Колонны прибывающих вражеских войск еще некоторое время являлись основными целями «бленхеймов» и после неудачного окончания британской операции «Бревити». Бомбить и обстреливать их приходилось с небольшой высоты, на которой слабо бронированный двухмоторный бомбардировщик являлся хорошей мишенью для зенитных автоматов. Кроме того, с воздуха войска нередко прикрывали патрулирующие «мессершмитты». В результате 19 мая около форта Капуццо 45‐я эскадрилья потеряла от зенитного огня очередной «бленхейм», экипаж которого попал в плен. День 21 мая оказался поистине трагичным для недавно прибывшей на фронт и еще не обстрелянной 14‐й эскадрильи. Ее отправили в налет на немецкие войска, двигающиеся по шоссе Тобрук – Капуццо. В соответствии с приказом, экипажам предлагалось бомбить также лагеря и артиллерийские позиции вблизи шоссе, поэтому самолеты должны были лететь в растянутом по фронту боевом порядке, чтобы накрыть во время налета бомбами участок значительной площади. Семь «бленхеймов» под командованием скуадрон-лидера Стэплтона поднялись в воздух в 4 часа утра, еще в сумерках, чтобы избежать встречи с авиацией противника, поскольку истребителей для их сопровождения выделено не было. Однако в районе цели груженные бомбами самолеты встретило звено Bf.109, которое не упустило возможности напасть на беззащитные бомбардировщики, не способные прикрыть друг друга бортовым огнем в имеющемся построении. В течение семи минут пять «бленхеймов» были сбиты, а все их экипажи погибли. По две победы записали на свой счет обер-лейтенант Хомут и обер-фельдфебель Ковальский, и одна досталась лейтенанту Шмидту.
Начиная с 23 мая и до конца месяца в воздушных боях на фронте наступил перерыв, так как в связи с высадкой немецкого десанта на Крит британское командование отправило туда для прикрытия эвакуации с острова союзных войск все три эскадрильи «бленхеймов», а также 73‐ю и 274‐ю эскадрильи истребителей. На земле немцы, собрав необходимые силы, 26 мая атаковали с нескольких направлений позиции противника на перевале Хальфая. Утром следующего дня союзники, потеряв в боях 12 орудий, 5 танков «матильда» и 173 человека, по приказу генерала Готта отступили. Сдача перевала существенно осложнила в дальнейшем союзникам выполнение операции «Бэттлэкс», так как немцы немедленно приступили там к возведению собственных рубежей обороны. Особое место в этой обороне занимали четыре 88‐мм зенитных орудия, закопанные в землю и подготовленные для стрельбы по танкам, в первую очередь по «матильдам» (еще четыре таких орудия были размещены на хребте Хафид). Кроме того, Хальфаю прикрывали два танковых батальона, противотанковые немецкие и захваченные британские пушки, а также автомобильный и мотоциклетный батальоны.
В начале июня вернулись назад британские эскадрильи, принимавшие участие в боях над Критом. Изрядно потрепанные (по некоторым оценкам, эти подразделения потеряли в недельной «командировке» до 15 «бленхеймов» и около 10 «харрикейнов»), они нуждались в пополнении людьми и техникой. Наоборот, истребительные силы люфтваффе в Северной Африке усилились за счет прибытия с Сицилии на аэродром Айн-Эль-Газала 7‐й эскадрильи JG 26 под командованием обер-лейтенанта Мюнхеберга. До этого подразделение 5 месяцев сражалось над Мальтой, где одержало 41 воздушную победу. Сам Мюнхеберг к этому моменту имел на счету 19 сбитых самолетов.
Перед запланированным наступлением союзники по обыкновению приступили к налетам на вражеские аэродромы. 3 июня шестерка «харрикейнов» из 1‐й эскадрильи SAAF под руководством лейтенанта Талбота атаковала с утра аэродром в Гамбуте, где, по данным разведки, располагались два десятка немецких истребителей. Однако на летном поле южноафриканские пилоты обнаружили также бомбардировщики Ju.87, два из которых удалось уничтожить. На обратном пути за лидирующим «харрикейном» протянулась струя дыма, и через некоторое время истребитель неожиданно взорвался в воздухе и рухнул в море. Погибший Талбот имел к этому времени на счету 10 побед и являлся лучшим летчиком эскадрильи.
9 июня вновь вступили в бой 73‐я и 274‐я эскадрильи, пополненные пилотами и самолетами. Взлетев лунной ночью, истребители звеньями отправились по разным маршрутам к различным целям, вслед за приданным каждому звену лидирующим бомбардировщиком «мэриленд». Одно звено 274‐й эскадрильи рассеялось в темноте и вернулось обратно, а два других на рассвете произвели налет на аэродромы Дерны, записав на свой счет 14 уничтоженных на земле самолетов. Звено 73‐й эскадрильи штурмовало аэродром Газала-юг – ее летчики заявили шесть сожженных на земле истребителей. Немецкие документы о таких больших потерях на земле ничего не сообщают.
Для участия в операции «Бэттлэкс» в Египет начали прибывать новые авиационные подразделения. На аэродром Мерса-Матруха передислоцировалась 229‐я эскадрилья под командованием флайт-лейтенанта Смита, вооруженная «харрикейнами». В Сиди-Ханеше разместилась 250‐я эскадрилья сквадрон-лидера Скоулара, оснащенная новыми истребителями «Кертисс Томахаук» Mk.IIb. На «томахауки» союзники возлагали большие надежды, так как по скорости они превосходили не только все британские самолеты в Северной Африке, но даже и немецкие истребители Bf.109. 2‐я эскадрилья SAAF пополнила южноафриканские силы «харрикейнов» в Египте. Командовал ей капитан Лофтус. Бомбардировочную авиацию усилили 113‐й эскадрильей «бленхеймов». Всего для поддержки авиации с воздуха командование союзников выделило около 100 истребителей и примерно столько же бомбардировщиков, включая «мэриленды» (39‐я и 24‐я эскадрильи) и «веллингтоны». Подразделения люфтваффе к этому времени имели в Африке около 40 – Bf.109, 20 двухмоторных Bf.110 и почти 60 – Ju.87. Еще 70 истребителей и 25 бомбардировщиков находилось в распоряжении итальянских ВВС.
14 июня союзники решили повторить удачный налет на вражеские аэродромы, выполненный 9 июня. План налета, время и цели не изменились, и единственным отличием являлось то, что за каждым из трех лидирующих «мэрилендов» теперь следовали шестерки «харрикейнов» из состава 1‐й, 73‐й и 274‐й эскадрилий. Естественно, что немцев на этот раз захватить врасплох не удалось.
Шестерка истребителей 73‐й эскадрильи вышла в район аэродрома Дерны около пяти часов утра, и сразу была встречена сильным зенитным огнем, полностью сорвавшим налет. Три «харрикейна» и их пилоты назад не вернулись. Пайлот-офицер Шэтфилд, дотянувший на подбитом истребителе до форта Капуццо, совершил вынужденную посадку и попал в плен. Флайт-сержант Уайт разбился во время посадки в Сиди-Баррани и от полученных травм скончался. Погиб и флаинг-офицер Гудвин, имевший на счету 10 личных и 6 групповых воздушных побед – второй потерянный ас союзников за столь короткое время, но еще не последний.
Шестерка 1‐й эскадрильи SAAF рассыпалась во время полета в условиях плохой видимости, и до цели добрались только лидирующий бомбардировщик «мэриленд» из состава 24‐й южноафриканской эскадрильи и один «харрикейн» капитана Кеннета Драйвера, героя восточноафриканской кампании с девятью сбитыми самолетами на счету. Частоты передатчиков обоих самолетов не совпадали, в результате чего Драйвер не смог сообщить экипажу «мэриленда», что они уже миновали цель – аэродром Газала-юг, а сам развернулся обратно. К этому моменту на летном поле у немцев царила суматоха. Обер-лейтенант Людвиг Францискет вспоминал:
«Когда я собирался закрыть фонарь кабины, техник моего экипажа крикнул: «Вон там, герр обер-лейтенант, двухмоторный самолет!» И показал рукой на восток. Я поднялся в воздух с южной окраины аэродрома и начал разворачиваться вправо к вражескому бомбардировщику, попав под яростный огонь собственных зениток. Набрав высоту 1500 м, заметил одиночный «харрикейн», идущий на меня спереди и чуть выше. Так как мой «109‐й» очень медленно набирал высоту, мне не оставалось ничего другого, кроме как атаковать приближающийся «харрикейн» в лоб. Мы открыли огонь почти одновременно, но его прицел был взят несколько выше, чем надо, что я заметил по промелькнувшим сверху трассам. Оба мы стреляли до самого последнего момента, когда наши самолеты столкнулись. Но перед этим я успел всадить очередь в мотор «харрикейна», что позже подтвердил его пилот, Драйвер. Он сказал, что снаряд из пушки попал в топливный бак перед кабиной, и пламенем ему обожгло шею. При столкновении мой воздушный винт ударил по правому крылу «харрикейна», а пропеллер Драйвера задел, в свою очередь, правое крыло моего «мессершмитта». Горящий «харрикейн» вошел в крутое пикирование, и я заметил, что его пилот выпрыгнул с парашютом. «Харрикейн» разбился в нескольких сотнях метров к югу от нашего аэродрома, а Драйвер приземлился неподалеку. Когда я развернулся обратно в направлении Газалы, то увидел самолет «Мартин Мэриленд» в нескольких сотнях метров к северу от летного поля, на высоте 1500 метров. Хотя мой самолет управлялся с трудом из-за поврежденного крыла, я все же атаковал бомбардировщик. Я дал очередь из бортового оружия – «мэриленд» начал медленно разворачиваться вправо, и я открыл огонь снова. Моя вторая очередь прошла по правому двигателю и фюзеляжу вплоть до хвоста самолета. Двигатель загорелся, «мэриленд» свалился в штопор, и один человек выпрыгнул из него с парашютом. Затем бомбардировщик опустил нос и разбился в нескольких сотнях метров к северу от Виа Бальбия».
Капитан Драйвер и пилот «мэриленда», лейтенант Ньюборн, попали в плен и некоторое время были «гостями» летчиков JG 27. Францискет несколько часов угощал Драйвера в своей палатке, где в ходе разговора Драйвер рассказал, что имеет жену в Каире, которая будет очень опечалена его исчезновением. Францискет тут же взялся доставить для нее послание от мужа, и в тот же день сбросил письмо Драйвера, пролетая над Сиди Баррани.
Последняя шестерка «харрикейнов» из состава 274‐й эскадрильи осталась без лидирующего бомбардировщика, который разбился во время взлета, отправилась к цели одна, но, поплутав в тумане и ничего не обнаружив, возвратилась обратно.
Операция «Бэттлэкс» началась ранним утром 15 июня. Предназначенный для наступления XIII корпус союзников имел в своем составе 7‐ю бронетанковую д