Рука опустилась.
Стук копыт. Душечка в белых одеждах проскакала между рядами вымпелов, за ней Эльмо, Молчун и Лейтенант. Безмагия должна накатиться неожиданно и не отступать. Мы позволяли Властелину выбраться, но лишали его сил.
Я так отвык от безмагии, что она ударила меня весьма ощутимо. Госпожа тоже пошатнулась, с губ слетел крик страха. Она не желала расставаться с оружием.
Но иного пути не было.
Земля мягко дрогнула, потом гейзером рванула вверх. Я отшатнулся, с ужасом наблюдая за фонтаном грязи… и очень удивился, узрев дракона вместо человека.
Проклятый дракон! Я про него и забыл совсем.
Голова змеи колыхалась в пятидесяти футах над землей, в облаке пламени. Дракон взревел. И что теперь? В безмагии Госпожа нас не прикроет. Властелин окончательно вылетел у меня из головы.
Я натянул тетиву, прицелился в разверстую пасть змея…
Меня остановил чей-то голос. Я обернулся. Боманц приплясывал и кривлялся, выкрикивая оскорбления на теллекурре. Дракон обозрел его с высоты. И вспомнил, что у них осталось неоконченное дело.
Он метнулся, подобно змее, и плюнул в нас пламенем. Огонь окутал Боманца, не опаляя. Колдун стоял за границей безмагии.
Госпожа сделала несколько шагов вправо, заглянула за спину дракона. Передние лапы зверя уже выдрались из земли и теперь рыли ее в попытках вытянуть из могилы огромное тело. Нашей цели я не видел, но Взятые в небе вышли на траектории атаки. Сорвались с креплений тяжелые огненосные копья, с ревом устремились вниз, взорвались.
– Направляется к реке! – возгласил громовой глас.
Госпожа кинулась вперед. Душечка тоже, сдвигая безмагию к воде. Вокруг меня плясали и сквернословили призраки. Я не обращал внимания – не до них.
Скаты стремительно пикировали парами, проскальзывая среди молний летучих китов. Воздух наполнился треском, запахом сухим и странным.
Откуда-то вынырнул Следопыт, бормоча, что надо спасти дерево.
Взревели рога. Я увернулся от дергающейся драконьей лапы, проскочил под бьющим землю крылом, обернулся.
Из леса вырвались десятки одетых в рванье живых скелетов, следуя за хромым псом Жабодавом. Так и знал, что он нам еще подгадит.
Я попытался привлечь внимание Госпожи:
– Лесовики! Они напали на Стражу.
Властелин все-таки держал туза в рукаве.
Госпожа не слышала.
Схватка лесовиков и Стражи на нас пока не отражалась никак. Добыча пыталась ускользнуть, и мы не осмеливались оторваться от погони.
– В воде! – прогремел голос в небе.
Душечка продвинулась еще.
Мы с Госпожой карабкались по содрогающейся от драконьих корч земле. Змей не замечал нас. Его внимание приковывал Боманц. К земле спикировал летучий кит. Щупальца пошарили в реке, что-то схватили, кит сбросил балластную воду.
В китовых щупальцах корчилась, визжа, человеческая фигурка. У меня поднялось настроение. Мы все же сделали это…
Кит поднялся слишком высоко. На мгновение его щупальца вынесли Властелина из безмагии.
Смертельная ошибка.
Гром. Молнии. Ужас в перестуке копыт. Половина города и пустошь за границей безмагии лопнули, разметались, вспыхнули и почернели.
Кит взорвался.
Властелин рухнул. И, падая в воду и безмагию, проревел:
– Сайлит! Я именую тебя!
Я выпустил стрелу.
В яблочко. Лучший выстрел навскидку за всю мою жизнь. Стрела попала в бок. Властелин с воплем схватился за древко. В этот миг он упал в реку. От молний скатов вскипели воды Великой Скорби. Еще один кит, снизившись, пошарил щупальцами по дну. На бесконечную секунду меня охватил ужас, что Властелин останется под водой и сбежит.
Но он показался снова – в китовых объятиях. Этот кит сделал ту же ошибку. И заплатил тем же, хотя магия Властелина сильно ослабела – от моей стрелы, вероятно. Он успел выпустить только одно заклятие, да и то пошло вкривь, спалив казармы Стражи. Стражники дрались с лесовиками в окрестностях казарм, и заклятие унесло десятки жизней с обеих сторон.
Второй стрелы я не выпустил. Я застыл. Я был совершенно уверен, что, если все ритуалы соблюдены, именование действует и в безмагии. Однако Госпожа даже не пошатнулась. Она стояла на берегу, глядя на тварь, бывшую ее супругом. Имя Сайлит не повредило ей ни в малейшей степени.
Не Сайлит! Властелин дважды ошибся, именуя ее!.. Осталась одна попытка. Но ухмылка моя вышла невеселой. Я назвал бы Госпожу Сайлит.
Третий кит схватил Властелина. Этот ошибки не сделал. Он вынес врага на берег, к Душечке и ее спутникам. Властелин яростно боролся. Боги! Что за силы в этом существе!
За нашими спинами кричали люди и звенели мечи. Стражники поразились меньше, чем я. Они держали позиции. Взятые спешили им на выручку, осыпая противника градом губительных заклятий. Метили они в пса Жабодава.
Эльмо, Лейтенант и Молчун кинулись на Властелина в ту же секунду, когда летучий кит бросил его. Все равно что кидаться на тигра. Он отшвырнул Эльмо на три десятка футов. Я услышал треск, когда он переломил Лейтенанту позвоночник. Молчун отскочил. Я всадил во Властелина вторую стрелу. Тот пошатнулся, но не упал, а заковылял к нам с Госпожой.
Следопыт остановил его на полдороге. Он бросил саженец и вцепился в восставшего из могилы, устроив поединок, достойный войти в легенду. Оба орали, как проклятые души в аду.
Я хотел было кинуться на помощь Эльмо и Лейтенанту, но Госпожа движением руки приказала остаться. Ее взгляд шарил по полю. Она чего-то ждала.
Страшный вопль потряс землю. В небо рванулся ком маслянистого пламени. Дракон корчился, как полураздавленный червь, и визжал. Боманц куда-то пропал.
Смотреть надо было на Хромого. Каким-то образом он ухитрился подползти к нам незамеченным футов на десять. Я перепугался до того, что чуть не обгадился на месте. Хромой сбросил маску. Выжженная пустошь его лица сияла злорадством. Вот сейчас он расквитается со мной за все!
Он поднял маленький арбалет, ухмыльнулся, потом прицелился – не в меня. Арбалетный болт в точности походил на стрелы, данные мне Госпожой.
Это вывело меня наконец из транса. Я натянул тетиву.
– Криденс, ритуал завершен! – взвизгнул Хромой. – Я именую тебя! – И он спустил крючок.
Я послал стрелу в тот же миг. Черт, ну не мог я наложить ее на тетиву быстрее! Острие вонзилось в черное сердце Хромого, и он упал. Но слишком поздно. Слишком поздно.
Госпожа закричала.
Ужас мой обратился в безрассудный гнев. Я кинулся на Хромого, бросив лук и схватившись за меч. Взятый даже не обернулся, чтобы встретить мою атаку. Он просто лежал, опершись на локоть, и пялился на Госпожу.
Я по-настоящему обезумел… Наверное, такое со всяким может случиться при определенных обстоятельствах. Но я уже много лет в армии. Я давно понял, что бешенство не продлевает жизнь.
Хромой лежал в безмагии. А значит, едва цеплялся за жизнь, едва мог существовать и был совершенно не способен защищаться. И он расплатился за годы моего страха.
Первый удар наполовину рассек его шею. Я продолжал кромсать, пока не оттяпал голову совсем, потом отрубал конечности кусками, пока не затупилась сталь, не отхлынула ярость и не прояснился рассудок. Я кинулся посмотреть, что стало с Госпожой.
Она опустилась на колено, пытаясь вытащить стрелу Хромого. Я бросился к ней, отстранил ее руку:
– Нет. Позволь мне. Потом.
В этот раз я меньше удивился, что именование не сработало. Я поверил, что Госпожу ничто не берет.
Проклятье! Она давно должна была умереть!
Меня начало неудержимо трясти.
Косившие лесовиков Взятые добились своего. Некоторые из дикарей уже бежали. Пса Жабодава окутывали разрушительные заклятия.
– Держись, – шептал я Госпоже. – Победа близко. Мы это сделаем. – Не знаю, верил ли собственным словам, но именно это ей нужно было слышать.
Следопыт с Властелином продолжали кататься по земле, рыча и ругаясь. Вокруг них приплясывал вооруженный копьем Молчун, всаживая наконечник в тело врага, как только появлялась возможность. Ни одна тварь не способна выносить это бесконечно. Душечка наблюдала, держась поблизости, но все же вне досягаемости Властелина. Я побежал к останкам Хромого, выдернул стрелу, которую всадил в него. Взятый злобно глянул на меня. Его мозг все еще жил. Я спихнул его голову в ров, оставленный выползшим драконом.
Змей прекратил биться. Боманца исчез бесследно. Со второй попытки он нашел судьбу, которой так боялся. Он убил чудовище – изнутри.
Не надо думать, что Боманц не совершил ничего выдающегося, раз он держался в стороне от главной схватки. Думаю, Властелин ожидал, что дракон займет Госпожу и Душечку на мгновения, которые требовались ему, чтобы вырваться за пределы безмагии. Боманц отвел эту угрозу. С тем же упорством и достоинством, что и Госпожа, он встретил свою судьбу.
Я вернулся к Госпоже. Мои руки вновь обрели необходимую для боя твердость. Как жаль, что нет при мне сумки. Обойдусь и ножом.
Я уложил ее на спину, потянул из раны арбалетный болт. Если его не вытащить, он будет грызть Госпожу изнутри. Несмотря на боль, моя пациентка ответила благодарной улыбкой.
Следопыта и Властелина окружила дюжина солдат; они рьяно кололи копьями. Похоже, не каждый из них понимал, кого он убивает.
С древним злом было почти покончено. Я затампонировал и перевязал рану Госпожи обрывками ее собственной одежды.
– Сменю, как только смогу, – пояснил я.
Лесовиков разбили наголову. Пес Жабодав удрал в холмы. Эту тварь убить не легче, чем ее хозяина. Вышедшие из боя стражники спешили к нам, неся дрова для погребального костра Властелина.
58Финал
И тут я заметил Ворона. Проклятый придурок! Ковыляет, опираясь на Горшка. С мечом наголо. И с упрямством на роже. Плохо будет, точно. Не так уж у него ноги подкашиваются, как он изображал.
Не надо быть гением, чтобы сообразить, на кого он нацелился. Ворон по простоте душевной решил обелить себя в Душечкиных глазах, разделавшись с ее главным врагом. Меня снова затрясло – и уже не от страха. Если кто-нибудь чего-нибудь не сделает прямо сейчас, разбираться со всем придется старине Костоправу. Я буду вынужден решать и действовать, а лучше от моих действий никому не станет.