— Я тоже хочу стать православным. Но сначала думаю посмотреть, как в разных странах люди верят в Бога. Мне хочется познакомиться и с православием, и с другими религиями. А когда я все это увижу, то сделаю окончательный выбор.
Православный ответил:
— Ох, лучше не делай этого! Принимай православие сейчас, пока есть желание. Потому что когда ты увидишь, как мы живем, когда столкнешься с нашими неурядицами и ссорами, то разочаруешься и не вернешься к нам.
— Нет, все-таки я сначала поеду и посмотрю.
И человек начал свое путешествие. Он побывал в Ватикане и увидел, какая там безупречная система, как прекрасно все организовано и продумано. Побывал во многих православных храмах, и там ему действительно пришлось столкнуться с беспорядком, неразберихой, ссорами и тому подобным. Наконец он вернулся. Православный встретил его и спросил:
— Ну как? Ты хорошо подумал? По-прежнему хочешь стать православным?
— Да, я приму православие.
— Погоди, тебе удалось осуществить задуманное путешествие? Ты все видел?
— Да, я все видел. И ссоры, и междоусобицы, и блуд, и другие грехи — все это в Православной Церкви встречается.
— Как? Неужели все это не потрясло тебя до глубины души?
— Да, по-человечески я был потрясен, но все равно решил стать православным, потому что понял: раз ваша вера продолжает существовать, несмотря на все ссоры и падения, несмотря на все то, что так меня разочаровало, — значит, это придумано не человеком. Я понял, что православие имеет Божественное происхождение, иначе люди просто уничтожили бы его.
Один великий человек как-то сказал: «Не бойся, православие никогда не исчезнет. Знаешь почему? Потому что если его до сих пор не уничтожили те, кто считает себя православным, никто другой тем более не сможет его уничтожить».
Никто не может по-настоящему бороться с православием. Знаете почему? Потому что для того, чтобы победить православие, надо сначала его узнать. Сегодня многие считают себя борцами с Церковью. Но ведь Церковь — это Христос. А с Ним никто воевать не может, потому что для того, чтобы вступить с кем-то в борьбу, надо сначала узнать этого кого-то. А когда человек узнает Христа, то единственное, что он в состоянии сделать после этого, — застыть в благоговении, а затем упасть перед Ним на колени со словами: «Господь мой и Бог мой! Неужели я когда-то пытался бороться с Тобой? Это невозможно!»
Да, сегодня многие думают, что борются с Церковью, со Христом. А знаете, против кого эти люди воюют на самом деле? Против того, что называется человеческим фактором, то есть против церковной системы, церковных организаций, финансовых интересов, против неправильных поступков людей в Церкви. Но это все — не Христос. Христос абсолютно свят и безгрешен, Он Тот, Кто спасает всех.
Быть православным — не значит постоянно заставлять себя делать что-то через силу. Наша вера абсолютно свободна. Сейчас я говорю не о церковных догматах. Мы веруем в Одного и Того же Бога, и это не обсуждается. Речь идет о том, как мы воплощаем свою веру в жизнь. Именно здесь совершается множество ошибок.
В Добротолюбии описано, как братья пришли к святому Антонию Великому и сказали ему:
— Отче, дай нам наставление, как спастись!
Святой сказал в ответ:
— В Евангелии сказано: кто ударит тебя по одной щеке, подставь другую (см. Мф. 5: 39).
— Мы не можем это сделать.
— Тогда переносите удары в одну щеку.
— И этого не можем.
— Если и этого не можете, по крайней мере, не платите ударом за удар.
— И сего не можем.
Тогда святой Антоний сказал своему ученику:
— Дай им каши, они больны!
Не можешь этого, не можешь того, но при этом считаешь себя православным. Нет, никто не требует от тебя невозможного. Но то, что по силам, — обязательно. Мне всегда тревожно за тех, кто приходит в Церковь с намерением тут же взяться за непосильные подвиги. Церковь не требует ни от кого таких подвигов! Если ты подвизаешься, то делаешь это добровольно и тогда не устаешь. Как хозяйка, которая любит принимать гостей: такая женщина с удовольствием готовит угощение на праздничный стол, и это ей совсем не в тягость. Так и человек, полюбивший православную веру, может совсем молодым принять священный сан и только радоваться этому.
Как-то один человек спросил меня:
— Как вы решились стать священником? Это ведь значит лишить себя стольких вещей!
Я ответил:
— Став священником, я наслаждаюсь как раз тем, чего, как ты думаешь, я себя лишил.
Ведь если по-настоящему полюбить православие, то начинаешь с удовольствием совершать такие поступки, которые со стороны кажутся огромной жертвой. Но для тебя это легче легкого и ничуть не утомительно. Людям даже подумать о таких вещах было бы страшно — а все потому, что им это пока неведомо. Поэтому от них Церковь и не требует великих подвигов. Они начнут с малого, по чуть-чуть.
Призываю всех нас — тех, кто по-настоящему хочет ощутить православную веру в своем сердце, — никого ни к чему не принуждать, не оказывать на людей давления. Начнем движение с такой скоростью, которая по силам каждому. Не нужно равняться на других. Человек приходит в Церковь со своим характером и своим «я». Пусть каждый сохраняет свою уникальность, свои таланты, которые продолжат развиваться. Пусть расцветает каждая душа. Будь таким, какой ты есть.
Вспомним историю Церкви. В Константинополе насельники Студийского монастыря (их называли студитами) пели в храме красивые песнопения и слушали умилительные слова-поучения преподобного Феодора Студита. Таким образом, атмосфера монастыря была, если можно так сказать, очень теплой и уютной для подвига. А в Иерусалиме насельники монастыря святого Саввы (саваиты) жили по совершенно другому уставу, гораздо более строгому. У них в храме было только чтение — дабы красивые мелодии песнопений не отвлекали от молитвы. При этом и студиты, и саваиты были ревностными христианами и совершенно не нуждались в том, чтобы быть похожими друг на друга.
Православие разнообразно. Если приехать, к примеру, на Афон, то это видно на наглядном примере. В двадцати монастырях совершаются богослужения Одному и Тому же Господу, все любят Одного и Того же Христа, исповедуют одни и те же догматы, но при этом сразу становится понятно, что каждый монастырь имеет свою неповторимую специфику. Вот что такое единство в многообразии. Это и есть православие. Здесь никто никого не принуждает быть как все — одинаково ходить, говорить, одеваться. Нашей общей чертой должна быть только любовь. Едиными должны быть наши сердца и вера. Не внешнее возводится в абсолют, а Тот, Кто действительно абсолютен, — Господь наш Иисус Христос.
Священники тоже едят
Как-то на исповедь к архимандриту Епифанию (Феодоропулосу) пришла молодая женщина, недавно вышедшая замуж. Она рассказала, что раньше в ее комнате всегда находилась икона Спасителя, а после замужества она убрала ее оттуда.
— Мне кажется, что теперь, когда я живу с мужем, — сказала она отцу Епифанию, — нехорошо, если в нашей спальне будет находиться икона Спасителя.
— Почему ты так думаешь? — спросил ее старец.
А надо сказать, что и эта женщина, и ее супруг ходили на все службы, постились — в общем, были церковными людьми. Но при этом женщине казалось, что быть православным означает быть бесстрастным. И что любые радости и наслаждения, дарованные Богом, в том числе и «законные» наслаждения, — под запретом. Поэтому после свадьбы ее начали терзать угрызения совести, и она решила, что Христу не место в супружеской спальне.
А отец Епифаний — кстати, очень строгий духовник в вопросах веры и канонов — сказал ей:
— Это — духовная прелесть. Ты впала в прелесть. Верни икону на место. И если ты считаешь грехом то, что делаешь, — тогда прекрати это делать. А если понимаешь, что это благословение и дар от Бога, то помни, что посреди вас — Христос, и твои действия не являются ни грехом, ни блудом, ни развратом. Ты — законная супруга своего мужа.
Часто мы, будучи православными, начинаем самоугрызаться по тому или иному поводу, и чувство вины буквально душит нас. А Церковь говорит: «Чадо, успокойся. Господь прощает тебя. Он тебя любит и дает возможность посмотреть на все другими глазами, с благодарностью и признательностью Богу. Вместо того чтобы постоянно истязать себя, прославляй Господа».
Мысли о том, что одно хорошо, а другое плохо, одно материально, а другое духовно, не имеют никакого отношения к православию, уж извините. Православие — это когда ты принимаешь все стороны жизни, как материальные, так и духовные, и при этом действуешь по благодати Божией. Бог никогда не посылает плохого. И Он не заложил ничего плохого в человеческую природу. Недаром святые отцы говорят, что любую страсть можно превратить во благо, в любовь к Богу. И в желаниях нашей души, в том, что мы ищем любви, тепла и единства, также изначально нет ничего плохого. Эти желания вложил в нас Бог.
Однажды на перемене (в школе, где я преподаю) я купил себе рогалик. Зашел за угол, чтобы не попасться на глаза ученикам (видите, я тоже, оказывается, страдаю от ложных мук совести!), и начал есть. Но один паренек, пробегавший в это время по коридору, все-таки меня заметил.
— Ага! — сказал он.
— В чем дело? — спросил я.
— Отче, вы же едите!
— А почему я не могу поесть?
Примерно то же самое было, когда в супермаркете меня увидел какой-то ребенок и сказал маме:
— А что батюшка тут делает?
Мать ответила:
— Покупает еду.
— А почему он не в церкви?
С одной стороны, я обрадовался, что ребенок отождествляет меня с Церковью. Ведь действительно место священника — в храме, и хорошо, что ребенок это понимает. Но с другой стороны, воспринимая священника как некое неземное существо, люди начинают думать, что и православие — это нечто абсолютно недосягаемое и недостижимое и необходимо совершать какие-то немыслимые подвиги для того, чтобы уничтожить в себе все плотское. Но это неправильно!