– Я ведь предупреждал, – пробормотал я.
– Как ты догадался? – спросила Госпожа.
– Сам не знаю. Наверное, интуиция. Незамутненная интуиция.
– Они погубили себя. – В ее голосе звучало чуть ли не сочувствие. – Им нипочем не остановить поток Теней, который хлынет через такую дыру.
Некоторые из Ворошков уже осознали масштаб разворачивающейся перед их глазами катастрофы. Черные фигурки заметались, как внезапно оказавшиеся на свету тараканы. Бревна взмывали одно за другим, устремляясь на север с такой скоростью, что от мантий отрывались клочки ткани и планировали вниз темными осенними листьями.
Трое старейшин остались на месте, они глядели на нас. Интересно, что происходит в их головах? Едва ли осмысливается тот факт, что катастрофа – прямое следствие высокомерия Ворошков. Никто из них отродясь не признавал самомалейшей ошибки.
А еще я не сомневался, что все оставшееся им время будет потрачено на грандиозную склоку и сваливание вины друг на друга. Человеческая натура везде одинакова.
– О чем ты думаешь? – спросила Госпожа.
Я спохватился, что уже не иду, а стою и глазею на вождей Ворошков.
– Просто заглядываю в себя и пытаюсь понять, отчего не волнуюсь так, как волновался бы много лет назад. И почему я теперь гораздо легче распознаю боль, но трогает она меня уже куда меньше.
– Знаешь, что говорил о тебе Одноглазый? Ты слишком много думаешь. И он был прав. Теперь у тебя нет перед ним моральных обязательств. Так что давай вернемся в наш мир, отшлепаем непослушную дочурку и приструним мою младшую сестричку. – Ее голос резко изменился. – А еще есть Нарайян Сингх. Он мой. Не успокоюсь, пока не доберусь до него.
Я поморщился под забралом. Бедный Нарайян.
– У меня осталось тут одно дело.
– Какое? – насупилась Госпожа.
– Когда эта троица улетит, схожу за приятелями Тобо.
Она что-то буркнула и пошла дальше. Ей предстояло позаботиться о том, чтобы выход с плато на дорогу был заперт у нас за спиной и мы не стали жертвами этого взрыва.
32Тенеземье. Протектор всего Таглиоса
Полная приключений жизнь среди людей, считавших сам факт существования Душелов возмутительным, отточили ее инстинкты выживания до бритвенной остроты. Она ощутила перемену в мире задолго до того, как разобралась, к добру это или к худу. И задолго до того, как осмелилась гадать о ее причине.
Вначале это было просто ощущение. Постепенно оно превратилось в давление тысяч взглядов. Но Душелов ничего не смогла обнаружить. Вороны тоже ничего не нашли, если не считать случайных и непредсказуемых встреч с двумя преследуемыми обманниками. Но это были уже старые сведения.
Душелов тотчас прекратила охоту. Снова выйти на след обманников она еще успеет, это будет нетрудно.
Больше до наступления темноты она ничего не узнала, кроме того, что ее вороны стали чрезвычайно непоседливыми, хуже управляемыми; они нервничают и все сильнее страшатся Теней. Толком объяснить причину своей тревоги они не могли, потому что сами ее не понимали.
С приближением вечера кое-что прояснилось. Размышления Душелов прервали вороны-посыльные, сообщившие, что нескольких их сестер погубила внезапная болезнь.
– Покажите.
Душелов не стала менять облик, чтобы проследовать за птицами к ближайшему пернатому трупику. Подняла его, не снимая перчаток, и осторожно осмотрела.
Причина смерти была очевидна. Не болезнь, а Тень-убийца. Следы ее деятельности ни с чем не спутаешь.
Но как такое могло случиться? Ведь ночь еще не наступила. Ее ручные Тени сидят в укрытиях, а бродячих дикарок здесь уже не осталось. Да и не стали бы дикие Тени размениваться на ворон, когда поблизости есть другая добыча – люди. Уж вопли Нарайяна Сингха и своей наглой племянницы Душелов услышала бы раньше воплей любой вороны…
Кстати, эта птица умерла молча. Да и полдюжины других тоже не издали ни звука. А уцелевшим было что рассказать хозяйке. И заодно они дали понять, что они больше не полетят далеко, не рискнут лишиться ее защиты.
– Но как я смогу одолеть врага, если не знаю, кто он? И если вы его не разыщете?
Но от ворон нельзя добиться повиновения угрозами или лестью. По птичьим меркам они гениальны. Им хватило ума сообразить, что каждая погибшая товарка пребывала в полном одиночестве, когда на нее накинулся враг.
Душелов сперва прокляла ворон, потом успокоилась и убедила самых храбрых птиц, что все же надо вести разведку, пока не стемнело окончательно, группами по три или четыре. А ночью их сменят летучие мыши, совы и прирученные Душелов Тени.
Наступила темнота. Как верно подметили обманники, Тьма приходит всегда.
А с темнотой началась и безмолвная, но до ужаса яростная война, в самом центре которой оказалась Душелов.
Ей пришлось отчаянно отбиваться от неизвестных противников, пока на помощь не пришли ее Тени. Затем, безжалостно жертвуя ими, Душелов контратаковала. И лишь на рассвете она, лишившаяся почти всех сверхъестественных союзников, позволила себе вспомнить об усталости. Зато узнала часть правды.
Они вернулись. Черный Отряд был уже здесь, с новыми батальонами, новыми союзниками, новыми чарами и, как прежде, без капли жалости в сердцах. Эти солдаты уже не тот Отряд, который она знала в молодости, – они духовные дети хладнокровных убийц из далекого прошлого. Похоже, как ни старайся, но погубить можно лишь людей. Идеал продолжает жить.
Ха! Вот и закончилась скука в империи.
Однако бравада не убавила необъяснимого страха Душелов. Черный Отряд сбежал на плато. И теперь вернулся. И наверняка за этим кроется нечто гораздо большее. Нужно допросить Тени, обитавшие на плато в те годы безмолвия. Но это позже. А сейчас надо заняться тем, что Душелов всегда так хорошо удавалось, – выживанием.
Она здесь одна, в сотнях миль от мест, где можно получить помощь. Ее атакуют существа, не уступающие ей по части воли и чародейского мастерства. Без ручных Теней обнаружить их можно лишь в тот момент, когда они нападают. Эти твари, столь же яростные, как Тени, ей незнакомы. Они гораздо крупнее; они прибыли не из того мира, где раньше обитали ее призрачные рабы. И еще они, похоже, куда умней.
Каждое существо из тех, кого Душелов уничтожала собственноручно, заражало ее разом и тяжкой печалью, и уверенностью в том, что она сражается с наиболее слабыми представителями этой породы. Она всегда видела яркие образы демонов или полубогов, с которыми ей еще предстоит встретиться.
И она никак не могла понять, почему происходящее так сильно пугает ее. Ведь эти стычки ничто в сравнении с тысячами опасностей, которым она подвергалась на своем веку. Вспомнить хотя бы могучую темную угрозу, исходившую от Властелина.
Она до сих пор изредка тосковала по тем мрачным древним временам. Властелин овладел ею и ее сестрой, одну сделал своей женой, а вторую – наложницей…
Он был невероятно силен и жесток, этот Властелин. Его империя держалась на крови и стали. И Душелов упивалась ее помпезностью, ее зловещим величием. Она никогда не простит свою соперницу, свою последнюю выжившую сестру, за то, что погубила все это. Если хотите, можете винить в смерти Властелина Белую Розу. Но Душелов знает правду. Властелин никогда не пал бы, если бы жена не помогла его свергнуть.
А кто после воскрешения сестер столь упорно сражался, так ловко плел заговоры, лишь бы Властелин остался в могиле? Его любящая женушка, вот кто!
Она где-то там, где затаился Черный Отряд. Скоро объявится здесь. Ее подземный плен лишь отсрочил неизбежное – тот роковой момент, когда Госпожа и Душелов встретятся лицом к лицу.
Накопленный за столетия горький опыт не отучил Душелов закрывать глаза на то, чего ей не хотелось видеть. Она не желала верить, что ее судьба может стать такой же безумно-переменчивой, как и она сама.
Душелов обладала сверхъестественной способностью восстанавливать силы. Отдохнув несколько часов, она поднялась и пошла на север длинными твердыми шагами. Нынче ночью она соберет армию ручных Теней. И никогда больше не встретит неподготовленной такую угрозу, как накануне ночью.
Это она себе клятвенно пообещала.
Ко второй половине дня она обрела прежнюю уверенность. Ее разум уже заглядывал за горизонт нынешнего кризиса и размышлял о том, что необходимо предпринять, чтобы обеспечить себе безопасное будущее.
Душелов давно свыклась с тем, что с ней могут произойти и происходят ужасные вещи. Но она всегда наслаждалась уверенностью в том, что выйдет живой из любых испытаний.
33Хатовар. Уход не с пустыми руками
С виду чисто, – сказал Лебедь.
Мурген и Тай Дэй хмыкнули, соглашаясь. Я кивнул нюень бао. Сейчас Лебедю можно верить, зрение у него – как у пятнадцатилетнего. У меня же один глаз почти слепой, а второй видит недалеко.
– Дой, а ты что думаешь? Они сбежали? Или возвращаются тайком?
Лишившись столь ценного союзника, как внезапность, я больше не желал встретиться с Ворошками. Особенно с теми, что постарше. Они, должно быть, сильно обозлены и не откажутся прихватить меня с собой в ад.
– Улетели восвояси, чтобы подготовиться к нападению. Они знают, что к ним идут ужас и отчаяние, но верят, что достаточно сильны для отражения угрозы – надо лишь не поддаваться панике и напряженно трудиться.
Наверное, у меня отпала челюсть.
– Откуда знаешь?
– Всего лишь упражнение в логике. Давай вспомним то, что нам о них известно – я имею в виду всех колдунов – и что мы знаем о поведении человеческих сообществ. И тогда вывод будет ясен. Это сообщество уже пережило катастрофу вроде сегодняшней, только в меньших масштабах. На случай ее повторения у Ворошков уже подготовлен план действий. Вся эта безлюдная местность, отсюда и до дальних склонов здешнего Данда-Преша, то же самое, что и расчищенная полоса вокруг крепости, ожидающей нападения.
– Ты меня убедил. Но будем надеяться, они не настолько хорошо подготовлены, чтобы найти нас, когда разделаются с Тенями.