Конец 1990 года в городе на Неве был насыщен церковными событиями: вновь открыт для богослужений Измайловский Свято-Троицкий собор, один из самых больших действующих храмов Русской Православной Церкви; назначен настоятель Казанского собора, где все еще находится наша беда и национальный позор – Музей истории религии и атеизма (последнее слово из названия было убрано лишь на пятом году перестройки). В ноябре состоялось освящение собора ев. Андрея Первозванного.
Именно от этого места утром 23.12.90 начался крестный ход, участники которого направились к лютеранской церкви ев. Екатерины. Здесь состоялось торжественное богослужение накануне праздника Рождества Христова, и впервые за несколько десятилетий своды кирхи огласились рождественскими песнопениями. Богослужение возглавил пастор Евангелическо-Лютеранской церкви Латвии о. Йозеф Баронас, который назначен в наш город для духовного окормления членов местной протестантской общины.
К 11 часам дня храм был заполнен до отказа: сюда пришли пожилые лютеране, которые еще успели застать здесь богослужения в довоенное время, прихожане из лютеранского прихода г. Пушкина, гости из православных общин и много молодежи. На богослужении присутствовали генеральный консул Германии и представители консульств Швеции и США, гости из местной католической общины, а также представитель Ленинградской митрополии РПЦ автор этих строк.
Отныне богослужения в храме ев. Екатерины будут совершаться по вторым и четвертым воскресеньям каждого месяца на немецком, латышском и русском языках. На очереди – хлопоты и борьба за передачу верующим лютеранского храма «Петеркирхе», что на Невском проспекте.
Можно надеяться, что после того, как православный приход св. Андрея Первозванного и лютеранский – ев. Екатерины встанут на ноги и окрепнут, они активно включатся в социальную работу. В ноябре 1990 г. учрежден Фонд возрождения Васильевского острова, и председатель постоянной комиссии по образованию и культуре Василеостровского Совета народных депутатов О. Д. Гребеньков уже наметил широкую программу благотворительной деятельности. Ведь в начале столетия на Васильевском острове было более ста церковных зданий, в том числе дома призрения престарелых, сирот и инвалидов.
В 1704 г. в С.-Петербурге была построена первая деревянная кирха на Заячьем острове, где жили иностранцы, приглашенные Петром I для возведения новой столицы.
В 1708 г. вице-адмирал Корнелий Крюйс построил деревянную церковь около своего дома – «на адмиралтейской стороне». Этот храм стоял на месте нынешнего здания Зимнего Дворца. Богослужения совершались в нем попеременно: в одно воскресенье – лютеранские, в другое – реформатские. За неимением колокола знаком к собранию служил белый с желтым крестом флаг адмирала, который выставлялся в углу плаца, где стояла церковь.
Со временем количество лютеран в С.-Петербурге стало увеличиваться; многие из них селились на Васильевском острове. По замыслу Петра I Васильевский остров должен был стать главным местом торговли, наук и искусств новой столицы. Поэтому здесь поселялись купцы, ученые и художники, среди которых было много немцев и голландцев. Сначала все лютеране, жившие на Васильевском острове, приписаны были к церкви св. Петра «на адмиралтействе». Но так как расстояние было слишком большое и переправа через Неву весной и осенью, когда мост снимался, была связана с большими опасностями, верующие решили основать новый приход на Васильевском острове. Богослужения сначала совершались в частном доме, нанятом у православного священника Казанской церкви. Впоследствии этот дом был выкуплен лютеранами – он был расположен у Песочного переулка. На одной его половине совершалось богослужение, на другой жил пастор. Но вскоре этот дом оказался тесен, и на постройку нового молитвенного дома был открыт сбор денег в Петербурге, Лифляндии и других местах. 16 июня 1729 г. новый дом освятили.
В 1745 г. наводнение повредило основание дома, вымыв из-под него почти весь фундамент, и поэтому потребовался его ремонт. Церковь на Васильевском острове не пользовалась еще так называемыми «корабельными деньгами». А большая часть иностранных кораблей между тем останавливалась у Васильевского острова, и их владельцы и экипажи посещали эту церковь. Поэтому был поднят вопрос: не имеет ли права пользоваться «корабельными деньгами» и церковь на острове? В том же 1745 г. Церковный конвент постановил, чтобы деньгами с голландских и английских кораблей пользовалась церковь на острове, а в 1751 г. ей было позволено пользоваться деньгами со всех кораблей, члены экипажей которых приходили сюда на богослужения. В течение следующих 20 лет церковь при помощи «корабельных денег» удовлетворяла все свои текущие нужды.
Так как число прихожан с расширением торговли в Петербурге увеличивалось, то Церковный конвент в 1765 г. постановил выстроить на острове каменную церковь вместо прежнего молитвенного дома и для этого открыл сбор во всех иностранных городах, находившихся в торговых связях с Петербургом, а также в Петербурге, Финляндии, Лифляндпи, Эстляндии, Курляндии, Москве и других местах, где жили лютеране. Из иностранных городов было получено более 12 тысяч рублей, из Петербурга – более 8 тысяч. Императрица Екатерина II пожертвовала 2 тысячи рублей, великий князь Павел Петрович – 500 рублей. Новая церковь была заложена 22 июня 1768 г. на углу 1-й линии и Большого проспекта Васильевского острова. 26 января 1771 г. церковь была освящена и по воле императрицы названа Екатерининской (до этого времени прежняя церковь называлась Преображенской или просто «Островской»). При освящении присутствовали все члены лютеранского Церковного конвента и многие государственные деятели.
Здание этой церкви сохранилось до настоящего времени; оно было построено в 1768–1771 г.г. по проекту Юрия Матвеевича Фельтена (1730–1801), архитектора немецкого происхождения, который работал в православной России[35].
На хорах кирхи св. Екатерины имелся прекрасный орган с 28 регистрами, изготовленный в 1852 г. в Регенсбурге мастером Метце-лем. В 1775 г. при Екатерининской церкви было образовано «Общество вспоможения в смертных случаях». При этой же церкви имелась школа, открытая в 1736 г.
Русская интеллигенция в своем большинстве благожелательно относилась к лютеранам, жившим в России. Можно привести отрывок из стихотворения известного русского поэта Федора Ивановича Тютчева (1803–1873). Будучи одним из идеологов панславизма, он, тем не менее, выразил положительное отношение к Реформации:
Я лютеран люблю богослуженье,
Обряд их строгий, важный и простой —
Сих голых стен, сей храмины пустой
Понятно мне высокое ученье.
Положение лютеран стало ухудшаться с началом 1 – й мировой войны, поскольку среди них преобладали верующие немецкого происхождения. А в конце 1920-х гг. они разделили судьбу всех верующих в Советском Союзе. Ведь недаром тот отдел Наркомюста, который с 1918 г. заведовал вопросами взаимоотношений государства и Церкви, открыто назывался «ликвидационным». В те годы обычно сначала исчезал пастор, затем наиболее активные прихожане, после чего община «самоликвидировалась». Большой террор не миновал и Большого проспекта: Екатерининский храм был закрыт, и там, сменяя одна другую, размещались разные конторы (например, после войны – отдел института «Гидропроект»); сегодня здание находится в ведении Ленинградской студии грамзаписи фирмы «Мелодия». К чести этой фирмы, ее работники не только не повредили внутреннее убранство храма, но и вложили не одну тысячу рублей в реставрацию его интерьера.
Процесс перестройки нашего общества открыл перед верующими города новые возможности. 12 декабря 1990 г. пастор Йозеф Баронас имел встречу с председателем Васильеостровского районного Совета народных депутатов Е. Н. Губарем, в ходе которой изложил желание прихожан передать бывший храм св. Екатерины в ведение лютеранской общины. Этот вопрос был рассмотрен 20 декабря на заседании Президиума Совета, и единогласно было принято решение о предоставлении лютеранской общине возможности совершать богослужения в принадлежавшем ей когда-то здании[36].
Часть втораяО значении реформации
Глава IIIХристианство и Реформация
Чем чаще Реформация рассматривается как чисто историческое явление, а не как живая сила, тем более необходимо чувствовать беспокойство и за все Христианство сегодня[37].
(1) Реформация тесным образом связана с именем немецкого монаха и богослова Мартина Лютера. Однако более внимательное изучение вопроса до сих пор оставляет нам не простую картину, как о личности Лютера, так и о его духовном движении. Такой подход к феномену Реформации и к т. н. лютеранству от нас требует многостороннего изучения. В начале несколько замечаний. Реформацию до сих пор многие у нас считают:
– явлением чисто «западного толка». Существуют разные мнения и о том, можно ли рассматривать Реформацию
– как раскол или, все-таки, как обновление Христианства[38].
– еще одно мнение склонно связывать Реформацию, как и само лютеранство, с возможностью «продления существования христианства» в условиях Запада, – свойственного ему прагматического рационализма и критицизма.
Не торопясь с выводами, отметим: все эти толкования верны лишь частично. В ходе изложения мы попытаемся коснуться названных моментов. Мы увидим, что выделение лишь одного «исключительного» фактора в общей картине событий, как правило, ведет к ограниченному и необъективному результату.
То же самое мы вынуждены подчеркивать, говоря о роли той или иной