Любопытно, что в ходе этого ожесточенного боя не был сбит ни один самолет, однако анализ потерь сторон позволяет склонить чашу побед в пользу англичан. Согласно британским источникам, в бою был поврежден всего лишь один «харрикейн», получивший дозу свинца от бомбардировщиков, но сумевший возвратиться на свою базу. О других потерях, как в воздухе, так и на земле, британцы ничего не сообщают. У итальянцев, кроме подбитого истребителя серженте Феррулли, получили повреждения еще четыре CR.42. Наибольший урон понесли бомбардировщики – от вражеского огня сильно пострадали семь самолетов, на борту которых имелись убитые и раненые члены экипажей. Несколько SM.79 на обратном пути совершили вынужденные посадки, и в одном из них насчитали 543 пробоины.
23 декабря отличился в боях пайлот-офицер Эрнест «Имши» Мэйсон из состава 274‐й эскадрильи, ставший наиболее результативным британским асом в Северной Африке первого периода войны. Свою четвертую воздушную победу он одержал ранним утром, подловив у земли недавно взлетевший бомбардировщик Ca.310. Мэйсон атаковал его сзади и короткой очередью зажег левый двигатель, после чего самолет, еще не успевший набрать скорость, перевернулся вверх колесами и упал на землю. В живых остался только один член итальянского экипажа. Немного позднее в районе форта Капуццо Мэйсон заметил внизу десять бомбардировщиков SM.79 под прикрытием 20 «фиатов». Используя выгодное положение, он спикировал сверху сквозь строй вражеских истребителей и обстрелял один из крайних бомбардировщиков. Выйдя из боя, он вновь набрал высоту и около десяти минут догонял противника, пока снова не оказался в выгодной ситуации. Затем опять перевел самолет в пикирование и открыл огонь по своей прежней цели. «Преследуемый обозленными пилотами CR.42, я не мог знать результата этого поединка, – вспоминал Мэйсон, – но хорошо видел, что мои пули попали в бомбардировщик. И я не просил записать мне его в качестве победы. Однако другой британский пилот наблюдал, как этот горящий SM.79 врезался в землю, и, таким образом, эта победа была подтверждена». Кроме Мэйсона, против итальянской группы действовали еще четыре «харрикейна», которые нанесли повреждения одному бомбардировщику и одному истребителю. С британской стороны был подбит и совершил вынужденную посадку «харрикейн» флаинг-офицера Гринхилла.
В конце года итальянское командование решило, наконец, пополнить свои изрядно потрепанные авиационные части в Северной Африке. В середине декабря в Ливию прибыли из метрополии 56 бомбардировщиков SM.79 из состава 34‐го полка. Пилоты 9‐й истребительной группы отправились домой на отдых, а им на смену перебросили из Италии 23‐ю группу (36 истребителей CR.42). 21 декабря прибыла в Африку и разместилась на аэродроме Кастельбенито 2‐я истребительная группа, включавшая в себя 27 монопланов «Фиат» G.50bis из состава 140‐й, 142‐й и 358‐й эскадрилий. G.50bis хотя и не являлись уже в Италии последним словом авиатехники, но все же превосходили по летным данным бипланы CR.42.
Британцы также усилили свою авиацию. В начале декабря авианосец «Глориес» перебросил в Такоради 34 «харрикейна», и еще 40 истребителей этого типа он доставил туда в начале января 1941 года.
26 декабря в зоне боевых действий объявились истребители «гладиатор» – уже редкое зрелище в небе Северной Африки. Британские эскадрильи «гладиаторов» были выведены из боев и отправлены в Грецию. На фронте оставалась только 3‐я австралийская эскадрилья – именно она и завершила вскоре карьеру британских бипланов на этом театре войны. Восемь австралийцев во второй половине дня вылетели на патрулирование и в районе Бардии заметили пять бомбардировщиков SM.79 в сопровождении шести CR.42. Соотношение сил было приблизительно равным, и австралийцы сразу бросились в атаку. Однако вскоре оказалось, что бомбардировщиков – десять, а сверху их прикрывают еще 18 «фиатов». Таким образом, про атаку бомбардировщиков пришлось забыть и сосредоточиться на том, чтобы попросту остаться в живых. Для итальянцев это был шанс расквитаться с противником за прошлые поражения в боях. Но они так и не смогли им воспользоваться. Австралийцы не только сумели отбиться, но и заявили затем о двух сбитых и шести поврежденных «фиатах». Фактически был сбит только один итальянский истребитель, пилот которого, капитано Бобба, погиб. Итальянцы также доложили о двух победах в бою, но все австралийцы вернулись на свою базу, хотя три «гладиатора» получили различные повреждения и требовали ремонта.
На следующий день первые потери понес 34‐й полк RA. Бомбардировщик SM.79 сбили над Эс-Соллумом «харрикейны» 33‐й эскадрильи. Из числа итальянского экипажа спаслись только два человека, покинувшие горящую машину с парашютами.
В конце декабря прибыла в Северную Африку 6‐я австралийская дивизия, и генерал Уэйвелл получил, наконец, возможность продолжать наступление. Первой его очевидной целью являлся захват крепости Бардия. Итальянцы сосредоточили там свыше 40 тысяч солдат и офицеров, а оборонительные сооружения Бардии включали в себя противотанковый ров, протянувшийся на 29 км дугой вокруг города, и две линии обороны с колючей проволокой, траншеями и подземными пронумерованными постами, построенными с использованием бетона и стали. Посты с собственными противотанковыми рвами располагались на первой линии приблизительно через 700 м, и в каждом из них имелось одно-два артиллерийских орудия и до четырех пулеметов, размещенных в укрытиях с бетонированными стенками, однако без всякого прикрытия сверху. Огневые позиции были связаны ходами с подземными убежищами. Посты второй линии обороны располагались ближе один от другого, но не имели противотанковых рвов и слабее были защищены колючей проволокой. Командовал итальянским гарнизоном генерал Бергонцоли, который в канун Нового года хвастливо заявил Муссолини: «Мы в Бардии, и здесь останемся!»
Войска генерала О’Коннора вдвое уступали противнику по численности и вооружению, но их явным преимуществом являлась поддержка наступления с моря, для чего были выделены монитор «Террор» и канонерские лодки «Эйфис» и «Лэдиберд». Кроме того, в район Бардии перебрасывалась эскадра в составе линкоров «Уорспайт», «Вэлиент» и «Бархэм», а также семи эсминцев. На Мальте линкоры загрузились 381‐мм шрапнельными снарядами, сохранившимися еще со времен Первой мировой войны.
В небе перевес в силах тоже был на стороне итальянцев, в первую очередь по количеству бомбардировщиков. Количественное превосходство истребителей CR.42 в значительной мере компенсировалось лучшими летными данными британских «харрикейнов». Хотя, по итальянским документам, за время военных действий в Северной Африке в 1940 году «Фиаты» CR.42 сбили 157 вражеских самолетов наверняка и еще 46 – вероятно, при собственных потерях 41 истребителя.
Британские эскадрильи дневных бомбардировщиков «бленхейм», несмотря на пополнения, к концу года оказались сильно потрепанными. Так, в составе 55‐й и 45‐й эскадрилий находилось всего семь исправных самолетов. Чтобы не распылять эти оставшиеся силы по всему фронту, британцы решили использовать их, в первую очередь, для бомбардировки Бардии. Для налетов на город задействовали также ночные бомбардировщики «веллингтон» из 70‐й эскадрильи и «бомбеи» из 216‐й. В течение 1 января 1941 года за 44 самолето-вылета на Бардию было сброшено свыше 9 тонн бомб, на следующий день – в полтора раза больше. Кроме того, 2 января крепость обстреляли с моря монитор «Террор» с канонерскими лодками.
3 января, в день начала штурма крепости, «бленхеймы» перенацелили на бомбардировку вражеских близлежащих аэродромов, а против итальянских наземных сил Бардии использовалась полевая и корабельная артиллерия. Всего в распоряжении генерала О’Коннора имелось 160 артиллерийских орудий, которые открыли огонь в 05.30 утра. Спустя полчаса австралийский батальон в западной части периметра вражеской обороны с помощью взрывчатки проделал проходы в заграждениях и захватил небольшой участок с постами № 44–49, удерживая его, пока саперы засыпали позади противотанковый ров. Затем в бой вступили две австралийские бригады, наступавшие на юг и юго-восток при поддержке 22 танков «матильда» из 7‐го полка. «Матильды» двигались впереди пехоты, вновь демонстрируя свою неуязвимость к ожесточенному обстрелу со стороны противника. На одном из танков в середине дня насчитали 46 отметок от попаданий снарядов. Время от времени «матильды» останавливались, подавляя вражеский огонь, а затем вперед вырывалась пехота, забрасывая проломы в перекрытиях постов и траншеи гранатами. Целые облака пыли, поднявшись над землей, существенно ограничили обзор наступающим австралийцам, и некоторые взводы двигались вперед по компасу. С другой стороны – пыль затрудняла итальянцам ведение прицельной стрельбы на дальних дистанциях. В 08.10 по северной части крепости открыли огонь из главного калибра подоспевшие британские линкоры и продолжали обстрел противника на протяжении 45 минут. Нужно заметить, что старые снаряды в боевом отношении оказались малоэффективными из-за приржавевших друг к другу шрапнельных шариков, но оправдали себя с психологической точки зрения. Весь город был затянут клубами дыма, в результате чего прекратилось всякое перемещение итальянских войск.
После девяти часов потянулись в тыл с минимальным конвоем колонны итальянских военнопленных. Около 500 солдат были освобождены полудюжиной итальянских танков, неожиданно атаковавших растянутые цепи австралийской пехоты. Вскоре большинство из них были подбиты австралийцами при помощи трех противотанковых орудий, смонтированных на грузовиках. Освобожденным солдатам пришлось сдаваться в плен заново. К полудню число пленных итальянцев достигло 6 тысяч.
Во второй половине дня наступление союзников замедлилось, так как «матильды» вышли из боевых порядков для пополнения топлива и боеприпасов. Тем не менее к трем часам австралийцы продвинулись на 24 км. Естественно, увеличились потери. Так, две роты попали под шквальный огонь итальянских орудий, которые стреляли прямой наводкой. После захвата подземного поста № 24 австралийцы застряли у поста № 22 – его помогли захватить две успевшие возвратиться назад «матильды». Тяжелый бой разгорелся у поста № 11 – прорвавшихся внутрь австралийцев итальянцы выбили обратно и трижды переходили в контратаки, стремясь отбросить противника назад. К ночи союзники вышли на северный берег реки Вади, закрепившись на плацдарме шириной около 500 м, и оставались там до утра.