- Ты спасён, мой лорд.
«Это Элдон Эстермонт, мой дядя. Я действительно спасён?»
- Ты не ранен?
Баратеон перевёл дух, сплюнул кровь и выдохнул:
- Только помят...
Буквально в нескольких метрах от них рубились рыцари Долины и дорнийцы. Звон оружия, блеск стальных клинков на фоне солнца и неба. Так красиво. Так невероятно далеко, словно картина, вытканная на гобелене...
Роберт молча повернулся к дяде. Старый воин выглядел измученным и обессилевшим.
- Ты удержал брешь, - сказал Эстермонт и в глазах его было странное выражение: изумление, если не гордость. - Даже сам Рейгар отступил, не решившись скрестить с тобой оружие.
Мужчина сморгнул кровь, стекавшую на левый глаз. Его охватила необъяснимая жестокость.
- Ты старый и неповоротливый... Отдай мне коня!
Элдон помрачнел и поджал губы.
- Здесь не место обижаться, старый дурак! Сейчас же отдай мне этого грёбаного коня!
Эстермонт дёрнулся, как будто в нём что-то оборвалось, а потом всем весом рухнул вперёд, на Роберта. Лидер восстания упал вместе с ним.
- Дядя!
Он втащил старика к себе на колени. Из его спины торчала стрела, ушедшая почти по самое оперение.
У Элдона в груди что-то забулькало. Он закашлялся. На губах выступила тёмная, стариковская кровь. Выпученные глаза отыскали Роберта и старый лорд рассмеялся, снова закашлявшись кровью. У Баратеона от страха по спине побежали мурашки. Сколько раз он слышал, чтобы Эстермонт смеялся? Не то три, не то четыре раза за всю жизнь?
«Нет-нет-нет-нет...»
- Дядя!
- Я хочу, чтобы ты знал... - прохрипел старик, - знал... как я тебя ненавижу...
По его телу прошла судорога, он сплюнул красным, потом прерывисто вздохнул и застыл неподвижно.
Как земля.
Баратеон оглядел странный пятачок спокойствия, что окружал его сейчас. Отовсюду, сквозь истоптанную траву, на него смотрели глаза мертвецов. И он понял.
«Это проклятие».
Конные всадники врага развернулись и кинулись прочь, через ложбину, края которой уже осыпались. Но вместо радостных криков раздались вопли ужаса. Где-то вспыхнули огни, настолько яркие, что отбрасывали тени при полуденном солнце.
«Он никогда не испытывал ко мне ненависти...»
Да и как он мог? Эстермонт был единственным, кто...
«Смешная шутка. Ха-ха, старый ты дурак...», - улыбался Роберт, заботливо закрывая глаза дяди.
Кто-то стоял над ним и кричал.
Усталость. Случалось ли ему раньше так уставать?
- Очнись, друг! - вопил этот кто-то, - Таргариен! Он здесь! А те огни...
Сильный удар. Лопнувшие звенья оцарапали щеку. Куда подевался его шлем?!
- Роберт! Роберт! - кричал Эддард Старк. - Он стал как дракон!
Баратеон провёл рукой по щеке. Увидел кровь. Неблагодарная скотина. Грёбаный северный варвар. Нужно позаботиться, чтобы они все были наказаны. Все до последнего. Конченые ублюдки...
- Убей остальных, - ровным тоном произнёс Штормовой лорд. Он сидел, прижимая к себе мёртвого дядю. - Собери и направь все войска на лоялистов. Атакуй их, а не защищайся. Я же возьму на себя Таргариена.
Старк удивлённо и даже неверяще смотрел на Роберта, который подобрал свой шлем, удерживая его в руках, не в силах осознать полученный приказ. Но под серьёзным взглядом глаз Баатеона, вынужденно вытянулся. Поле боя - это не место, где можно спорить с командиром...
В это время отступивший было вместе с дорнийцами Рейгар провёл ладонью по траве, а потом над белыми цветами. Это ковыль. А это голубые лилии, которые так любит Лианна. Несколько минут назад принц внезапно кое-что осознал, а потому спешился и спокойно направился к строю мятежников. Они оказались слишком крепким орешком. Слишком сильны для простых людей... но не для него.
Когда пару дней назад он потерял сознание от странного огня, обрушившегося на землю, пропустив нападение Моустаса, то на следующий день понял, что глупец, сам того не ожидая, совершил для него лучший подарок, который только мог. Он пробудил его природу — настоящего дракона.
И сейчас его сила, которая тихо тлела в глубине собственного тела, наконец-то пробудилась. От дыхания Рейгара сыпались искры. А если уж он сосредоточиться...
- Шу-у-ух! - волна огня вырвалась из его груди, полностью испепеляя целый строй мятежных рыцарей.
- Если вы не хотите умирать, то я сам сожгу вас! Я - возрождённый дракон! Реинкарнация Эйгона Завоевателя и Балериона Чёрного Ужаса!
Охваченные отчаянием мятежники раз за разом выпускали в него тучу стрел, но древки сгорали в волне пламени. Рейгар продолжал идти, обводя взглядом фиолетовых глаз ощетинившийся строй врагов.
Там, куда он поворачивался, вспыхивал слепящий ярко красный свет, выдыхаемый из его рта. От его неспешного шага и даже обычного взора кожа покрывалась волдырями, железо прикипало к телу, а сердца обугливались...
Немало мятежников остались на местах, падая и прикрываясь щитами. Но многие другие обратились в бегство, глухие к крикам офицеров и лордов, пытавшихся навести порядок. Ряды противника смешались. Битва превратилась в бойню.
Но посреди всего этого беспорядка, Рейгар заметил одинокую фигуру, которая шла ему навстречу. У этого человека был здоровый боевой молот, а также большой, прочный щит, едва ли не с половину его роста.
Ветвистые рога на шлеме не оставляли сомнений в его личности.
- Баратеон! - гневно прокричал Рейгар, - вот мы и встретились лицом к лицу! «Пламя и кровь»!
Он извергнул из себя поток огня, но Роберт ловко спрятался за огромным и тяжёлым щитом. Таргариен напрягся изо всех сил, но дыхание — это не то, что можно выпускать бесконечно. Когда в глазах потемнело, он был вынужден прерваться. Всё, что было впереди, оказалось выжжено. От такого потока пламени никто не мог спастись!
- Победа, - припал принц на колени. Он едва мог говорить, ощущая, как сильно першит в горле, - победа...
Что-то сбило его с ног, да с такой силой, что Рейгар пролетел несколько метров, пока не завалился в кучу трупов, умудрившись сбить несколько из них и упасть, вместе с телами, в грязный и истоптанный тысячами ног и копыт ручей.
На миг принц потерял сознание, но очнувшись, заметил на груди, где рубинами был выложен герб его дома, чудовищный отпечаток... молота. Неужели он просто кинул его?!
Баратеон уже был рядом. Его доспех был опалён, но это, казалось, ни капли не беспокоило его. Здоровяк подобрал свой чудовищный молот, который только что метнул в Таргариена, а потом размахнулся.
Рейгар открыл рот, собираясь выдохнуть ему прямо в лицо очередной поток пламени, но повреждённая пропущенным ударом грудная клетка дала о себе знать. Хоть в пылу боя и от притока адреналина, он не ощущал боли, но при этом не мог нормально вздохнуть.
Едва принц осознал это, как рука дёрнулась к ножнам, в поисках меча, но уже не успела. Новый удар был столь силён, что пробил богато украшенный доспех насквозь. Осколки брони проникли в тело Таргариена, причиняя страшную боль. Он не сдержал громкого крика.
Роберт поднял молот над головой. Его тень окутала Рейгара, а после, миг спустя, новый чудовищной силы удар сплющил шлем принца, а также голову под ним. Чавкающий хлопок и скрежет сминаемого металла. Вот всё, чем закончилась их битва.
У Баратеона подкосились колени. Он упал, прямо там, где стоял. Грязная, окровавленная вода была чудесно прохладной. Она остужала его обожжённое тело и дарила счастье.
Грандлорд Штормового Предела даже не заметил, как тонкое, едва заметное облако светло-оранжевого цвета, неспешно вылетело из тела принца и плавно вошло в его собственное.
Посреди всего этого беспорядка, Эддард собрал остатки войск, коих было немногим более тысячи и пользуясь тем, что лоялисты сами разбежались прочь от «обратившегося драконом» Рейгара, повёл людей в наступление.
Сперва королевская армия просто не верила своим глазам. Многие кричали, но не от страха или тревоги, а от изумления при виде свирепости этих чокнутых мятежников. В бой отправились абсолютно все: раненые и здоровые, обгоревшие или лишившиеся конечностей. Те, кто не имел лошади, бросились вслед за конными, пешком.
Фанатики «Небесного Клинка» скакали вперёд с криками «Так угодно моему Богу!», кто-то выкрикивал свой девиз, кто-то просто несвязно орал, а кто-то попросту рыдал от страха, но не опускал оружия.
Они рассыпались по равнине, настигая лоялистов и атакуя в спину. Мчались сквозь их строй, калеча и убивая, оставляя раненых лежать в грязной траве и скулить, ожидая, пока смерть найдёт их от рук пеших войск, идущих следом.
Вокруг бушевало отчаяние, пламя и кровь.
Мозги вытекали из черепов, лязгали зубы, по воздуху летали отрубленные части тел. Кровь орошала эту землю, тела мертвецов питали её, обещая в будущем хороший урожай, если его не загубит зелёный огонь.
Но вот первый одинокий всадник Простора развернул коня и столкнулся с войсками мятежников. За ним последовали остальные, останавливая эту, двигающуюся вперёд, неумолимую силу, несущую всем смерть. Лоялисты осознали, что по прежнему имеют преимущество над своими соперниками, а потому стали собираться вокруг оставшихся командиров и лордов. Возглавил людей сир Эртур Дейн, который принял управление войском, пока его принц сражался где-то в глубине лагеря восставших.
- Не отступать! - кричал Королевский Гвардеец и это сработало. Бегущие было в страхе войска начали останавливаться и разворачиваться.
На один невероятный миг всё стихло. Рыцари мятежников, возглавляемые Старком - несколько сотен уцелевших - принялись двигаться назад, к потрёпанным рядам своих пеших братьев, что хромали и пошатывались, стремясь их догнать. И было их так мало, а выглядели они столь жалко, что невольно вызывали лишь смех и презрение со стороны людей короля.
Эртур Дейн понимал, что Рейгар, несмотря на собственное отсутствие, идеально выполнил свой хитрый план: заставил мятежников разбить строй, выйти из невольных укреплений на холме и оказаться на открытой области, а потому заорал на лордов, веля начинать атаку.