Вальгарик все еще смотрел в окно.
— Они подошли совсем близко, — сказал капитан.
— Совсем близко, Иркан, — Каймориль улыбнулась. — Так кто же из вас двоих дурак? Эльрик или ты?
— Молчи! Я думаю... Я думаю! — он мерил шагами комнату. Внезапно он хитро посмотрел на Каймориль, прежде чем перевести взгляд на Вальгарика.
— Капитан, ты должен уничтожить Зеркало Памяти.
— Это единственное наше оружие, милорд!
— Но разве оно не стало бесполезным?
— Да.
— Уничтожь его, и оно вновь послужит нам, — Иркан указал на дверь. — Иди и разбей Зеркало.
— Но, принц Иркан... Император, разве это не лишит нас защиты?
— Делай, что тебе приказали, или ты умрешь!
— Как я могу его уничтожить, милорд?
— Мечом. Ты должен взобраться на колонну, но только позади его отражающей поверхности. Потом, не глядя, ты должен изо всех сил ударить... Оно разобьется легко. Ты ведь знаешь, сколько предосторожностей нам приходилось соблюдать, чтобы оно не разбилось случайно.
— Это все, что я должен сделать?
— Сделай это, и я освобожу тебя от службы мне. Ты можешь идти, куда хочешь, и делать все, что тебе вздумается.
— Разве ты не пойдешь войной на Мельнибон?
— Конечно, нет. Я открыл другой способ захватить Остров Драконов. — Вальгарик пожал плечами. Выражение его лица вдруг явно подсказало, что по-настоящему он никогда не верил в этот план Иркана. Но что ему еще оставалось делать, как не следовать за принцем, когда на родном острове его ожидали ужасные пытки? С поникшей головой капитан отправился выполнять распоряжение Иркана.
— А сейчас, Каймориль... — Иркан гнусно ухмыльнулся и крепко сжал плечи сестры. — Сейчас я подготовлю тебя к приходу Эльрика.
Один из слепых воинов вскричал:
— Они стоят неподвижно и позволяют разрубать себя пополам, не сходя с места. Почему так?
— Зеркало украло их рассудок, — Эльрик повернулся на голос воина. — Теперь веди нас в какое-нибудь здание, где мы уже не сможем видеть Зеркало.
Когда слепые воины почти без помех привели остальной отряд в какое-то помещение, оно показалось Эльрику, поднявшему шлем, по хожим на караван-сарай и было достаточно велико, чтобы вместить все их силы. Эльрик закрыл дверь.
— Чтобы найти Иркана, — сказал Дайвим Твар, — надо допросить одного из пленных солдат.
— От этих будет мало толку, мой друг, — напомнил ему Эльрик.
— Они потеряли память, вообще ничего не помнят. Лучше сами осторожно посмотрим, нет ли поблизости дворца, в котором мог бы жить Иркан.
Дайвим Твар осторожно выглянул наружу.
— Да, рядом стоит дом, больше остальных, и я вижу внутри какое-то движение, как будто там собирается отряд уцелевших воинов.
Похоже на то, что это дом Иркана. Его легко будет захватить.
Эльрик посмотрел из-за его плеча.
— Похоже, ты прав. Иркан там, но надо поспешить, пока он не решился убить Каймориль. Надо объяснить нашим слепым воинам, по каким улицам и мимо каких домов им надо провести нас.
— Что это? Какой странный звук? — Один из слепых ветеранов поднял голову. — Как звук гонга.
— Я тоже слышу, — сказал другой ветеран. Теперь услышал и Эльрик — зловещий звон, который исходил откуда-то сверху, с неба.
— Зеркало! — Дайвим Твар посмотрел наверх. — Может быть, у Зеркала Памяти есть еще какое-то свойство, о котором мы не знаем?
— Возможно, — Эльрик попытался вспомнить, что говорил ему Ариох, но тот рассказывал о Зеркале Памяти довольно путано. Он ничего не говорил о других его свойствах, о способности издавать звуки, наполняющие весь город, об этом звоне, как будто... Кто-то разбивает зеркало! Но зачем?
Звук усилился, пытался что-то подсказать ему, как будто Зеркало, которое его издавало, было живым.
— Может, Иркан мертв, и колдовство умирает вместе с ним, — начал было Дайвим Твар. А затем он замолчал и застонал. Звон стал резким до боли в ушах.
И тогда Эльрик понял. Он закрыл уши руками в боевых перчатках. Воспоминания, заключенные в Зеркале Памяти — они втекали в его мозг. Если Зеркало разбить, освободив воспоминания людей, которые смотрели в него за века, возможно, тысячелетия... А многие, кто посмотрел в него, не были смертными, возможно, в Зеркале хранились и воспоминания зверей... И сейчас все эти воспоминания искали себе место в сознании имрирцев.
Крики людей слышались уже по всему городу. Но они не обрели места в сознании капитана Вальгарика, предателя Имрира, который поскользнулся, слезая с большой колонны, и упал вместе с осколками Зеркала вниз, на землю.
Но Эльрик не слышал его предсмертного крика, не слышал, как его тело ударилось о скат какой-то крыши, а потом свалилось на улицу, где лежало, изломанное, окровавленное, рядом со острыми об ломками волшебного стекла.
Эльрик лежал на каменном полу караван-сарая и извивался, как извивались все его товарищи, пытаясь выкинуть из головы миллионы воспоминаний, которые ему не принадлежали, о войнах и путешествиях, о родственниках, которые были не его родственниками, о мужчинах, женщинах и детях, о животных, кораблях и городах, о битвах, насилии, любви, страхах и желаниях. Эти воспоминания боролись за обладание его мозгом, угрожая лишить его собственного сознания и памяти, сделать другим человеком. Когда Эльрик, зажимая уши, боролся за себя, он все время повторял одно и то же слово:
— Эльрик! Эльрик! Эльрик!.. — И постепенно, с усилием, равное которому ему пришлось прилагать лишь однажды, когда он совершал вызывание Ариоха в измерение Земли, ему удалось вытеснить все, что не было Эльриком, и стать самим собой. Дрожа от слабости, он отнял руки от головы и мог больше не выкрикивать свое имя. Затем он встал и огляделся вокруг.
Более двух третей его солдат были мертвы. Многие ослепли или сошли с ума. Большой боцман был мертв, его расширенные глаза уставились в пространство, губы перекосились в безмолвном крике, правая глазница разодрана — он пытался вырвать у себя глаз. Трупы лежали в неестественных, непривычных позах. Многие из них в припадке дикой муки испражнялись под себя, других вырвало, не которые просто разбили головы о стены. Только пятеро, включая Эльрика, сохранили свою память. Дайвим Твар был жив, но в его блуждающих глазах Эльрик не мог найти ни искорки сознания.
— Дайвим Твар, — Эльрик положил руку на плечо друга. — Дайвим Твар! Повелитель Драконьих Пещер поднял голову. Не сразу его блуждающий взор нашел взгляд Эльрика. В глазах Дайвима Твара светился опыт нескольких тысячелетий, но медленно из этой невозможной глубины чужих судеб и чужого опыта всплыло выражение, которое Эльрик так привык встречать в этих глазах, — иронию и сдержанный, грубоватый юмор.
— Я жив? Ну и ну!
— Ты удивишься этому еще больше, когда узнаешь, как мало нас осталось.
Когда они вышли из караван-сарая, так как бояться Зеркала больше не было необходимости, то увидели, что Эльрик был прав гораздо больше, чем подозревал, — улицы были завалены трупами. Но даже смерть не стерла с лиц безмолвной теперь мольбы о помощи.
Эльрик старался не глядеть на них, шагая вперед. Его желание отомстить стало еще больше. Они дошли до дома, который заметили раньше. Дверь была распахнута настежь, и здесь первый этаж был забит трупами. Нигде не было видно и признаков принца Иркана.
Эльрик, Дайвим Твар и четыре остальных воина пошли вверх по лестнице, мимо других трупов. Там они нашли Каймориль.
Она лежала на диване и была абсолютно голой. На ее коже были нарисованы рунные знаки, и даже сами руны были непристойными. Она с трудом подняла тяжелые веки и не узнала их. Эльрик подбежал к ней, обнял, подхватил на руки. Тело ее было странно холодным.
— Он... Он заставил меня спать... Волшебный сон... из которого... только он может пробудить меня... — она зевнула. Я заставляла себя не спать... так долго... заставляла силой, потому... что придет Эльрик...
— Эльрик здесь, — мягко сказал он. — Я Эльрик, Каймориль.
— Эльрик? — Она напряглась. — Ты? Тогда найди Иркана...
Только он... может разбудить меня...
— Где он? — лицо Эльрика стало жестким, глаза его сверкнули. — Где?
— ...за двумя черными мечами... Рунными мечами наших предков...
— Меч Печали и Буреносец, — хмуро сказал Эльрик. — Они прокляты... Но куда он скрылся, Каймориль? Как ему удалось уйти от нас?
— Через... Врата Теней. Он открыл их... заключил самое страшное соглашение с демонами, и... в той комнате... — Каймориль спала, уютно свернувшись в клубочек на руках Эльрика. Ее лицо было спокойным.
Эльрик смотрел, как Дайвим Твар пересек комнату с мечом в руке и распахнул дверь. Он ничего не увидел, в комнате было темно. Ужасный запах, который вырвался оттуда, заставил даже Дайвима Твара отступить на несколько шагов. Но Эльрик увидел какой-то блеск в этой темноте.
— Да, вне всякого сомнения, Иркан открыл Врата Теней и прошел под ними в какое-то пространство между измерениями. Но в какое? Я никогда этого не узнаю — их бесчисленное множество. О, Ариох, много бы я отдал, чтобы последовать за ним!
— Тогда ты последуешь за ним, — раздался в его голове нежный, печальный голос.
Сначала Эльрик подумал, что слышит отголоски чужих воспоминаний, которые задержались в его сознании, но потом понял, что это действительно говорит Ариох.
— Удали своих людей, я хочу поговорить с тобой, — сказал Ариох. Эльрик заколебался. Он хотел остаться один, но не с Ариохом, а с Каймориль, и ему хотелось плакать. Слезы уже текли из его красных глаз.
— То, что я тебе скажу, вернет Каймориль к жизни, поможет победить Иркана и сделает тебя самым могущественным из смертных.
Эльрик посмотрел на Дайвима Твара и остальных людей.
— Оставь меня на несколько минут одного. И найдите какую-нибудь девушку, которая могла бы прислуживать Каймориль.
— Конечно, — Дайвим Твар сделал знак, и все вышли, закрыв дверь. Ариох вновь был в образе прекрасного юноши и стоял в той же небрежной позе, что и раньше, у двери, которая только что закрылась. Улыбка его была дружелюбной и открытой. Только древние глаза выдавали в нем бессмертного бога.