Окружной атаман полковник (подпись)»[795].
31 октября 1918 г. корреспондентом газеты «Солдатских, Рабочих и Крестьянских депутатов» в Самаре осмотрен подвал белочехословацкой контрразведки (на углу Саратовской и Алексеевской ул., дом Курлиной, где производились расстрелы большевиков). «Местом расстрела была темная комната, сохранившая все следы преступных действий белогвардейцев учредиловцев. На стене сохранилось много надписей расстрелянных товарищей. На уровне головы масса пулевых отверстий. Расстрелов, очевидно, было произведено так много, что пулями выбит один слой кирпича»[796].
Октябрь 1918 г. В результате наступления Красной армии КОМУЧем принято решение о перемещении заключенных на восток России в качестве заложников. Из числа заключенных в октябре 1918 г. будут сформированы знаменитые «поезда смерти». В поездах находилось более 4300 заложников, из которых более трети по пути следования на Дальний Восток погибли от голода, холода и в результате расстрелов[797].
Октябрь 1918 г.: «В ауле Тамбиевском, в семнадцати верстах от Кисловодска, Шкуро повесил восемьдесят комиссаров, в том числе и начальника штаба северно-кавказской Красной армии – Кноппе», – сообщала в начале ноября газета «Вольная Кубань»[798]. Теперь это село Первомайское Карачаево-Черкесской республики, печально знаменитое уже по чеченской кампании.
Октябрь 1918 г. белоказаки ворвались в станицу Родниковскую Лабинского отдела Кубанской области. Атаманам Немыкиным незамедлительно стали проводиться расправы над станичниками, поддерживавшими ранее советскую власть. Председатель станичного совета И. В. Казимиров был повешен вместе с земельным комиссаром И. М. Башкиревым, члену совета Е. П. Жигальцеву прострелили горло (предварительно выбив наганом зубы). Также были расстреляны командир роты Р. А. Абдулов, член совета А. М. Поставной, Уваров[799].
1 ноября 1918 г. части 1-й конной дивизии заняли Ставрополь. Отступавшие красные войска 11-й армии были вынуждены оставить в городе несколько тысяч раненых. Это была огромная масса раненых и больных тифом. Согласно Я. Александрову, их было около 8 тыс. человек[800]. На дверях лазаретов наступавших добровольцев встречала надпись «Доверяются чести Добровольческой армии». Однако апелляция к чести противника оказалась безуспешной: более сотни раненых красноармейцев стали жертвами расправ казаков и черкесов 1-й конной дивизии, которой командовал в то время генерал П. Н. Врангель. Как вспоминал сам генерал: «На следующий день после занятия города имел место возмутительный случай. В один из лазаретов, где лежало несколько сот раненых и больных красноармейцев, ворвались несколько черкесов и, несмотря на протесты и мольбу врачей и сестер, вырезали до семидесяти человек прежде, нежели, предупрежденный об этом, я выслал ординарца с конвойными казаками для задержания негодяев. В числе последних, по показанию очевидцев, находился один офицер, к сожалению, преступники успели бежать»[801]. Схоже описывал эту ситуацию Я. А. Слащев, увеличив уже количество жертв до 90 человек: «Во время второго взятия Ставрополя 15 ноября 1918 г. был такой случай: один офицер ворвался в брошенный красными лазарет и начал кинжалом закалывать больных и раненых, причем заколол и только что принесенных туда красными двух корниловцев, пока его арестовали, он успел перерезать 90 человек. Генерал Деникин хотел его арестовать, но виновного пришлось посадить в дом умалишенных»[802].
Это не было единичным случаем массовых расправ в городе. Широкую огласку получили действия пятидесятилетнего корнета Левина, командовавшего партизанской полусотней и находившегося в распоряжении Врангеля. Корнет, бывший статский советник, окружив в одном из кварталов города роту красноармейцев, перебил всех, за исключением одного, которому, тяжелораненому, удалось спастись и рассказать свою историю общественности Ставрополя. Последовала жалоба на имя генерала Глазенапа на самоуправные действия корнета, но «с военной точки зрения, конечно, в поступке Левина не заключалось ничего противозаконного»[803].
Помимо лазарета расправы произошли и в ставропольской тюрьме. Начальником ставропольской тюрьмы, где находились пленные красноармейцы и большевики, вскоре был утвержден хорунжий Левин. Тотчас по назначении он начал расстрелы содержащихся в тюрьме. До своего ареста он успел расстрелять несколько десятков человек[804].
1 ноября 1918 г. произошло стихийное восстание новобранцев Томского гарнизона против Временного Сибирского правительства. Во время восстания новобранцы освободили заключенных из тюрьмы, но вскоре восстание было подавлено. В результате подавления восстания только по официальной статистике управляющего Томской губернии было убито 400 повстанцев, среди которых были и заключенные арестантского отделения № 1[805]. Позднее военно-полевым судом будет расстреляно 62 человека.
3 ноября 1918 г. происходит первый массовый расстрел в Архангельске. Во дворе тюрьмы были расстреляны члены Печорского советского экспедиционного отряда: офицер С. Н. Ларионов, комиссар В. Шарыгин, а также М. Георгиевский, И. Комаров, Я. Якобчак, И. Дьячков. 11 красноармейцев были приговорены к бессрочной каторге[806].
Расстрел был произведен сводным англо-американо-французским отрядом по приказу английского генерала Э. Айронсайда. Позднее в 1941 г. при выходе Айронсайда в отставку ему было пожалован баронский титул: он стал первым бароном Айронсайдом Архангельским. По слухам, перед второй мировой войной он сочувствовал фашистам, при этом активно участвуя в деятельности «англо-немецкого братства»[807].
Об этом же расстреле Ларионова и 5 красноармейцев его отряда, сдавшимся в плен белым, упоминает и современный исследователь А. Л. Кубасов[808]. Брат С. Н. Ларионова, Алексей Николаевич Ларионов, в дальнейшем станет известным советским партийным деятелем, Героем Социалистического Труда, секретарем парторганизации Рязанской области, «прославившимся» в т. ч. впоследствии и «рязанским мясным делом».
Следует отметить, что это не был единственный случая участия американских отрядов в карательных акциях. Так, один из участников интервенции на Севере, американец Ральф Альбертсон вспоминал впоследствии: «Я неоднократно слышал, как офицеры приказывали своим солдатам не брать пленных, а убивать солдат противника даже в том случае, когда они являлись безоружными… Мы применяли против большевиков газовые снаряды, но это, по моему мнению, не являлось еще самой большой жестокостью… Однажды мы расстреляли более 30 пленных в качестве меры наказания против трех убийц. Сержант рассказывал мне, что, захватив комиссара местечка Борок, мы бросили его раздетым на улице с шестнадцатью штыковыми ранами»[809].
5 ноября 1918 т. командующий Воткинской группой войск меньшевик Г. Н. Юрьев (в прошлом полицмейстер Ельца) заявил, что в случае прорыва красных войск все помещения с арестованными большевиками будут закинуты гранатами[810].
7 ноября 1918 г. казнен большевик-казак С. Ф. Шадрин, заместитель председателя Амурской трудовой социалистической республики, а затем один из руководителей партизанского движения в регионе[811]. Его убийство новыми властями объяснялось тем, что он «посягнул на власть, на свержение войскового казачьего управления[812].
9 ноября 1918 г. с разгрома карательного отряда в селе Дубенское началось крестьянское Минусинское восстание в Енисейской губернии. Начавшееся в ответ на правительственные меры, направленные против самогоноварения, вскоре оно приобрело масштабный характер, и в войсках восставших крестьян числилось более 10 тыс. человек[813]. После неудачного штурма восставшими Минусинска 21–23 ноября начались ответные карательные операции. Восстание было подавлено колчаковскими войсками под командой генерала И. Ф. Шильникова. В ноябре в Верхнем Суэтеке будет расстреляно 21, в Нижней Буланке 13, в селе Абаканском 3 жителя[814]. Из сдавшихся в конце ноября – начале декабря 1918 г. 1204 участников, 770 были переданы военно-следственной комиссии. К 12 февраля 1919 г. военно-полевой суд приговорил из них к расстрелу 87 человек, 50 человек было сослано на каторгу, около 200 осуждено к тюремному заключению, а до 300 – к крупному денежному штрафу. При этом Кульчицкий, один из руководителей восстания, был повешен на воротах Минусинской тюрьмы[815].
6 участников Минусинского восстания были расстреляны белым карательным отрядом около с. Уджей, в деревне Николаевке.
10 ноября 1918 г. Из приказа коменданта Макеевского района (Сибирь): «Рабочих арестовывать запрещаю, а приказываю расстреливать или вешать; Приказываю всех арестованных рабочих повесить на главной улице и не снимать три дня»[816]