- А что ценного было в архивах Ливарийцев? – Кэрриган не понимала таких сложностей – Это же просто монастырь. Последний вариант библии Святого Элии?
- В том то и дело, Ваше Высочество, что мы НЕ ЗНАЕМ, что там было. – Хэлл зло сверкнул глазами – Но если рошалийцы это сперли, значит - что то было. И действительно ценное, иначе такую сложную комбинацию по отвлечению нашего внимания не затевали бы. А тут целый заговор против короны!
- Правильно я понимаю, что и лорда Дэниса мне надо бояться?- Девушка с мукой подняла глаза на злого от воспоминаний Хэлла. Список врагов рос, и конца и края ему не было видно – Аристократы, экс-королева, Лорд Дэнис. Вы уж весь список огласите.
- Вы меня неправильно поняли, Ваше Высочество – Главшпион Шоломии грустно вздохнул – Не надо бояться лорда Дэниса. Постарайтесь с ним подружиться. Друзей лорда Дэниса в Рошалии обижать побаиваются. Единственные Ваши потенциальные друзья – сам король Кристофер, лорд Дэнис и лорд Лонс. Сумеете подружиться с ними – Ваши шансы на долгую и счастливую жизнь взлетают до небес.
- Угу, как у жен Кристофера? – Девушка решила немного поехидничать – Или они с этой троицей не смогли подружиться?
- Не успели, скорее – Лорд Хэлли несколько нервно улыбнулся – Там все сложно и просто одновременно. Со своими женами Кристофер знакомился непосредственно на свадьбах – ну некогда ему было. То бунты подавлял, то армию реформировал. Так что невест ему искала любящая бабушка. На свой вкус. Самому Кристоферу, как я понимаю, было все равно. Жениться надо – пора отдавать долг стране, чье население жаждет видеть наследника престола.
Первую жену ему нашли где-то в Свободных Майоратах. Причем из самого глухого Майората. Зато принцесса Майората, в общем, партия с первого взгляда достойная. Но очень там девушки своенравные, гордые и вспыльчивые. И есть у них язык жестов. В том числе очень оскорбительных, за которые убивают. Ну Кристоферу кто то, вроде посол этих самых Майоратов, перед самой брачной ночью эти жесты показал. Под видом жестов, выказывающих крайнюю степень уважения к еще невинной девушке. Он вошел в спальню, кланяется, жестикулирует. Девица – за кинжалы. А у Кристофера вбитые в подсознание еще в школе рефлексы самозащиты. В результате – труп невесты со свернутой шеей и ничего не понимающий Кристофер. Посол под шумок успел свалить к себе в Майораты. Безутешный тесть объявил Кристоферу войну. Рошалийцы отправили к нему на переговоры пару рот тяжелой пехоты. Через месяц счастливая вдова этого самого конунга приняла бразды правления и быстренько подписала мир.
Со второй женой не все так гладко. Она рошалийка, с год они все же прожили. Была беременная, срок подходил. Самого Кристофера в столице не было, где то на переговорах со степняками носился. Степняки ездить в Рошалию боятся, там леса, а деревья по их вере могут душу украсть. Но ко времени появления отпрыска должен был вернуться. А тут преждевременные роды, на восьмом месяце. Маргарита королевских лекарей к ней не пустила, своих послала. А с утра объявили – умерла при родах, ребенка тоже не спасли. Я бы поверил, но кремация была проведена очень поспешно, Кристофера ждать не стали.
У Кэрриган было ощущение, что ее мозг просто плавится. Она ожидала чего угодно, но только не этого. Мир перевернулся. Ненавистные рошалийские захватчики, оказывается, защищались. И жечь города и села начали не рошалийцы, а её соотечественники, шоломийцы. И войну фактически начала тоже Шоломия.
И песчаников вырезали тоже не рошалийцы, а их собственные соплеменники. И действия Кристофера вполне укладываются в мораль их мира – оградить свое население от вражеских набегов военным путем никто бы не осудил. А уничтожение вражеских войск и пути их снабжения – так это в каждой войне было. Единственное различие – в их войнах уничтожали продовольствие и посевы, не давали собирать урожай. В пустыне отрезали от воды. Если бы не обилие рек в центре континента, здесь бы тоже лишали воды.
Король Рошалии Кристофер – не кровожадный монстр, а весьма мудрый правитель. Но ведь этого же не может быть! Получается, ей, да и не только ей, практически всему населению Шоломии, все эти годы врали? Поэтому и газеты в архиве только те номера, которые укладываются в официальную версию власти о злобных рошалийцах
- И отец все это знает.- Кэрриган скорее утверждала, чем спрашивала – И его это устраивает. Это ради его спокойствия меня отдают рошалийцам? Размен? Да, лорд Хэлл?
- Вам надо отдохнуть, Ваше Высочество – Лорд легко поднялся из кресла, показывая, что хочет прекратить аудиенцию. – Не спешите судить отца, Кэрриган. Обдумайте, что я Вам сказал. Если у Вас будут вопросы – я отвечу на них завтра. Спокойной ночи, Ваше Высочество – и лорд стремительно покинул комнату, не дожидаясь ответного прощания принцессы.
А Кэрри бессильно откинулась в кресле и закрыла глаза. Она чувствовала себя полностью опустошенной, беззащитной и смертельно уставшей. «Надо бы вызвать служанку, раздеться» – подумала девушка и провалилась в сон, так и не встав с кресла. Организм включил механизм защиты и просто усыпил, отгораживая от тягостных мыслей. Кто переносил ее на кровать и раздевал, она так и не вспомнила.
Часть пятая
Кавалькада из примерно сотни всадников неторопливо ехала по пыльной дороге. Весна в Приграничье уже вступила в свои права, но ни жары, ни пыли на дорогах еще не было. Трава на лугах выросла уже выше щиколоток и радовала взгляд своей изумрудной зеленью. Пасшиеся на них стада белых овец напоминали облака – такие много-много пушистых белых облачков где то плыли по одиночке, где то сбивались в одно большое облако. И ни одного пастуха!
- Совсем уже наше Приграничье обленилось – Лениво сказал молодой мужчина в форме стражника Рошалии – Приезжай кто хочешь, забирай кого хочешь. Может быть на шашлычок овечку пустим, а Ваше Величество?
- Давай, Конэ, съезди, выбери овечку – Всадник, к которому обратился Конэ «Ваше Величество», действительно был королем Рошалии Кристофером Первым – И сюда привези. А мы тебя с честью похоро … то есть встретим!
- Ага, вон ту, около дерева, бери! Вкус будет умопомрачительный, слово герцога. – Вмешался в разговор еще один всадник в сером дорожном костюме – Крис, подтверди? Вкусная будет овечка?
Посмотрев на указанный невдалеке тюк белой шерсти, король неожиданно засмеялся – Канэ, подтверждаю. Но вопрос, кто вкус будет определять. Боюсь, что это будем не мы.
- Проследив за монаршим взглядом засмеялись еще несколько охранников королевского тела, из ранее бывавших в Приграничье.
Канэ пожал плечами, не понимая причину веселья, и погнал лошадь к выбранной овечке, действительно лежащей в тени. Но не доехал. Когда до нее осталось шагов двадцать, овечка неожиданно вскочила на …. лапы. А еще у «овечки», кроме густой белой шерсти и лап оказалась вполне собачья голова с низким лбом и широкой пастью с очень внушительными клыками. Внимательно следя за приближающимся всадником, собака – а это все же была собака, издала низкое горловое рычание. На звук от разных концов стада вскочили еще две таких же «овечки», но кидаться на непрошенных гостех не торопились.
Однако нежная лошадиная психика волшебное превращение милой травоядной овечки в очень не милую и вполне плотоядную зверюгу не выдержала, и лошадь резко встала, споткнувшись, и сделала «свечку». Не ожидавший от своего коня такой подлости всадник не удержался в седле и под веселый хохот спутников рухнул на землю. Освободившись от груза всадника, лошадь приняла самое правильное с ее точки зрения решение, галопом помчавшись обратно к основной группе всадников, и, тяжело всхрапывая от страха, спряталась за какого то рослого жеребца.
Вылетевший из седла Канэ поднялся и замер на месте. Стоящий от него в нескольких шагах пес в холке был ему почти пояс, не очень дружелюбно скалил совсем не маленькие белоснежные зубы, но попыток напасть не предпринимал. Остальные собаки тоже не двигались с места, лениво помахивали длинными пушистыми хвостами, и с интересом посматривая на лихорадочно осматривающегося всадника. Канэ явно хотелось потянутся к мечу, но судя по всему уверенности в исходе возможной схватки у него не было.
- Канэ, не делай резких движений. Медленно прижми руки к телу и, не торопясь, по одному шагу, возвращайся к дороге. – Прозвучал громкий голос Кристофера Первого – Не провоцируй пса и он не нападет.
- Лорд Дэнис, а кто это? – Восхищенно спросил еще один молодой охранник у всадника в сером костюме – Такая здоровая псина, почти как «стражи» у короля.
- А это, мой юный друг, называется «пастух» родом из пустыни. – Лорд не выглядел удивленным, из чего молодой человек сделал вывод, что Дэнис видит таких псов не в первый раз – Мы их как то десять лет назад с твоим королем из Оазиса Миражей привезли. Правда щенками, и были они тогда раз так в двадцать – тридцать поменьше. Хотя эти, наверное, уже из их потомства.
Убедившись, что всадники попыток приблизится к отаре не делают, и на охраняемых ими овец больше не покушаются, псы вернулись на свои места и снова улеглись на землю. Свернувшихся в клубок зубастых пастухов отличить от собственно овец мог только наметанный взгляд. К этому времени Канэ доковылял до своих попутчиков и теперь пытался поймать свою лошадь. Лошадь была против, и, кося лиловым взглядом, пыталась встать так, что бы между ней и настырным всадником был любимый ею жеребец. Наконец с помощью других кавалеристов лошадь была отловлена, Канэ сел в седло и кавалькада двинулась дальше в сторону города.
- Ну и что это было? – Сконфужено спросил Канэ у Короля, стараясь не обращать внимание на подколки спутников о вкусовых качествах «овечки» и кто кем ужинать собирался – Ее же издали от овцы не отличишь. И где двуногие пастухи?
- Это, мое юное дарование, пустынная пастушья овчарка, в просторечье «пастух» - Весело ответил Кристофер – Их пустынники специально вывели скот пасти. Вполне заменяет человека. Утром сами отару на пастбище выгонят, вечером в загон приведут. На посторонних людей не бросаются. Ну, если не пытаться овец красть.