иле его ударов. Он ударил еще раз и вдруг увидел, что нога Сиомбар, по которой он наносил первые удары, отлетела в сторону и покатилась по земле, подергиваясь, подобно раздавленному насекомому. Если бы он мог разрушить всю ее защиту, ему удалось бы полностью изгнать ее с Земли.
Теперь Сиомбар не смеялась, она кричала, ее голос ревел, как водопад. Чудовищный меч взвился в воздух и обрушился на Щит Хаоса. Эльрик упал на спину, чувствуя, как земля поддается под его плечами, но Щит остался целым. Громадные копыта львоголового чудовища пытались пробить его Щит, под которым он скорчился, стараясь высвободить руку с мечом. Монстр повернулся на мгновение, пытаясь ударить его задними копытами, и тут Эльрик всадил ему меч в живот. Клинок на мгновение, показавшееся Эльрику вечностью, остановился, затем все же пронзил нечто, сопротивляющееся ему,и выпил жизненную энергию твари. Чудовищная сила монстра пришла через меч к человеку. Эльрик встал, даже не ощущая тяжести рухнувшего на него скакуна Богини Ада. Теперь он ощущал странную нечувствительность к боли — этим, очевидно, жизненная субстанция животных отличалась от субстанции мыслящего существа.
Сирмбар уже поднялась с земли, стоя на одной человеческой и одной нечеловеческой ногах. Она захромала к Эльрику, вращая над головой громадным мечом. Но Эльрик, переполненный энергией, выкачанной из чудовища, встретил ее удар своим Буреносцем. Два меча столкнулись, и ни один не победил. Буреносец злобно взвыл, он не привык уступать. Тогда
Эльрик подставил свой Щит под следущий удар огромного клинка и отбросил его вверх. На мгновение она открылась, и Эльрик всадил Черный Меч в грудь Сиомбар, Богини Ада.
Сиомбар захныкала, ее земное воплощение стало растворяться. Буреносец выкачивал из нее жизненную энергию. Сиомбар изменилась, она стала не более чем комком радужного света, который ветер понес прочь и вскоре погасил. Сиомбар была окончательно изгнана в свое измерение.
Эльрик осмотрелся. Он был потрясен тем, что в битве погибли почти все драконы. Один из них приземлился, на его спине сидел всадник, но из-за расстояния Эльрик не мог разглядеть, кто это был. Он побежал к тому месту, где опустился дракон.
Эльрик услышал треск и грохот, как будто бы шедшие от земли, жуткие вопли, неразборчивые проклятья и крики. Он пробил себе путь через воинов Хаоса, как нож в мясорубке, пока, наконец, не оказался возле упавшего дракона. На земле лежало изрубленное тело, и не было никаких следов рунного меча.
Это был Дайвим Слорм, его последний родич.
Стоя возле тела своего кузена, Эльрик достал Рог Судьбы, поднес его к губам, набрал в грудь воздуха и дунул. Ясная, печальная нота поднялась над полем битвы и понеслась через все измерения и реальности, через бесконечность, к концу самого Времени.
Нота висела в воздухе долго, продолженная странным, непривычным даже для слуха Эльрика эхом. И когда она, наконец, замерла где-то вдалеке, на все поле опустилась необъяснимая для сражения тишина, некое совершенное беззвучие, которое воцарилось над всем миром, а также в миллионах и миллионах других миров. Казалось, сам воздух застыл в ожидании.
И тогда пришли Белые Лорды.
Это выглядело, как будто бы какое-то гигантское солнце, в тысячи раз большее, чем земное, испустило пульсирующие лучи света, и, снося непрочные барьеры Времени и Пространства, обрушило их на гигантское поле битвы. И вслед за ними явилась, сотворенная необъятной мощью Рога, тропа, по которой прошли величественные Лорды Закона. Они прибыли верхом, подобно лордам Хаоса, на странных существах, но не на конях. Удивительно гармонировали между собой зеркально-ясные доспехи и складчатые накидки, несущие изображение единственной стрелы Закона.
Вел их Донблас, Творец Справедливости. Он нес в правой руке меч, который был настолько прям и остер, что походил на луч света.
Эльрик, воспользовавшись замешательством противника, добежал до поджидавшего его Огнезуба, и поднял гигантскую рептилию в воздух.
Огнезуб двигался не так проворно, как прежде, и Эльрик не мог понять: то ли дракон ранен, то ли влияние Закона отягощало его — драконы все-таки были созданиями Хаоса. Когда, с высоты полета, он нашел Мунглума и подлетел к нему, стало ясно, что все драконы собрались в стаю и отправились назад, на Запад. Остались только те двое животных, которыми управляли люди. Возможно, драконы почувствовали, что свою роль они сыграли, теперь их ждал долгий-до-лгий сон в Драконьих Пещерах.
Эльрик и Мунглум кружили над сражением, наблюдая за происходящим. Они даже не разговаривали: то, что происходило внизу, было настолько невероятным, что отпадало всякое желание говорить.
Белый, мерцающий свет, по которуму они сошли на Землю, стал гаснуть. Не теряя времени, Белые Лорды направились к тому месту, где Чадрос Косец, Мабелод Безликий, Слортар Старый и меньшие Лорды Хаоса перестраивали свои войска, готовясь к битве с новым противником.
Как только Белые Лорды подошли к ордам видоизмененных людей и демонов, эти создания стали с воплями разбегаться, стараясь не попасть под сияющий свет, который все шире заливал плато вокруг Лордов Закона. Местность была без труда очищена, осталась только главная сила Хаоса — Герцоги Ада и Ягрин Лерн.
Хотя в этот момент Лорды Закона казались лишь немногим выше обычных людей, даже Эльрик, который кружил в небе на Огнезубе, чувствовал себя не больше, чем муха. Это ощущение возникло в нем не из-за их размеров, а было следствием огромной мощи, которую Закон принес с собой в этот мир.
Лорды Закона достигли того места, где собрались их извечные противники, и Эльрик услышал, как Лорд Донблас произнес:
— Вы, из Хаоса, нарушили Закон Космического Равновесия и пожелали полностью подчинить себе эту планету. Судьба призывает вас — земная жизнь должна существовать и будет существовать в новых формах, на которые ваше влияние не распространится.
За Хаос ответил Слортар Старый:
— Ты много болтаешь, братец. Судьба Земли еще не предрешена. Если мы победим, то править будет Хаос, если вы изгоните нас, тогда ваш жалкий Закон получит возможность расширить свое влияние. Но победим мы, хотя Судьбе это и не нравится.
— Тогда нас рассудит оружие, — сказал Лорд Донблас.
Эльрик увидел, как сияющие Лорды Закона обнажили свои мечи и направились к своим темным противникам.
Они сошлись. Казалось, небо вздрогнуло, воздух засвистел и земля стала крошиться. Все создания меньшего ранга, которые еще оставались на поле битвы, бросились врассыпную, толкая друг друга. Звук, который могли бы издать тысячи тысяч арф, возвестил борьбу Богов.
Эльрик увидел Ягрина Лерна, покинувшего Герцогов Ада и удирающего в своих алых доспехах прочь. Теократ понял, что его покровители и союзники скоро будут изгнаны из этого мира. Эльрик направил Огнезуба вниз, к земле, выкрикивая имя Теократа, посылая ему вызов для схватки.
Ягрин Лерн оглянулся, он больше не смеялся, он лишь пришпорил своего скакуна. Но Огнезуб был быстрее, и как только Теократ понял это, он осадил своего коня и снял боевой топор с пояса. Он опустил забрало и стал ждать.
Дракон круто спикировал, заставив Эльрика задохнуться от невероятной скорости, и опустился на землю в трех десятках ярдов от Ягрина Лерна. Не заботясь о том, будет ли нападать Ягрин Лерн, или нет, Эльрик спешился и сказал Ог-незубу:
— Теперь, Огнезуб, возвращайся к своей стае. Возвращайся в любом случае, сумею я победить или буду побежден. Ты сделал свое дело.
Огнезуб расправил свои прекрасные крылья, повернул громадную морду и посмотрел Эльрику в глаза. В это время другой дракон приземлился неподалеку.
Мунглум спешился и стал пробираться сквозь пурпурный и черный туман к месту предполагаемой схватки. Эльрик крикнул ему:
— Я не хочу твоей помощи, Мунглум!
— А я и не собираюсь вмешиваться. Я лишь хочу увидеть, как ты отнимешь у него жизнь и душу!
Крылья Огнезуба забили по воздуху, он неуклюже разбежался и взмыл в небо. Другой дракон последовал за ним. Вскоре их радужные силуэты растаяли в небе.
Эльрик приблизился к Теократу с поднятыми щитом и мечом. Затем он с удивлением увидел, что Ягрин Лерн спускается со своего гротескного скакуна и отсылает это существо
прочь. Затем он встал, чуть сутулясь, готовый к бою. В прорезь забрала его глаза пристально следили за Эльриком, они заблестели.
Эльрик остановился, когда его отделяло от врага несколько шагов.
— Ягрин Лерн, ты совершил небывалые преступления против мира. Признаешь ли это?
— Преступления? Ты удивляешь меня, Эльрик. Я вижу, ты попал в полную зависимость к своим новым союзникам. Я делал то, что должен был делать, или, во всяком случае, пытался делать. Если я сейчас погибну, то и тогда не признаюсь. Признание, раскаяние — бессмысленные слова.
Эльрик покачал головой:
— Тем лучше. Мы, мельнибонийцы, злопамятны, и я жажду мщения!
— Понимаю тебя, — Ягрин Лерн перевел топор в положение для защиты. — Я готов.
Эльрик прыгнул на него. Буреносец с визгом вспорол воздух и обрушился на алое забрало, затем вновь... Три удара нанес Эльрик прежде, чем топор Ягрина Лерна нащупал брешь в его защите, в обвод Щита Хаоса. Но боевой топор лишь слегка задел доспехи Эльрика возле плеча. Они сошлись слишком близко. Щит Эльрика ударился в доспехи Ягрина Лерна, Эльрик попытался оттолкнуть Теократа назад, Буреносец в этот момент был совершенно бесполезен.
Несколько мгновений они простояли, покачиваясь, в этом положении. Затем Ягрин Лерн отскочил назад. Альбинос рванулся вперед, пригнулся и полоснул Теократа по ноге около колена — и промахнулся. Топор взвился над ним и рухнул вниз — Эльрик едва успел отпрянуть и быстро развернуться. Увлекаемый силой удара, Ягрин Лерн споткнулся, потерял равновесие, и тогда Эльрик с силой толкнул Теократа щитом. Тот упал, разбросав руки в стороны, выпустив рукоять топора и ремни своего щита. Эльрик быстро сделал два шага и поставил ногу на затылок Теократу, прижимая его к земле. Буреносец завис над распростертым врагом, подрагивая от нетерпения.