Я закрываю глаза и начинаю глубоко дышать, представляя, что с каждым вдохом немного поднимаюсь наверх, а с каждым выходом опускаюсь вниз и так раскачиваюсь, как на верёвочных качелях. А потом резко вылетаю вверх. Это хорошо, что вверх. Внизу темно и страшновато, приходится выбираться. А наверху — наша деревня. Всё знакомо, и даже люмины висят. Хотя во сне сейчас день.
— Ну наконец-то! — Айка качается на лиане рядом и недовольно морщит нос. — Я уж думала просыпаться обратно и помогать тебе уснуть!
Айка не разглядывала люмины, и она всегда быстрее засыпает, использует картинки, представляет что-то и ныряет туда. Правда, каждый раз всё равно оказывается в деревне, и это её бесит.
— Ну что? Знаешь, почему мы не сновидим, а всё ещё спим, как малыши? — выпалила Айка.
— Почему? — спросил я, зависая рядом с ней в воздухе. Он здесь прямо волшебный, тягучий и поддерживает, как вода. А солнце яркое, но на него совсем не больно смотреть.
— Потому что каждый раз просыпаемся в деревне! — возмущённо начала Айка. — Её родители и старейшины создали для всех нас. Чтобы мы не ходили по другим мирам, как они. Думаешь, откуда они люмины приносят?
— Не знаю, — я слышу звонкий смех и поворачиваю голову. Там, у вершин деревьев, летают близнецы Кед и Дим. Они на три цикла младше меня. Мне тоже нравилось так забавляться три цикла назад.
— Из других миров они их приносят! — заявляет Айка.
— Значит, мы тоже принесём, — отвечаю я. — Когда нам разрешат выходить из границ деревни.
— Тебе четыре цикла осталось, а я не собираюсь ждать целых шесть! — Айка фыркает, кувыркается в воздухе и устремляется в полёт между деревьями.
Я сосредотачиваюсь на центре живота и отправляюсь вслед за ней. Пролетаю через петлю лиан, мимо огромного гнезда на дереве, для которого мы недавно создавали чудо-птиц, мимо хижины шамана Хекны на самом краю деревни. Во сне шамана в ней никогда не бывает, и мы не боимся пролетать там. Деревья заканчиваются, и перед нами открывается вид на луга, виднеющиеся вдали горы и реку, которая протекает под обрывом. Я сбавляю скорость, Айка по своему обыкновению врезается в незримую преграду и отлетает в сторону. Прямо на меня. Кубарем мы катимся по траве и тут же ударяемся о ствол толстого дерева, будто специально поджидавшего нас.
Хорошо, что во сне не больно!
Я встаю, Айка взлетает и снова врезается в невидимую стену, но уже не так яростно.
— Её не пробить, — я пытаюсь охладить пыл сестрёнки.
— Где-то здесь должен быть выход. Они ведь именно здесь проходят! — недовольно ворчит Айка. — Те, кто достиг срока.
— Их ведут за руку родители, — отвечаю я и всматриваюсь в дали лугов. Старейшины-сновидящие создали дубль деревни во сне. Но горы и луга, скорее всего, просто декорации. — Я уверен, там, за барьером новые странные миры.
— Я тоже, — говорит Айка и смотрит вперёд, пытается увидеть сквозь иллюзию что-то другое и неведомое. Мир, что окружает нас в сновидении.
— Знаешь, шаман Хекна говорит, если долго на что-то смотреть, оно проявляет свою суть, — вспоминаю я и раскрываю перед Айкой ладонь. На ней сидит маленький фиолетовый птенец кеду. Он получился немного корявым, со слишком большой головой и тонюсенькими ножками.
Айка смеётся.
— Смотри, — говорю я сестре, — смотри внимательнее.
Через некоторое время птенец растекается по ладони бесцветной кашицей. Моя светимость впитывается обратно в руку.
— Наши поделки и так быстро разваливаются, — пожимает плечами Айка. — А на деревню мы смотрим каждый день.
— Но не пристально смотрим, — отвечаю я. — А старейшины-сновидцы сильнее, поэтому смотреть нужно дольше. Давай проверим на чём-то небольшом.
Айка приносит шишку, и мы садимся прямо у обрыва и смотрим, долго смотрим. Сестра уже теряет терпение, когда светло-коричневые чешуйки начинают растворяться и облетать, обнажая чёрный стволик.
— Получилось, ура! Получилось! — Айка взлетает в воздух и несколько раз кувыркается через голову от радости.
На заслон у обрыва мы потратили весь сезон. Уже небо стало хмуриться, и дожди заколотили по навесу над гамаками.
В деревне, как всегда, ясно и солнечно, я сижу рядом с Айкой и слышу звук дождя из реального мира. Становится зябко, а перед нами вибрирует воздух и горы обволакивает пеленой. Мы знаем, что получилось, но не говорим друг другу ни слова. Боимся растерять концентрацию.
И вот перед нами уже дрожит желто-красное марево. Гор нет в помине. Вместо них на горизонте возвышаются огромные чёрные воронки. Перед нами простирается каменная пустыня, и над её поверхностью мечутся разноцветные вихри.
Айка тоже видит.
— Вот это здорово! — кричит она и кидается в образовавшийся проём.
— Постой! Там может быть опасно! — я устремляюсь вслед за ней.
Непривычные ощущения обдают тело сновидения со всех сторон, будто меня вытряхнули холодной ночью из теплого гамака. Мир вокруг жёсткий и сухой. Он наполнен невидимой враждебной волей. Я приземляюсь рядом с Айкой на потрескавшийся камень и кожей чувствую чужое холодное дыхание.
Летающие над поверхностью вихри сторонятся нас. Цветное марево тоже убирает туманные языки. Мир вокруг словно затаился, разглядывая нежданных гостей.
— Не нравится мне здесь. И ни одного люмина нету, — говорю я Айке.
— Да, у нас в деревне уютно и светло. А здесь никто не хочет с нами играть, — сестра делает выпад вперёд и небольшой серый вихрь кидается прочь от её руки. — Вот видишь.
— Вижу, — отвечаю я, наблюдая за чёрными, змеящимися по земле, существами. Что-то раньше их здесь не было видно. — Пойдём отсюда. Скоро просыпаться.
Мы оборачиваемся, но кругом лишь каменная пустыня с клубящимися воронками, вихрями и малиново-оранжевым маревом.
— А где дом? — растерянно спрашивает Айка.
— Наверное, если смотреть, он появится. — Я сам наблюдаю за чёрными существами. Они подбираются ближе. — Давай просто проснёмся, а завтра подумаем, как быть. Может, придём сюда с люминами.
Айка кивает, и я вспоминаю о теле, но неожиданно ощущаю пустоту. Будто невидимая нить, связывающая меня с ним, потеряна.
— Таен, я не могу, — испуганно говорит Айка. — Не получается проснуться.
— Наверное, отсюда нельзя, только из деревни, — я стараюсь отвечать спокойно и смотрю на черных существ, скользящих по каменистой поверхности. — Айка, ты можешь взлететь?
Сестра немного поднимается над землёй.
— Тяжело… Ой, что это?! Чёрные ящерицы!
Ну вот, теперь и она видит. Я тоже взлетаю и беру её за руку. Подтягиваю нас выше, насколько могу.
— Надеюсь, они не умеют летать. Давай смотреть, деревня появится, я уверен!
Айка впивается взглядом в пространство перед собой. Я тоже, стараясь не думать о ящерицах, ведь отвлекаться и следить за ними нельзя. Чтобы открыть дорогу домой, надо наблюдать пристально. Мы смотрим и ждём, пока моей ноги не касается что-то холодное.
— Ай, уйди! — я пускаю во вцепившуюся в ногу ящерицу наспех созданный язычок пламени. Тварь впитывает его и жадно смотрит на меня блестящими глазами.
— Таен! Таен! Убери их от меня! Убери! — кричит Айка, а я и сам не могу справиться. — Мама! Папа! Помогите!
— Прочь! Уйдите! — я резко поворачиваюсь и волчком раскручиваю нас вокруг оси. Ящерицы слетают.
И только сейчас я замечаю, как вокруг всё плотно. Чёрные ящерицы, спиральки, вихри, какие-то шарики — все окружили нас кольцом.
— Таен, мне страшно! — пищит, вцепившись в мою руку Айка.
— Во сне нельзя бояться, — отвечаю я. — Разве не помнишь, что папа говорил?
— Помню, но всё равно боюсь, — продолжает хныкать Айка, и мне тоже становится не по себе.
И тут невидимая граница круга из обступивших нас существ разрывается. Их два: бесформенных разноцветных облака, фиолетовое и оранжевое.
Айка прижимается ко мне, а облака принимают человеческие контуры. Они не выглядят, как настоящие люди, больше похожи на статуи, которым кто-то нарисовал рот и нос. А две точки глаз у них светятся, как два маленьких люмина.
— Мы ваши друзья, — говорит фиолетовая фигура. — Не бойтесь, вам здесь ничто не угрожает.
Некоторое время мы просто смотрим друг на друга. Молчание нарушает Айка:
— А что тогда все они здесь собрались? И лезут? Вот эти чёрные?
Сестра указывает на ящериц.
— Они всего лишь хотели погреться, — отвечает фиолетовая фигура. — Вы слишком тёплые для этого мира. И притягиваете его обитателей, как лучи летнего солнца.
— Да, вы всех тут взбудоражили, — добавляет оранжевая фигура и протягивает в нашу сторону непрорисованную руку: просто контур без пальцев. От неё отделяются две полупрозрачные белёсые сферы и устремляются к нам. — Это ваша защита, вроде купола над деревней. Одевайтесь. Нельзя так ходить!
Айка тихонько вскрикивает, когда её обволакивает белесым контуром. Теперь и она кажется нарисованной. Только я вижу внутри Айку, а она смотрит на меня. После соприкосновения с белой сферой становится легко и спокойно, как будто мы уже находимся дома, в деревне. Я чувствую, что этим двоим можно верить. Марево потихоньку расползается, кольцо из вихрей, ящериц и прочих обитателей здешнего мира рушится. Нас перестают замечать.
— Так-то лучше! А теперь мы проводим вас домой, — говорит фиолетовая фигура.
— Вам лучше набраться сил и подождать, когда придёт пора и вы сами сможете сделать себе защиту. — добавляет оранжевая.
Фигуры синхронно поднимают руки, и перед нами возникает белый полупрозрачный купол, а за ним — такие знакомые и уютные домики.
— Ура! Деревня! — кричит Айка, позабыв, что недавно так торопилась покинуть её.
Фигуры ещё раз взмахивают руками и протягивают нам по люмину. Мне достаётся фиолетовый шарик, а Айке — оранжевый.
— Возьмите с собой, когда научитесь ходить в другие миры, и мы найдем вас, — говорит оранжевая фигура.
— И поиграем?! — радостно кричит Айка.
— И поиграем, — соглашается фиолетовая фигура. — Мы покажем вам много разных фокусов, только не растеряйте любознательность и тягу к приключениям, пока будете взрослеть.