– Ну, деньги – всегда хорошо. А с мужем ее ты ладишь? Это же очень важно, так?
– Виктория – лесбиянка.
– Ой! – воскликнула Андреа. – Это… хорошо. Так ты ладишь… с ее женой?
– С Лакшми? Да, она классная. Полная противоположность Виктории. Такая спокойная реалистка. Они очень счастливы. И на них приятно смотреть. Виктории был нужен человек, который немного ее приземлит.
– А как твои родители относятся… Ну, ты понимаешь.
– К тому, что их дочь лесбиянка? Ну… они у нас, мягко говоря, консервативны и поначалу были в шоке. Помню, когда она им открылась, я подслушивала разговор из соседней комнаты. Я в ту пору училась в старших классах, а Виктория приехала из колледжа на зимние каникулы. Меня сильно удивило то, как уверенно она говорила. Не знаю, смогла бы я так, особенно с папой. Он у нас… грубоват. Потом они с Викторией какое-то время не разговаривали. А сейчас? Я бы сказала, что сейчас Виктория ладит с отцом лучше, чем я с любым из родителей. Очень помогает то, что моя сестра до чертиков богата. Успешным людям папа готов простить почти все. Для него это как лакмусовая бумажка. Ну или, не знаю…
– Ясно… Семьи все странные. Один из моих братьев – полный раздолбай. Хочет стать художником, и ни у кого из нас не хватает духа сказать, что у него нет таланта.
Андреа засмеялась, а Дженни заерзала.
– Большинство его картин – просто цветовые пятна, – продолжала Андреа. – А он еще удивляется, что никто их не покупает. – Она глотнула еще вина. – Кстати о пятнах. Вижу, ты не смогла до конца вывести пятно с пола на кухне. Наверное, это ужасно. Постоянное напоминание… Если хочешь, могу свести тебя со своей уборщицей. Ради нее умереть можно. То есть ее стараниями я…
– Погоди, – перебила Дженни, ставя бокал на стол. – О чем это ты? Почему пятно «ужасное»? Я не понимаю. Постоянное напоминание чего?
Андреа посмотрела на нее, бледнея на глазах.
– Слушай… ты меня пугаешь! – заявила Дженни, раздраженная поведением женщины, которую едва знала.
– Прости меня! Пожалуйста, прости! – забилась Андреа. – Я… Я думала, ты знаешь. Ну, о прежних владельцах. О том, что жена сделала со своим мужем. Неужели риелтор… ничего вам не рассказала?
– Я понятия не имею, о чем ты. Пожалуйста, расскажи…
Андреа сделала глубокий вдох, залпом допила вино, затем налила себе еще один бокал, почти полный. Сделала глоток, выпив половину налитого, еще раз глубоко вдохнула и начала рассказ.
Дженни слушала, и два глотка вина у нее в желудке превращались в кислоту.
Месяц третий
Декеры сидели в машине рядом с большим домом Челси, в крышу которого громко колотил дождь. Дом был прекрасным, какой и полагается иметь опытному риелтору, отчего Дженни ненавидела ее еще сильнее. Муж и дети Челси только что уехали, буквально друг за другом, и тем самым облегчили задачу Декерам. «По крайней мере, сделали ее не такой ужасной», – подумала Дженни.
– Ты готова? – спросил Том спокойным голосом.
Дженни ответила не сразу. Прошло чуть больше недели с тех пор, как Андреа рассказала ей правду об их доме, о том, как бывшая хозяйка, милая на вид старушка, однажды ночью заколола мужа разделочным ножом. Прямо на кухне. Оттуда и пятно.
Выпроводив из дома поддатую извиняющуюся Андреа, Дженни попробовала связаться с Челси, но вскоре выяснила, что та вместе с семьей укатила отдыхать в Европу и на связи будет только по возвращении. Разгневанная Дженни позвонила Тому, но сбросила вызов прежде, чем он ответил.
«Сегодня – его первый день на новой работе, – напомнила себе Дженни. – Сию секунду все равно ничего не поделаешь». Она решила сохранять спокойствие и побольше узнать об убийстве. Вот только история едва освещалась. В тот самый день в Ньюарке произошла массовая перестрелка, поэтому странную историю пожилой женщины-археолога, которая заколола обожавшего ее мужа, втиснули в середину местной газеты, между национальными новостями и результатами матчей школьных команд. Упомянули как жуткий курьез и поспешили забыть.
Когда Том вернулся домой, Дженни дала ему выговориться, пожаловаться на то, как он уже ненавидит свою работу. Как отвратительны рекламные звонки потенциальным клиентам. Как мерзко на поезде в час пик. Насколько он не уверен в том, что не зря начал новую жизнь. Дженни заверила мужа, что дальше будет лучше, и налила бокал дорогого вина от Андреа. А потом рассказала о кровавой расправе, которая случилась в соседней комнате.
Том послушал ее – и закипел от злости.
Он согласился с Дженни в том, что до возвращения Челси ничего не предпримешь.
И вот, наконец, она вернулась. Они звонили ей много раз, но Челси не брала трубку. Похоже, поговорить с ней можно было только одним способом – лично. Выбора она им не оставила.
Дело было в пятницу, никакого плана Декеры не разрабатывали – просто сели в машину и приехали. То, что муж и дети Челси отлучились, – чистой воды удача, а то ведь Тому снились кошмары о кулачном бое с супругом риелтора.
Декеры последили за домом еще несколько минут, набираясь смелости, для того чтобы постучать в дверь и потребовать объяснений. Вдруг они увидели Челси в окне возле парадного крыльца. Она смеялась, болтала по телефону, прижатому к уху плечом, а свободными руками тянулась к сумочке и зонту.
– Да, за дело! – Дженни пулей вылетела из машины. Том кивнул, судорожно выдохнул и за женой поспешил через дождь на крыльцо. Когда Декеры выезжали, дождя не было, поэтому плащи с зонтами они не захватили и моментально промокли. Ни Тома, ни Дженни это особо не тревожило.
Продолжая болтать по телефону, Челси ступила на крыльцо. Не подозревая о том, что к ней спешат незваные гости, она заперла дверь, отвернулась от нее и нос к носу столкнулась с бывшими клиентами, очень злыми и очень мокрыми.
– Боже! – вскричала Челси, а по телефону сказала: – Бритни, я перезвоню. Нет, все в порядке. Дай мне пару минут. – Отсоединившись, Челси растянула губы в фальшивейшей улыбке, а лоб остался гладким, без единой морщинки. – Привет! Извините, что на звонки не отвечала. Дел…
– Хорош гнать, Челси! – перебила Дженни. – Ты прекрасно понимаешь, зачем мы до тебя дозванивались. Все далеко не в порядке и через пару минут ты не освободишься.
– Мой муж дома, и он…
– Послушай, – оборвал ее Том, – проблемы нам ни к чему, но, по-моему, объясниться ты должна. Это как минимум.
Дженни сложила руки на груди и уставилась на риелтора.
– Похоже, вы узнали о том… инциденте, – предположила Челси.
– Об «инциденте»?! – проорала Дженни, делая шаг вперед. Она резко опустила руки и сжала кулаки. Том аккуратно, но твердо стиснул ей плечо, удерживая на месте.
– Да, Челси, мы обо всем узнали, – проговорил он. – Зря ты не рассказала это нам при первом осмотре.
– Еще как зря! – выпалила Дженни, отчаянно стараясь не сорваться. – Скажи спасибо, я копов на тебя не натравила!
– По закону я не обязана раскрывать вам печальную историю того дома, – парировала Челси. Профессиональное самообладание вернулось к ней, и она выпрямила спину. – Вы хотели дом, я предложила вам варианты. Срочно, без подготовки, в качестве одолжения твоей сестре. Я не виновата, что вы оказались слишком капризными.
– Слишком «капризными»?! – Дженни снова сорвалась на крик.
– Джен! – осадил ее Том.
– Верно, – продолжала Челси. – «Капризные» – еще мягко сказано. Думаете, я не видела, как вы закатывали глаза на первые дома? Жаль, что вы ограничены в средствах, но это ваша проблема, а не моя. Я показывала вам дома в вашем ценовом диапазоне – ни больше ни меньше.
Том почувствовал, как напряглась Дженни, поэтому еще раз стиснул ей плечо, молча прося не переступать черту. Дженни не расслабилась, но стояла тихо.
– С юридической точки зрения ты имела право ничего нам не рассказывать, – согласился Том. – А вот с моральной тебе следовало это сделать.
– Это твое мнение! – фыркнула Челси, перекладывая из руки в руку зонт и сумочку. – А теперь, простите, я опаздываю на встречу.
Дженни стряхнула руку Тома и шагнула к риелтору. Она была всего на пару дюймов ниже, но казалось, возвышалась над Челси, когда поднесла палец к испуганным глазам женщины.
– Скажи спасибо, что я задницу тебе не надрала! – прошипела Дженни. – Интересно, муженьку известно про групповуху, которой ты увлекалась в колледже?..
Челси побледнела, образ Снежной Королевы тут же дал течь.
– Что? Я не… – чуть слышно начала она.
– Да все ты понимаешь! – перебила Дженни. – Когда я рассказала сестре про гребаное убийство, которое случилось на моей гребаной кухне, Виктория поведала мне о твоей развеселой студенческой жизни. Моли бога, Челси, чтобы я не оказалась такой свиньей, как ты. – На этом Дженни развернулась, решительно спустилась по ступенькам крыльца, села в машину на водительское место и завела мотор.
– Отличного дня, – слабо улыбаясь, пожелал Том перепуганному риелтору и под усиливающимся дождем зашагал вслед за женой.
Дженни смотрела в окно кафе, пар от чая без кофеина лениво окутывал ей лицо. Тому она показалась грустной, только разве упрекнешь ее в этом? Последние два месяца получились нелегкими. Крошечная студия в Ист-Виллидж уже казалась древней историей.
– Вот это было сильно! – восхитился Том. – Я никогда тебя такой не видел.
– Ну, до ручки доводить ее я не хотела. Только припугнуть слегка.
– У тебя все получилось, – горько усмехнулся Том. – Групповуха… Глядя на сегодняшнюю Челси, о таком думать смешно. С трудом представляю, как она трахается с одним парнем, а тут несколько… Ну, флаг ей в руки!
– Ух, мне так стыдно, что я это ляпнула! Какая разница, кто чем занимался в колледже? Я элементарно сорвалась, – сетовала Дженни, потягивая чай. Они с Томом еще не обсохли после августовского ливня, до сих пор стучавшего в окно крошечной кофейни, что была через дорогу от бара «У Ника». – У меня крыша поехала, когда Андреа рассказала мне об… инциденте на кухне. Все мозги враскорячку.