— Неужели это дело рук Грома, Эльрик? Или это волшебство Иркана?
— Нет, Иркан здесь ни при чем. Это Гром. И я не знаю заклинаний против Грома, который, может быть, самый могущественный из королей Стихий.
— Но ведь он нарушает договор с братом?
— Думаю, это не совсем так. Король Страаша предупредил нас, что нечто в этом роде может произойти. Остается только надеяться, что король Гром истощит свою энергию, а корабль выстоит, как обычно бывает в шторме на море.
— Это куда хуже, чем обычный шторм, Эльрик!
Эльрик кивнул, но ничего не ответил, потому что палуба наклонилась под сумасшедшим углом, и ему пришлось уцепиться за поручни обеими руками, чтобы хоть как-то удержаться на ногах. Теперь тишины не было. До путешественников донесся нарастающий гул, похожий на смех какого-то гиганта.
— Король Гром! — закричал Эльрик, — не трогай нас! Мы не сделали тебе ничего плохого!
Но смех становился все явственней, и от него весь корабль дрожал, как лист на ветру, а земля стала лопаться пузырями и падала вокруг них огромными комьями. Деревья, холмы и скалы понеслись навстречу кораблю и отступили лишь в последний момент, едва не поглотив их, лишь потому, что Гром,вне всякого сомнения, хотел получить свой корабль в целости и сохранности. Эльрик вновь закричал:
— Гром! Ты никогда не ссорился со смертными! Проси у нас, чего хочешь, но взамен выполни нашу просьбу!
Эльрик кричал все, что приходило ему на ум. На самом деле, он питал мало надежды, что его услышит бог Земли, а если даже и услышит, то вряд ли захочет отвечать. Но ничего другого и не оставалось.
— ГРОМ! ГРОМ! ГРОМ! Выслушай меня! — Единственным ответом ему послужил еще более сильный смех, от которого дрожал каждый нерв людей, находящихся на этом корабле.
Земля вздымалась все выше и выше, опускалась все сильнее и сильнее, а корабль швыряло и крутило, как щепку, пока Эльрик вообще не потерял всякое чувство направления.
— КОРОЛЬ ГРОМ! Неужели ты убьешь тех, кто никогда не причинял тебе никакого вреда?
И тогда вздымающаяся земля стала опадать, и скоро корабль застыл в полном спокойствии. Огромная коричневая фигура появилась рядом с ним, возвышаясь над всеми деревьями, глядя сверху вниз.
Эта фигура была цвета земной почвы и похожа на утес. Ее волосы и борода были цвета травы, глаза блестели, как золотая руда, зубы из белоснежного мрамора выдавали улыбку, ноги напоминали корни, а кожа была покрыта мелкими зелеными побегами. И от нее шел тяжелый прелый запах. Одним словом, это был король Гром, Повелитель Духов Земли. Он принюхался и нахмурился, а потом сказал немного хриплым и тяжелым голосом:
— Мне нужен мой корабль.
— Корабль не принадлежит нам, мы не можем отдать его, король Гром, — сказал Эльрик.
Капризные нотки в голосе Грома усилились.
— Мне нужен мой корабль. Я хочу его. Он мой.
— Какую он может принести тебе пользу, король Гром?
— При чем тут польза? Он мой, мой!
Эльрик с отчаянием сказал: — Этот корабль принадлежит твоему брату, королю Страаше. Он дал тебе часть своих владений, а ты разрешил ему присвоить этот корабль. Такое у вас было условие.
— Не знаю ни о каких условиях. Корабль мой!
— Но ты же догадываешься, что король Страаша вернет себе те земли, которые отдал за него, если ты заберешь корабль.
— Я хочу свой корабль, — огромная фигура сдвинулась с места, с нее посыпались комья земли, громко ударяясь о землю и палубу.
— Тогда тебе придется убить нас, чтобы получить его, — сказал Эльрик.
— Убить? Гром не убивает смертных. Он никого не убивает.
Гром строит. Гром дает жизнь...
— Ты уже убил трех наших спутников. Трое смертных мертвы, король Гром, из-за того, что ты поднял бурю на земле, — возразил Эльрик.
Огромные брови Грома сошлись на переносице, и он шумно поскреб свой затылок.
— Гром не убивает, — опять повторил он.
— Король Гром убил, — возразил Эльрик. — И не раз.
— Но я хочу свой корабль.
— Этот корабль нам одолжил твой брат. Мы не можем отдать его тебе. Кроме того, мы плывем на нем с определенной целью. Могу добавить, с благородной целью.
— Я не знаю ничего ни о какой цели... И вы мне тоже безразличны. Я хочу мой корабль. Брат не смел одалживать его. Я почти забыл о нем, но теперь вспомнил и хочу его.
— Не примешь ли вместо корабля, — внезапно спросил Дайвим Твар, — другой дар?
Гром покачал своей чудовищной головой.
— Как может смертный дать мне что-нибудь? Ведь смертные всегда только берут от меня. Они крадут мои кости и мою кровь.
Можете ли вы отдать мне все, что украли все смертные?
— Значит, нет ничего такого, что мы могли бы тебе предложить? — спросил Эльрик.
Гром закрыл глаза.
— Благородные металлы? Драгоценности? — Предложил Дайвим Твар. — У нас много сокровищ в Мельнибоне.
— У меня самого их целая куча.
Эльрик в отчаянии пожал плечами.
— Как можем мы договориться с богом, Дайвим? Чего может желать король всей Земли? Больше солнца? Больше дождя? Но этого мы ему дать не в состоянии.
— Я очень грубый бог, если я вообще бог. Но я не хотел убивать ваших товарищей. Отдайте мне тела убитых. Похороните их в моей земле.
— И это все, что ты от нас требуешь?
— По-моему, это очень много.
— И за это ты позволишь нам уплыть?
— Можете плыть, — проворчал Гром, — но только по воде. Не знаю, с какой стати разрешать вам плавать по земле. Да, можете доплыть вон до того озера, но после этого корабль будет обладать только свойствами, которыми наделил его мой брат Страаша. Никогда больше он не пересечет моих владений.
— Но, король Гром, нам необходим этот корабль. У нас неотложное дело. Мы должны доплыть до города, — Эльрик указал в направлении Доз-Кама.
— Вы можете доплыть до озера, но после этого корабль будет плавать только по воде. А теперь отдайте мне то, что я просил.
Эльрик вызвал боцмана, который все-таки удивился, когда увидел короля Грома.
— Принеси тела трех мертвых матросов.
Тела были принесены.
Гром вытянул вперед огромную земляную руку и легко поднял их.
— Я благодарю вас, — проворчал он. — Прощайте.
И он стал опускаться в землю, сливаться с ней, пока, наконец, не исчез.
А затем корабль поплыл сам собой, без вмешательства рулевого и без всяких команд. Он шел по направлению к озеру, совершая последнее путешествие по земле.
— Вот так нарушились наши планы, — сказал Эльрик.
Дайвим Твар смотрел на приближающееся озеро.
— Да, не получилось. Боюсь, Эльрик, чтобы выполнить задуманное, тебе не обойтись без колдовства.
Эльрик глубоко вздохнул.
— Наверное, ты прав.
Принц Иркан был доволен, все шло хорошо. С плоской крыши своего дома — трехэтажного, самого красивого в Доз-Каме здания — он смотрел на гавань и на свой флот. Каждый корабль, который приходил в Доз-Кам, удавалось легко захватить, едва его команда смотрела в большое зеркало, установленное на колоннах над городом. Демоны построили эти колонны, и принц Иркан заплатил им за работу душами тех в Ойн и Иу, кто оказал ему сопротивление.
Теперь ему оставалось выполнить самое последнее желание, а затем он и его новые последователи окажутся на пути в Мельнибон. Он повернулся и заговорил с сестрой. Каймо-риль лежала на деревянной скамейке, невидящими глазами глядя в небо, одетая в жалкие лохмотья того платья, которое было на ней, когда Иркан похитил ее из башни.
— Посмотри на наш флот, Каймориль! Пока золотые барки рассеяны по всему свету, мы спокойно войдем в Имрир и объявим этот город нашим. Эльрик не сможет сопротивляться нам. Он так легко попадает в мои ловушки. Он дурак! И ты, глупая, любила его.
Каймориль не отвечала. В течение всех этих месяцев Иркан добавлял наркотики в ее пищу и питье и сделал ее такой слабой, каким бывал Эльрик, если долго не принимал своих снадобий. Лицо Каймориль было отрешенным и усталым, но вся ее красота оставалась. Собственные эксперименты Иркана и опробование тех волшебных приемов, которыми он обладал, сделали из него человека нервного и раздражительного. Глаза его горели лихорадочным, темным пламенем, но он совершенно перестал обращать внимание на свой вид. Как будто жалкий город Доз-Кам оказал влияние на них обоих и заразил каждого своей болезнью.
— Но не бойся за свое будущее, сестра, — усмехнулся Иркан. — Ты все равно станешь императрицей и сядешь на Рубиновый Трон рядом с императором. Только этим императором стану я, после того как Эльрик много дней подряд будет умирать, и смерть его будет КУДА БОЛЕЕ ИЗОБРЕТАТЕЛЬНОЙ, чем та, которую он мне придумал.
Голос Каймориль зазвучал глухо, словно издалека. Заговорив, она даже не повернула головы.
— Ты безумен, Иркан.
— Безумен? Брось, сестра, разве употребит настоящий мельнибониец такое слово? Мы, мельнибонийцы, никого не считаем ни нормальным, ни безумным. Человек таков, каков есть. Что он делает, то делает. Наверное, ты слишком долго прожила в Молодых Королевствах и стала судить так же, как они. Но мы это скоро исправим. С триумфом вернемся мы на Остров Драконов, и ты все это за будешь, как будто тебя заставили заглянуть в Зеркало Памяти, он дернулся и нервно посмотрел вверх, словно ожидал, что зеркало самопроизвольно повернется к нему.
Каймориль закрыла глаза. Дыхание ее было очень замедленным.
Она стоически переносила весь этот кошмар, убежденная, что рано или поздно Эльрик спасет ее. Эта надежда была для нее всем,и только она удерживала ее от того, чтобы покончить с собой. Как только она поймет, что надеяться больше не на что, она тут же умрет, раз и навсегда разделавшись со всеми ужасами этого мира.
— Я рассказывал тебе, что вчерашней ночью мне все удалось? Я вызывал демонов, Каймориль. Таких могущественных, злых демонов! Я узнал от них все, что мне нужно было знать! И я, наконец, открыл Врата Теней! Скоро я войду в них и найду все, что искал. Я стану самым могущественным из смертных на Земле!