Давным-давно, в один праздный день, за десятки лет до того, как превратиться в то, что он есть сейчас, Гоблин напророчил, что я никогда не попаду в Хатовар. Он навсегда останется для меня за горизонтом. Вот я и вообразил, что вступил в Хатовар. А оказалось, это всего лишь мир, где когда-то был Хатовар.
– Само время сравняло счет. Те, кого послал Хатовар, вернулись. А мир, погубивший Хатовар, обречен.
– Ты обратил внимание? – спросила Госпожа.
– На что?
– Он употребил слово «зло». А мы редко слышали его в этой части мира. Здесь не верят в зло.
– Эти ребята из нашей части мира. – Я перешел на язык Можжевельника: – Если предоставите нам исчерпывающие сведения о конструкции и работе ваших летающих бревен, а также о материале, из которого изготовлена ваша одежда, мы согласимся вернуть тех, кто вам нужен.
Госпожа изо всех сил старалась понять ответы. Но и ей это не всегда удавалось.
Нашун Исследователь не сумел осознать, сколь многого я требую от Ворошков. Он трижды пытался ответить, трижды не находил слов и наконец с немой мольбой повернулся к Первому Отцу. Я не сомневался, что лицо под черной тканью искажено отчаянием.
– Думаю, вам пора отойти от Врат, – сказал я своим. – Колдуны теряют терпение.
Я упивался злорадством. Всегда его испытываю, доводя до отчаяния могущественных и властных, вообразивших, будто вселенная создана исключительно для удовлетворения их прихотей.
– Скоро стемнеет, – сказал я Ворошку. – И тогда выйдут Тени. – Ворошки переглянулись, и я одолжил цитату у Нарайяна Сингха: – Тому, кто имеет дело с Черным Отрядом, надо крепко-крепко запомнить: Тьма приходит всегда.
Повернувшись к Госпоже, я не увидел на ее лице стопроцентного одобрения.
– Все могло пройти и лучше, – сказала она.
– Я позволил чувствам вмешаться. Но этот разговор нас все равно ни к чему бы не привел. Старикашки слишком много думают о себе и слишком мало о других.
– Тогда можешь расстаться с мечтой о возвращении в Хатовар.
И тут Ворошки наконец предприняли яростную попытку прорваться через Врата.
Я их предупреждал. Но они не захотели слушать.
Результат оказался даже хуже, чем предсказывал Тобо.
Взрыв безмагии, точно тряпичных кукол, отшвырнул колдунов вверх по склону, к самому краю плато. Каким-то чудом защитный барьер дороги не пострадал. Возможно, об этом позаботился Шиветья.
Колдуны не подавали признаков жизни, пока мне не надоело за ними наблюдать.
– Думаю, можно уходить, – сказал я Тобо. – Пожалуй, на сей раз ребята усвоили урок.
Я больше не оглядывался. Был уверен: Ворошкам в их мире предстоит такое, что они никогда не создадут проблем в нашем.
Когда мы спускались с холма, я спросил:
– Не может ли быть у Ворошков и Хозяев Теней нечто общее? Похоже, они стартовали примерно в одно время. И Хозяева Теней в Хсиене тоже пытались обрубить все связи с прошлым. Не получилось это лишь потому, что задача оказалась слишком масштабной. Интересно, что бы мы узнали, потолковав о былом с кем-нибудь из местных крестьян?
– Могу расспросить Шиветью, – вызвался Тобо. – И пленных.
Но энтузиазма я в его голосе не услышал.
49Ниджха. Место смерти
Сари велела принести побольше факелов. Словно яркий свет повернет катастрофу вспять. К тому времени, когда пришла Дрема, бывшую крепостную конюшню освещало уже с полсотни факелов, ламп и фонарей.
– Задушен? – спросила Дрема.
– Задушен.
– Меня так и тянет произнести слово «ирония», но, боюсь, никакой иронии в этом нет. Дой, возле конюшни летала белая ворона Костоправа. Разыщи ее. И еще тут было несколько человек. Некоторым полагалось присматривать за Сингхом. Я хочу знать, что они видели.
Дрема хорошо представляла, что она услышит от Неизвестных Теней – вариации уже услышанного.
– И еще я хочу, чтобы эту новость послали на юг, – добавила она.
Ни одно событие в Черном Отряде не остается незамеченным. Солдаты из Хсиена превосходно это понимали. И принимали как должное. И не совершали глупостей. Зато кто-нибудь иной, не имевший опыта жизни в Хсиене, мог недооценить Неизвестные Тени.
Минуту спустя Дрема спросила:
– Гоблина никто не видел? И вряд ли вы знаете, кому было поручено за ним следить?
– Он был там еще минуту назад, – ответил Рекоход.
Дрема посмотрела, подумала и процедила:
– Несомненно, до той самой секунды, когда я решила поговорить с Неизвестными Тенями о том, что они видели.
Тогда-то он и понял, что его недавние поступки ни для кого не тайна. И что Дрема, общаясь с Тенями, готовит веревку, на которой Гоблин будет повешен.
– Прикажешь поймать его? Живым взять? – спросил Рекоход.
– Нет.
Не сейчас. Не в такой ситуации, когда лучший из находящихся рядом с ней магов – старик, чьего опыта, если не считать мастерства фехтовальщика, не хватит даже, чтобы наслать порчу на человека или животное.
– Но мне хотелось бы знать, где он.
Это Дой сможет. Неизвестные Тени с ним общаются. Иногда, под настроение.
– И срочно усильте охрану Ворошков. По пути сюда Гоблин проявлял к ним живейший интерес. Не хочу, чтобы и с ними случилось что-нибудь нехорошее. Или чтобы они сбежали.
Ей не пришло в голову усилить охрану коматозного Ревуна. Но на сей раз фортуна оказалась на ее стороне.
Гоблин, как выяснилось, украл пару быстрых лошадей и кое-какие припасы, а затем выбрался из Ниджхи и направился на север. Выслушав донесение, Дрема едва не разразилась обвинениями в разгильдяйстве. Кто-то напомнил, что колдун-коротышка всегда отличался умением действовать незаметно.
– Значит, следовало постоянно наблюдать за ним, чтобы лишить этого преимущества, – прорычала Дрема.
– Я не могу остановить его, не могу манипулировать им, зато могу сильно осложнить ему жизнь, – высказался Дой.
– Как?
– Через коней. Черные гончие любят с ними развлекаться. А понадобится вести их на водопой… – Дой злобно ухмыльнулся.
– Тогда посылай гончих. – Дрема поманила Сари. – В ходе совещания я разрывалась на части. И ждала подсказки, чтобы принять решение. Мы только что ее получили. Все, спешке конец. Мы медленно доберемся до более гостеприимных краев и остановимся там, без проблем сможем себя обеспечить. Дождемся, когда подтянутся отставшие. И объявим призыв добровольцев, желающих поддержать Прабриндра Дра и Радишу.
Если тут их вообще хоть кто-нибудь помнит.
– Главное – дождаться моего сына. – Сари была сердита, но и слишком утомлена, чтобы спорить. – Ведь Мурген теперь уже не главное наше оружие.
– Да, главное наше оружие – Тобо. Всем уже понятно, что без Тобо у нас возникнет куча проблем.
Сари промолчала. Она устала вести войну, на которой даже те, кого она хотела защитить, отказывались разделить ее тревогу.
50Таглиосские территории. Дворец
Таглиосская полевая армия медленно собиралась по обе стороны Каменной дороги, в малонаселенной местности, примерно на полпути между Дежагором и укрепленными переправами через реку Майн у Годжи. Вторая, менее мощная армия формировалась у Дежагора, в нее стекались войска из южных провинций. А третья окружала сам Таглиос. Не было причин сомневаться, что Дежагор не сможет отразить натиск армии, которую Черный Отряд привел с собой.
Могаба ожидал, что противник, спустившись с гор, повернет на запад и продвинется до реки Нагир, вдоль которой пройдет на север, после чего опять двинется на восток и попробует форсировать Майн на одной из второстепенных переправ ниже по течению. Он намеревался измотать врагов непрерывными маршами. И пусть делают что хотят, пока он не захлопнет дверь у них за спиной. Едва они окажутся севернее Майна, он возьмет их в кольцо и начнет медленно его сжимать.
Главнокомандующий пребывал в хорошем настроении. Таглиос по-прежнему волновался, но до бунта не дошло. А командиры даже самых далеких гарнизонов привели всех своих солдат, куда было велено, хотя до конца месяца в дальних южных краях еще предстояло собрать остатки урожая.
В такую пору количество дезертиров обязательно возрастает.
И что самое главное, Протектор держалась в стороне. Ее советы и указания всегда усложняли для Могабы поставленную перед ним задачу. А когда изувеченный ею план с треском проваливался, то виноватым, разумеется, всегда оказывался главнокомандующий.
Он собрал старших офицеров и своих приближенных, в число которых входил десяток генералов, а также Гхопал и Аридата Сингхи.
– Похоже, все идет четко по нашему плану, – сообщил Могаба. – Думаю, применив несколько обманных маневров, мы заманим противника к Ведна-Ботскому броду. Жаль, что по-прежнему нет надежной связи с Протектором. Ей не удалось набрать достаточное количество ворон. Их косит какая-то болезнь. Поэтому я получаю от нее сообщения не чаще, чем раз в день. Кроме того, она вынуждена бороться с эпидемией в Пребельбеде.
Во дворце сейчас не было ни Теней, ни других шпионов Протектора. Но об этом Могаба умолчал. Таглиосцы – прирожденные конспираторы. Пусть они и дальше думают, что за ними могут тайно наблюдать.
Развиваться должен только его собственный заговор.
Но не только планы изоляции и уничтожения противника занимали главнокомандующего. Он подозревал, что самый важный вопрос должен звучать так: кто является наиболее опасным врагом для Таглиоса?
Пришествие Черного Отряда настолько встревожило Душелов, что она теперь занята одной лишь этой проблемой. Всяк, кто имеет какой-то вес в таглиосской империи, взволнован до крайности, хотя слухи едва успели сюда добраться, а тех, кто видел Отряд собственными глазами, и вовсе нет. Странным образом прекратилась вечная грызня фракций, причем именно в то время, когда старые противники могли бы воспользоваться ситуацией ради собственной выгоды.
И еще Могаба поймал себя на том, что все меньше и меньше думает о мерах по устранению Протектора. Он уже одержим желанием уничтожить Черный Отряд. И не просто разгромить, а истребить полностью – до последнего мужчины, женщины, ребенка, лошади, мула, блошки и вошки.