— Пришло время искать черные мечи, Эльрик. Хочу предупредить тебя: обладая рунными мечами, Иркан станет настолько могущественным, что сможет уничтожить мир, даже не осознав, что произошло. Твой двоюродный брат пошел на страшный риск, ступив под Врата Теней, в мир, лежащий за ними. Если он захватит мечи до того, как их найдешь ты, это конец и тебе, и Каймориль, и Молодым Королевствам и, возможно, приведет к разрушению Мельнибона. Я помогу тебе войти в Мир между измерениями, чтобы ты нашел там два рунных меча-близнеца.
Эльрик недоверчиво сказал:
— Меня часто предупреждали о той опасности, которая грозит каждому, кто ими владеет. Я думаю, следует поискать другую возможность сохранить мир, милорд Ариох.
— Другой возможности нет. Если ты не завладеешь мечами, их получит Иркан. С Мечом Печали в одной руке и Бу-реносцем в другой он будет неуязвим, потому что мечи эти дают тому, кто ими владеет, силу, несокрушимую силу. — Ариох помолчал. — Ты должен сделать то, что я сказал. Это в твоих интересах.
— И в твоих тоже, милорд Ариох?
— Да, и в моих. Я не бескорыстен.
— Я растерян, — Эльрик покачал головой. — Слишком много произошло в последнее время. Я подозреваю, вы, боги, просто играете нами.
— Вместе с теми, кто желает служить им, боги служат Судьбе.
— Мне это не нравится. Остановить Иркана — одно, стать таким же тщеславным, как он, и получить черные мечи — совсем другое.
— Такова твоя Судьба.
— А разве я не могу изменить свою Судьбу?
— Не больше, чем я, — Ариох покачал головой.
Эльрик нежно погладил волосы спящей Каймориль.
— Я люблю ее. Эта девушка — единственное, что я хочу от жизни.
— Но тебе никогда не удастся разбудить ее, если Иркан найдет мечи раньше тебя.
— Как я могу найти эти мечи?
— Войти во Врата Теней. Я сделал так, что они останутся открытыми, хотя Иркан считает, что закрыл их. Там ты должен искать Туннель Под Болотом, который ведет в Пульсирующую Пещеру. В этой Пещере есть комната, где хранятся рунные мечи. Они лежат там с тех пор, как твой предок отказался от них.
— Почему же он отказался от них?
— Я думаю, не хватило мужества.
— Мужества для чего?
— Для самого себя и своих потомков.
— Ты говоришь загадками, милорд Ариох.
— Так говорим все мы, Повелители Высших Миров. А теперь поспеши, даже я не могу держать Врата Теней открытыми очень долго.
— Хорошо. Я иду.
И Ариох немедленно исчез. Хриплым надломленным голосом позвал Эльрик Дайвима Твара. Тот тут же вошел.
— Эльрик, что здесь произошло? Ты выглядишь...
— Сейчас я последую за Ирканом, Дайвим Твар. Ты должен вернуться в Мельнибон с Кайморйль и теми из наших людей, кто остался в живых. Если я не вернусь, ты объявишь ее императрицей. Если она все еще будет спать, ты должен будешь править как регент, пока она не проснется.
Дайвим Твар мягко сказал:
— Ты сам-то знаешь, что делаешь, Эльрик?
Эльрик покачал головой.
— Нет, Дайвим Твар. Не знаю. — Он нежно укрыл спящую девушку узорным покрывалом, поцеловал ее в лоб и, спотыкаясь, отправился в другую комнату, где его ждали Врата Теней.
Книга третьяЧЕРНЫЕ КЛИНКИ
«Назад пути не было. Судьба Эльрика была предопределена и не могла стать другой, как не могли стать другими два адских меча, выкованные миллионы лет назад. Мог ли он свернуть, предаться отчаянию и бессильно погибнуть? Или путь его был предопределен с колыбели? Был ли он проклят на тысячу инкарнаций, чтобы не знать почти ничего, кроме печалей и вечной борьбы, — вечный Герой, стремящийся к неизвестной цели?»
Эльрик сделал шаг и очутился в мире теней. Он повернулся, но дверь, в которую он вошел, стала тенью и исчезла. Старый меч Оубека был у него в руке,черный шлем и черные доспехи защищали его — только эти предметы были ему знакомы, потому что земля, на которой он очутился, была темной и мрачной, как будто он попал в огромную пещеру, стены и потолок которой были не видны, но чувствовались, давя со всех сторон. Он пожалел о том, что подчинился своему демону-покровителю Ариоху и прошел сквозь Врата Теней. Но жалеть о чем бы то ни было сейчас было уже бесполезно.
Иркана нигде не было. Либо он приготовил себе лошадь, прежде чем попасть сюда, или, скорее всего, вошел в этот мир под другим углом. Это могло произойти и не по его воле, в книгах было написано, что все измерения медленно вращаются относительно друг друга, поэтому, войдя в то же измерение в другое время, можно было оказаться в другом месте, и оказаться ближе или дальше от их общей цели.
Сильно пахло солью, настолько сильно, что трудно было дышать. Создавалось впечатление, что он шел под поверхностью моря, хотя и мог каким-то образом дышать водой. Это же, скорее всего, объясняло то, что он не мог видеть далеко ни в одном направлении, что здесь было так много смутных, размытых теней, что небо похоже на вуаль, за которой спрятался свод пещеры.
Возможно, вон там, к востоку, были горы, — если он правильно разобрался в сторонах света, — а к западу — нечто, похожее на лес. Без солнца, звезд и луны было трудно правильно определить расстояние. Он стоял на каменистой равнине, по которой гулял холодный, пронизывающий ветер, раздувающий его плащ мягким крылом.
Примерно в сотне шагов росло несколько коротких деревьев без листьев. Повсюду в других местах равнина была гладкой, за исключением большой скалы, возвышающейся за деревьями. Это был мир, из которого, казалось, было высосано все живое. Вероятно, где-то поблизости и произошла битва между Законом и Хаосом, в результате которой все было уничтожено. Много ли было таких измерений, как это?
Эльрик задумался. И на мгновение его переполнил страх за судьбу его, такого богатого мира. Он тут же постарался забыть эти мысли, встряхнулся и пошел к деревьям и виднеющейся за лесом скале.
Он дошел до деревьев. Его плащ задел за одну из веток. Она тут же сломалась и мгновенно превратилась в пепел, который развеял ветер.
Подойдя к скале, он услышал какой-то звук, который исходил из камня. Эльрик замедлил шаг и положил руку на рукоять меча. Звучание было негромким и ритмичным. Он пристально смотрел на скалу, пытаясь, несмотря на тьму, определить его природу.
Все прекратилось. Затем снова возникло, но теперь звук был совсем иным — мягкое шуршание и легкие шаги... И вновь тишина.
Эльрик отступил на шаг и вытащил меч Оубека. Первый звук, который он слышал в этом измерении, был, скорее всего, храпом спящего человека. То, что он услышал потом, означало: человек проснулся и готов к нападению.
— Я Эльрик из Мельнибона. Я здесь посторонний, — громко сказал Эльрик.
В ту же секунду стрела пролетела мимо его шлема на расстоянии нескольких дюймов. Он кинулся в сторону, жалея, что здесь нет укрытия, за исключением скалы, за которой прятался лучник.
Из-за скалы послышался твердый и мужественный голос.
— Эта стрела не для того, чтобы убить или ранить тебя. Я лишь хотел показать тебе свое искусство, если ты захочешь атаковать меня. Хватит с меня демонов в этом злосчастном мире, я сытими по горло! Тем более таких ужасных, как ты, Белолицый.
— Я смертный, — сказал Эльрик, выпрямляясь.
— Ты говорил о Мельнибоне. Я слышал об этом Острове Драконов.
— Тогда ты слышал о Мельнибоне не очень много. Я смертный, такой же, как и все мои земляки. Только невежа может считать, что мы — демоны.
— Но я отнюдь не невежа, друг мой. Я Воин-Священник из Пума, рожденный в касте наследник всего ее знания. До недавнего времени сами боги Хаоса были моими покровителями. Затем я отказался служить им, и они сослали меня в это измерение. Возможно, та же судьба постигла и тебя, потому что, насколько я помню, народ Мельнибона тоже служит Хаосу, верно?
— Верно. Я знаю Пум. Это государство не нанесено на карту, но расположено за Поющей Пустыней, дальше самого Эльвера. Это одно из самых старейших Молодых Королевств.
— Все так, хотя я и готов поспорить в мелочах — восточные государства не нанесены на карту разве что варварами запада. Значит, и ты сослан, как я.
— Нет, я ищу одну вещь. Когда мои поиски будут закончены, я вернусь в свой мир.
— Ты говоришь «вернусь»? Это интересно, мой белолицый друг.
Я думал, что возвращение отсюда невозможно.
— Может, ты и прав. Но это значит, что меня обманули. Если утебя не хватило сил найти дорогу в другое измерение, возможно, у меня тоже ничего не получится.
— Сил? У меня вообще нет никаких сил с тех пор, как я отказался служить Хаосу. Ну, так что, друг, намереваешься ты биться со мной или нет?
— Во всем этом измерении находится лишь один человек, с которым я собираюсь биться, и он — не ты, Воин-Священник из Пума.
Эльрик вложил меч в ножны, и в тот же самый момент из-за камня выступил человек, вкладывая в красный колчан стрелу с красным оперением.
— Меня зовут Ракир. Но называют меня Красным Лучником, потому что, как ты можешь видеть, я люблю красную одежду. Это одна из привычек Воинов-Священников из Пума — выбирать и носить одежды только одного цвета. У меня все еще осталась преданность старым традициям.
На нем была красная кожаная куртка, красные бриджи, красные ботинки и красная шапочка с воткнутым в нее красным пером. В руке он держал красный лук, и рукоять его мечи сияла рубиново-красным светом. Лицо его, худое, с резкими чертами, было обветренным и загорелым. Несмотря на высокий рост и худобу, под красной тканью его одежды перекатывались мускулы. В глазах его застыло насмешливое выражение, с которым этот человек привык встречать все неприятности жизни, а по лицу его можно было сказать, что он испытал немало.
— Странное место для поисков чего бы то ни было, ты не находишь? — сказал Красный Лучник, оглядывая Эльрика с головы до ног и с ног до головы. — Но я заключу с тобой договор, если захочешь.
— Если это справедливый договор, Лучник, то я приму его, потому что ты, кажется, знаешь куда больше об этом мире, чем я.