Мунглум наблюдал, как мгла исчезает, уступая свету, и наконец они снова увидели знакомый океан.
— Что это было? И зачем? — спросил он.
Подавляя неуверенность, Эльрик сказал:
— Какое-то искажение в барьере, отделяющем реальность человечества от реальности Хаоса. Не спрашивай ни о чем. Наше счастье, что мы уцелели. Мы даже идем прежним курсом. — Он указал на горизонт, — а настоящий шторм, кажется, начинается вон там.
— Естественный шторм — не такая уж опасная штука, — пробурчал Мунглум и начал сворачивать парус. Когда море забурлило, Эльрик приветствовал этот шторм — наконец восторжествовали естественные силы.
Дождь омывал их лица, ветер трепал их волосы, бот прыгал по волнам. Их несло на северо-восток, к завоеванным
Дхарид жором берегам Шазара, почти перпендикулярно к нужному им курсу.
Суровая буря трепала их до тех пор, пока все мысли о сверхъестественных опасностях не были вымыты из их сознания, пока не заныли мускулы, и пока они не стали дрожать от холода, вымокнув насквозь.
Затем с ужасом Эльрик увидел пляшущие вершины скал, и Мунглум, определившись, закричал: — Змеиные Зубы!
Змеиные Зубы находились недалеко от Шазара и были одним из самых опасных мест для кораблей, занимающихся каботажной торговлей на Западе. Эльрик и Мунглум издалека видели их и раньше, но теперь шторм гнал их на скалы, и хотя они прилагали все силы, чтобы избежать крушения, казалось, они неминуемо будут выброшены на эти иззубренные утесы, где найдут смерть.
Волна подняла бот снизу, качнула и с неумолимой точностью направила на острую, покрытую водорослями гору. До каменной поверхности осталось несколько ярдов. Эльрик вцепился в борт лодки и, несмотря на грохот шторма, услышал крик Мунглума:
— ПРОЩАЙ!
Затем раздался треск раздираемых шпангоутов, иззубренный край скалы прошел мимо и остался в стороне. Волна накрыла его. Он боролся, пробиваясь к поверхности воды, чтобы глотнуть воздуха, прежде чем другая волна подхватит его бессильное тело.
Дающий жизнь рунный меч на поясе казался неимоверной тяжестью. Эльрик попытался плыть к берегу, понимая, что если он и выживет, то попадет в руки врагов. Его шансы добраться до Белых Колдунов теперь стали пугающе малы.
Эльрик лежал, обессиленный, на холодной гальке, прислушиваясь к шелесту волн, стекающих меж камней.
Потом он услышал другой звук. Кто-то шел, направляясь к нему. В Шазаре это могли быть только враги. Он начал подниматься на ноги, расходуя последние силы. Он наполовину извлек Буреносец из ножен, прежде чем понял, что это Мунглум, шатающийся от слабости, но растягивающий рот до ушей.
— Ты жив! — Мунглум подхватил его под мышки, помог подняться. Эльрик встал, глядя на спокойное море и Змеиные Зубы вдалеке.
— Да, мы живы, — сказал Эльрик. — Но сколько мы протянем в этой разоренной стране? Где-то, возможно, есть корабли, но для этого необходимо найти поселок или город, а там нас сразу узнают.
Мунглум покачал головой и ласково произнес:
— У тебя слишком мрачное настроение, друг. Будем благодарны судьбе за то, что жизнь продолжается.
— Да, живы, но, боюсь, до первой же стычке, — сказал Эльрик. — Ладно, отдохни, Мунглум, а я посторожу. Потом поменяемся. Раз уж мы попали в эту историю, потерять несколько часов — не страшно.
Мунглум не заставил себя просить дважды и немедленно уснул. Проснулся он гораздо более освеженный, хотя, лежа на голых камнях, он жестоко намял свои уши. Потом уснул Эльрик и спал до тех пор, пока не взошла луна.
После отдыха они побрели по редкой траве, росшей на берегу. Земля выглядела так, будто чудовищный кислотный ливень выжег ее, оставив лишь мокрые, черные стебли. Вспоминая степи этой части Шазара, заросшие травой по пояс, Эльрик ужаснулся этому безумному уничтожению.
Наступил день. В полдень небо затянули странные на вид низкие блака. И тут они увидели длинную цепочку людей, идущих в их сторону. Эльрик и Мунглум укрылись за небольшим холмом и стали внимательно их разглядывать. Среди людей не было вражеских солдат, только худые женщины и заморенные дети, перевязанные грязными тряпками мужчины и несколько весьма потрепанных конников. Это могли быть и остатки какого-нибудь разгромленного отряда партизан, выступившего против Чаша Звона.
— Я думаю, они нам не враги, — с жалостью пробормотал Эльрик. — Возможно, они расскажут что-нибудь, что поможет нам.
Они поднялись и направились к беженцам. Всадники быстро закрыли женщин и приготовили оружие. Но прежде, чем что-то случилось, из толпы закричали:
— Эльрик из Мельнибона! Эльрик, ты вернулся спасти нас?
— Я сам спасаюсь, друзья, — ответил он. — Мы попали в кораблекрушение во время путешествия за помощью для вас и всех, кто страдает под пятой Ягрина Лерна. Но пока мы не найдем другой корабль, наши шансы, увы, ничтожны.
— Каким путем вы плыли, Эльрик? — спросил невидимый собеседник.
— Мы правили к Острову Колдунов, надеясь найти там помощь Белых Лордов, — сказал Мунглум.
— Значит, вы двигались в неверном направлении.
Эльрик выпрямился и попытался увидеть своего собеседника в толпе.
— Кто говорит со мной?
Толпа раздвинулась, пропуская сутулого мужчину средних лет, опирающегося на палку. У него были длинные усы, украшавшие честное и располагающее лицо. Человек остановился прямо перед ними.
— Меня зовут Охада Провидец, я был известен в Диопедре как предсказатель. Но Диопедра погибла при разорении Шазара, и мне удалось убежать вместе с этими людьми, которые также все из Диопедры. У меня есть сообщение для тебя, Эль-рик. Оно предназначено только для твоих ушей, и я сообщу его тебе единственному из людей, кто может помочь всем нам.
— Возможно, твое сообщение и есть причина нашего крушения, — Эльрик протянул ему руку. — Подойди и расскажи, что должен мне передать.
Мунглум отступил, а провидец подошел к Эльрику. Он, как и все жители Диопедры, ждал, когда же Охада кончит шептать Эльрику свое сообщение.
Эльрик слушал провидца с заметным волнением. Тем временем Охада говорил:
— Я принес тебе послание от того, кого зовут Сепириту. Он сказал, то, что тебе не удалось сделать, сделает он, но есть нечто, что должен сделать ты, потому что он этого не может сделать. Он велел тебе идти к Пещерному городу, и там он доскажет остальное.
— Сепириту! Как тебе удалось увидеть его?
— Тебе не нужно знать это. И еще Сепириту просил тебя побеспокоиться о том, чтобы Ягрин Лернне узнал о вашей встрече.
— Если ты вел себя достаточно осторожно...
— Я выполнил поручение гораздо осторожнее, чем ты думаешь — от этого зависит большее, чем моя жизнь.
Эльрик кивнул:
— Спасибо, провидец. — Затем он обратился к всадникам: Нам нужна пара коней, самых лучших из тех, что у вас есть.
— Наши кони нам очень дороги, — произнес один покрытый боевыми шрамами воин. — Это все, что у нас есть.
— Мой друг и я должны передвигаться теперь очень быстро. Это и в ваших интересах. Подумай, что значит потеря пары коней, если сравнить ее с возможностью изгнать завоевателей из родного города?
Кнехт спешился, его примеру последовал человек справа от него. Они подвели коней к Эльрику и Мунглуму.
— Используй их как надо, Эльрик.
Эльрик взял поводья и прыгнул в седло.
— Что вы намерены делать теперь?
— Мы будем драться еще упорней, чем до этого.
— Не мудрее было бы поискать убежище в горах или в Туманных Болотах?
— Если бы ты чувствовал ужас правления Ягрина Лерна, то не сделал бы подобного предложения, — холодно ответил воин. — Хотя мы и не должны надеяться победить людей, вступивших в союз с силами, которые могут заставить горы волноваться, подобно океану, или обрушивать на нас потоки соленой воды с неба, или создавать зеленые облака, спускающиеся вниз, чтобы убивать таинственным образом наших детей, — мы будем делать все, что можно сделать!
— Так было во время нашего морского путешествия, — кивнул Эльрик.
— Я желаю вам долгой жизни для мести, друг. У меня самого счет к Ягрину Лерну и его прихвостням.
— Ты имеешь в виду короля Саросто из Дхариджора? — Улыбка скользнула по лицу воина. — К сожалению, Саросто отомстить уже не удастся — он был убит сразу после битвы при Секюа. Хотя это невозможно доказать, все знают, что его убили по приказу Теократа, который сейчас правит всем континентом. — Воин вздохнул. — Да и кто устоит против капитанов войска Ягрина Лерна?
— Кто эти капитаны?
— Он собрал всех Герцогов Ада. Что он думает об этом, я не знаю. Но мы думаем, что Ягрин Лерн умрет следующим, и Ад будет править всей Землей!
— Я надеюсь, нет, — мягко ответил Эльрик. — Я не могу отказаться от своей мести.
Воин пожал плечами.
— Тогда Ягрин Лерн будет править всем миром с герцогами Ада.
— Я надеюсь, мне удастся найти средство победить эту темную аристократию, я поклялся убить Ягрина Лерна, — сказал Эльрик. Его охватила волна теплого чувства к этим людям. Он направил лошадь к горам Джаркора, и Мунглум последовал за ним.
Их опасный путь к горам, в которых находился дом Сепириту, был ужасен. Как и рассказывал воин из Диопедры, земля, по которой они ехали, была мертва. Позднее Эльрик вспоминал глубокий ужас и отвратительные крики, звучавшие над бесплодной равниной, затканной темными красками — золотой, красной, синей и черной, которые являлись признаками власти Хаоса на Земле.
Эльрик рассказал Мунглуму о своей предыдущей встрече с Сепириту, и поведал ему кое-что из того, что Лорды Ни-хрейна упоминали о его предназначении как последнего из королевского рода Мельнибона, и о том, что Эльрик и Дайвим Слорм, владеющие клинками-братьями, способны уничтожить Хаос и подготовить мир к приходу эры Закона.
У гор Нихрейна, они увидели доказательства того, что правление Хаоса здесь не так полно, как в других частях континента. Сепириту и его девять черных братьев, последние из обитателей Нихрейна, все-таки владели какой-то силой, противодействующей Хаосу.