Голова гудела, спина болела, руки дрожали. Эльрик открыл глаза. Прямо перед ним, скованный цепями, распятый на стене висел Мунглум. Коптящее, неяркое пламя мерцало в центре помещения, и он почувствовал новую боль в колене. Взглянув, он увидел Ягрина Лерна.
Теократ плюнул на него.
— Так, — сказал Эльрик печально. — Я потерпел поражение. В конце концов победил ты.
Ягрин Лерн не выглядел победителем. Ненависть горела в его глазах.
— Ах, как я накажу тебя... — сказал он.
— Накажешь меня? Чем? — Сердце Эльрика забилось чаще.
— Твое последнее заклинание сработало, — мрачно сказал Теократ, отворачиваясь. — И твои, и мои союзники исчезли, а все мои попытки восстановить контакт с Герцогами оказались бесполезными. Ты выполнил свою угрозу — ты, или твои союзники — и полностью и навсегда изгнал их в Хаос.
— Мой меч, что с ним?
Теократ злобно ухмыльнулся.
— Только одно и хорошо — твой меч исчез вместе с остальными... Я буду пытать и залечить тебя, пока ты не сдохнешь, а это будет нескоро!
Эльрика охватило двойственное чувство. С одной стороны, он радовался, что Герцоги побеждены. С другой — был огорчен исчезновением меча. Без клинка он был слабее ребенока. Так и не успев обдумать новости как следует, Эльрик почувствовал, что свет в его глазах опять тускнеет от слабости.
— Наслаждайся последними относительно безболезненными днями, Эльрик, и помни, что их не будет много. Мне необходимо провести последние проверки боевого флота, он вскоре отправляется на Юг. И я не хочу оглушать тебя сейчас поспешными, плохо подготовленными пытками. К тому времени, как я освобожусь, мне придут в голову более утонченные мучения, клянусь!
Он вышел из комнаты, оставив дверь приоткрытой. Эльрик услышал, как Ягрин Лерн говорит охране:
— Топите очаг, не жалея дров. Пусть взмокнут, как проклятые души в аду. Кормите раз в три дня. Скоро они попросят воды. Дайте ровно столько, чтобы они не умерли. Они заслужили гораздо худшее, чем это, но получат все не сразу, а когда у меня будет время решить эту проблему.
Днем позже началась настоящая мука. Их тела потеряли последние капли влаги, языки распухли... И все время они знали, что этот ужас — ничто по сравнению с тем, что им предстояло. Эльрик недолго сопротивлялся, его сознание стало угасать, боль отступила, и все вокруг — мир, ощущения, время — перестали существовать.
Когда он все-таки пришел в себя, сквозь нахлынувшую боль, он услышал голос — проникнутый ненавистью голос Ягрина Лерна. В камере находился и еще кто-то. Его ощупывали его, и тело его вдруг стало легким, как будто он вновь родился. Хотя он слышал голоса, понять слов он не мог.
Потом он оказался в каком-то темном и довольно тесном помещении, в котором качались стены. Он пытался придумать, что бы это могло быть, но ни до чего не додумался, пока однажды не услышал голос Мунглума:
— Эльрик! Мы на корабле, в море!
Но ответить Эльрик уже не мог, его тело ослабевало быстрее, чем это происходило с обычным человеком. Он вспомнил Зарозинию, которую — он знал — никогда вновь не увидит. Он вспомнил свое обещание, данное монархам Юга, которое ему не суждено выполнить...
Вдруг появилось много еды и воды, это немного приободрило его. Набравшись сил, он открыл глаза и увидел улыбающегося Ягрина Лерна.
— Хвала Богам, — сказал Теократ, — я боялся, что потерял тебя. Ты действительно — особый случай, мой-друг. Постарайся оставаться живым дольше, чем остальные. Для того, чтобы начать развлечение, не откладывая, я взял тебя с собой в плавание. Сейчас мы пересекаем Море Драконов. Знаешь, наш флот хорошо защищен заклятиями от монстров, обитающих в этих водах.
Силы на время вернулись к Эльрику, он так взглянул на своего врага, что у того прервался голос, и он быстро отошел. Потом Ягрин Лерн неуверенно улыбнулся и сказал:
— Я думаю, что смогу сделать такой наркотик, который придаст тебе больше жизненных сил. И тогда мы сможем начать.
Отвратительную, дурно пахнущую массу насильно заталкивали Эльрику в рот, вынуждая его глотать ее. Через некоторое время он был способен сесть, раскрыть глаза... И увидел Мунглума. Его друга долго и искусно пытали, он был без сознания, только цепи не давали ему упасть на палубу. Эльрик обнаружил, что не связан, и, мучительно преодолев расстояние между ними, тряхнул Мунглума за плечо. Тот застонал, но ничего не сказал.
Что-то мелькнуло, тусклый свет сменился ярким, Эльрик поднял голову и увидел, что крышка люка откинута и Ягрин Лерн сверху смотрит на них.
— Я вижу, варево помогло. Выходи, Эльрик, взбодрись запахом моря и солнечным теплом. Всего несколько миль отделяет нас от побережья Аргимилиара, и корабли-разведчики докладывают, что сюда идет вполне приличный флот.
Эльрик выругался:
— Клянусь Ариохом, надеюсь, они отправят тебя на дно! Ягрин Лерн раздвинул губы в усмешке:
— Кем ты клянешься, Ариохом? Ты забыл драку в моем дворце? Ариох не может быть вызван — ни тобой, ни мной. И привело к этому твое дурацкое заклинание!
Он отвернулся и кому-то сказал:
— Возьмите его и вынесите на палубу. Вы знаете, что с ним делать.
Два матроса вытащили еще бессильного Эльрика, связали ему руки и ноги и оставили на палубе. Эльрик зажмурился, когда лучи солнца упали ему на лицо.
— Поставьте его, пусть все видит, — скомандовал Ягрин Лерн.
Матросы повиновались, Эльрика поставили на ноги, и он мог смотреть на громадный флагманский корабль Ягрина Лерна с шелковыми вымпелами, пляшущими на свежем западном ветру, с тремя рядами напряженно работающих гребцов по каждому борту, с высокими мачтами, несущими темно-красные паруса.
У горизонта, в море, Эльрик увидел мощный флот, идущий несколькими кильватерными колоннами. Кроме кораблей Чаши Звона и Дхариджора, флот состоял из судов Джар-кора, Шазара и Таркеша, но на каждом парусе был нашит герб Чаши Звона. Подавленный этим зрелищем Эльрик понял, что флот Южноземелья не выстоит против такой армады.
— Мы были в море только три дня, — сказал Ягрин Лерн. Но спасибо духам ветра, мы почти у цели. Разведчик недавно доложил, что лормирианские силы, прослышав о нашей мощи, плывут, чтобы присоединиться к нам. Мудрый поступок короля Монтана, и в данный момент — прекрасный ход. Я использую его, поскольку он мне нужен. Когда он станет бесполезен, — я убью его как предателя.
— Почему ты рассказываешь мне это? — прошептал Эльрик.
— Потому что хочу, чтоб ты был свидетелем разгрома Юга. После того, как мы высосем из него все сокровища, мы уничтожим остров Пурпурных Башен и, действуя оттуда как с промежуточной базы, раздавим Вилмир и Илмиор. Может быть, посоветуешь, как это сделать попроще?
Когда Эльрик не ответил, Ягрин Лерн сказал:
— Привяжите его к мачте, чтобы он видел все. Я создам вокруг него защитную оболочку, чтобы его не убила случайная стрела — он мне нужен для полного мщения.
Эльрика привязали к мачте, но он не понимал, что с ним делали. Его голова бессильно упала на грудь — он опять был без сознания.
Могучий флот Чаши Звона шел к победе.
К полудню Эльрика вывел из ступора возглас рулевого.
— Паруса к юго-востоку! Лормирианский флот приближается!
С гневом Эльрик увидел не меньше пятидесяти двухмачтовых кораблей, чьи паруса ярко сияли, контрастируя с темно-красными парусами флота Ягрина Лерна. Лормир, хотя и имел меньшую мощь по сравнению с Аргимилиаром, обладал сильным флотом. Эльрик подсчитал, что предательство короля Монтана более чем на четверть уменьшило силы Юга.
Теперь он понял, что для Юга никакой надежды не осталось, победа Ягрина Лерна был хорошо подготовлена.
Спустилась ночь. Охрана накормила Эльрика жидкой кашей, содержащей еще одну порцию стимулирующего варева. Когда он вновь ожил, Ягрин Лерн подошел к нему.
— На рассвете мы встретим Южный флот, — сказал он с издевательской ухмылкой. — А к полудню от него останутся одни обломки. Мы раздавив его и установим нашу власть над приморскими народами, которые так глупо распорядились своей морской мощью, единственной силой, обеспечивающей им безопасность.
Эльрик вспомнил, что он предупреждал королей Южноземелья — они останутся один на один с Теократом. Он оказался прав. Потом, угрожая с Юга, захватить Восток будет гораздо легче, и тогда Ягрин Лерн будет править всем миром. Хаос возобладает, Земля вернется к тому первобытному состоянию, из которого она вышла тысячи лет назад.
Он попытался собрать свои мысли, но скоро слабость и бессилие покрыли тенью его сознание.
Под утро шум готовящегося сражения разбудил его. Щурясь от яркого солнца, он увидел на горизонте южный флот, идущий на корабли Ягрина Лерна.
Или Южные короли очень храбрые, подумал он, или они не понимают силы своего противника.
Под ним, на фордеке, была установлена гигантская катапульта, и рабы уже положили на ее чашу большую бочку с дымящимся фитилем. Эльрик подумал, что такую большую катапульту неудобно использовать, более легкие конструкции должны иметь перед ней преимущества. Но приглядевшись, понял, что инженеры Ягрина Лерна установили на ней какие-то удивительные механизмы, и обратил внимание, что зарядили ее очень быстро.
Ветер утих. Пять сотен пар рук напряглись, чтобы погнать вперед галеру Ягрина Лерна. На палубе воины заняли свои места возле громадной абордажной платформы, которая должна была удерживать корабль противника во время схватки. Эльрик должен был признать, что Ягрин Лерн весьма предусмотрителен. Его корабль был оснащен для боя наилучшим образом. Он не заметил никаких признаков сверхъестественной помощи.
И все-таки Ягрин Лерн сделал одну ошибку. По его приказу на несколько часов были восстановлены не только физические, но и умственные силы Эльрика. И Эльрик решил это использовать.
Буреносец исчез. Без него Эльрик беспомощен. Поэтому он должен как-то найти клинок. Но как? Меч наверняка вернулся в Хаос со своими братьями. Но Эльрик мог установить с ними контакт... Сложность была в том, что Эльрику не нужны были все мечи, ему нужен был только один — его Буреносец.