Я фыркнул и повторил жест, который он сделал незадолго до этого: как будто смял что-то и выбросил через плечо.
Он пристально посмотрел на меня, а потом расхохотался.
— Да-да, именно так, — сказал он, утирая слезы, выступившие у него на глазах от смеха. — Очевидно, я тоже был обманут вашей репутацией. Если вам кажется, будто Деви — просто девчонка, вы далеко не столь умны, как я о вас думал.
Слит посмотрел мне за спину, кивнул кому-то, кого я видеть не мог, и махнул рукой.
— Ступайте, — сказал он. — Я веду дела с разумными людьми, которые соображают, как устроен мир. А на вас я только даром время трачу.
Я весь ощетинился от злости, но заставил себя не показывать этого.
— Еще мне нужен арбалет, — сказал я.
Он покачал головой.
— Нет, я же уже сказал. Взаймы не дам, услуг не приму.
— Я могу предложить что-нибудь взамен.
Он посмотрел на меня скептически.
— И какой арбалет вам нужен?
— Любой, — ответил я. — Не обязательно красивый. Главное, чтоб стрелял.
— Восемь талантов, — сказал он.
Я взглянул на него исподлобья.
— Не оскорбляйте меня. Это же банальная контрабанда. Ставлю десять талантов против пенни, что арбалет вы можете раздобыть за пару часов. Если вы будете пытаться содрать с меня лишку, я просто пойду за реку и куплю арбалет у Хеффрона.
— Ступайте, купите у Хеффрона, — сказал он, — и тогда вам придется тащить его сюда из Имре. Констебль будет в восторге.
Я пожал плечами и отодвинул стул от стола, собираясь встать.
— Три таланта пять йот, — сказал Слит. — Имейте в виду, он будет подержанный. И со стременем, а не с воротом.
Я мысленно подсчитал.
— Возьмете унцию серебра и катушку тонкой золотой проволоки? — спросил я, доставая их из кармана плаща.
Темные глаза Слита слегка затуманились — он делал свои подсчеты.
— Себе в убыток работаю!
Он взял катушку блестящей проволоки и маленький слиток серебра.
— За кожевенной мастерской Гримсома стоит дождевая кадка. Через пятнадцать минут арбалет будет за ней.
Он смерил меня оскорбленным взглядом.
— За пару часов? Нет, вы-таки меня не знаете!
Несколько часов спустя Фела вынырнула из-за архивных шкафов и застала меня у двери с четырьмя табличками. Не то чтобы я ее толкал. Так, слегка надавил. Просто проверял, правда ли она заперта. Да, она была заперта.
— Я так понимаю, хранистам не рассказывают, что там за ней? — спросил я без особой надежды.
— Ну, если даже и рассказывают, мне пока не говорили, — сказала Фела, подойдя к двери и проведя пальцами по буквам, выбитым в камне: «ВАЛАРИТАС».
— Один раз я видела эту дверь во сне, — сказала Фела. — Как будто «Валаритас» — это древний, давно умерший король. И что за дверью — его гробница.
— Ух ты! — сказал я. — Да, это лучше, чем мои сны про эту дверь.
— А тебе что снилось? — спросила она.
— Один раз мне приснилось, как будто сквозь замочные скважины пробивается свет, — сказал я. — Но в основном мне снится, что я просто стою, гляжу на нее и пытаюсь попасть внутрь.
Я нахмурился, глядя на дверь.
— Как будто меня недостаточно разочаровывает то, что я не могу туда попасть наяву! Мне еще и во сне приходится делать то же самое!
Фела негромко рассмеялась в ответ, потом обернулась лицом ко мне.
— Я получила твою записку, — сказала она. — Что это за исследовательский проект, на который ты так туманно намекаешь?
— Давай-ка уйдем куда-нибудь, где можно поговорить наедине, — сказал я. — Это долгая история.
Мы ушли в одну из читальных норок, я закрыл дверь и рассказал ей все с начала до конца, со всеми неприятными подробностями. Кто-то наводит на меня порчу. К магистрам я обратиться не могу, иначе может открыться, что именно я вломился в комнаты Амброза. Мне нужен грэм, чтобы защитить себя, но я не знаю нужных рун.
— Порча… — вполголоса сказала она, испуганно качая головой. — Ты уверен?
Я расстегнул рубашку, спустил ее с плеча и показал Феле темный синяк на плече, оставшийся после атаки, которую я сумел отразить лишь частично.
Фела наклонилась, чтобы разглядеть его поближе.
— И ты действительно не знаешь, кто это может быть?
— Вообще-то нет, — ответил я, стараясь не думать о Деви. Об этой своей оплошности я предпочел пока умолчать. — Ты извини, что я тебя в это втягиваю, но ты единственная, кто…
Фела замахала руками.
— Да брось ты! Я же тебе говорила: если тебе что-то понадобится, тебе достаточно только сказать. Я рада, что ты ко мне обратился.
— Я рад, что ты рада, — сказал я. — Если поможешь мне разобраться с этим, считай, что теперь я твой должник. Я теперь уже лучше научился разыскивать здесь то, что мне нужно, но все-таки я еще новичок.
Фела кивнула.
— На то, чтобы научиться ориентироваться в хранилище, нужны годы. Архивы все равно что город.
Я улыбнулся.
— Я тоже думаю о них как о городе. И я здесь живу еще недостаточно давно, чтобы выучить все ходы и выходы.
— Боюсь, они-то тебе и понадобятся, — поморщилась Фела. — Если Килвин и в самом деле считает, что эти руны опасны, значит, большинство тех книг, что тебе нужны, находится в его личной библиотеке.
Сердце у меня упало.
— В личной библиотеке?
— У каждого магистра имеется своя личная библиотека, — сказала Фела так, словно это само собой разумелось. — Я немного разбираюсь в алхимии и потому помогала отбирать книжки с формулами, которые, по мнению Мандрага, нельзя доверять кому попало. А хранисты, которые разбираются в сигалдри, делают то же самое для Килвина.
— Так, значит, все бесполезно? — сказал я. — Если все эти книги хранятся под замком у Килвина, значит, я не смогу найти то, что мне нужно!
Фела улыбнулась и покачала головой.
— Видишь ли, система несовершенна. Из всех архивов должным образом каталогизировано не больше трети. То, что ты ищешь, наверняка еще находится где-нибудь в хранилище. Главное — его найти.
— Мне даже всей схемы-то не надо, — сказал я. — Если бы я знал несколько нужных рун, остальное я бы уж как-нибудь сообразил, наверное.
Фела озабоченно взглянула на меня.
— Послушай, разумно ли это?
— Благоразумие — это роскошь, которой я себе позволить не могу, — сказал я. — Вил с Симом и так уже две ночи меня караулят. Не могут же они все ближайшие десять лет спать посменно?
Фела глубоко вздохнула и медленно выпустила воздух.
— Ну, ладно. Начнем с тех книг, что есть в каталогах. Может быть, то, что тебе нужно, ускользнуло от внимания хранистов.
Мы набрали несколько десятков книг по сигалдри, закрылись в одной из самых уединенных читальных норок на четвертом этаже и принялись проглядывать их одну за другой.
Поначалу мы надеялись обнаружить полную схему грэма, но по прошествии нескольких часов умерили свои аппетиты. Если не целую схему, то хотя бы ее описание! Или, может быть, упоминание о последовательности используемых рун… Или название одной-единственной руны… Намек. Подсказку. Обрывок. Кусочек головоломки.
Наконец я закрыл последнюю из книг, которые мы притащили в читальную норку. Книга гулко бухнула.
— Ничего не нашел? — устало спросила Фела.
— Ничего.
Я потер лицо обеими руками.
— Удача нам не улыбнулась.
Фела пожала плечами, поморщилась, подвигала головой, чтобы размять затекшую шею.
— Все равно, начать с наиболее очевидного было разумно. Но это, вероятно, те самые полки, которые хранисты прочесали по просьбе Килвина. Нам просто надо зарыться поглубже.
Издалека донесся бой часового колокола. Я удивился, как уже много времени. На наши изыскания ушло больше четырех часов.
— Ой, ты занятие пропустила! — сказал я.
— Да ладно, это всего лишь геометрия, — ответила Фела.
— Какая же ты замечательная! — сказал я. — Ну а что разумнее всего делать теперь?
— Долго и нудно копаться в хранилище, — сказала она. — Но это будет все равно что мыть золото. Десятки часов, и то при условии, что мы станем работать вместе, чтобы не дублировать уже сделанную работу.
— Можно попросить помочь Вила и Сима, — предложил я.
— Вилем здесь работает, — сказала Фела. — Но Симмон никогда не работал хранистом, он, скорее всего, только под ногами путаться будет.
Я взглянул на нее странно.
— А ты хорошо знаешь Сима?
— Да нет, не очень, — призналась она. — Так, изредка пересекались.
— Ты его недооцениваешь, — сказал я. — Его многие недооценивают. Сим умный.
— Да у нас тут все не дураки, — сказала Фела. — Сим, конечно, славный, но…
— В этом-то все и дело, — сказал я. — Он славный. Он добрый, людям это кажется слабостью. И радостный, людям это кажется глупостью.
— Да нет, я вовсе не это имела в виду! — возразила Фела.
— Я понимаю, — сказал я, растирая лицо. — Ты извини. Последние два дня выдались очень тяжелыми. Я думал, в Университете все не так, как в остальном мире, а тут как везде: все заискивают перед напыщенными мерзавцами вроде Амброза, а добрые души вроде Симмона отметают как простачков.
— Ну а ты кто такой? — с улыбкой спросила Фела, принимаясь собирать книги. — Напыщенный мерзавец или добрая душа?
— Потом выясню, — сказал я. — А пока что у меня есть более неотложные дела.
Глава 26
Хотя я был практически уверен, что за наведением порчи стоит не Деви, глупо было бы игнорировать тот факт, что у нее есть моя кровь. Так что, когда стало очевидно, что на изготовление грэма потребуется немало времени и сил, я понял, что пора навестить ее и убедиться, что она тут ни при чем.
День был мерзкий: холодный, сырой ветер пробирал до костей. У меня не было ни перчаток, ни шляпы. Пришлось накинуть на голову капюшон и спрятать руки под плащ, закутавшись в него поплотнее.
Когда я переходил Каменный мост, меня осенила новая мысль: может быть, мою кровь у Деви кто-то украл? Это выглядело логичнее, чем все остальное. Да, надо убедиться, что бутылочка с моей кровью хранится в надежном месте. Если бутылочка по-прежнему у Деви и с ней ничего не случилось, значит, Деви точно ни в чем не замешана.