37Можжевельник. Тишина
Мне удалось пару часиков вздремнуть. Половине солдат и рабочих Лейтенант разрешил отдых, потом другой половине. К моему пробуждению почти ничего не изменилось, за исключением того, что Капитан приказал Карману организовать полевой госпиталь. До этого Карман побывал в городе, где пытался завоевать расположение людей, предлагая бесплатное лечение. Я заглянул к нему, обнаружил там лишь горстку пациентов, понял, что все нормально, и отправился наблюдать за осадой.
Лейтенант уже восстановил разрушенную часть частокола и рва. Он решил продлить и то и другое, намереваясь полностью обнести замок укреплениями, несмотря на высоту и крутизну склонов. Сооружались новые, более солидные метательные орудия.
Лейтенант не особенно надеялся на Взятых. Не верил, что они способны достаточно ослабить оборону замка.
Пока я спал, пригнали арестантов от Леденца. Но Лейтенант не отпустил гражданских. Выбрав место для насыпи, заставил их носить землю.
– Ты бы вздремнул, – предложил я.
– Стаду нужен пастух, – ответил он.
Лейтенант был специалистом. Ему нравилась такая работа. Много лет его талант оставался невостребованным. Подозреваю, он считал Взятых досадной помехой – даже в зловещем присутствии Черного замка.
– Дело хозяйское, – сказал я. – Но будет не очень хорошо, если твари ударят снова, а у тебя от усталости откажут мозги.
Мы общались уже на таком уровне, когда словами всего не сказать. Изнеможение сделало нас лаконичными и нервными. Ни мысли, ни речь, ни поступки не подчинялись уже никакой логике.
– Ты прав, – коротко кивнул Лейтенант и обвел взглядом склон. – Вроде пока все идет нормально. Я – вниз, в госпиталь. Если что, пошли за мной.
Госпитальная палатка – ближайшее место, где можно укрыться от солнца. Стоял прозрачный, яркий день, обещавший стать не по сезону теплым. По крайней мере, я на это надеялся. Ужасно надоело трястись от холода.
– Не беспокойся.
Насчет того, что все шло нормально, Лейтенант был прав. Так обычно и бывает, когда люди знают, что надо делать.
Должно быть, Хромому, опять барражировавшему над замком, наши позиции казались похожими на переворошенный муравейник. Шестьсот человек из Черного Отряда присматривали за работами, которые велись вдесятеро большим числом горожан. Дорога в гору эксплуатировалась так интенсивно, что от нее уже почти ничего не осталось. Несмотря на ночной переполох и недостаток сна, боевой дух у солдат был высок.
Поход продолжался так долго и был таким однообразным, что у Отряда накопился огромный запас энергии. И теперь эта энергия неистово хлынула наружу. Солдаты заражали своим рвением рабочих. Это было весьма полезно, если учесть, что для выполнения нашей задачи требовалось сосредоточение усилий тысяч людей. Кто-то правильно подметил, что здешним людям уже несколько поколений не приходилось трудиться сообща, – наверное, поэтому город и пришел в такой упадок. Хотелось верить, что война Черного Отряда с замком и станет тем лекарством, что исцелит медленно умирающий Можжевельник.
Однако большинство его жителей придерживалось другого мнения. Особенно подопечные Леденца возмущались тем, что их используют как бесплатную рабочую силу. Арестанты могли доставить нам серьезные неприятности.
Обо мне говорят, что я всегда вижу будущее только в мрачном свете. Но ведь в этом случае человека ожидает меньше разочарований.
Несколько дней назревающие события не давали о себе знать. Твари, казалось, плотно засели в своей норе. Мы слегка ослабили темп и приостановили некоторые работы – создавали видимость, что к завтрашнему дню приготовления будут закончены.
Лейтенанту удалось завершить оборудование боевых позиций, включая и те, что пролегали с обратной стороны замка, петлей охватывая сапу Одноглазого. Затем он разобрал часть палисада и принялся за возведение насыпи. Мантелеты при этом почти не использовались – растущий земляной вал служил достаточным укрытием для людей. Склон с нашей стороны был крут, на нем выкладывались ступени – рабочие в Котурне разбирали завалы и пожарища, образовавшиеся при падении Пера, так что камней для строительства хватало с лихвой. Тот материал, что получше, команда Леденца откладывала для возведения новых домов на освободившихся местах.
Вал будет расти, пока не окажется на двадцать футов выше крепостной стены.
Дело шло быстрее, чем я ожидал. Это касалось и Одноглазого. Он подобрал комбинацию заклинаний, которая размягчала камень, и вскоре достиг замка.
Тут колдун наткнулся на материал, похожий на обсидиан. Дальше Одноглазый продвинуться не смог и начал копать в стороны.
Появился Капитан. Я недоумевал, что он тут делает, и в конце концов спросил его об этом.
– Смотрю, чтобы все были при деле, – ответил он.
Капитан рассеянно бродил вокруг. Мы почти не обращали на него внимания, пока он, неожиданно развернувшись, не шел вдруг инспектировать какую-нибудь ерунду. Это приводило нас в растерянность.
– Шепот, чертовка, хочет превратить меня в военного коменданта.
– А поподробней?
– Зачем тебе, Костоправ?
– Я летописец, если помните. Должен все записывать для истории.
Он заворчал и воззрился на бочку с водой, поставленную в отдалении для рабочего скота. С водой были проблемы. Приходилось возить ее из города, пополняя небольшой запас, который удавалось собрать во время редких дождей.
– Она заставила меня управлять городом. Заниматься тем, что положено герцогу и магистрату. – Он пнул камень и молча проводил его взглядом. – Но я вроде справляюсь. В Котурне работают все, хоть мы им и не платим, только кормим, чтобы с голоду не подохли. Кстати, дельцам и чиновникам это по нраву – к нам уже очередь выстроилась, все с грандиозными прожектами, всем подавай бесплатный труд. А тут еще эти сторожа… просто с ума сводят. Никак не решусь им сказать, что все их усилия по расчистке Выгородки могут пойти прахом.
Я уловил в его голосе странные нотки. У меня давно возникло подозрение, что Капитан подавлен происходящим.
– Прахом? Почему?
Капитан огляделся. Никого из местных поблизости не было.
– Просто догадка. Никто об этом не говорит, но, мне кажется, Госпожа хочет ограбить Катакомбы.
– Жителей это не обрадует.
– Я понимаю. Даже Шепот и Хромой понимают. Но решаем не мы. Ходят слухи, что у Госпожи туго с финансами.
Все те годы, которые мы провели у нее на службе, жалованье выдавалось день в день. Госпожа всегда была добросовестна и аккуратна, войска получали денежное довольствие, и без разницы, наемные они или регулярные. Если и случались в некоторых частях задержки, то лишь потому, что у командиров есть обычай поправлять свои дела за счет подчиненных.
Вообще-то, для большинства из нас деньги мало что значили. Мы привыкли к простой и экономной жизни. Но если оставить нас совсем без жалованья, кто знает, чем все обернется.
– Слишком много вооруженного народу, слишком много границ, – ворчал Капитан. – Слишком большие территории захвачены за слишком короткое время. Империя не выдерживает такого напряжения, Курганье пожирает ее ресурсы. Это не может продолжаться вечно. Если Госпожа одолеет Властелина, нас ждут большие перемены.
– А может, мы сделали ошибку?
– Целую кучу ошибок. Ты о какой из них говоришь?
– Пошли на север, за Пыточное море.
– Да. Я это понял несколько лет назад.
– И что дальше?
– А ничего. Мы увязли. Надеюсь, однажды выберемся отсюда. Может, нам прикажут возвращаться в Драгоценные города. Или нас перебросят на другой край империи, и оттуда мы переберемся в какую-нибудь цивилизованную страну. – В его голосе звучала бездонная тоска. – Чем дольше живу на севере, тем меньше хочется закончить здесь свои дни. Запиши это в свои Анналы, Костоправ.
Разговорить Капитана – редкая удача. Я что-то промычал, надеясь на дальнейшие откровения. Он меня не разочаровал.
– Нас затягивает тьма, Костоправ. Я знаю, нам не надо переживать по этому поводу. Простая логика говорит: мы – Черный Отряд, мы не добрые и не злые – всего лишь солдаты, наемные мечи. Но я устал делать только грязные дела. Если Катакомбы будут ограблены, пожалуй, дальше я пойду собственным путем. Тогда в Чарах Ворон принял мудрое решение. Послал все к черту – и правильно сделал.
Тут я высказал мысль, которая уже давно таилась на задворках моего разума. Мысль, которую я никогда не принимал всерьез, прекрасно зная, что это чистое мечтательство.
– Это ничего не решит, Капитан. А как же мы? У нас тоже есть выбор. Право на собственный путь.
– Что? – Он оторвался от раздумий и в упор посмотрел на меня. – Не дури, Костоправ. Это все пустые разговоры. Любого, кто попытается уйти, Госпожа раздавит. – Он воткнул каблук в землю. – Как таракана.
– Ну да…
И впрямь дурацкая идея, по нескольким причинам. Хотя бы по той, что чужой стороне мы просто не по карману. И вообще, мне трудно представить себя в роли мятежника. Большинство из них просто безумцы, глупцы или честолюбивые подонки, которые надеются отхватить ломоть пожирнее от богатства, принадлежащего Госпоже. Душечка – исключение. Она скорее символ, нежели реальная сила. К тому же тайный символ.
– Восемь лет назад мы видели комету, – сказал Капитан. – Тебе известны легенды: Госпожа не падет, пока Великая комета не появится снова. И ты надеешься выжить, двадцать девять лет бегая от Взятых? Нет, Костоправ. Даже если в душе мы с Белой Розой, такой путь не для нас. Это самоубийство. Единственный вариант – убраться за пределы империи.
– Но ведь Госпожа пойдет за нами.
– Чего ради? Почему бы ей не удовлетвориться тем, что мы для нее сделали за эти десять лет? Мы ей не опасны.
Однако это не так. Совершенно не так. Уже хотя бы потому, что мы знаем о существовании Белой Розы. Как только Черный Отряд покинет империю, кто-нибудь обязательно проболтается. Может, это сделает Молчун. А может, я сам.
Но Госпожа, конечно, не подозревает, что нам известна тайна.