26 февраля самолеты люфтваффе с авиабаз на Сицилии атаковали британский аэродром Лука на Мальте. Основной удар нанесли 38 пикирующих бомбардировщиков Ju.87 из состава групп I и II/StG 2, которых прикрывали истребители Bf.109E эскадрильи 7./JG 26 под командованием обер-лейтенанта Мюнхеберга. В результате бомбежки на аэродроме были уничтожены пять самолетов «веллингтон» из 148‐й и 70‐й эскадрилий, а в воздухе «мессершмитты» сбили четыре «харрикейна» (погибли три британских пилота). Потери люфтваффе составили три Ju.87, сбитых в основном огнем зенитной артиллерии, и еще два бомбардировщика получили тяжелые повреждения. Командир группы I/StG 2, гауптман Мальке так вспоминал свой выход из атаки:
«Сильнейший толчок, оглушающий удар, и мое правое крыло взорвалось. «Штука» сразу же резко затормозилась и ушла вправо. Я автоматически взял ручку управления на себя и затем сильно ударил ее влево. Но этого было явно недостаточно, поскольку обшивка в середине плоскости крыла была вывернута наружу прямым попаданием зенитного снаряда. Сопротивление воздуха усилилось настолько, что я едва мог удерживать самолет на курсе даже с полностью выпущенными щитками и закрылками на левом крыле. И, что еще хуже, меня несло прямо в большой ангар на летном поле. Судорожно облегчив хвост триммерами, я дал полный газ. К этому моменту я находился всего в 4–5 метрах от поверхности аэродрома и все еще направлялся в этот ангар. Его ворота были широко распахнуты, и по мере того, как он приближался, я мог видеть уже каждую деталь внутри него, и в том числе три самолета, которые там, очевидно, ремонтировались. «Если мне конец, то и этим троим тоже», – подумал я, с силой удерживая ручку управления в левом положении. «Штука» начала медленно реагировать на мои попытки. Ее нос поднялся над горизонтом, и она, как будто сама, выполнила последний прыжок, проскочив над крышей ангара. Но на этом проблемы еще не закончились, так как впереди замаячил холм, увенчанный линией электропередач. Не очень большой холм, но для нас это был целый «Эверест». Может, повезет еще раз? Мы пронеслись над проводами, едва касаясь их стойками шасси, и через долину направились на юг – к побережью и к морю.
Таблица № 30
Боевой состав ВВС Италии в Триполитании на 1 марта 1941 г.
Внезапно в наушниках раздался голос стрелка: «Харрикейн» занимает позицию позади нас!» Мои руки были заняты, удерживая самолет в воздухе, и я мог только ответить как можно спокойнее: «Хорошо! Сними его, Фрицхен!» Но это была сложная задача – один наш пулемет против восьми вражеских, и к тому же он сразу заклинил после короткой очереди. «Ну, вот и все», – подумал я, увидев следы пробоин, появившиеся на обеих плоскостях крыла. «Харрикейн», промахнувшись при первом заходе, начал разворачиваться для второго. Фриц все еще возился, устраняя задержку пулемета. Но вдруг совершенно неожиданно он закричал из задней кабины самолета: «Bf.109!». «Мессершмитт» разворачивался вслед за «харрикейном», но еще далеко от него. Затем начался адский грохот. «Харрикейн» позади нас на дистанции стрельбы, за ним вдали – Bf.109. «Мессершмитт» открыл огонь с дальней дистанции и сумел добиться попаданий! И все еще стреляет! «Харрикейн» явно получил повреждения – он горит и уходит!»
Мальке сумел дотянуть до своей базы в Камизо – его бомбардировщик, в котором насчитали 184 пробоины, показал отменную живучесть.
В марте активность боевой авиации союзников, в составе которой остались две эскадрильи «харрикейнов» (73‐я и 3‐я) и 55‐я эскадрилья «бленхеймов», свелась практически к нулю. Истребители простаивали на аэродромах, а бомбардировщики выполняли в основном разведывательные полеты. Наземные войска находились в стадии реорганизации. Вместо 6‐й австралийской дивизии в Ливию прибыла вновь сформированная и плохо обученная 9‐я пехотная дивизия. 7‐ю бронетанковую дивизию, убывшую на отдых и пополнение, сменила 2‐я бронетанковая дивизия неполного состава. Отправился на отдых и генерал О’Коннор, а его место в штабе занял генерал Ним, не блещущий особыми военными талантами. Главной задачей Нима являлось удерживание захваченных позиций. Угрозы со стороны противника он не особенно опасался, а о присутствии немцев в Африке имел весьма отдаленное представление.
У итальянцев к этому времени в Триполитании базировались около 170 боевых самолетов, включая прибывшие 11 марта бомбардировщики «Фиат» Br.20 из состава 98‐й группы (240‐я и 241‐я эскадрильи). К этому числу следует добавить еще около 60 немецких пикирующих бомбардировщиков Ju.87 и два десятка тяжелых истребителей Bf.110. Итальянские наземные войска усилились за счет переброски в Северную Африку одной пехотной и одной танковой дивизий.
Получил долгожданное подкрепление и Роммель – в период с 8 по 10 марта в Триполи были наконец доставлены из Неаполя 155 танков немецкой 5‐й легкой дивизии. 12 марта Роммель организовал даже своеобразный парад – перед ошалевшими зеваками танки шли бесконечным потоком, поскольку, в целях дезинформации противника, их пустили по кругу вокруг городских кварталов.
Имея теперь в своем распоряжение танки, генерал Роммель рвался в бой, хотя имел твердые указания Гитлера вести в Африке только оборонительные действия, предпринимая по возможности наступления лишь ограниченного характера. Бывшего командира «призрачной» дивизии, прославившейся во время французской кампании быстрыми передвижениями и неожиданными ударами по противнику, такое положение дел, конечно, не устраивало. К тому же данные разведки говорили о том, что противник совершенно не подготовлен к отражению атак, а его войска раздроблены и разбросаны по широкому фронту. И когда поступили сведения о том, что британцы начали постройку оборонительных сооружений у Мерса-эль-Бреге, Роммель решился отдать приказ о наступлении. Оно началось 31 марта. Командовал передовыми немецкими силами генерал Штрайх, который двинул войска тремя колоннами. Танковые подразделения находились в центре, со стороны моря их прикрывали зенитно-артиллерийские части, а со стороны пустыни шли фанерные танки, значительно увеличивавшие общую численность немецких войск. Второй эшелон составляли итальянские войска, в том числе танковая дивизия «Ариете» (80 танков). Около полудня немцы приступили к артиллерийскому обстрелу позиций союзников у Мерса-эль-Бреге, а затем при поддержке пикирующих бомбардировщиков предприняли несколько атак пехотой. Британские войска, застигнутые врасплох, сразу начали отход и ночью спешно покинули город, бросив все тяжелое вооружение.
31 марта настоящее боевое крещение в Северной Африке получили экипажи итальянских бомбардировщиков BR.20 из состава 98‐й группы. До этого в течение второй половине месяца они выполняли только ночные рейды, атакуя британские порты на побережье.
Для дневной бомбардировки аэродрома в Аджедабии были выделены 10 бомбардировщиков 240‐й и 241‐й эскадрилий, которые поднялись в воздух около 9 часов утра. Спустя некоторое время один самолет возвратился из-за технических неполадок. Прикрытие итальянцев осуществляли четыре истребителя Bf.110, присоединившиеся к ударной группе над аэродромом Арко-Филенорум. Однако вскоре их осталось только два, поскольку вторая пара «сто десятых» направилась к аэродрому Эль-Агейла. Любопытно, что британское командование заранее узнало об этом налете, и в воздух своевременно были подняты 12 «харрикейнов» из 3‐й эскадрильи RAAF, которые четверками патрулировали район Аджедабии на разных высотах. Однако подобная тактика не принесла должного успеха. Отсутствие взаимодействия между звеньями и ярко выраженный индивидуализм австралийских летчиков в бою изрядно подпортили эту удачно начатую операцию по отражению вражеского налета. «Харрикейны» описывали довольно большие круги в районе патрулирования, и многие их пилоты даже не увидели врага. Они и бомбардировку аэродрома в Аджедабии прозевали – итальянцы без помех сбросили бомбы, перепахав взлетную полосу и заявив о двух уничтоженных на земле самолетах. Под удар попала только пара «сто десятых» непосредственного сопровождения, замеченная австралийскими пилотами одной из четверок. Все четыре «харрикейна» напали на ведущего «мессершмитта» и в конце концов хором его сбили. Еще трое австралийцев бросились в погоню за бомбардировщиками. Они сумели догнать замыкающую пятерку BR.20 из состава 241‐й эскадрильи и расстреляли по ней весь свой боезапас. Тем не менее все пять бомбардировщиков возвратились назад, хотя и получили тяжелые повреждения. Четыре из них с ранеными и убитыми членами экипажей на борту не дотянули до своей базы и приземлились в Арко-Филенорум.
На фронте генерал Штрайх, уже по собственной инициативе, продолжил наступление, и, смяв танками заслоны союзников, немецкие войска к полудню 2 апреля захватили Аджедабию с ее водными источниками, столь необходимыми в пустынной местности. Кроме того, вместе с пленными немцам достались склады с военным снаряжением и продовольствием. 3 апреля, стремительно продвигаясь на север, передовые части немецких войск вышли к Эс-Соллуму, но к этому времени союзники уже отступали по всему фронту. Над Бенгази стояло большое облако дыма – пока пехота грузилась на морские транспорты, спецкоманды союзников поджигали и взрывали все мало-мальски важные городские и портовые сооружения. Части 2‐й бронетанковой британской дивизии, находившиеся севернее Аджедабии, чтобы удерживать дороги, ведущие на Бенгази и Эль-Мекили, получили приказ на отход в сторону Завиет-Мсуса, где располагались склады с топливом. Первой туда добрались танки 3‐й танковой бригады, но заправиться не смогли, поскольку обнаружилось, что в условиях возникшей паники охрана складов сожгла все емкости с горючим. Это стало катастрофой для британских танкистов, учитывая то, что Роммель приказал экипажам бомбардировщиков уничтожать, в первую очередь, все замеченные объекты с антеннами, а также все цистерны и бочки с топливом. «Харрикейнам» из состава 73‐й эскадрильи и 3‐й эскадрильи RAAF удалось 3 апреля перехватить восьмерку Ju.87 из группы II/StG 2 под прикрытием Bf.110, и в завязавшемся бою они сбили два «юнкерса» и один «мессершмитт» ценой двух поврежденных истребителей.