждых Закона – как чуждый Закона… чтобы приобрести чуждых Закона… Для всех я сделался всем, чтобы спасти по крайней мере некоторых.
( 1 Кор 9:20–22 )
Его миссионерство среди иудеев диаспоры наталкивалось на большое сопротивление, и синагогальные власти неоднократно подвергали его наказанию: «От иудеев пять раз дано мне было по сорока ударов без одного [самое строгое телесное наказание, разрешенное иудейскими правом согласно М.Маккот 3:10]; три раза меня били палками, однажды камнями побивали» (2 Кор 11:24–25).