Но Местерсу еще было суждено провести визитацию 29 июня 1994 года, в день верховных апостолов Петра и Павла в Петербурге на квартире на Заневском; там собралась и Консистория. К тому же о. Местерс еще раз подтвердил все мои духовные и административные полномочия cum jure episcopali в Единой церкви. Подобное подтверждение о моей консекрации было написано им и в послании от 15 января 1997 г. во время моей докторантуры в Риме.
Впрочем, в том же году автор этих воспоминаний получил от Римского Викариата привилегию совместно совершать Евхаристию в одной из часовен Вечного града – capella del Centro Giovanni XXIII.
Находясь в гостях по моему приглашению в России, директор вышеуказанного Центра, прелат Ремиджио Музаранье – Mons. Remigio Musaragno – совместно отслужил Мессу и в моей капелле на Заневском.
(8) Скоро я еще раз убедился в том, что Промысел Божий действует в самых разных ситуациях, включая и ситуацию с Единой церковью. Дружеское, христианское отношение архиепископа Эрика Местерса к прихожанам Единой церкви и к автору этих строк, даже когда он изучал экуменическую теологию и философию в Риме (1996–1999 гг.), продолжалось и углублялось. Об этом свидетельствует и многолетняя переписка с Владыкой.
Еще 5 сентября 2009 года о. Местерс в предпоследнем телефонном разговоре со мной поддерживал идею надэтнической церковности у нас в России; также и возможное содружество с церковью Аугсбургского исповедания и мои визитации в этой церкви. И сегодня я задаюсь вопросом, нет ли некой духовной тайны, и даже
Промысла, в том, что мой наставник о. Местерс накануне своего ухода в вечность благословил и настаивал на моем служении в сане архиепископа в России? Он как бы духовно передал свой сан архиепископа, что налагает на меня особую ответственность. И духовный смысл настоящего не заключается ли в продолжении дела о. Местерса в вопросе экуменического содружества и сотрудничества между всеми лютеранами России..?
Вообще, сохранение наднациональной идеи Христианства никак неотделимо от жизненного опыта Архиепископа как личности. Межнациональное российское лютеранство неотделимо от проповеди о. Э. Местерса, от искренности, простоты его общения с другими, конечно, включая и его годы общения с русскими как ветерана Великой Отечественной войны.
Но, с другой стороны, архиепископ Э. Местерс, несмотря на разные перипетии судеб народов Прибалтики и России, всегда себя видел в составе латвийской паствы. Он ей оставил и свои письменные труды, в том числе и по новейшей истории. Так, в 1994 г. в свет вышла его книга, посвященная памяти первого епископа независимой церкви Латвии, д-ра Карлиса Ирбе (1861–1934). Заметным остается и его труд по истории Евангелическо-лютеранской церкви Латвии за советский период (1944–1990 гг.). Он был издан в 2005 году.
Безусловно, по сравнению с эпохой так называемого «советского застоя», многое что изменилось. Церковь сегодня не закрыта в своих стенах, как это было при советской власти. Служители Церкви сегодня призваны общаться с людьми не при старой советской идеологии, а в условиях т. н. демократии, плюрализма мнений, бизнеса и дикого капитализма. Но основное, то, что принадлежит всему Христианству, ведь сохраняется. Это – Дух общения между нами.
(9) В памяти многие встречи с ушедшим Владыкой. Все они для меня были духовно поучительны и незабываемы. Но такие подобные встречи с Архиепископом были у многих прихожан, просто у многих, многих людей. И в последние годы о. Местерс не забывал своих прихожан, участвовал на заседаниях Капитула Консистории, посещал храмы в Риге и в других городах. Жил он с середины 60-х в своей скромной, маленькой двухкомнатной квартире на улице Мурьяну, в районе Югла г. Риги. После избрания в архиепископы в 1986 году уполномоченный по Делам религии как-то один раз предложил Местерсу «улучшить» свой квартирный вопрос, переехать в 4-комнатную. Но о. Эрик сразу отказался, чтобы в народе не говорили: «этот советский ветеран войны, этот батюшка что-то получил от советской власти»… Но позже, уже после перестройки, о. Местерс любил иногда и пошутить: «пусть сейчас в условиях нашей независимой, но бедной Латвии ко мне приедут эти епископы богатых церквей Запада. Пусть посмотрят, как я тут живу… Знаю, что у этих епископов, на их квартирах есть даже обогревающие полы и обои…».
За исключениям, когда приезжали сын Андрис с женой Ингой, внучкой Иветой и внуком Арвисом, а также посещений органиста д-р Вии, о. Местерс и при старости сам себя обслуживал. Ходил в магазин за продуктами, как и многие другие. Готовил, убирал, стирал. Был хлебосольным и гостеприимным хозяином своего дома.
Уже с 1993 он овдовел; тогда матушка Рита после операции так и не смогла поправиться… Я не раз удивлялся оптимизму, крепости духа своего наставника. К нему часто приходили соседи со своими вопросами, а он внимательно всех выслушивал. Еще чаще у его дверей стучались: за одним, двумя латами приходили и такие братья, которые до следующей зарплаты денег не имели. Они просто хотели что-то выпить… И такая деталь, конечно, принадлежит к нашей реальной жизни.
И еще нечто для мозаики памяти об Архиепископе. Помню один солнечный день. Это было в начале октября 2005 года. Тогда я из Петербурга приехал, как всегда, поездом; мне надо было из Риги далее лететь в Рим для публикации книги. Я, конечно, остановился у старого, доброго Владыки. Он тогда пригласил меня в село Далбе. Там совершалась Литургия. Вокруг кирхи все еще дышало летом, пахло травой и сеном. Было настоящее бабье лето, как бы прощание лета с природой, с нами…
Но Владыка мне хотел показать то место, где он служил еще в 70-е и 80-е годы прошлого века. И сегодня чувствую, что дух веры и общения сильнее любой зимы. Это и есть Жизнь Вечная во Христе. Но именно это и проповедовал о. Местерс. Он сам этим и жил. Он и сегодня живет во Христе, в том же Духе, в вечности. Но жизнь во Христе – это и жизнь вместе с нами, если и мы – во Христе.
(10) В заключение этих строк хочу поблагодарить всех тех, кто помогали Архиепископу при его старости. Благодарю д-ра Вию Ауриню с дочерями Сигне и Олита (г. Рига), а также всех его друзей. Скорбим вместе с сыном Андрисом, невесткой Ингой, внучкой Иветой и внуком Арвисом, со всеми родными, со многими духовными чадами Ушедшего – прихожанами рижского прихода Св. Троицы и прихода села Далбе, с пасторами, служителями и верующими церкви Латвии.
Мы вспоминаем о. Местерса и в России. Ибо он в начале 90-х бывал и у нас, помог возрождать нашу духовность. Молимся за его родных и близких в приходах Единой церкви и церкви Аугсбургского исповедания.
Рига – С.-Петербург – Москва ноябрь 2009 г.
Светлой памяти Суперинтендента-епископа Харальда Калниньша(1911–1997)
Меня попросили в общих чертах описать биографию первого Епископа ЕЛЦ российских немцев, служение которого происходило в минувшем XX веке: в 30–40, включая Вторую мировую войну, а также 50–80 годы советского периода в Латвии и в Советском Союзе, включая и эпоху великих перемен. С чувством ответственности, вспоминая одного из своих наставников, попытаюсь сделать это не только в рамках одной национальной церкви, но и в контексте всего российского лютеранства.
(1) Харальд Калниньш родился 22 июля 1911 г. в С.-Петербурге, на Лахте. По матери немец, по отцу – латыш. В 1919 г. семья возвратилась в Латвию. С 1933 по 1937 гг. изучал богословие в миссионерской Семинарии в Кришоне, около г. Базель, Швейцария. После учебы был направлен во Францию, примерно год служил помощником пастора в Бисгейме-Страсбурге Лютеранской церкви земли Эльзас-Лотарингия. Был также секретарем церковного Отдела по вопросам молодежи. В 1938 г. возвратился в Латвию.
С 1943 по 1945 гг. служил фельдфебелем и проповедником в Латышском легионе СС 19-ой дивизии. После капитуляции Германии находился в фильтрационном лагере в Грузии. Супруга от первого брака и ребенок умерли во время войны.
К 1947 вернулся в Латвию. Через некоторое время был принят в состав служителей Евангелическо-лютеранской церкви Латвии, был евангелистом. 3 июня 1951 г. в Рижском Домском соборе получил сан пастора. Служил в приходах Балтезерс и Бикери.
В 1959 г. венчается второй раз. Супруга Вия, три дочери и сын.
С 1966 по 1988 гг. – пастор латышского прихода церкви Иисуса г. Риги.
С 1967 г. при церкви Иисуса в Риге собирается также и группа верующих российских немцев. Позже такие группы появляются и в латвийских городах Бал вы и Сигулда; там также служит о. Калниньш.
(2) В 70-х годах начинается консолидация общественно-религиозной жизни советских немцев; это происходит в местах их ссылки – в основном в республиках Средней Азии и в Сибири. X. Калниньша часто приглашают совершать проповеди и Литургию в разные города СССР. С полной самоотдачей, часто преодолевая трудности, которые порождали сами советские условия, будущий Епископ более чем 20 лет подряд посещал диаспору российских немцев. Постепенно властями на местах регистрируются приходы, как большие, так и малые группы верующих немцев-лютеран. К 1980 г. их в Союзе уже около 500. В то же время представителям других исповеданий регистрация, как правило, до перестройки оказывается невозможной.
Постепенно у X. Калниньша устанавливаются контакты с Евангелической Церковью Германии, также и с Всемирной Федерацией Лютеран.
В 1981 г. он становится Суперинтендентом немецких лютеранских общин в СССР. – Суперинтендент по-латински означает то же самое, что и епископ по-гречески[816]. Тем не менее, X. Калниньш не имеет прав Епископа, так как желает сохранить свою должность пастора в Латвийской церкви; канонически он и далее остается в составе священнослужителей этой церкви.
(3) К 1988 г. вопрос о статусе немецких приходов Советского Союза и прав Епископата снова становится актуальным; он решается таким образом, что о. Калниньш по предложению Консистории Латвийской церкви выходит из состава ее служителей и назначается в Епископы для немецких общин по личной инициативе Главы церкви Латвии Эрика Местерса. Это делается на основании понятия апостольской преемственности как таковой, данной Архиепископу или Епископу любой церкви, независимо от ее национальной принадлежности. В данном случае сукцессия обоснована словами Самого Христа: «…идите, научите все народы…» (Мф. 28:19).